Инструктор. Кровавый реванш

Андрей Воронин, 2012

Бывшего инструктора спецназа ГРУ Иллариона Забродова приглашают работать в Аналитическую службу безопасности. АСБ готовит отчеты, влияющие на судьбы всего мира. Вскоре в воздухе взрывается самолет, на борту которого был сотрудник АСБ Виктор Фемидин. Погибло 92 человека. Забродов находит в нескольких газетах, вышедших за день до гибели Фемидина, статьи о Греции. Илларион понимает, что это – шифр-приказ. Но кто стоит за этим убийством? Забродов ступает на территорию смерти…

Глава 2

Утром в субботу в переулке, неподалеку от одного московского банка, остановился темно-синий «БМВ». В машине сидел мужчина в темных очках, одетый в спортивный костюм. На голове у него была невзрачная серая бейсболка. Он то и дело посматривал в зеркало заднего вида. Вскоре позади него, метрах в 20-ти, припарковался темно-вишневый «вольво». Водитель «БМВ» опустил стекло передней дверцы и протер тряпочкой зеркало заднего вида. Это был условный сигнал. Примерно через минуту из «вольво» вылез спортивного вида парень в черных джинсах и коричневой кожаной куртке. Он подошел к «БМВ», открыл дверцу и присел на сиденье рядом с водителем.

— Передай главному лично в руки, естественно, без свидетелей, — сказал водитель «БМВ» и положил парню на колени большой желтый конверт.

— Все как всегда? — пряча конверт в карман куртки, спросил парень.

— Да, как всегда, — подтвердил его собеседник и добавил: — В следующий раз не опаздывай, ты задержался на одну минуту. Это непозволительно.

— Понял, — поспешно кивнул парень и вылез из машины.

«БМВ» постоял еще минут пятнадцать, а затем медленно тронулся с места и покатил вперед.

Примерно через полчаса в кабинет банкира постучали. Босс проводил совещание, но, увидев парня в коричневой кожаной куртке, сказал:

— Господа, перенесем совещание на двенадцать часов.

Присутствующие, повинуясь воле начальника, покинули кабинет. Когда дверь за ними закрылась, парень подошел к столу и протянул банкиру конверт.

— На словах ничего не передали? — поинтересовался банкир.

— Нет, на словах ничего, только конверт.

— Хорошо. Можешь быть свободен.

Парень развернулся и вышел из кабинета, поспешно закрыв за собой дверь.

Банкир вскрыл конверт и достал несколько аккуратно сложенных листов бумаги. Это был аналитический отчет, в котором прогнозировалось падение на мировом рынке цен на газ и нефть в ближайшие месяцы.

Банкир владел довольно крупной нефтегазовой компанией на Севере России. И эта информация очень расстроила его. Он взял со стола дорогую сигару и, приоткрыв окно, закурил. «Хреновые дела, — подумал он. — Нужно обязательно что-то предпринимать, причем действовать следует безотлагательно, иначе убытки могут составить около миллиарда долларов. А это не шутка».

В тот же день аналитический отчет о падении мировых цен на нефть и газ лег на стол еще четырем банкирам Москвы.

* * *

Илларион Забродов поздно вечером после первого дня работы в АСБ отправился в снятое специально для него жилье. Поднявшись на лифте на 12-й этаж, он нашел дверь с табличкой № 784, открыл ее и вошел внутрь. Это была просторная трехкомнатная квартира, обставленная хорошей, качественной мебелью. Одна из комнат была оборудована под кабинет. Удобный овальный стол, компьютер, вращающееся кресло, стопки чистой бумаги, ручки, степлер и другие канцелярские принадлежности. Все аккуратно разложено.

Забродова поразила ванная комната, выложенная белосиней плиткой, точнее — ее размеры. В ней умещались туалет, джакузи и душевая кабина. «После трудового дня здесь можно хорошо расслабиться», — подумал Забродов и прошел на кухню. Открыв холодильник, он обнаружил запасы еды как минимум на две недели: рыбные консервы, колбасы различных сортов, сыр, упаковка апельсинового сока… «В таких хоромах мне еще жить не доводилось, — отметил Илларион. — АСБ неплохо заботится об условиях жизни своих сотрудников».

