По ту сторону чуда

Андрей Буторин, 2019

Частный сыщик Брок не верит в чудеса, хотя и сам он весьма… чудаковат. Брок берется лишь за те дела, которые кажутся чудом, чтобы в пух и прах разбить железной логикой антинаучную чушь. «Чудес не бывает!» – вот его кредо. У красавицы-дочери и по совместительству помощницы Брока Сашеньки иное мнение: «Все может быть!» И чудеса все-таки происходят. Сначала в агентстве появляется странный парень Мирон, утверждающий, что это он помощник Брока. А еще он якобы знаком с российским покорителем Марса, которого наградил сам государь-император. Затем сыщик с дочерью попадают в параллельную Россию, откуда прибыл Мирон, и чудеса продолжаются. Ведь очень трудно не назвать чудом встречу с самим собой! Но и это еще цветочки. Действительно чудесные «ягодки» начинаются… в сказочном царстве-государстве, куда заманивает обоих Броков с помощниками таинственный старик…

Глава 5

Мирон показывает странную заметку, Брок убеждает его податься в писатели, а в итоге муза посещает его самого

На пару минут в офисе повисло непонятное молчание. То ли наговорились все до отвала, то ли вспоминали, на чем же прервала их беседу Венера Адамовна Хренько.

Уж кто-кто, а Мирон, видимо, точно об этом вспоминал. Он и заговорил первым:

— Олег Константинович, вы что-то и впрямь, как мне думается, цену несусветную назначили. Не мое, конечно, дело, но…

— Вот именно что не твое! — Брок будто бы даже обрадовался, что тишина нарушилась. — Ишь, думается ему! Есть чем думать-то?

— У меня высшее юридическое образование, — поправил очки Мирон. В голосе его сквозила неприкрытая обида.

— И что? Можно теперь грубить старшим?

— Я не грублю… — растерянно пробормотал парень.

— И пререкаться можно? И обвинять в алчности и прочих, не побоюсь этого слова, грехах?

— Да нет же! — умоляюще сцепил пальцы Мирон. — Но шестьсот рублей — это же… Это невообразимо дорого! Тем более всего лишь за консультацию. Вы ведь обычно за такое раз в десять меньше берете. Ну, пусть сто рублей — это уж самый что ни на есть максимум…

— Что? — захлопал ресницами Брок. — Сто рублей?! — Сыщик начал возмущенно багроветь, но пришедшая вдруг в голову идея прервала этот процесс, оставив на сыщицком лице легкий здоровый румянец. — Вы, стало быть, считаете, что сто рублей — достойная сумма за нашу, так сказать, работу? — неожиданно перешел он на «вы». — Что она не обесценивает наш труд, не унижает нас, как специалистов высокого уровня?..

— Ну конечно, не унижает! — замахал руками Мирон. — Это ведь очень большие деньги.

— То есть ты хочешь сказать, — вновь снизошел до «тыканья» Брок, — что для тебя, — выделил он голосом, — сто рублей — это много?

— Разумеется!

— Отлично, — потер сыщик ладони и обернулся к Сашеньке: — Александра, выдай из расходной кассы сто рублей молодому человеку. Расходник не оформляй, вычтешь потом у меня из зарплаты.

Саша достала из кармана джинсов сторублевку и протянула ее Мирону. От неожиданности тот взял купюру и заморгал, уставившись на Брока:

— Но… зачем?

— Я плачу тебе эти большие деньги, чтобы ты оставил нас в покое! — стукнул кулаком по столу сыщик. — Считай, что я дал тебе расчет.

— Я… уволен? — пролепетал Мирон.

— Если ты продолжаешь считать, что был когда-то принят сюда на работу, то да.

Юноша побледнел и медленно, будто сомнамбула, прошел к вешалке. Снял длинное, почти до пят, черное пальто, обмотал вокруг шеи длинный черный же шарф и побрел к выходу.

Возле двери встал, оглянулся. Бросил долгий, полный немого укора взгляд на Брока, с грустью и нежностью посмотрел на Сашеньку.

