Слепой. Защитнику свободной России

Андрей Воронин, 2013

Неподалеку от Суздаля, в лощине Сатаны, находят истерзанное тело французской туристки. Вскоре там же при загадочных обстоятельствах гибнет местный краевед. Глеб Сиверов по кличке Слепой по приказу генерала ФСБ Потапчука выезжает в Суздаль, чтобы разобраться на месте, что происходит в лощине, в которой местные жители неоднократно видели медведя-монстра. В нескольких километрах от нее находится сверхсекретный военный химический завод. Не проводят ли военные в лощине Сатаны какие-то скрытые испытания или же медведь-монстр существует в действительности? Слепой ступает на смертельно опасную тропу, полную тайн. От их разгадки зависит не только его жизнь…

Глава 4

В пятницу, ближе к вечеру, Сиверов оставил свой «БМВ» на платной стоянке в десяти минутах ходьбы от дома, в котором жила Оксана. Пройдя по улочке, он свернул налево в переулок, остановился возле березы и внимательно осмотрел двор перед домом. «Пока все тихо, — отметил он. — Что ж, пора выдвигаться». Глеб был одет в джинсовый костюм. На нем была кепка черного цвета, а неизменные очки завершали его образ. В руках он нес большую спортивную сумку.

Сиверов вошел в подъезд, быстро поднялся на второй этаж и открыл ключом входную дверь квартиры, в которой жила Оксана. Накануне вечером, в кафе, женщина передала Глебу ключи. Прикрыв дверь, он прошел в спальню, поставил стул сбоку у окна, сел и стал ждать.

Отсюда двор был виден как на ладони. Никто не мог войти в подъезд незамеченным. «Хороший обзор, осталось только ждать», — подумал Сиверов. Он вспомнил один случай на войне в Афганистане…

Лопасти вертолетов вращались медленно, как во сне. Его разведгруппу срочно перебрасывали на двух машинах в один из горных районов под Кандагаром. Разведчики Глеба Сиверова волей судьбы оказались ближе всех к месту засады, в которую попала колонна, перевозившая продукты. Каждый метр ущелья был пристрелен. Духи из пулеметов и гранатометов с двух сторон хладнокровно подбивали «КамАЗы» и БМП. Радист успел передать по рации координаты боя, но после этого был убит снайпером.

Вертолеты разведгруппы прибыли на место боя, когда все уже было кончено: советская колонна была уничтожена, а духи отошли. Сиверов шел вдоль горящих, покореженных машин, сжимая от ярости кулаки. Повсюду лежали убитые 18-20-летние советские парни.

После того случая Глеб зарекся куда-либо опаздывать.

«Почему, когда я вспоминаю Афган, всегда сначала вижу крутящиеся лопасти вертолета?» — задал себе вопрос Глеб. Но ответа он не знал.

Начинало смеркаться. Пока все было тихо. «Люди Острова не торопятся. А может, перенесли встречу? Хотя вряд ли. Судя по рассказу Оксаны, Петр Остров одержим ею. Нет, его люди должны появиться сегодня обязательно», — заключил Сиверов.

Черный «мерседес» был еще в двадцати километрах от Суздаля. За рулем сидел Сергей Говорцов по кличке Череп, прозванный так за то, что всегда ходил лысым. Рядом с ним был его товарищ Андрей Брошин. Ростом он был ниже Черепа, да и по комплекции друзья сильно различались. Если Говорцов был высокий и атлетичный мужчина, то Брошин, напротив, — худощавый. Остров хорошо платил, поэтому и Говорцов, и Брошин с большим рвением работали на хозяина, устрашая конкурентов. А если того требовали обстоятельства, то и уничтожая их.

— Наша красавица наверняка уже со страху с ума сходит, — ухмыльнулся Череп.

— Здорово ты тогда ее припугнул, — заметил Брошин.

— Знаешь, что мне сказал Остров перед отъездом? — Говорцов многозначительно посмотрел на товарища.

— И что же?