Закрыв холодильник, Забродов отправился принимать душ. Стоя под струями теплой, расслабляющей воды, он вспоминал события первого рабочего дня. Фемидин долго вводил его в курс дел аналитической группы «В». Задачи, текущие дела, методы работы. Информации было предостаточно. Затем Иллариону выдали в спецотделе пропуск. Мужчина плотного телосложения с аккуратно подстриженной рыжей бородкой рассказал ему о нюансах охраны АСБ и проинструктировал о степени секретности. Даже называть аббревиатуру секретной службы за ее стенами было строго запрещено, поэтому, естественно, запрещалось говорить, где ты работаешь. В общем, Забродову, по сути, рассказывали прописные истины. Но он выслушал все внимательно, понимая важность дела, которым ему предстояло заниматься.

Коллеги были профессионалами высшей пробы. Наталья Краснова в свои 32 года защитила две докторские диссертации и свободно владела пятью иностранными языками, в том числе и китайским. Макс Растаев был первоклассным программистом, можно сказать, ходячей энциклопедией. Кроме того, это были хорошие люди. Илларион всегда безошибочно определял, из какого теста сделан человек. Сам он в бытность службы в ГРУ не раз говорил своим подчиненным: «Многие люди думают: спецназовец — это куча мышц и стальные нервы. Во втором случае они правы, а вот с первым не все так просто. Да, мы тренируемся, чтобы быть выносливыми, как скаковая лошадь, но главное оружие спецназовца — мозг. Мы должны предугадывать события и действовать на опережение».

А руководитель Ближневосточного отдела Фемидин — вообще родственная душа. В молодости он служил в спецподразделении, затем в аналитическом отделе ФСБ, откуда и попал в АСБ. Скромный, порядочный и ответственный человек. Такие люди нравились Забродову.

Плотно поужинав, Илларион лег спать. «Завтра снова в АСБ. Эта работа мне нравится, и команда спецов подобралась великолепная», — засыпая, подумал Забродов.

Утро в АСБ выдалось ударным. Российские разведывательные вертолеты засекли в нескольких километрах от газопровода, идущего по дну Балтики, небольшую субмарину. Причем неделей ранее ее уже видели в этом районе. Сначала хотели ее уничтожить, но подлодка, почувствовав опасность, ушла. Предстояло выяснить из донесений разведки, снимков, сделанных из вертолетов, военных спутников, какому государству принадлежит данная субмарина.

— Так, начинаем работу, — сказал Фемидин, раскладывая перед собой документы и множество фотоснимков.

Его примеру последовали остальные сотрудники группы «В». Начался «мозговой штурм» и обмен мнениями.

Где-то часов через пять Макс сказал:

— Похожую субмарину наши военные спутники засекли чуть более года назад у берегов Ливии.

— Точно, — подняв голову от документов, произнесла Наталья. — Она же была замечена позже, когда началась военная операция НАТО в Ливии…

— Которую мы, кстати, предсказали за год до начала военного конфликта, — взяв в руки два снимка и рассматривая их, продолжил Виктор Степанович.

«Ребята неплохо работают», — с восхищением подумал Забродов, а затем, рассматривая лежащие на столе снимки, произнес:

— Действительно, лодки идентичны. И обратите внимание на конструкцию субмарины. Она похожа на дельфина.

— «Дельфин»! — воскликнул Макс. — Ну конечно же. Такие субмарины изготавливают в Норвегии.

— Отлично, Макс, — похвалил подчиненного Фемидин.

— Нужно обязательно узнать, каким странам поставляет Норвегия такие лодки, — потянувшись в кресле, произнесла Наталья.

— Необходимо сделать запрос в ФСБ. Я скоро вернусь, — сказал Фемидин и вышел.