Девушка, не выдержав, шмыгнула носом. Сыщик демонстративно повернул голову к окну и стал что-то насвистывать.

— Не свистите, Олег Константинович, денег не будет, — глухо вымолвил Мирон, решительно распахнул дверь и под звон колокольчика скрылся за нею.

Брок облегченно выдохнул. А вот вдохнуть не успел. Колокольчик над дверью вновь испуганно звякнул, и в офис ворвался Мирон. Парня не было всего-то секунд пять, но за это время с ним произошли разительные перемены. Во-первых, он был теперь не бледным, а красным. Во-вторых, он трясся так, будто не секунды, а часы провел на морозе. В-третьих, глаза парня стали занимать чуть ли не пол-лица, а очки и вовсе заползли на лоб.

В мучимых жестоким тремором пальцах Мирон держал полученное «выходное пособие», размахивая им, словно матрос семафорным флажком.

— Чт-то?.. — заклацал зубами парень. — Чт-то эт-то?..

— Ну-ууу, батенька, — жалостливо пробормотал Брок. — Да ты совсем плох. Я подозревал, конечно, но чтобы до такой степени!

— Это деньги, Мирон, — испуганно вжалась в спинку стула Сашенька.

— Н-нет, вот эт-то что? — Мирону удалось наконец при-унять трясучку, и он сумел ткнуть пальцем в центр купюры.

— Это Большой театр, молодой человек! — нахмурился сыщик. — Стыдно, знаете ли…

— Я знаю, что это Большой театр. — Мирон перестал вдруг трястись и спросил почти жалобно: — А где государь?

— Кто? — дуэтом выдали отец с дочерью.

— Государь император Всероссийский, — не без торжественности в голосе произнес парень. — Его величество Николай Третий.

— Ах, император? — переспросил Брок, жестами показывая Сашеньке: звони, мол, скорей куда следует. — Николай Третий, вы говорите? Ну как же, как же! Конечно, любезный, как я вас понимаю! Второй был, а третьего — хоп! — и нету. Непорядок. Безобразие просто! Сейчас разберемся, ты только не волнуйся, Мироша. Присядь вон пока. Видишь, Сашенька уже звонит.

— К-куда? — вновь затрясся парень. Не столь сильно, как до этого, но все-таки ощутимо.

— Как это куда? Насчет императора осведомиться. Где, дескать, лежит у вас… то есть где он, куда подевался дорогой наш государь?

— Не ерничайте! — взвизгнул вдруг Мирон. — Государь — это свято! Неужели вы и впрямь предали Россию?..

Теперь уже и сам Брок схватился за телефон. Но, услышав, что Сашенька уже говорит в трубку что-то насчет императора, звонить передумал. Да и из Мирона словно разом выпустили воздух. Он сник, опустил голову. Руки его плетьми повисли вдоль тела. Из разжавшихся пальцев вылетела и желтым осенним листком опустилась на серый ковролин злосчастная купюра.

— Папа, — громко зашептала Саша. — Они говорят, что императоров им больше не надо. Перебор уже.

Мирона от слов Сашеньки тряхнуло так, словно в него попала молния. Но уже в следующее мгновение он вновь будто бы выпал из жизни.

— Так это ж не он император! — зашептал в ответ сыщик, косясь на впавшего в прострацию Мирона. — Скажи, что наш-то как раз и мечтает на государя императора взглянуть.

— Я его уже видел, — глухо, без интонаций, проговорил вдруг Мирон, не поднимая головы. — На церемонии награждения покорителей Марса. Меня сам Максим Вотчицев пригласил. То есть вас. А вы меня с собой взяли.

— Ага, — хлопнул челюстью Брок. — Как же, как же. Коне-е-ечно! Разуме-е-ется! Типичный, знаешь ли, случай. Покорители Марса нас с тобой систематически приглашают. То туда, то, как говорится, сюда.

