Дело о стопроцентном алиби

Андрей Григорьевич Силенгинский, 2016

Проверка алиби – важнейшая составляющая расследования преступления. Но что делать сыщику, если железным, непробиваемым алиби обладают все без исключения подозреваемые?

Глава 1

Виллем ван Дейк сгреб карты со стола. Как ни старался он сохранить внешнюю невозмутимость, тасующие колоду пальцы двигались в несколько рваном ритме. Три взятки на мизере выведут из равновесия кого угодно.

— Ты слишком азартен, Вил, — Антон Старовойтов сочувственной улыбкой смягчил слова, чтобы они не прозвучали издевательски. — Брал бы свою честную одну…

При подборе слов для ответа Виллем учитывал, что Старовойтов — майор, а он только лейтенант. По давнему неписаному правилу базы субординацию оставляли за пределами игровой комнаты, но выходить за некоторые рамки все же не следовало.

— Кто же идет на мизер, чтобы брать одну? Рискнул, был уверен, что станете ловить мою десятку.

— Вот и мы были уверены, что ты будешь уверен, — хохотнул сидящий по левую руку от Виллема еще один лейтенант Карлос Перес.

Майор покачал головой.

— Простая математика. Шансы на выигрыш — пятьдесят на пятьдесят, а проигрыш в тройном размере.

— Мы тут не в математику играем, — отшутился Виллем и принялся сдавать.

В большей или меньшей степени спокойствие к нему вернулось, пластиковые прямоугольники ложились тремя аккуратными стопками перед каждым из соперников, еще две карты заняли место в центре стола.

Выполнив свою задачу, Виллем взял в руки планшет с записью пули и несколько секунд сосредоточенно изучал разлинованный прямоугольник. Да уж, испоганил он себе игру порядочно. А ведь как хорошо стоял… Ничего, еще можно постараться поправить ситуацию, пуля в самом разгаре. Только не зарываться! — строго приказал он себе. Прав все же Тони, азарт иногда Виллема захлестывал.

— Пас, — сказал Карлос, изобразив всем своим видом отвращение от полученной карты.

— Пас, — повторил Антон. В отличие от темпераментного потомка Колумба, он старался никогда не позволять соперникам прочитать что-либо на лице, а глаза прятал за темными стеклами очков.

— Первые, — сказал последний участник игры капитан Георгий Пак. Ему очки были не нужны, а непроницаемости похожего на застывшую маску лица мог позавидовать профессиональный покерист.

Георгий перевернул прикуп, дал возможность всем посмотреть на две черные девятки и присоединил их к своим картам. Потратив буквально пару секунд на изучение получившегося набора, сложил карты на ладони рубашкой вверх и две из них не глядя вытащил из середины стопки в снос — способность, вызывающая неприкрытую зависть Карлоса.

— Семь треф, — сказал он, пока не поднимая карты с ладони.

Виллем почувствовал легкую досаду оттого, что по крайней мере одна из сданных им в прикуп карт пришлась Георгию в масть.

— Может, черканешь пару вистиков за девяточку? — криво усмехнулся он.

— Бог подаст, — спокойно ответил Георгий.

— Который из? — своим атеизмом Виллем любил бравировать и богохульствовал по поводу и без.

— Сам выбери, — отпарировал Георгий, о религиозных пристрастиях которого не знал на базе никто и ничего.

В это время входная дверь открылась, и в игровую комнату вошел командующий базой полковник Михаил Трошин. Вне боевого поста он больше всего напоминал пожилого преподавателя колледжа, забавы ради вырядившегося в офицерский мундир.

— Полковник, — Антон как старший по званию из находящихся за столом поприветствовал командира коротким кивком. Остальные тоже отвлеклись от игры.

Михаил остановился посреди комнаты.

— Играете? — задумчиво проговорил он, словно мог ожидать, что подчиненные собрались за игровым столом для обсуждения планов предстоящих учений.

Антон не стал отвечать на риторический вопрос.

— Что-нибудь случилось? — нейтральным тоном спросил он.

Этот вопрос тоже можно было считать отчасти риторическим. И Старовойтов, и остальные прекрасно понимали, что случись что-нибудь на самом деле, полковнику не было необходимости приходить в игровую комнату лично. Да и его флегматичная медлительность бесследно исчезала, стоило обстановке приблизиться к боевой.

Михаил покачал головой.

— Нет, я просто хотел бы…

— Если ты по поводу нашего вчерашнего разговора, — статус давнего друга в совокупности с игровой комнатой дал право майору мягко перебить своего непосредственного начальника, — то я подготовил все, что требовалось.

Антон положил свои карты на стол рубашкой вверх.

Полковник махнул рукой.

— Играйте. Позже зайдешь ко мне, Антон. Может, поужинаем вместе.