— Мы на полпути к разгадке загадочки, — улыбнулся Забродов.

Примерно через полчаса возвратился Виктор Степанович. Он сообщил:

— Итак, вот что мы имеем. Подводную лодку класса «Дельфин» начали изготавливать с 2009 года на военном заводе в 30 километрах от Осло. Субмарина предназначена для проведения спецопераций. Это своего рода самолет-невидимка «Стеле», нечто вроде его подводного аналога. Благодаря специальной конструкции лодку трудно обнаружить. Было изготовлено восемь «Дельфинов», два из которых в 2010 году были проданы Германии.

— Но Германия является заинтересованной страной. Немецкая компания участвовала в строительстве газопровода в Балтийском море. Значит… — размышлял вслух Забродов.

— Отлично, Илларион. Значит… — Виктор Степанович на мгновение замолчал.

— Это были норвежцы, — подхватил Макс.

— Да, это очевидно, — согласилась Наталья.

— Подготовьте отчет в течение часа, ни минутой позже, — распорядился Фемидин.

Работа закипела с новой силой. Через час отчет был готов, и его переслали по спецканалам в ФСБ и военным. Задание было выполнено. Выйдя из здания АСБ, Фемидин окликнул Забродова, направлявшегося к своему старенькому «лендроверу»:

— Илларион, составь мне компанию. Давай поужинаем вместе, если, конечно, у тебя нет других планов. Здесь неподалеку есть уютный ресторанчик с очаровательным названием «Забава».

— Хорошая идея, Виктор Степанович.

— Договоримся, что вне работы я просто Виктор.

— Понял.

— Езжай за мной.

Фемидин сел в темно-синий «БМВ». Машины тронулись с места одна за другой. Немного попетляв среди новостроек, они остановились возле здания, на фасаде которого ярко светилась вывеска «Забава». Припарковав машины, сослуживцы отправились внутрь.

Ресторан был декорирован в русском стиле: самовары на столах, имитация деревенской избы в глубине зала… Словом, уютно и хорошо. Мужчины расположились за столиком возле окна. Словно из-под земли выросла длинноногая официантка. Забродов и Фемидин заказали по рюмке коньяка. Илларион выбрал на ужин фирменные котлеты «По-забавски», салат с крабами и стакан негазированной минеральной воды. Фемидин заказал пельмени и овощной салат.

— Ну что, Илларион, давай выпьем за успешную сегодняшнюю совместную работу, — поднимая рюмку, предложил Фемидин.

— За нее! — коротко поддержал Забродов.

Коньяк приятной волной тепла разлился по телу, расслабляя после напряженной работы каждый мускул. Пережевывая пельмени, Виктор Степанович спросил:

— Каковы первые впечатления о работе?

— Положительные, — улыбнулся Забродов. — Ну а если серьезно, работенка творческая, я вхожу во вкус.

— Да, у нас не заскучаешь. Хоть иногда и кажется, что мозги закипают, но потом, когда видишь результат, понимаешь, что ты среди избранных. Может, и высокопарно сказано, однако это факт.

— Команда у вас хорошая, отличные ребята, — заметил Забродов.

— Да и ты, Илларион, не промах, к примеру, сегодня нам здорово помог.

— Я пока только втягиваюсь, да и не так уж я вам помог.

— Не скромничай, твои мысли были очень ценными. Хотя наша работа насколько индивидуальная, настолько и коллективная, — подчеркнул Фемидин.

— Хочется предложить еще один тост — «За команду!», но завтра на работу.

— Ничего, еще успеешь предложить. У нас неплохая зарплата. Так что, если тебе понравилась «Забава», можем иногда здесь ужинать.

— Принято, — сказал Забродов, и оба рассмеялись.

Прошло два месяца. Илларион втянулся в работу аналитической службы. Он собственноручно составил несколько блестящих аналитических отчетов. Работа по-настоящему захватила его. Что ни день, то головоломка, которую нужно решить в строго отведенное время. Да и загадки непростые. Найденные ответы в той или иной степени влияют на судьбы мира.