— Олег Константинович, не надо издеваться, — по-прежнему глухо, но очень внятно попросил Мирон. — Я понял уже, что происходит нечто странное. Случилось какое-то чудо… По-моему, я даже догадываюсь, кто его сотворил.

— Чудес не бывает! — строго отчеканил сыщик. — А вот умственные расстройства случаются. Ничего, Мирон, ты молодой — может, еще и вылечат. Медицина, знаешь ли, идет вперед семимильными шагами. Не надо отчаиваться.

— Вы думаете, я сумасшедший? — вздернул голову парень. — И вы, Саша, так полагаете? Я слышал, что вы говорили по телефону… — Сашенька смущенно потупилась, а Мирон полез в потайной карман пальто и вынул небольшую книжицу в темной обложке. Он раскрыл ее и достал сложенный вчетверо газетный листок. Подошел к Сашиному столу и протянул его девушке: — Вот, читайте.

Сашенька развернула лист, оказавшийся газетной вырезкой. Девушка похлопала глазами, прочитала название заметки и сказала вдруг таким голосом, что по спине Брока пробежали не мурашки даже, а целая стая термитов:

— Папа. Иди сюда. Сюда иди. Па-па…

Сыщик, уронив кресло, метнулся к дочери. Та дрожащим пальчиком ткнула в газетный листок. Броку от волнения не сразу удалось сфокусировать взгляд. А когда удалось, он увидел курсивом набранный текст, а под ним — большую фотографию. Она-то и привлекла в первую очередь внимание сыщика. Газетное качество снимка оставляло, конечно, желать лучшего. Тем не менее Брок вполне смог разглядеть, как высокий, статный мужчина в военной форме незнакомого фасона, украшенной всевозможными лентами, позументами и прочими «финтифлюшками», навешивает прикрепленный к вычурной цепи орденский знак с Андреевским крестом на фоне двуглавого орла на шею человека, одетого в похожий на военно-морской парадный китель, на котором сияла уже восьмиконечная звезда.

Сыщик растерянно хмыкнул и принялся читать заметку.

«ИМПЕРАТОР НАГРАДИЛ ЭКИПАЖ «ИМПЕРАТОРА»

Санкт-Петербург, 15 мая. Сегодня в Тронном зале Зимнего дворца государь император Всероссийский его величество Николай III произвели награждение героического экипажа космического корабля «Император», впервые в истории человечества совершившего пилотируемый полет на планету Марс.

Его императорское величество пожаловали за беспримерный подвиг, проявленный героизм во имя Бога, Царя и Отечества высшую награду России — орден Святого Апостола Андрея Первозванного командиру корабля «Император», капитану I ранга Императорского космического флота Вотчицеву Максиму Андреевичу.

Орденами Святого Равноапостольского князя Владимира I степени его императорским величеством были пожалованы все прочие герои-звездопроходцы: капитан II ранга Вороненко Сергей Валентинович, капитан III ранга Ярчук Олег Борисович, капитан-лейтенант Чеботарев Михаил Кириллович.

Командир славного «Императора» Максим Андреевич Вотчицев в ответном благодарственном слове сказал:

«Великая Россия доверила нам стать ее первыми представителями на далекой Красной планете. Мы с честью оправдали это доверие, выйдя победителями из смертельно опасного поединка с космосом и укрепив еще более величие империи. Иначе не могло и быть: ведь наш могучий корабль нес на своем борту славное имя — «Император». Государь император отметили наш поступок высочайшими наградами. Я с гордостью и трепетом ощущаю на своей груди благородную тяжесть почетнейшего ордена! Но это не только моя награда — это награда всех тех, кто сделал наш поход реальностью. Девиз ордена — «За веру и верность» — относится ко всем взметнувшим величие России до самых звезд. Святой апостол Андрей Первозванный всю жизнь провел в странствиях, его считают покровителем мореплавателей. Теперь он стал и покровителем странствующих по звездным морям!

Слава Великой России! Боже, царя храни!»

