Жена по наследству

Аля Кьют, 2023

– У нас есть один очевидный выход из этого дерьма, Мили. Мы поженимся.– Адвокат сказал, что любые махинации. ..– Никаких махинаций. Ты станешь моей женой во всех смыслах.– Я не хочу спать с тобой, Казаев.– Разок потерпишь.Вот уж точно одним разом этот извращенец не обойдётся.Мне придется выбрать: стать женой Руслана или отказаться от наследства.Знать бы ещё, за что "жених" внезапно меня возненавидел.

Глава 2. Чудо

Милана

Прокуренный незнакомец Руслан лежал на асфальте и истекал кровью. Я, как дура, ползала возле него и светила телефоном, чтобы понять, откуда, черт побери!

Как будто это было важно.

— Номер, — пробормотал он, пытаясь сесть.

— Нет! Лежи, — заорала я на него. — Я слышала, нельзя двигаться, когда…

— Когда сбила машина или упал, — подхватил он.

— Ты упал.

— Только потому что ты меня толкнула. Меня порезали, детка, — поправил Руслан. — Номер…

— Номер скорой? Да, конечно. Нужно вызвать скорую, — стала соображать я о главном. — Какой в России номер? Я никогда не вызывала.

— Господи, девочка, откуда ты свалилась на мою голову? С луны?

— Ты сам свалился, — огрызнулась я и без его помощи нашла номер экстренной службы.

Со мной начал говорить диспетчер, но я путалась, и Руслан протянул руку.

— Дай я поговорю.

Вот он соображал отменно, даже будучи раненым.

— Да, это было нападение. Я видел нож. Лезвие прошло по руке. Выше локтя, по внутренней стороне. Вроде ничего особенного, но крови до хрена. Наверное, придется зашить. Да, мне чертовски больно. Я признаюсь в этом при девушке, к которой клеился только что. Так что осознайте масштаб и пришлите уже катафалку со светомузыкой.

Я застонала, представив себя на месте дежурного. Будь у меня такая катафалка, я бы уже ее отправила. Руслан говорил очень убедительно.

— Да, мы в центре почти. Улица Правды, три. Давайте поживей. Помирать неохота.

Он отбил звонок, вернул мне телефон и поморщился.

— Ты уверен, что тебе можно сидеть? — никак не могла я успокоиться.

— Ни в чем не уверен, кроме того, что ты мне ужасно нравишься такая взволнованная тоже.

— Ты конченый совсем? У тебя пиджак весь в крови. Может надо как-то перетянуть руку? Жгутом?

Раненый кретин заржал через стоны.

— Нет, колючая ты тоже классная. Когда ты одновременно переживаешь и ругаешься, у меня встает. Жесть.

Я закрыла рот рукой, чтобы ничего не говорить, передвинула ладонь на глаза, чтобы развидеть это все. Дернула себя за волосы, но и это не помогло успокоиться или проснуться. Все это невероятное безобразие происходило наяву.

Я бросила клатч на тротуар и присела рядом с кровавым извращенцем.

— Ты истекаешь кровью, Руслан, — сообщила я ему очень очевидный факт.

— Да? Ты тоже заметила? — продолжал он потешаться.

— Ты истекаешь кровью и утверждаешь, что у тебя эрекция? Этого не может быть. Зачем такое говорить?

— Думаешь, я вру? Хочешь проверить?

— Не хочу. Совсем, — всхлипнула я и на всякий случай, отодвигаясь от него на пару сантиметров.

— Я бы положил твою трусливую ладошку на свою ширинку, чтобы доказать… — пригрозил он, но тут же признался… — Единственное, что меня останавливает — это рука. Кажется, если я перестану зажимать чертову рану, то вся мой кровь хлынет на асфальт.

Я зажмурилась, приказывая себе не блевать и не отключаться. От таких подробностей голова крутилась и мутило адски.

— Нет-нет, малышка. Не отключайся. Ты просто обязана дождаться тарантайку с мигалками и засунуть меня туда. Давай, поговори со мной!

— Ммм, да-да, хорошо. Я здесь. Поговорить могу, но только не о твоем стояке, бога ради.

Руслан закашлял, и я вздрогнула, но оказалось, что он так посмеивается через боль.