Однажды после работы, в среду, Фемидин снова предложил Забродову поужинать в «Забаве». Иллариону нравилась компания умного, начитанного, интеллигентного Виктора Степановича. Между ними завязалась настоящая мужская дружба. Однако в этот раз обычно спокойный и улыбчивый Фемидин не походил на себя. Грустные карие глаза. Нервозность в движениях. Казалось, что Виктор Степанович напряжен, словно перед взрывом мины. Забродов понимал, что лучше не приставать с расспросами к человеку в таком состоянии. Если захочет и посчитает нужным, то сам расскажет.

Как всегда, сослуживцы заказали к ужину по рюмке коньяка. «Для снятия излишнего напряжения», — любил говаривать Фемидин. Основательно закусив, Виктор Степанович сказал:

— Завтра я улетаю в служебную командировку в Новосибирск. Вернусь через пару дней.

— Вы же говорили, что нам нужно всем вместе поработать над отчетом по иранской ядерной программе.

— Это уже без меня вам придется попотеть, — запивая еду минеральной водой, сказал Виктор Степанович и после небольшой паузы добавил: — Об этом мне сказал буквально перед уходом с работы Асташев, заместитель Родионова. Ты, наверное, видел его.

— Несколько раз, — кивнул Илларион, — лысоватый, худощавый мужчина.

— Да, это он, — подтвердил Фемидин, вытирая салфеткой рот.

Виктор Степанович замолчал, по его взгляду, устремленному куда-то в сторону, было ясно, что в душе у него идет напряженная борьба. Наконец, тяжело вздохнув, он сказал:

— Илларион, то, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. Это очень серьезно.

Забродов подался вперед:

— Слушаю, Виктор Степанович.

— Понимаешь, все не так однозначно, — подыскивая слова, произнес Фемидин. — Все запутано и сложно. Я решил рассказать тебе, потому что ты служил в ГРУ и я тебе доверяю.

— Спасибо за доверие, но в чем, собственно, дело?

— Есть проблема, — оглянувшись по сторонам, шепотом произнес Виктор Степанович.

— Какого плана?

— Я не могу тебе всего рассказать, но точно знаю, что некто из сотрудников АСБ сливает информацию посторонним людям. Я провел собственное расследование. Поверь мне — это факт.

— Вы кого-то подозреваете? — тихо спросил Забродов.

— Да, подозреваю. Но сказать пока не могу, нужно убедиться точно, проверить кое-что. Скажу честно, Илларион, мне потребуется твоя помощь. Пока это все. Вот вернусь из командировки, мы с тобой встретимся, и я, так сказать, документально, с доводами объясню все подробно.

— Хорошо, Виктор Степанович.

— Будь осмотрительнее в АСБ. Кто-то ведет крупную игру.

— Что ж, как говорят в народе: предупрежден — значит, вооружен, — отхлебнув горячего чая, сказал Илларион.

* * *

В кабинет к аналитикам из группы «В» вошел взволнованный Родионов:

— Мне сообщили, что самолет, на котором летел Фемидин, разбился.

— Не может быть! — выдохнула Наталья.

Забродов побледнел. Только вчера он разговаривал с Виктором Степановичем, и вдруг такая трагедия.

— Как это случилось? — проглатывая комок в горле, спросил Илларион.

Фемидин поднялся на борт «Ту-154 М», удобно устроился в кресле возле иллюминатора, достал спортивный, ярко иллюстрированный журнал и принялся его просматривать. Предстоял продолжительный перелет в Новосибирск. Он вспомнил вчерашний разговор с Забродовым. «Илларион — это как раз тот человек, которому можно доверять. Вернусь — обязательно поговорю с ним», — подумал Виктор Степанович.

Самолет плавно оторвался от земли и стал набирать высоту. Положив журнал в кожаный коричневый портфель, Фемидин закрыл глаза и попытался уснуть…

— По телевизору как раз идет выпуск новостей, — ответил Родионов и вышел.