Дочитав до конца, Брок немедленно вернулся к началу. Перечитал текст еще раз, внимательно и вдумчиво. Не поверив глазам и на сей раз, предпринял третью попытку. Она привела к тому же результату.

Сыщик зажмурился и простонал:

— Саша, доченька, ты видишь то же самое?..

— Я пока ничего не вижу, — буркнула Сашенька, — ты рукой трясешь, мне не прочитать.

— На, — протянул листок сыщик. Наугад, поскольку глаза он так и не раскрыл. Саша перехватила заметку и принялась читать.

Поначалу на губах ее играла ухмылка. Но совсем недолго. Вскоре ее сменила гримаска удивления, а потом рот девушки и вовсе раскрылся, а брови поползли на лоб. Впрочем, Сашенька быстро опомнилась и замотала головой так быстро, что взметнувшиеся волосы превратились в светящийся нимб.

— Чушь, — сказала наконец Саша. — Бред. Дурацкая шутка.

— Да? — открыл глаза Брок и с надеждой уставился на дочь. — Ты так думаешь?

— А что тут думать? — фыркнула Сашенька. — Ты что, веришь во все это? А как же твое кредо? Кто из нас не верит в чудеса?

— Я не верю, — не очень убедительно вымолвил сыщик. — Но ведь газета же… Печатный, так сказать, орган.

— Папа, ты будто вчера родился! — захлопала длинными ресницами Саша. — В тебе так сильна вера в печатное слово? Ты никогда не слышал о желтой прессе?

— Это не желтая пресса! — воскликнул молчавший до сих пор Мирон. — Это «Имперский вестник»!

— Помолчи, а? — метнула Саша на парня синие молнии. — Вестник-кудесник!.. Думаешь, только ты знаком с пейджмейкером и фотошопом?

— Мне незнакомы эти господа… — растерянно промямлил Мирон.

— Остряк, — презрительно фыркнула Сашенька. — Сдохну сейчас, ухохотавшись! — И вновь посмотрела на отца: — Ну, папа, ты еще не понял? Это же банальная туфта.

— Не знаю… — Брок забрал у дочери листок и принялся вертеть его перед глазами, даже понюхал. — Все-таки как-то похоже, знаешь ли, на газету.

— Допустим, это и правда газета, — кивнула Саша. — Но я ж тебе говорю: сейчас от этих газет проку совсем никакого. Читать их, чтобы получить информацию, просто-напросто глупо.

— А… для чего же их тогда читать? — удивился Брок.

— Ну, не знаю, — пожала плечами Сашенька. — Чтобы время убить, например. А тебе, как фантасту, из них хорошо сюжеты черпать. Если хочешь, я сейчас сбегаю к газетному киоску и принесу тебе целую подборку статей на любой вкус: про полеты на Марс землян, про залеты землянок от марсиан…

— Стоп! — очнулся сыщик. — Не надо ничего приносить! — Он вновь посмотрел на заметку и с непонятной грустью сказал: — Значит, никто не летал на Марс?

— Не летал, папа! И государь император за это никого не награждал, поверь мне.

— Награждал! — встрепенулся Мирон. — Там правда изложена, я сам присутствовал на церемонии! Мы с Олегом Константиновичем вместе в Петербург ездили!.. — Парень споткнулся вдруг и закончил едва слышно: — Только, похоже, с другим…

— Так-так-так-та-ак! — молниеносно развернулся к парню Брок. — Это с каким же другим? Уж не хочешь ли ты сказать…

— Хочу, — перебил Мирон Брока. — Вы — из другого измерения!.. — выпалил он и сам испугался.

— Я? — ткнул пальцем в грудь сыщик.

— Вы.

— Ага… А она? — кивнул Брок на Сашеньку.

— Тоже.

— То есть мы с Александрой забрались в твое измерение и морочим тебе голову, ты хочешь сказать?

— Ну-у… не морочите, — стушевался Мирон. — Может, вы случайно провалились…

— Никуда я не проваливалась! — вспыхнула Сашенька.