— Вот ведь досада, — проговорил потерпевший. — А меня именно это и волнует больше всего.

Я открыла рот, чтобы отчитать его, но не пришлось.

— Ладно, недотрога. Не будем о больном. Расскажи о себе. Ты не из России?

— С чего ты взял?

— Номер скорой не знаешь.

— Может я просто никогда не вызывала.

— Даже те, кто никогда не вызывал, знают, как позвонить.

— Да, хорошо, поймал. Я москвичка на самом деле, просто три года не жила в России.

— Учеба?

— Гастроли.

— Актриса?

Он заерзал и стал рассматривать мое лицо, словно это была картина.

— Танцовщица.

— Балет?

— Современный балет.

— Как интересно. Что же привело тебя домой?

— Дела, судьба…

Я собиралась добавить, что еще и травма, но не стала. И так наговорила лишнего человеку, с которым и рядом быть не хотела лишнюю минуту. Утопив пальцы в волосы, я вымученно проговорила:

— В следующий раз ты не трать время на уговоры с девушкой. Сразу полосни себя, и она твоя.

— Ты чокнутая, — фыркнул Руслан.

— Угу, но ты сам меня выбрал. Мог бы приударить за моей подружкой. Она нормальная.

— С нормальными стало скучно. Я же уже говорил. Или нет? Меня не выключало?

— Да, говорил. Пока вроде мы оба в сознании. О, там вроде мигает скорая.

Я встала, чтобы посмотреть за угол и увидела отсветы, а потом сразу услышала сирену.

— Тонконожка, — окликнул Руслан — Пока они не приехали, скажи мне номер.

— Номер скорой? — не поняла я.

— Нет. Номер машины, которая проехала мимо нас. Ты запомнила?

Я взглянула на чернильное небо и покачала головой.

— Нет. Совсем нет. Прости. Вроде бы она была черная.

— Это я тоже видел. Ладно, забудь.

— Руслан, это было специально? — еле слышно спросила я.

Ответить он не успел. Я вроде бы слышала, что он говорил по телефону о ране и лезвии, но как будто не приняла это всерьез. Мне стало страшно только сейчас. Но бояться оказалось некогда. Скорая остановилась около нас.

Я не смотрела, как на нем разрезают красивый пиджак, как оказывают первую помощь. Мне хватило мельком заметить алое пятно на рубашке.

— Нашатырь у вас есть? — поинтересовался Руслан.

— Вас вроде не отключает, — ответил ему доктор.

— Для дамы. Она вот-вот упадет в обморок.

— Постараюсь не падать, — тихонько проговорила я, нарочно ни на кого не глядя.

Руслана быстро погрузили на носилки, затащили в машину. Следом втолкнули и меня.

— Если честно, я думала, что просто дождусь скорую, — проговорила я, едва ворочая сухим языком.

— Как некрасиво, милая девушка. Ваш мужчина истекает кровью… — начал меня отчитывать медбрат.

— Он не мой мужчина. Мы едва знакомы.

— Мы почти не знакомы, — поправил Руслан. — Ты знаешь мое имя, а я твое — нет. Давай же, детка. Скажи. А то вдруг я умру.

— Ты не умрешь, — пискнула я. — Это просто… немного крови.

— Не умрет, — подтвердил врач, но возможно понадобится операция и срочно. Рана глубокая.

— Господи, какой ужас, — запричитала я отчаянно.

— Наркоз может убить меня. Скажи имя, красавица, чтобы я спокойно двинул кони.

— Что за хрень, — медбрат скривился брезгливо. — Наркоз сейчас максимально щадящий, дозированный. Нет никакого риска.

— Завали, парень. Что ты понимаешь?

— Побольше вашего, господин дырявый локоть.

— Наверное, именно поэтому ты трясешься в карете, а не ассистируешь на моей операции, — припечатал его Руслан.

— Гондон, — не постеснялся ответить парень.

— Дима, полегче, — одернула медбрата врач. — Проблем захотел?

Дима заткнулся сразу, дав Руслану шанс продолжать паясничать.

— Скажи имя, детка.

— Ладно, — сдалась я. — Мили.

— Мили? Это как Милагро? — влез медбрат снова.

— Завали, пацан. У меня одна рука здоровая. Я еще могу ею воспользоваться.