В просторном холле АСБ стоял жидкокристаллический плоский телевизор с большим экраном. Теперь возле него собрались сотрудники из разных отделов. На экране мелькали страшные кадры: фрагмент дымящейся хвостовой части самолета, чья-то оторванная нога… На месте катастрофы работали спасатели. Высокопоставленный сотрудник МЧС, отвечая на вопрос журналиста, в частности, сказал: «По нашей информации, на борту самолета «Ту-154 М» находилось 92 пассажира. Обломки разбросаны на большой площади. Мы не исключаем вероятность теракта. Это все, что я могу пока сообщить».

«Теракт… Значит, самолет, скорее всего, взорвали, так как обломки разбросаны на большой площади, — размышлял Забродов, возвращаясь в кабинет. — 92 жизни оборвались в один миг, и среди погибших — Фемидин».

Вечером, придя домой, Илларион принял душ, быстро поужинал рыбными консервами, а затем устроился на диване, прихватив несколько газет, купленных вчера. Он хотел отвлечься от тягостных мыслей о трагической гибели Виктора Степановича, с которым успел подружиться.

Забродов взял первую попавшуюся газету и пролистал ее. Затем принялся за вторую, третью… Глаза скользили по заголовкам. Иногда он останавливался и бегло читал статью, которая его заинтересовала. Вдруг Илларион отложил в сторону очередную газету и вернулся к первой, потом ко второй. Он положил три газеты рядом. В каждой из них была опубликована небольшая статья о путешествии в Грецию. Авторы в статьях были разные, но в каждой из них было одно и то же, словно написанное под копирку, предложение: «Посейдон — второй сын Кроноса и Реи». Забродов наморщил лоб. Без сомнения, это был шифр, некая команда к действию. «Стоп! Теракт, разбившийся самолет, 92 трупа, шифрованное послание в газетах, предупреждение Фемидина, — промелькнуло в голове Иллариона. — Не исключено, что все это связано в единую цепь событий. Так, думай, Забродов, думай! Кронос — младший сын бога Урана (неба) и богини Реи (земли). Небо, земля, разбившийся самолет. Сначала Кронос был богом земледелия, персонифицирующим время (Хронос — от древнегреческого «время»). То есть время что-то совершать, — Забродов почесал затылок. — Рея, насколько помню, просто мать многочисленных богов и богинь. Хронос — время. Так, номера страниц. Бортовой номер самолета был 36, и страница первой статьи — 36. Дальше… Самолет разбился около часа дня — статья на странице 13. Надо же! Это уж слишком много для случайных совпадений. И третья статья на странице 3. Но что означает три? Возможно, число исполнителей».

Илларион думал несколько часов, однако так и не нашел ответа на этот вопрос. Но было совершенно очевидно, что это шифр — сигнал к действию. Из последнего разговора с Фемидиным следовало, что он вплотную приблизился к кому-то в АСБ. Не потому ли его уничтожили? Боже, убили 92-х, вернее 91-го человека, чтобы устранить одного. «Да, Забродов, попал ты в переделку, — обратился к себе вслух Илларион, а затем подумал: — Это, пожалуй, будет покруче операции под Джелалабадом. Да, но, как и тогда, главное — голова, правильная оценка ситуации. Надо завтра обязательно доложить обо всем Асташеву. Все по инструкции, субординация, как говорится, и в Африке субординация».

На следующий день Забродов постучал в дверь кабинета Асташева.

— Можно, Федор Максимович? Я по важному делу.

— Конечно, заходи, Илларион, присаживайся, — оторвавшись от кипы документов, сказал Асташев.

Забродов присел напротив.

— Ну что там у тебя, Илларион?

— Дело серьезное, Федор Максимович.

— Выкладывай, — внимательно посмотрев на сотрудника, сказал Асташев.

— АСБ нужно провести собственное расследование гибели Фемидина, — твердо произнес Забродов. — Точнее, его убийства.

