Сорок истин

Ана Ховская, 2021

Ульяна не провинциалка и не жительница мегаполиса. Судьба многого лишила ее, но щедро одарила творческим чутьем и природным обаянием. Женская сила и мудрость всегда помогали ей с достоинством справляться с неудачами. Но, не выдержав предательства мужчины, не желая мириться с унижениями от близких, Ульяна решается переехать в огромный город, и именно там находит работу мечты. И только она расправила крылья и ощутила себя свободной от чьих-то прихотей, как судьба преподносит новое испытание – испытание непреодолимой страстью, извращенной жестокостью и хищным оскалом хозяина жизни. Ей приходится поступиться многими принципами, когда появляется тот, кому нельзя отказать и кого невозможно игнорировать, кто подчиняет ее инстинкты и будит безрассудное желание обладать тем, что ей неподвластно. Однако здесь, в мире больших возможностей, падение в бездну искушений открыло ей новый путь к самой себе и к главной истине: у любви не всегда ангельское лицо, но даже демоны сдаются на ее милость…

22 глава

Заказчики сильно припоздали, и Ульяне пришлось задержаться на переговорах. Клиенты — претенциозные, со своим видением, которое противоречит законам продвижения продукта, даже Бут и Маевская выдохнули с облегчением, когда встреча закончилась. Беседа вышла напряженной, но это был хороший опыт, предварительное соглашение подписано. Ульяна вдохновилась интересным, нестандартным и долгосрочным проектом. Однако весь энтузиазм выветрился, когда она вспомнила, что не успеет сегодня забрать макет для Барховского. А завтра — суббота.

В отделе еще работали Набиуллина и Велина. Когда вернулась Ульяна, они тоже засобирались домой.

— Девочки, а что надо сделать, чтобы раздобыть макет клиенту до утра воскресенья? — вздохнула Ульяна, выходя из кабинета. — Я с этими переговорами не успела заехать в типографию. А она уже закрылась.

— А макет готов? — спросила Антонина.

— Технолог написал, что сделал только перед уходом. Курьера уже не было.

— Возьми ключи у директора, он еще здесь, и заберешь завтра. Что по темну-то ездить?

— Спасибо большое! — улыбнулась Ульяна и вернулась назад к приемной.

— Славного тебе Валентинова дня! — помахала рукой Айгуль.

— И вам приятных выходных, — кивнула Ульяна, недоумевая, причем тут Валентина.

Цапина уже собиралась уходить, стояла одетая и пританцовывала в наушниках. Но вопрос Исаевой решила мгновенно: вынула ключи из сейфа и предупредила:

— Только никому! Я тебе доверяю! И все закрой, мне потом отчитайся.

— Спасибо! — послала воздушный поцелуй Ульяна.

Валентина с радостной улыбкой открыла свой рюкзачок со стразами и подошла к Исаевой.

— С Днем Святого Валентина! Счастливых выходных! — промурлыкала она и обсыпала ту блестящими сердечками.

Ульяна догадливо рассмеялась и тряхнула головой.

— Ну как я теперь в метро поеду?

— С любовью! — растянула улыбку Валентина и взяла в охапку свои подарки. — Пойдем скорее, пока Сергей Палыч мне задач не нарезал.

В холле делового центра уже весь пол был усеян разноцветными сердечками, а у потолка колыхались красные и розовые шарики в форме сердец. Только сейчас Ульяна осознала, что за праздник впереди.

Из лифтов выходили девушки с самыми разными валентинками: мишками, конфетами, букетами. Ульяна улыбалась, но было грустно. Она вспомнила Аркадия, который в этот день в прошлом году подарил ей романтический вечер на яхте. Ульяна ужасно замерзла, но в ту ночь впервые за долгое время ощутила себя не одинокой. А теперь, когда вокруг было столько радостных лиц, романтическая атмосфера, стало не по себе.

Чтобы не загрустить еще больше, Ульяна набрала Машу.

— Привет, дорогая! Давайте придумаем что-нибудь на выходных?

— Ульяш, — расстроенно проговорила Крылова, — мы с Басиным уехали на романтический уикенд в Питер. Прости, я замоталась и забыла тебе написать.

— Да нет, что ты! — с убедительной радостью громко воскликнула Ульяна. — Это же здорово! Хорошо вам отпраздновать!

— Спасибо! Я буду присылать фотки!

— Ага, привет Денису!

Улыбка стекла с лица Ульяны, как акварель после дождя. Она уронила руку с телефоном и, посмотрев на снег за стеклянными дверями на улицу, обреченно поежилась, надвинула шапку ниже и вышла наружу. Она никак не могла привыкнуть к такому холоду и промозглому ветру.

До метро весь ее шарф вымок от снега. Она стянула его, вбежала в наполненный вагон и едва нашла место, где ухватиться за поручень, чтобы не упасть. Никто не желал подвинуться хотя бы малость.

От сырости было душно. Ульяна не стала надевать маску, просто отвернулась от всех, уткнулась в ворот пуховика и утонула взглядом в темном окне. Слушая мерное перестукивание колес и превозмогая усталость, она почувствовала себя неустроенной, попавшей не в свою колею одинокой девочкой.