Это было абсурдно смешно. Он истекал кровью и грозил расправой, а я хихикала как дурочка.

Руслан перевел на меня взгляд и вздернул брови.

— Мили? Серьезно? Милагро? Чудо по-испански.

— Я Милана на самом деле. Никаких чудес.

— Я бы так не сказал.

— Ты вообще лучше молчи, — посоветовала я.

— Не могу с вами не согласиться. Поберегите силы, Руслан Артурович. Они вам понадобятся чуть позже, когда будут задавать вопросы в больнице.

— К тому моменту я надеюсь отключиться.

— Полиция вас достанет даже на том свете.

— Полиция? — Я ахнула.

— Конечно, — кивнула доктор. — Вам тоже придется дать показания.

— Почему я не бросила тебя истекать кровью? — вполне искренне задалась я вопросом.

— Потому что вы очень добрая, — ответил мне медбрат.

— Чувак, это моя реплика и моя девочка. Я к ней клеюсь.

— Ты помирать только что собирался.

— Друзья мои, давайте не будем в скорой о смерти. Плохая примета, — одернула всех врач.

Я натянуто улыбнулась и была рада, что до конца пути никто больше не болтал языком.

В приемнике Руслана оформляли долго. Он отвечал на вопросы, но сестра смотрела почему-то на меня. Похоже, меня приняли за его подружку. Сам порезанный наглец усугубил это, потребовав с каталки:

— Поцелуй меня перед смертью. Это последнее желание.

— Пошел к черту! — рявкнула я, не разделяя его поганого юмора.

— И не надо нервировать девушку, — отчитала его сестра. — У нас отличный врач. Вызвали для вас прямо из постели. Рука будет в порядке. Операция несложная.

— Все так и есть. Руслан Артурович, добро пожаловать в хирургию, — вышла из дверей доктор в маске.

— Я сегодня окружен прекрасными дамами, — не прекращал болтать мой новый знакомый.

— Вы ему там скорее ставьте наркоз, а то изведет болтовней, — посоветовала сестричка с приемника.

Я нервно засмеялась и упала в кресло, не чувствуя под собой ног и провожая Руслана взглядом. Его увезли в отделение. Все та же сестра предложила мне:

— Можете подождать вон там. Кресла помягче, будет удобнее.

Следуя ее совету, я пересела в другой угол. Видимо, полиция придет допрашивать меня уже скоро.

— Хотите кофе или чай? — снова проявила любезность медсестра.

Я как будто в СПА пришла на прием, а не попала в приемник российской скорой, о которой ходили жуткие слухи.

— Чай, — выбрала я. — Спасибо.

— Ну что вы… Мы все понимаем. Не переживайте. Хирург действительно супер. Руслану Артуровичу повезло, что она сейчас в городе.

— Не сомневаюсь, — поддержала я ее мнение, чтобы не выглядеть грубиянкой.

Интересно, всех пациентов так обхаживают? Что-то мне подсказывало — нет. Руслан Артурович был очень похож на особенного. Обращались с ним соответственно. И со мной заодно.

Мне принесли чай и снова уверили в крутости хирурга и отличном исходе операции. Я кивала и достала телефон, чтобы намекнуть на желание побыть одной. Но сестра извинилась и попросила переписать мои данные для полиции.

— Вы понимаете, так положено, — оправдывалась она. — Мы обязаны…

Конечно, я не стала спорить, все ей надиктовала и скоро осталась одна в кресле, потому что привезли нового пациента.

Я листала ленту соцсетей и краем глаза поглядывала на врачей, сестер и пациентов. За время, что я провела в приемнике, рядом со мной посидели две женщины, которые приехали со старенькой мамой. Она умерла прямо в приемной. Я плакала вместе с ними, вспоминая свою маму, которая ушла совсем недавно.

Пока они пытались принять потерю, поступил то ли алкоголик, то ли бездомный. От него на весь лазарет пахло спиртом и грязью. Сестрички шипели, точно не в восторге от такого клиента. Ко всему прочему мужик вдруг вскочил и помчался к выходу. Но упал прямо у двери, где сидел охранник. Его тошнило кровью. На полу было не меньше, чем натекло с Руслана.

Голова закружилась.

