Сам по себе

Андрей Драгунов

Мы пили чай из бледно-синих чашек и как-то нехотя бросали взгляды в сад, что крепко спал в ногах у старой башни, и, выспавшись после гостей вчерашних, мы пили чай, смотря на старый сад. Всем моим близким — родным, друзьям и соседям, — кто не дожил до выхода этой книги, — посвящаются её страницы.

«Пока стена способна тень мою…»

Пока стена способна тень мою

терпеть на плоскости, но не холодный камень

хранит следы, пока я узнаю

себя в стекле, пока ещё руками

могу писать — я буду говорить.

Мне 43. Я переехал свет наполовину.

Вторую половину полюбить —

мне не случилось. Волжские равнины —

теперь пейзаж привычный за окном…

Слова чернят невинную бумагу.

В наборе букв, как будто под замком

скрываются и смысл и отвага —

неведомые больше никому…

Поскрипывает шарик осторожно.

Бумага терпит, взяв мою вину

себе на плечи… И теперь, возможно,

я буду говорить, что не умру.

По крайней мере, не сейчас, не летом,

когда жара. Ведь даже комару

жить хочется, хотя бы до рассвета…

Я буду говорить! Слова. Слова.

Но что сказать теперь ещё о жизни? —

что оказалась, видимо, права,

сказав однажды, что в другой отчизне

болит сильней от мыслей голова.

Как друг мне написал: «Черни листы

в родном Отечестве. Хоть в мире много места —

вода смывает новые следы

и покрывает пеной повсеместно,

и убегает восвояси…» Ночь

в такое время года всё короче.

И фонари, как маяки, — точь-в-точь —

на берегу. И всё длиннее строчки.

Май 30 2012 г.