«Две таких разных жизни: душное метро в час-пик и новый офис с его воздушностью и миром высоких амбиций… Люди вокруг такие чужие, странные… Вот эти, которые едут со мной в одном вагоне, с которыми я, собственно, на одной ступени, и те, в своих дорогих авто, небожители и белоручки… Березина с ее едкими выпадами, Валентина — чудо-блондинка, Маевская — безупречный пример женственности, стиля и такта… Бут, Киреев — будто все из какого-то кукольного мира… А Барховский с его издевками? Тиран накрахмаленный! На самом деле он такой крепкий орешек или прикидывается? Да, Улей, ты не из этого теста», — уныло улыбнулась она и прислонилась к поручню, когда вышла парочка студентов.

Ульяна не была разочарована в себе. Она прекрасно осознавала свои приоритеты и мечты, и ей не надо было чему-то или кому-то соответствовать, идти против своей природы. Она не собиралась завоевывать не свое место в мире, где нужно было постоянно выживать, соответствовать тренду…

«Пусть они живут в своих мирах, куда я даже на экскурсию не хочу покупать билет. Зачем ехать в террариум, если ты ненавидишь змей? Нервы подразнить? А смысл? Да и эти люди тоже не семи пядей во лбу — они другие, живут по своим правилам, не хуже, не лучше. Просто мы отличаемся. И мне нужно только лечь на свою волну и не переживать по мелочам… И из-за каждого несносного клиента… Пока ты славно держишься, Улей!»

В типографию Ульяна не поехала — оставила это на завтра. День был насыщенным. Она чувствовала себя выжатой как лимон. Придирки одного, нелепый разговор с другим, напряженные двухчасовые переговоры, переживание за будущий результат… Поэтому она даже обрадовалась, что проведет эти выходные дома одна: наконец даст себе выспаться, никакой работы, только релакс, приятные фильмы и чтение.

Вечер начался с того, что Ульяна приняла горячую ванну с ароматом пачули и так расслабилась, что едва не нырнула носом в воду. Выйдя из ванной, она равнодушно мазнула взглядом по брошенным на пороге пуховику и сумке и решила, что все уберет завтра. Сейчас ни о чем не хотелось думать, тем более волноваться о порядке. Захотелось укутать себя уютной романтической атмосферой.

Скинув полотенце и надев трикотажное домашнее платье в пол с необычным разрезом в виде бабочки на животе, которое ей когда-то привезла Маша из Африки, Ульяна налила какао, включила откровенный фильм «Соблазн» с Антонио Бандеросом и Анжелиной Джоли, потушила свет, зажгла ароматические свечи на столике перед диваном и, уютно забившись в уголок в обнимку с подушкой, погрузилась в романтику.

От откровенной сцены на экране к щекам Ульяны прилило тепло. Она томно потянулась, раздвинула ноги и скользнула пальцами между бедер… Там стало горячо, а потом и влажно… Она чуть прогнулась, надавив на чувствительную точку, и глубоко вздохнула…

И вдруг за спиной кто-то тихо усмехнулся. Ульяна едва не закричала от испуга, вскочила с дивана и оглянулась…

Серые глаза были почти черными, или это его взгляд — взгляд тирана — был темным…

Их глаза встретились, и в комнате повисла напряженная тишина. Когда Барховский бесстыже перевел взгляд на ее обнаженные ноги, Ульяна опомнилась и одернула подол платья, который сбился чуть выше колен.

— Как вы вошли?! — вытянулась она, закрыв собой экран телевизора.

На лице Барховского просияла усмешка, намекающая на ее позорное разоблачение. Ульяна сглотнула, но не отвела глаз, решив, что ей нечего стыдиться: пусть ему будет стыдно за нарушение ее границ. Да и что он мог разобрать в полумраке? Но громкие звуки страсти, изображаемой на экране, наполнили комнату. Если бы горел свет, багровый румянец на ее щеках стал бы заметен.

— Вероятно, вы кого-то ждали… на огонек, — подчеркнул последнее слово Барховский и, склонив голову набок, заглянул ей за спину, — поэтому не закрыли дверь…

— Я бы запомнила, если бы приглашала вас, — тихо ответила Ульяна, смутно припоминая, как устало ввалилась в прихожую и, очевидно, забыла закрыть дверь. — Что вы тут делаете?

Барховский сузил уголки глаз и смотрел на нее так, будто собирался прожечь взглядом.

Она взяла пульт и поставила фильм на паузу, а сама встала у дивана и, непринужденно прислонившись бедром к его подлокотнику, повторила вопрос:

— Что вы тут делаете?

— Заехал посмотреть, как вы здесь устроились, не пропили ли мебель, — с явной издевкой сказал он и продолжал смотреть так, что по спине Ульяны пробежали колючие мурашки. — И вернуть вам это… Вы оставили… в моей ванной…

Она напряженно проследила за его рукой. Тот раскрыл ладонь, и с нее в воздухе повис кулон в виде капли.

Ульяна снова ощутила отголоски стыда, но ей не семнадцать — могла и не смущаться, как девчонка. С недовольством расправив плечи и дерзко глянув в лицо незваного гостя, она смело прошла к нему и протянула ладонь.

Конец ознакомительного фрагмента.