Вообще, сегодня я видела слишком много крови.

Нужно было удирать, как только Руслана увезли в операционную. Даже в скорую мне не стоило садиться. Но я понятия не имела о процедуре и подыгрывала персоналу, который оказался удивительно радушным.

Меня начало мутить от запаха, когда ко мне подошла все та же услужливая медсестра.

— Давайте я провожу вас в палату Руслана Артуровича, — предложила она очередную услугу. — Ее уже приготовили. Он выйдет из наркоза почти сразу. Вы сможете побыть вместе.

И снова надо было бежать наружу, а не глубже внутрь, но я послушно пошла за милой девушкой, заразившись ее энтузиазмом. Во мне не без ее помощи зародилась нелепая ответственность вперемешку с сочувствием. Руслана Артуровича я знала пару часов, но прониклась к нему симпатией и состраданием. По большей части из-за его раны и красивых глаз. Характер у потерпевшего скверный. Не говоря уж о привычке дымить в ресторане.

Однако, за этот вечер я пережила рядом с ним столько потрясений. Ни с одним парнем такого не испытывала.

Признаться, с парнями у меня складывалось не очень. Вернее, почти никак. В балете половина геев, а остальные отчаянные нарциссы. У меня случилось пару романов, но они закончились слюнявыми поцелуями и нелепым петтингом. Вместо обычной жизни подростка я танцевала до обморока, оттачивая технику, а потом еще ночами, импровизируя в студии одна. Это был мой секс.

Про поклонника, который не давал про ходу и вспоминать не хотелось. Роль куклы-содержанки мне не подходила еще сильнее, чем парни из балета.

— Вам будет удобно в частной палате. Кажется, там даже диванчик есть, можете подремать. Ой, простите, наверное, вам сейчас не до сна, — болтала девушка, пока вела меня через улицу к другому входу и по коридору.

— Разве можно в больнице посторонним находиться? — спросила я, предпочитая не реагировать на ее слова.

— Можно, если оплачена частная палата и лучший хирург. Вы же понимаете, все для удобства ВИП-пациента.

Я не очень понимала, но в очередной раз кивнула. Мы вошли в небольшую палату.

— Там душ и туалет. Есть чай, кофе. Растворимые, к сожалению. Хотя многие просят поставить кофемашину.

— Ничего, вы меня уже напоили чаем, — успокоила я ее.

— Рада угодить. Доктор расскажет об уходе после операции. Думаю, очень скоро вы повезете Руслана Артуровича домой.

К такому развитию событий я точно не была готова. Но спорить опять не стала.

Руслана Артуровича привезли на каталке и сгрузили на койку очень бережно. Меня как будто не замечали, но, думаю, что именно из-за меня обращались с телом под наркозом весьма аккуратно.

— Как только проснется, вызывайте кнопкой, — велели мне санитары и закрыли дверь с той стороны.

Кнопку я нашла и стала ждать пробуждения.

Выглядел мой случайный знакомый не лучшим образом. Катетер в руке, приоткрытый рот, казенная пижамка в цветочек. Подозреваю, что под ней он был совсем голый.

Я передернула плечами, стараясь не циклиться на этой мысли. Мне стало не по себе и как-то слишком жарко, волнительно. Нужно было сматываться, но я слишком хорошо помнила, как сама очнулась одна после операции. Рядом со мной никого не было.

Мы приходим в этот мир одни и уходим также в одиночку. Все остальное время человек стремиться быть с кем-то. Так вот после операции я чувствовала себя очень одинокой и невероятно из-за этого несчастной. В этот момент я хотела, чтобы мама была жива. В идеале. Но на крайний случай сгодился бы и захудалый бойфренд. Пусть бы у нас все было не всерьез, и мы бы разошлись, потому что я несерьезная, а он — бабник. Но именно в тот момент я нуждалась в компании.

Но у меня не было даже подруги в Италии. Ребята из труппы заглянули только через день, когда я уже смирилась и приняла себя одинокой.

Именно поэтому я осталась в палате, даже сделала себе чай, который выпила без удовольствия, чтобы скоротать время. Медбрат сказал, что Руслан может проснуться с минуты на минуту, но он не спешил. Я задремала на диванчике и очнулась от тихих мужских стонов.