— Если она откажется быть его любовницей, то мы должны ее трахнуть, причем жестоко, по своему усмотрению. И дочку ее тоже.

— Значит, нам сегодня может крупно подфартить, — заржал Брошин. — Оксана — баба красивая, и я, если честно, очень хочу, чтобы она отказала Острову.

— Ты прав. Поиметь такую да еще с дочкой — это круто, — оскалился Говорцов.

— А если она согласится ублажать шефа?

— Тогда в субботу вечером должна приехать к нему на дачу.

— Понятно, — протянул Брошин. — Выходит, это все мулька про квартиру. Пыль в глаза, так сказать?

— Сам подумай, зачем Острову ее жалкая двухкомнатная квартирка? У него бабла немерено, ты же сам знаешь.

Немного помолчав, Брошин сказал:

— Не мое дело, конечно, но шеф, по-моему, помешался на этой бабе.

— Я тоже не понимаю его. Он почти каждый день тайком от жены трахает новую красотку. И на хрен ему сдалась эта Лаврентьева? Безусловно, она видная, но красивых баб у нас хватает.

— А может, в этом и есть своя фишка? — предположил Брошин. — Мы по приказу шефа завалили ее муженька, а Остров хочет «завалить» в постель его женушку.

Дружки рассмеялись.

— Нет, шеф реально помешан на Лаврентьевой. Он давно хочет ее трахнуть, а она ни в какую. Это разозлило его. Он же не привык получать отказы. А тут какая-то баба из провинциального городка так выделывается перед ним. Как это так? Непорядок, — въезжая в Суздаль, сказал Череп.

— Наше дело маленькое. Если бы шеф сказал мне грохнуть сегодня Лаврентьеву и ее дочку — мне без разницы, лишь бы Петр Ефимович платил исправно.

— Это точно, — согласился Череп. Помолчав, он сказал: — Короче, сюсюкаться я с ней не собираюсь.

— А если она скажет, что продала квартиру? — спросил Брошин.

— Это ее проблемы. Правила изменились: либо она едет к шефу, либо мы ее поимеем вместе с дочуркой. Пусть решает сама. К тому же, думаю, она сразу смекнула, что Острову от нее нужно, — ухмыльнулся Череп.

— Кажется, приехали. Сколько там времени? — поинтересовался Брошин.

— Уже начало двенадцатого, — взглянув на часы, ответил Говорцов.

Когда начало темнеть, Глеб вышел на площадку, открыл электрощит и отключил свет в квартире Оксаны. На кухонном столе он оставил включенным фонарик. Было начало двенадцатого, когда к дому подрулил черный «мерседес». Примерно через минуту из машины вылез здоровый бритоголовый мужчина, а за ним еще один, невысокий и худощавый. Обоих Сиверов уже видел. «А вот и гости пожаловали. Кажется, начинается», — подумал Глеб.

— Только на кухне какой-то слабый свет, — посмотрев на одно из окон второго этажа, произнес Брошин.

— Возможно, сидит и ждет нас, а ребенка уложила спать, — предположил Череп.

— Готовится к встрече. Наверняка уже помылась, вазелин приготовила… — ухмыльнулся Брошин.

— Сейчас узнаем. Пошли, — сказал Череп.

Мужчины поднялись на второй этаж. Говорцов нажал на кнопку звонка, но он не сработал.

— Может, звонок неисправен? — удивился Череп.

Он постучал в дверь, но никто ему не открыл.

— Уже обделалась со страху и не может встать с унитаза, — ухмыльнулся Брошин.

Говорцов повернул ручку, и дверь открылась. Они вошли внутрь и тихо прикрыли за собой дверь.

— Оксана, ты где? — повысил голос Череп.

Но никто не отозвался.

— Что-то не нравится мне все это, — тихо сказал Брошин и вытащил пистолет.

Череп попытался нащупать выключатель, но в темноте не нашел его.

— Посмотри, что там на кухне, — приказал он Брошину.

Тот медленно направился на кухню. Череп повернул голову в сторону подельника, и вдруг чья-то крепкая ладонь закрыла ему рот. В то же мгновение острый кусок стали вонзился ему в горло. Сиверов тихо уложил бездыханное тело Черепа на пол.