— Погоди, дочурка, — замахал руками сыщик. — Мне жутко интересно послушать молодого человека. Это же готовый сюжет для рассказа!

— Это готовый диагноз для психбольницы, — буркнула девушка.

— И это тоже, — согласился Брок. — Только чуть позже… Расскажи, Мирон, не стесняйся, откуда мы с дочкой провалились.

Парень пропустил мимо ушей замечание о психушке и стал воодушевленно рассказывать:

— Понимаете, есть такая теория, что на самом деле Вселенная многомерна. Существует множество миров, расположенных в одном объеме, но сдвинутых относительно друг друга по неким координатам верхнего порядка… Впрочем, в математике я не силен и представить это не могу. Да и не надо, наверное? — глянул он на Брока.

— Конечно, конечно, — махнул рукой сыщик. — Чего там представлять? Многомерная вселенная, эка невидаль! Типичный, знаешь ли, случай. Ты о сути давай.

— А суть в том, что раз вселенных много, то и планет под названием Земля — великое множество. Может быть, даже бесконечное. И все они — в одном месте! Только не могут взаимодействовать друг с другом. Но иногда случаются… пробои, что ли… Я не знаю. Как-то параллельные миры, видимо, соприкасаются. В некоторых точках. Может, временно, а может быть — это их естественная особенность. И в таких точках можно попасть из одного мира в другой. Вот вы и… попали.

— Но это все теория, молодой человек! — начал сердиться Брок. — Даже не теория, а болтология. Читал я про такие гипотезы. Ну и что? Я и не такое придумать могу. А доказательства где? Факты? Я в чудеса, знаешь ли, не верю. Сказки это все!

— Так вот же доказательства! — кивнул Мирон на заметку, которую Сашенька до сих пор вертела в руках. — И… вот, — нагнулся он и подобрал сторублевку.

— Да, это неопровержимые доказательства существования параллельных миров! — нарочито серьезно произнес сыщик. — Поехали скорее в Москву, в Академию наук! Может, Нобелевку дадут.

— Академия наук в столице… В Санкт-Петербурге, — растерянно заморгал Мирон.

— Да что ты говоришь? И столица у нас в Петербурге?

— Конечно… А… где?

— Я всегда считал, что в Урюпинске.

— Нет…

— Ладно, хватит! — шлепнул по столу ладонью сыщик. — Даже придумать ничего оригинального ты не можешь. Не знаю, что с тобой и делать. В психушку жалко сдавать… И не сдавать опасно. И все-таки не стану. Иди-ка ты, парень, домой. И поменьше фантастики читай и смотри. Я, конечно, и сам любитель, но всему же есть разумный предел, знаешь ли.

— Я вообще не читаю фантастику, — тихо сказал Мирон. — Некогда мне ерундой заниматься.

— А вот это ты зря! — вскинулся Брок. — Фантастика — это о-го-го!.. Это, знаешь ли, такой серьезный жанр! Я вот и сам, ты не поверишь, грешу, рассказики пописываю. Поэтому и в тебе сразу эту жилку заметил! Тебе-то, Мироша, как раз и надо фантастику писать, а не в голове все эти бредни разводить. Выплеснешь на бумагу свои фантазии — сразу полегчает! И я тебе так скажу, как графоман со стажем начинающему…

— Я ничего не собираюсь писать! — сдвинул брови Мирон.

— Ты погоди, послушай! — завелся сыщик. Подскочил даже к парню, схватил того за рукав. — Не хочешь — не пиши, конечно. Но ты только попробуй!.. История твоя хорошая, интересная. Только подсказать тебе хочу: неувязочка у тебя, видишь ли… — Брок хитровато прищурился.

— Я тоже заметила, — поддакнула Сашенька.

— Ну-ка, ну-ка!.. — заинтересовался сыщик, а Мирон еще сильнее насупился.

— Он ведь, Мирончик наш, вот этому всему тоже удивился, — повела вокруг рукой Саша. — Значит, это не мы, а он сам к нам провалился.