— Конечно.

Постояв еще несколько секунд, полковник так же неспешно покинул комнату.

— Пас, — сказал Карлос, как только за командующим закрылась дверь.

— Вист, — Антон поднял карты. — Что, ребята, разденем корейца?

Эта и две последующие игры прошли без каких-либо треволнений, практически без разговоров, если не считать за таковой необходимые игровые реплики. А на раздаче Георгия Виллем снова объявил мизер.

— Пак, ты что, с ним в доле? — возмутился Карлос. — Я пас.

Георгий взял в руки планшет и сделал вид, что внимательно его изучает.

— Нет уж, мне такая доля точно не нужна.

— Я промолчу насчет такого дольщика, что сдает по три взятки на мизере, — осклабился Виллем. — Так что, Тони?

Антон потер пальцем очки.

— Ты хорошо подумал, Вил?

— Нет, конечно, — Виллем несколько нервно рассмеялся. — Но передумывать не стану.

— Пас, — Антон пожал плечами. — Погуляем в отпуске на твою зарплату.

Осторожно, словно боясь обжечься, Виллем перевернул прикуп. Восемь и девять пик.

— С таким-то прикупом сыграет, — разочарованно протянул Карлос.

— Поглядим, — улыбнулся Антон, мысленно погладив пиковую семерку в своих картах.

Над сносом Виллем размышлял долго, но никто его не торопил. Мизер суеты не терпит. Наконец, играющий определился с выбором, а Карлос и Антон разложили свои карты на столе.

— Приплыл, — констатировал Карлос после быстрой оценки ситуации.

— Играй, — Виллем, не скрывая раздражения, сделал выход.

Карта ложилась на карту, Карлос совершал ходы быстро, ему не терпелось увидеть новые цифры в записи горы Виллема. Антон медлил, словно над каждым ходом ему требовалось как следует подумать. В начале игры он даже достал из внутреннего кармана кителя белоснежный носовой платок и протер стекла очков.

Ход, еще ход…

— Что ты делаешь, Тони?! — Карлос вдруг схватился за голову.

Не верящий своему счастью Виллем быстро скинул девятку на даму Антона.

— А что такое? — удивился майор. — Куда он от нас со своей восьмеркой денется?

— Заход! — экспансивный Карлос едва не плакал. — Заход, Тони! Я ведь тебе его теперь не передам!

Секунд десять Антон с удивлением рассматривал предавшие его карты.

— Дьявол! — наконец сказал он, сняв очки и засунув их себе в карман. — Приношу свои извинения, господа, сыграл как гимназист.

— Ну, передо мной можешь не извиняться, Тони! — Виллем откинулся на спинку кресла.

Потеряв еще с полминуты на ничем уже не способный помочь анализ ситуации, Карлос еще вышел в черви, проверяя маловероятный вариант экзотического сноса ван Дейка. Но тот, как и следовало ожидать, с торжественно-победным видом положил на стол восьмерку пик.

— Сыгран, чего там, — Карлос махнул рукой.

— Сыгран, — подтвердил Антон, виновато разведя руками.

Георгий потянулся к планшету и приплюсовал десять баллов к пуле Виллема. Тот тут же буквально выхватил планшет из его рук и принялся с любовью рассматривать запись.

Следующая раздача прошла вяло и скучно. Играющие явно находились под впечатлением чудом получившегося мизера.

— Чтобы вернуться в игровой тонус, неплохо бы снять напряжение, не находите? — предложил Карлос.

— Находим, — живо подхватил Виллем. — Да и за мой мизер не мешало бы… Так я спущусь?

Он плотоядно потер руки и посмотрел на Антона. Все-таки полностью субординацию не отменишь никакими правилами. Да и просто по возрасту Старовойтов был самым старшим из играющих.

Майор помедлил с ответом.

— Хорошо, — словно нехотя сказал он.

Сухой закон на базе строго соблюдался только в случае учений и тренировок. Ну и военных действий, разумеется, если до них когда-нибудь дойдет. В остальное же время… Мудрое военное руководство считало, что толика алкоголя не повредит пятерым взрослым мужчинам, на длительное время предоставленных обществу друг друга. Правда, на крепкие напитки накладывалось табу, зато база была оборудована небольшим, но вполне добротным винным погребом.

Виллем кивнул и с готовностью встал из-за стола.

— Раздай сначала, — посоветовал Карлос.

Виллем застыл на полдороге.

— Давайте прервемся ненадолго, — предложил Антон. — Карлос, составь компанию Вилу, захватите с кухни что-нибудь пожевать. До ужина еще два часа… да и напиваться без закуски — дурной тон.

Карлос с готовностью начал вставать, но его жестом остановил Георгий, поднялся, одернув мундир.