— Слушай, Серега, здесь никого, только фонарик на столе, — сказал из кухни Брошин.

Но ответа не последовало.

— Чего молчишь? — выходя из кухни, спросил Брошин. — Серега, ты где? — его голос дрогнул.

Сиверов мощнейшим ударом кулака выбил пистолет из правой руки Брошина и подсек его ноги. Все произошло настолько быстро, что дружок Черепа не успел опомниться. Глеб навалился на него сверху, приставив к горлу нож, и тихо сказал:

— Одно твое неверное движение — и ты покойник.

Брошин от неожиданности и испуга едва промямлил:

— Не убивай, не надо.

— Это будет зависеть от твоего поведения, — все так же тихо произнес Сиверов.

— Я буду делать все, что ты скажешь, — пробормотал Брошин.

— Это хорошо. Только так ты можешь сохранить жизнь.

— Я понял. Чего тебе надо?

— Зачем вы приехали к Оксане? — надавив лезвием ножа на горло Брошина, спросил Глеб.

— Я не имею к этому никакого отношения. Нас послал Петр Ефимович Остров. Он буквально потерял голову из-за Оксаны. Остров сказал нам изнасиловать Лаврентьеву и ее дочку. Это в том случае, если она не согласится приехать к нему, — сбивчиво пояснил Брошин.

— Когда и куда она должна приехать?

— В эту субботу, на его дачу, что возле Владимира. Оксана знает где. Он будет ждать ее вечером. Только не убивай, я все расскажу.

— Он хочет, чтобы Оксана стала его любовницей?

— Да. Она ему отказывала уже много раз, вот он и взбесился. Хочет, чтобы она приехала сама. Это его условие.

— Мне нравятся твои ответы. И еще вопрос. Остров отдал приказ убить мужа Оксаны?

— Да, Остров. А я что? Он приказал, а мы выполнили, — обезумев от страха, скороговоркой выпалил Брошин. — Только не убивай меня, прошу!

— Сколько человек охраняет дачу Острова?

— Обычно три-четыре.

— Чем вооружены? — продолжал допытываться Сиверов.

— Пистолеты и автоматы «Узи».

— Собаки в доме есть?

— Нет. У него аллергия на шерсть животных. Не убивай меня! Только не убивай!

— Расслабься, ты мне все рассказал…

Глеб резко провел ножом по шее Брошина. Тот дернулся, захрипел и затих. Все было кончено. Глеб поднялся: «Пришли насиловать, уроды… А в итоге кое-кто захлебнулся собственной кровью».

Глеб вытащил из спортивной сумки еще одну. Трупы предстояло вынести и похоронить где-нибудь в укромном месте. Он включил свет, разложил на полу в прихожей полиэтиленовую пленку и первым затащил на нее Черепа. «Начнем с тебя», — нагнувшись над трупом бандита, подумал Сиверов и стал расчленять его ножом. Сложив части тела Говорцова в одну из спортивных сумок, Глеб принялся за тело Брошина. Разделанный Брошин оказался во второй спортивной сумке. На всю работу у Сиверова ушло не более полутора часов.

Глеб вытер в прихожей пол от крови, благо тот был покрыт линолеумом, после чего умылся в ванной, снял окровавленную майку и брюки, переоделся, бросив испачканную одежду в сумку с трупом.

В два захода погрузив сумки с трупами в багажник черного «мерседеса», Сиверов сел в машину бандитов и завел ее ключом, который он предусмотрительно извлек из кармана брюк Черепа. Выехав за город, Глеб свернул в лес, вскоре остановился, достал из багажника сумки и, отойдя от «мерседеса», принялся копать яму. Потом Сиверов бросил сумки на дно ямы и быстро забросал ее землей. «Никто и не узнает, где похоронены эти псы», — сплюнул Глеб. Подъехав на «мерседесе» поближе к Суздалю, он бросил машину на обочине и пошел пешком в сторону ночного города.