— Мы получили доклады МЧС, ФСБ, из которых следует, что самолет был взорван. Это террористический акт. Все факты свидетельствуют об этом. Так что придумывать каких-то демонов, Илларион, не стоит.

— Не все так однозначно, Федор Максимович, — возразил Забродов.

— У тебя имеется нечто конкретное, на основе чего ты делаешь вывод, что некто убил Виктора Степановича?

— Сейчас поясню, — Илларион извлек из кожаной папки газеты.

— Что это? — недоуменно спросил Асташев.

— Центральная российская пресса.

— Да, но какое отношение имеют газеты к предполагаемому тобой убийству Фемидина? Что-то я не понимаю, Илларион.

— Дело вот в чем, Федор Максимович, — Забродов разложил перед Асташевым газеты со статьями о Греции и пересказал свои умозаключения, сделанные накануне.

Выслушав Иллариона, Асташев спросил:

— Знаешь, Забродов, у тебя блестящий ум. Но, по-моему, в данном случае ты впал в иллюзию, создал в уме некую вымышленную ситуацию. Так иногда бывает с молодыми, прости, новыми сотрудниками АСБ. Много информации, колоссальные умственные нагрузки, к которым нужно адаптироваться, так же как к физическим. Все это создает огромное напряжение, иногда приводящее к сбою. Мы нередко подмечаем такое. Сотрудник начинает видеть проблему на ровном месте. Я, конечно, доложу Родионову, мы подумаем. Но, уверяю тебя, это простое совпадение.

— Но…

— У тебя еще что-то есть?

Забродов хотел рассказать о встрече с Фемидиным в ресторане «Забава» накануне его командировки в Новосибирск, но в последний момент передумал. Ведь Фемидин хоть и собирался рассказать что-то важное, но не успел. Это был просто частный разговор. Каких-либо серьезных фактов из него Илларион не почерпнул.

— Да нет, кроме этих статей о Греции, мне пока больше нечего показать и рассказать, — поспешил ответить Забродов.

— Илларион, ты сказал слово «пока». Ты что, собираешься еще что-то копать? — усмехнулся Асташев. — Пойми, это просто статьи о Греции. Ну да, так уж получилось, что они вышли в один день, — сказал Федор Максимович и, поднявшись с кресла, прошелся по кабинету. — На мой взгляд, еще раз повторяю, это просто совпадение. Так бывает.

— А я считаю, что слишком много совпадений, — покачал головой Забродов. — Слишком много, чтобы быть случайностью.

— Мой тебе совет, Илларион, — остановившись напротив Забродова, произнес Асташев, — не трать время впустую, возвращайся к работе, тем более что ее у тебя сейчас очень много. Занимайся своими проблемами, а я подумаю насчет этих греческих статей, — улыбнулся Федор Максимович, хлопнул Забродова по плечу и снова опустился в кресло. — Словом, сконцентрируйся на своих профессиональных задачах, для тебя это сейчас самое важное. Договорились?

— Я могу быть свободен? — встал со стула Забродов.

— Да, безусловно. И вот еще что, — продолжил Асташев, — работай спокойно и поменьше задумывайся о посторонних вопросах. Твою информацию я проанализирую и перепроверю. В общем, это уже моя компетенция.

— Понятно, Федор Максимович, — сказал Забродов и вышел.

На первом этаже АСБ располагалась просторная столовая для сотрудников центра. Разнообразное меню, вкусная калорийная пища, прекрасное обслуживание — и все бесплатно. Словом, сотрудникам АСБ были созданы все условия для эффективной, плодотворной работы. Группа «В» обедала за одним столом.

— Интересно, кого сейчас назначат руководителем нашей группы вместо Фемидина? — задала вопрос коллегам Наталья, отхлебнув кофе.

— Нам-то что, ведь работы от этого меньше не станет, — обронил Макс.

Забродов молчал, занимаясь отбивной.

— Жаль Фемидина, классный был мужик, — вздохнул Макс.

— А у вас есть какие-нибудь мысли по поводу гибели Виктора Степановича? — как бы вскользь обронил Илларион.