— Молодчина, доченька! — зааплодировал Брок. — Чувствуется сыщицкая наблюдательность и, так сказать, железная логика.

— А ведь верно… — прошептал Мирон и затряс головой в отчаянии. — Как же я сразу!.. Что ж теперь делать?

— Могу дать совет, — положил сыщик на плечо парню ладонь. — Отправляйся домой, хорошенько отдохни, а потом все-таки сядь — и запиши все на бумагу. Или в компьютер вбей. Сейчас, кстати, конкурс в Интернете идет фантастического рассказа, «Склеенные ласты» называется. Могу адресок дать. Правда, на сей раз задание — сказку написать. Но сказки ведь не только детские бывают, знаешь ли… Вот и напиши, как Иван, скажем, дурак, в параллельный мир провалился. Невесту, например, искал — и тю-тю!..

— Почему дурак? — нахмурился Мирон. — Это вы на меня намекаете?

— Да почему на тебя-то? Это ж типичный сказочный герой — Иван-дурак.

— Мирон — не дурак, — сказала Сашенька.

— Да не говорил я такого про Мирона! — рассердился Брок. — Как хотите, пусть будет Иван-недурак!..

— Не стану я писать никаких сказок, — буркнул парень.

— Ну, не станешь — и не надо, — легко согласился сыщик и о чем-то надолго задумался. А потом пробубнил под нос: — Иван-недурак… За невестой в параллельный мир… Интересненькая идейка!.. — Вскинул голову, заинтересованно переспросил: — Точно не будешь писать?

— Точно. И не уговаривайте!

— Да я, знаешь ли, и не собираюсь… Так-так-так-та-ак! — потер Брок ладони. — А вот я, кажется, буду. Сюжетец уже созрел, знаете ли… — И сыщик быстро направился к рабочему столу. Сел за компьютер, придвинул клавиатуру, стремительно по ней заклацал.

— Папа! — позвала Сашенька.

— Не мешай, — дернул плечом сыщик.

— Папа, а как же он? Мирон?

— Паразитная рифма — это очень пло-о-охо! — промурлыкал сыщик, не отрываясь от клавиатуры. — «Он» — «Мирон». Не есть хорошо. Срежут баллы!..

— Кто? Кому? — оторопела Саша.

Судя по всему, Мирону тоже стало интересно, он подошел поближе.

— Тебе. Эти самые… Так называемые члены жюри. Они же участники. Вы не поверите, но на «Склеенных ластах» все писатели и есть читатели. Ха-ха!.. Они же друг друга и судят. В этом-то, должен сознаться, и весь интерес. — Брок проговорил все это, не переставая лихорадочно колотить по клавишам. Его, что называется, посетила муза.

Сашенька хотела возмутиться, но неожиданно передумала. Да, собственно, она и знала прекрасно, что увлеченный творчеством отец — все равно что глухарь на току.

И девушка решила этим воспользоваться.

— Так что, Мирону можно уходить домой? — притворно равнодушным тоном спросила она у Брока.

— Да-да, можно уходить, — рассеянно ответил сыщик. — Пусть зайдет в следующую… э-э-э… пятницу. К тому времени мы постараемся найти его невесту…

Мирон дернулся, заморгал и набрал в грудь воздуха для возражений, но Сашенька шикнула на него и приложила палец к губам, а потом вновь обратилась к отцу:

— Я провожу его до дома, возьму фото невесты, хорошо?

— Обязательно проводи! — радостно откликнулся сыщик. — И не торопись, внима-а-а-тельно фото разглядывай. Ни один прыщик не пропусти.

— Пошли, — шепнула Мирону девушка и поспешила к двери, на ходу надевая свою беленькую шубку, — пока он не очнулся!

Парень совсем обалдел от всего свалившегося на него, а потому не захотел уже ни возражать, ни спорить. Да и было ли против чего возражать? В конце концов, общество Сашеньки ему определенно нравилось. И сама она — тоже.