— Сиди, я разомну ноги. Тебя страшно отпускать с Вилом, ты воткнешь ему в спину вилку.

Он легонько подтолкнул Виллема к выходу.

Не прошло и десяти минут, как на коммуникатор майора Старовойтова поступил вызов от капитана Пака. Антон удивленно вскинул брови.

— Они что, не способны самостоятельно выбрать бутылку вина? — улыбнулся он Карлосу, принимая вызов. Однако первые же слова Георгия стерли улыбку с его лица.

— Господин заместитель командующего, докладывает капитан Пак. Полковник Трошин мертв. Его тело находится в погребе, мы с лейтенантом ван Дейком там же, ожидаем ваших распоряжений.

***

Смерть исказила лицо полковника. Или наоборот — вернула ему подлинный вид, сорвав маску добродушного рассеянного старикана. На полу винного погреба мертвыми глазами смотрел в потолок жесткий, решительный и волевой офицер. Надежды на то, что он жив, не было никакой. След от выстрела лучевого пистолета — а подобным табельным оружием был оснащен каждый офицер базы — чуть ниже правого глаза не оставлял малейшего повода для сомнений — локальный взрыв плазмы в мозгу убивал гарантировано.

Желваки заиграли на скулах Антона, когда он увидел мертвого друга. Но тратить время на эмоции и переживания майор себе не позволил.

— На правах старшего офицера принимаю на себя командование базой вплоть до особого распоряжения, — отчеканил он. — Капитан Пак, представьте подробный отчет о всех ваших действиях с момента выхода из игровой комнаты.

— Есть! — Георгию не требовалось при докладе вытягиваться по стойке смирно — он так и стоял с того самого момента, как майор зашел в погреб. Впрочем, и Виллем, и прибывший вместе с майором Карлос тоже ничем больше не напоминали вальяжных картежников.

— Мы с лейтенантом ван Дейком покинули игровую комнату в семнадцать часов одиннадцать минут, — начал рапортовать Георгий. — Я смотрел на планшет перед уходом. Сразу же направились на кухню, где лейтенант приготовил сырную тарелку и канапе с копченым лососем, а я занялся фруктами.

Одними глазами он указал на два поставленных на пол в углу погреба серебряных подноса и продолжил.

— Время прибытия и убытия на кухню я не фиксировал, по моим субъективным ощущениям там мы провели четыре или пять минут. И зашли, и вышли с кухни мы с лейтенантом вместе, оба находились в поле зрения друг друга. Взяв каждый по подносу, спустились на лифте к погребу. От кухни до лифта и от лифта до погреба мы шли друг за другом, я впереди, лейтенант ван Дейк сразу за мной. Дверь погреба была закрыта, но не заперта, открыл ее я. Я же первым увидел тело полковника на полу, прошел внутрь, следом зашел лейтенант. Мы ни о чем не говорили, за исключением эмоциональной фразы лейтенанта, не несущей смысловой нагрузки. Я констатировал биологическую смерть полковника. Отметив время — семнадцать часов двадцать минут — связался с вами, после чего до вашего прибытия никаких действий не предпринимал. Доклад закончил.

— По каким признакам вы констатировали смерть, капитан? — спросил Антон после недолгой паузы.

— Синдром «кошачьего глаза», господин майор.

Быстро наклонившись к телу полковника, майор посмотрел тому в раскрытые глаза, после чего выпрямился и около минуты переваривал полученную информацию. Разумеется, никто из подчиненных не смел нарушать тишину. Лица у всех были напряжены, даже у капитана на выпуклых скулах проступили красные пятна.

Врачей среди персонала базы не было, однако краткие медицинские курсы прошли все — это обуславливалось нежеланием командования держать на подобных секретных объектах штатного медика. Сколько времени должно пройти после смерти, чтобы зрачок погибшего при сдавливании остался деформированным, знал каждый, и это точно больше озвученных девяти минут… Случившееся можно было бы смело объявить невозможным, если бы не упрямый факт в виде трупа на полу. Антон снова наклонился и осторожно заглянул за отворот кителя полковника. Табельное оружие находилось в кобуре, на своем законном месте.

— Я связываюсь с военной полицией, — бесцветным голосом проговорил майор. — По прибытии следователя требую всецелого содействия… в границах подписанных вами обязательств. Погреб мы закроем новым кодом, причем каждый из нас независимо от остальных введет двенадцать символов. Для гарантированного обеспечения сохранности места преступления. Это, — он задумчиво посмотрел на подносы с закуской, — полагаю, можно забрать. И еще…

Он протянул руку к ровным рядам бутылок и, не выбирая, взял одну из них.

— Необходимо помянуть Михаила Даниловича.

Майор порывисто перекрестился.