Пять лепестков. Стихи и эмоции

Анатолий Корниенко

В книгу вошли избранные стихи из четырёх, ранее изданных сборников: «Живая вода», «Глас неба», «Солнце-бумеранг», «Ясные стихи» и стихи, написанные позже. Эта книга дополнена представлением автора о природе эмоций и их влиянием на здоровье человека. Впервые высказывается предположение о правильном и деструктивном движении эмоций. Такое движение согласуется с порядком изменения времён года.

ВЕСНА

«Мы должны быть энергичными, свободными, даже уметь злиться так — как мы чувствуем весну»

(Из книги «Живая вода»)

Майский жук

Он вырвался из мая вверх,

Купаясь в тёплых, плотных струях,

Пропал, парит. А я, на грех,

Навстречу шёл, с собой толкуя.

И в переходе временном

Я оказался мигом позже.

Как будто за одним столом

Со временем пью чай. Похоже,

С полётом майского жука

Пространство искривилось где-то

И время замерло слегка,

Попав в звенящий полдень лета.

Порыв желания возник,

Прошу — останься. Будет легче!

Оно сказало: « Лишь на миг —

Остановлюсь — увидишь вечность.

Не стоит торопить меня

И останавливать не стоит.

Теперь ты сможешь сам понять,

Какой судьбою удостоен».

Удар в плечо! Я ощутил —

Пахнуло прошлым. Время, где ты?

Жук на излёте со всех сил

Со мной столкнулся, как ракета.

Упал в блестящую траву

И лапками сучит. Я знаю.

Когда, когда-нибудь умру

Я в жизни той себя узнаю…

«Свет утра слепого сладкого…»

Свет утра слепого сладкого

в прозрачном весеннем воздухе,

по первопутку, мягко так,

неторопливо, с отдыхом

коснулся степи разбуженной

мазком акварели розовым,

и был непременно нужен он,

и был поимённо роздан он.

Подснежник тянулся ножкою,

и в чайную чашечку белую

налил себе света немножко —

он знает, что с этим делают.

Весны привлечённый запахом,

пушистый зверёныш серенький,

поднялся на задние лапы так,

что свет его греет спереди.

Блестят уголёчки чёрные,

в них тает заря сладостно,

мешая судьбу привольную

с беспечной хомячьей радостью

«Наглотался солнца снег…»

Наглотался солнца снег —

Давится лучами,

А зима от вешних нег

Мается и плачет.

В эту ростепель-купель

Просится стихами

Окунуть меня апрель —

Всё начнём иначе!

Я заброшу в слёзы вод

В каждую по солнцу,

Пусть с травою прорастёт

Всё, чего желаю!

Будет стих мой, как капель

И нежней и звонче,

Расстели весна постель

Мне на солнце, с краю…

Равноденствие

Коты, разомлев, хитро жмурились в небо,

Поэты заранее были пьяны *,

Хотя перевес на часах еще не был

В ту сторону, где уже все влюблены.

Бежала вода по сосулькам карнизов —

Шприцы наполнялись раствором от сна.

А люди смотрели с улыбками снизу,

И — капельно — в кровь им вливалась весна.

А солнце катилось шаром биллиардным

От лужи одной карамболем к другой.

И рады все солнечным были ударам,

А луза заката стояла пустой.

А роза упала на лапу Азора!

Коты прокричали и кинулись прочь.

И как в теореме (штаны Пифагора) —

Повисли на плечи весов… день и ночь.

* — День поэзии накануне дня весеннего равноденствия.

Весенний завтрак

Лёд тронулся и съеден был реки пустым желудком длинным.

А в небе в белых клёцках плыл бульон из утки с жирным

пятном. Природа аппетит, за зиму нагулявшим, дарит:

На завтрак солнце. Стол накрыт и птички, словно на базаре,

несли свой воробьиный вздор и таявший навоз клевали.

Кусты сирени на весь двор надулись почками вначале,

потом позеленели вдруг. А солнце толстыми снопами

по крышам, по полям, вокруг, раскидывалось меж домами…

Коты валялись так, без дела, пока завалинку заняв.

Петух с утра кричал не смело, потом своих добился прав.

А старый в масленицу был весне пожертвован. И скоро

зимы-злодейки след простыл. Последний — тает под забором.

Белый лист

Потоки слов бурлящих снеговые

Вновь растопили белый снег листа,

Ручьями строк идущих параллельно.

Все больше набегая, как живые

Оттаивали новые места

И становились строфами отдельно.

И белый лист, покрытый коркой тонкой

Еще неясных но горячих мыслей

С узором от проталин кружевных

Сверкал, блестел, манил капелью звонкой

Весенней рифмы, оторвавшись, плыл с ней

Себя кусками разорвав на стих.

И мыслила в стихах сама природа

Неторопливо и непримиримо,

От радости, что знает точный путь.

И разливалась по листу свобода

Ручьями чувств, так таявших красиво

И не боявшихся в потоке утонуть,

Слов, что вели в промоины, овраги

И замутнили ритмом снега чистоту,

Отдавшего всего себя так смело

И получившего в конце концов в замен отваге

Стихи, что засорили поля наготу,

Или засеяли так грубо, неумело.

Стихи, которые не проросли травой,

Не стали сорняками в грядках книг,

Не полотых уже давно никем,

Рожденных каждый раз все новою весной

И убивающей листа священный лик —

Как чистый белый снег. Зачем?

Пускай шумят весенние ручьи

Ведь он придет когда-то — белый снег!

И для того он чист, чтоб белым быть листом,

Который ждет, когда придут они —

Ручьи, освободят от молчаливых нег…

Хорошее засеется и прорастет потом.

Поцелуй зимы

Островок белеет снежный

посреди травы сухой.

Он осколок жизни прежней,

называвшейся зимой.

Вот совсем недавно было:

снег сошёл и снова лёг.

Но зима, теряла силы…

и — остался островок.

А была когда-то нежной,

белой как детей душа.

Землю в белые одежды

одевала не спеша.

И с метелицею чистой

мы гуляли по ночам.

Хоровод снежинок быстрый

все кружился тут и там.

Как закружит вихрем сани,

унесёт вперёд и вдаль.

Не полюбит и обманет,

а разгонит лишь печаль.

А в снегах искрилась радость

и надежда не спала…

И земля впитала сладость

снега — белого вина!

Островок подтаял снежный

и уходит в землю сок.

А оттуда безмятежный

пробивается цветок —

Распускается подснежник!

В нем весну узнали мы.

Запоздалый, самый нежный

поцелуй седой зимы.