— В смысле? — удивилась Краснова.

— Просто предполагаю, теракт это или еще что-то могло случиться?

— Думаете, кто-то мог убить Фемидина? — понизив голос, спросил Макс. — Убить одного, не считаясь еще с девяноста одной жизнью. Нет, Илларион, если бы его хотели убрать, нашли бы, пожалуй, способ попроще. Это теракт.

— Я тоже так считаю, — взглянув на Забродова, сказала Наталья. — Яды, пистолет с глушителем, подстроенный несчастный случай, имитация самоубийства… Вариантов много. Зачем взрывать самолет с пассажирами ради всего лишь одного из них?

— Скорее всего, вы правы, — ответил Илларион, а сам подумал: «Возможно, именно поэтому и выбран в качестве способа убийства Фемидина взрыв самолета с пассажирами на борту. В России теракты, к сожалению, сейчас не редкость. Кто будет задумываться, искать чего-то. Самолет взорвался, концы, как говорится, в воду, и все шито-крыто».

— Ты просто подавлен, Илларион, как и все мы. Фемидин был замечательным человеком. Я тебя прекрасно понимаю, — сказала Наталья и посмотрела в глаза Забродову.

— Да, Виктор Степанович был великолепным специалистом, умным, талантливым человеком, — подтвердил Илларион.

После обеда Наталья улучила момент и подошла к Забродову:

— Говорят, Илларион, что у тебя хорошая библиотека. Я люблю книги и не прочь была бы взглянуть на твои шедевры.

Забродов уже пару недель назад заметил, что между ними «проскочила искра». Он чувствовал, что ему нравится эта красивая, умная женщина.

— с превеликим удовольствием покажу свое спецхранилище, — ответил Илларион, — я гостеприимный хозяин.

— Очень на это надеюсь, — почти шепотом сказала Наталья и добавила: — Тем более что сейчас нам всем нужно немного отвлечься.

— Как насчет вечера в субботу? — спросил Забродов.

— Меня это вполне устраивает.

— Может, куда-нибудь сходим поужинаем сначала? А то на голодный желудок говорить о высоком и вечном не так-то просто, — пошутил Илларион. — Я заеду за тобой на своем стареньком «лендровере». Это не лимузин, конечно, но зато надежный автомобиль, а главное, преданный друг.

— Старенький «лендровер» — это романтично, — улыбнулась Наталья.

После прекрасного ужина в ресторане Забродов привез очаровательную спутницу в старый район Москвы, где он проживал. Открыв дверь квартиры, Илларион включил свет и пропустил Наталью вперед.

— А вот и мои скромные апартаменты, — сказал Забродов.

Они прошли в комнату, где располагалась библиотека.

— Сколько же здесь книг? Ничего себе! — восхитилась Наталья.

— Вот интересный экземпляр: Германия, XVIII век. Книга рассказывает о путешествиях Колумба.

— Где же ты достаешь такие богатства?

— Есть люди, узкий круг, которые любят старые книги. Мне повезло, что я вхожу в их число. А остальное — дело «техники», — пошутил Илларион.

— Понятно, секреты старого книголюба, — поставив фолиант на место, произнесла Наталья и, помолчав, вдруг спросила: — Скажи, Илларион, ты был женат?

— Много говорить по этому поводу не буду, не люблю ворошить прошлое. Скажу только, что нынче я свободен как ветер.

— И куда же дует этот ветер? В какую сторону, позволь полюбопытствовать.

— В сторону обалденно красивой брюнетки с длинными ногами, которая стоит сейчас передо мной, — подойдя к Наталье и обняв ее, сказал Забродов. Поцеловав женщину, он спросил: — Ну а у тебя как с узами Гименея?

Глаза Натальи блеснули легкой грустью:

— Муж не выдержал моей работы по 12–16 часов в сутки. Два года назад мы расстались.

— Бывает, — произнес Илларион и увлек Наталью на диван.

Он нежно поцеловал ее в губы, расстегнул молнию на юбке…