СССР – 1979

Андрей Валерьевич Степанов (2024)

Компания друзей из маленького городка собирается потусить на даче. Бурная попойка превращается в незапланированное путешествие по миру, где остался СССР образца 1979 года.

Глава 8. Безумие где-то рядом

Пока мы ехали в сторону дома, я неотрывно следил за Темой. Тот вел себя не совсем адекватно: постоянно озирался по сторонам, регулярно смотрел в зеркало заднего вида, иногда вздрагивал так, что уводил руль в сторону. И из-за этого мы едва не улетели под цементовоз — но в последний момент Тема собрался и вырулил обратно в свою полосу, скривившись так, словно ему в этот момент пятки жгли.

Я же в своей голове никак не мог уложить: кто из нас двоих сошел с ума? Мой друг, утверждавший, что его похитили какие-то там военные — и хорошо еще, что не инопланетяне! — или я сам, попросту потерявший его из виду, а теперь воображавший невесть что.

Только вот кровь на пальцах сложно было представить — кровь человека, что сидел рядом. И изошел ей настолько, что я переживал — доедем ли! Вроде бы все было очень даже по-настоящему.

— Сука, менты! — и Тема пригнулся к рулю, почти слившись с ним.

Я машинально сполз с сиденья, подумав, что не пристегнулся. Машину еще раз мотнуло, и я ударился головой о переднюю панель.

— Да что же ты…

— Прости, Сань, — хрипловато выдал Тема, блестя от пота.

— В больницу! — скомандовал я. — И никаких…

— Херушки. Не поеду! Там сразу сдадут! И кто знает.

Фраза явно оборвалась, но Тема ничем это не выделил, закончив ее. И даже немного собрался с силами, чтобы доехать до дома. Причем — моего. Я не задавал вопросов, но помог ему выйти, а потом завел в квартиру.

Истекающий кровью друг. Безумие где-то рядом. По-другому ничего не скажешь. И все же происходящее было реальным. У входной двери он еще раз обернулся — убедиться, что за нашими спинами никого нет. Я с трудом впихнул его в квартиру:

— Ты ведешь себя…

— Да не понимаешь ты ничего, Сань! — он, прихрамывая, отправился в ванную, быстро разделся и беспардонно залез в ванну, прикрывшись занавеской. — Скоро такая дичь начнется, охренеешь!

В словах он не стеснялся, но шумно льющаяся вода частично приглушала их. Разве что злобное шипение от боли заглушить она не могла.

Я посмотрел на одежду, что комом валялась на полу. Рваная, драная, в грязи и крови.

— Тебе надо найти что-то чистое, — бросил я, упихивая грязь в стиралку.

— Да-да, — пробормотал Тема, добавив что-то вроде «такое не смоешь».

Чувствуя себя каким-то радушным хозяином, но так и не избавившись от чувства тревоги, я нашел одежду и отправился на кухню поставить чайник. Но Тема, выйдя из ванны абсолютно голым, попросил водки.

Я же уставился на синюшные пятна по ребрам, ссадины и рваную кожу, что чудом не свисала с него клоками. Живых мест на его теле почти не оставалось.

— Водки, — повторил он. — Иглу простерилизовать. Я пить не собираюсь. Спирт разжижает кровь, если ты не знал.

— Ботаник, блин, — пробормотал я, выключил закипевший чайник и достал из шкафчика под окном старую бутылку. Потом сходил за иглой — за это время Тема успел натянуть трусы и уселся на стул, рассматривая синяки и раны.

— Со спиной что? — услышал я, едва оказавшись на кухне.

— То же, что и со всем остальным.

— Зашивать надо чего?

— Нет.

— Славно. Значит, сам справлюсь.

— Ты что, будешь зашиваться обычной иглой? — я от удивления даже сел, хотя не собирался. Металлическая коробка, в которой ма хранила швейные принадлежности, стукнулась по столу, едва не рассыпав содержимое.

Но Тема ловко схватил иглу и белую тонкую нить. Меня передернуло, когда я представил, как он будет протыкать себе кожу. Пока что он просто вставлял нитку в ушко.

— Жесть там была, дружище, — как бы между делом сказал Тема. — Сколько меня здесь не было?

— Здесь? — я так и не смог уложить все факты, а потом предпочел переспросить.

— В Этом Мире.

— В этом? — в который раз удивился я.

— Не в этом, — поправил меня Тема. — А в ЭТОМ, — выразительно выделил он. Еще не доставало только палец вверх задрать.

— А ты в другом был?

— В другом, — коротко, будто бы нехотя, подтвердил он, поправил нитку в иголке.

— Или все же в Другом? — настороженно поинтересовался я.

— Ты шутить вздумал? — дернул бровью Тема, а потом внезапно уколол меня иглой, проткнув предплечье. — Больно?

Я сперва даже не понял, что произошло, но потом место от укола окрасилось каплей крови, а под кожей слегка защипало.

— Сюда, — Тема показал на своем предплечье, — засунули пару игл не меньше десяти раз. И постоянно по-разному. То так, то сяк. Да еще и с током. Видишь?

— Нет, — я туповато уставился на его предплечье, — а что надо видеть?

— Ой все, — Тема ткнул иглой в кожу, но проткнуть не смог. — Е-мое… — простонал он, — что же как больно-то!! Тебе не предложу даже… — он задумался ненадолго, потом вскочил, схватился за ручку холодильника и влез в небольшое отделение, где всегда хранились лекарства. — О, вот оно! Сбегай-ка за шприцем.

Я немедля встал из-за стола. Друг, кажется, немного пришел в себя, так что и я самую малость успокоился. Но все же шарахнулся полицейского пешего патруля, что шел по улице мне навстречу.

Сунув руки в карманы, потому что были все кровью перепачканы, я прошел мимо них. Аптека же была в соседнем доме.

— Шприц, пожалуйста, — попросил я аптекаря, продолжая прятать руки. Благо, высокий прилавок защищал меня от пытливого взгляда.

— Пять, десять, двадцать?

— Один.

— Объем, молодой человек, — женщина устало вздохнула. Похоже, сегодня я не первый, кому это на объяснять.

— Э… — протянул я, — а можно каждого по одному?

— Так позвоните, спросите, — предложила она. — Пока никого нет.

— Ага! — начал было я, но спохватившись, что телефон надо будет прикладывать к уху, да и на громкой на уровне лица будет видно мои ладони, добавил, похлопав по карманам: — Дома забыл.

— Точно три возьмете? — делая последнее предупреждение, спросила женщина-аптекарь.

— Угу, — коротко кивнул я, доставая телефон, чтобы расплатиться с него.

— Картой? — спросили меня, положив три шприца на стол.

Я снова угукнул и приложил телефон к терминалу. На меня посмотрели, как на идиота.

— Этот без симки, не позвоню, — неуклюже оправдался я. Едва ли мне поверили.

Но оплата прошла, аппарат зажужжал чековой лентой, а я, схватив шприцы, помчался домой. И плевать было, что обо мне подумают в аптеке.

— Темыч! Тем! — заорал я из прихожей. — Тем!

Но никто не отвечал. Перепуганный до смерти я бросился на кухню, ожидая худшего. Но вместо этого встретил темноту. Кухня исчезла, а я успел лишь подумать, что, вероятно, меня тоже засосало в тот самый Другой мир.