Жена по наследству

Аля Кьют, 2023

– У нас есть один очевидный выход из этого дерьма, Мили. Мы поженимся.– Адвокат сказал, что любые махинации. ..– Никаких махинаций. Ты станешь моей женой во всех смыслах.– Я не хочу спать с тобой, Казаев.– Разок потерпишь.Вот уж точно одним разом этот извращенец не обойдётся.Мне придется выбрать: стать женой Руслана или отказаться от наследства.Знать бы ещё, за что "жених" внезапно меня возненавидел.

Глава 1. Курильщик

Милана

— Как здорово, что ты в Москве, Мили! — бурно радовалась моя подруга Катя, поднимая бокал. — Давай за нас и за школу.

Катя провозгласила тост, и я выдавила вымученную улыбку, стараясь радоваться простым человеческим вещам. Вкусное игристое, устрицы по супер скидке и подружка, с которой все детство провела на сборах и тренировках.

— Да, за нас и за школу, — повторила я, звякая своим бокалом о ее.

Стекло издало очень глухой дзынь. Конечно, дело было в качестве бокалов, а не в том, что даже посуда чувствует мое уныние.

— Паршиво, что у тебя травма, — запоздало разделила мое горе подруга.

Я не вынесла бы ее сочувствия в сочетании с блеском глаз от вина. Поэтому махнула рукой и изобразила принятие:

— Судьба, значит. Зато теперь я могу много есть и даже напиться.

— Это — да. Признаться, именно ради этого я и бросила танцы. У меня бы не хватило сил просрать всю молодость, отказаться от студенчества. Ой, прости…

Она прикрыла рот рукой, понимая, что именно это я и сделала. Да к тому же зря. Теперь у меня не будет карьеры, и поступить в универ тоже проблематично. К тому же я совсем не представляла, кем хочу стать.

Танцы были моей жизнью. Ничего иного я не хотела.

— Ничего, — снова невозмутимо успокоила я Катю. — Студенчество — это круто. Расскажи, как тебе в «Плешке»?

— Ой, прекрасно.

И Катя стала болтать, уже не останавливаясь и не осекаясь. Я слушала, делая вид, что мне интересно, а сама только и мечтала скорее сбежать. С чего я взяла, что встреча с подругой поможет мне успокоиться перед оглашением завещания Алексея?

Катины рассказы были веселые и, наверное, интересные. Попойки, студенческие вёсны, зачетки в форточке, невыносимые преподы и шикарные парни возбуждали всех девчонок.

Только я в свое время отказалась от этого по своей воле. Моей мечтой всегда была сцена. Именно танцами я бредила с детства. Танцами я занималась всю свою недлинную жизни и с танцами связывала карьеру и все ближайшее будущее. Но у судьбы были другие планы.

Я старалась слушать Катю, но не могла сосредоточиться, терялась в именах и локациях, сначала переспрашивая. А потом перестала и просто кивала, молясь, чтобы этот вечер скорее закончился.

Чертовски паршивая идея. Наши пути и мнения не совпали полтора года назад, когда Катя поступила в Академию Плеханова, а я укатила на гастроли по Европе и двум Америкам.

Что я ждала от этой встречи?

Последний раз, когда мы виделись, я не понимала, как можно отказаться от призвания ради всего, что так восхищало Катерину. С тех пор ничего не изменилось. Наши пути разошлись.

Мне так не хотелось сидеть одной в гостинице, умирая от тоски и одиночества. Но здесь, в этом милом ресторанчике, выть хотелось еще сильнее.

Я не перебивала Катю минут десять, и она продолжала говорить, ничуть не смущаясь. Но мне очень скоро понадобилась передышка. Извинившись, я отправилась в уборную, чтобы немного перевести дух.

Столики летней веранды стояли почти вплотную, и я порадовалась, что мы встретились в будни, когда здесь не так много народа и шума. Через два стола от нас сидел мужчина. Я была к нему спиной все это время и заметила только по пути в уборную. Он посмотрел на меня мельком, но сразу вернул взгляд и как будто «поймал» меня. Я даже запнулась.

У него были такие странные глаза. Я притормозила у его стола, делая вид, что ищу равновесие, а сама бессовестно уставилась на лицо незнакомца. Мужественные черты, щетина, которая уже почти борода, но еще не совсем. Нос с небольшой горбинкой, губы полные. Но глаза… Боже мой. Я прибавила шаг, чтобы не выглядеть совсем чудачкой.

То ли это свет так играл, то ли у него действительно был такой редкий цвет глаз. Светло-карие, почти янтарные, цвета виски. Я прерывисто выдохнула, войдя в уборную. Накануне оглашения завещания Алексея встретить человека с глазами, как у него.

Я сполоснула руки и брызнула в лицо водой.

Катина болтовня показалась желанной тоской по сравнению со странными чувствами, которые сейчас во мне всколыхнулись. Нужно заканчивать этот странный ужин и ехать обратно в гостиницу.

Я вернулась к столу, невольно отметив, что тот самый мужчина говорит по телефону. Я не стала оборачиваться и смотреть на него, хотя хотелось. Такое странное чувство, когда тянет, но точно знаешь, что нельзя. И от этого тянет еще сильнее. Как высота, которая манит прыгнуть.

— Все в порядке, Мил? — вернула меня за стол из раздумий Катя.

— Да, все хорошо, — почти не соврала я. — О чем мы говорили?

— Повторить вам игристое? — не дал Кате продолжить официант.

— Нет, — отказалась я сразу.

— А мне — да, — согласилась подруга.

Я приуныла, даже не пытаясь это скрыть. Катерина же продолжила докладывать о своих романах. Официант очень быстро принес ей второй бокал, а я еще допивала первый. Меня смутил запах дыма, и я покрутила головой, но не нашла никого с кальяном или вайпом рядом. Курить мог только тот самый мужчина, который все еще сидел позади меня. И это не был кальян. Я точно чувствовала табак. Тяжелый и сладко-приторный. Я спросила официанта.

— У вас можно курить?

— Да, — ответил он невозмутимо.

— Это отвратительно, — возмутилась я, невольно повышая голос на эмоциях.

Катя, которая могла видеть реакцию курильщика, сделала на меня большие глаза и была готова зашикать.

— Нет, правда, это последний ресторан в Москве, где можно курить. Разве эту гадость не запретили?

— Открытая веранда, — объяснил официант.

— Все закрыто, как аквариум, — продолжала я кипеть, кивая на прозрачные перегородки из пленки.

— Могу предложить вам пересесть в зал.

Катя скривила лицо.

— Тут хорошо вроде. Может потерпим?

Признаться, мне тоже было лень тащиться в зал, где, наверное, немало народа и шумно. К тому же теперь у меня был предлог для побега.

Я больше не стала спорить. Мы остались на веранде. Катерина продолжила говорить и пить. Краем уха я услышала, как тот самый мужчина попросил официанта пересесть. Я не могла не удивиться. Надо же какой совестливый.

Однако это не спасло нас от дыма. Он курил как будто одну за другой. Еще и табак был какой-то ароматизированный, удушающе пьянящий. Меня начало мутить. Как будто я сама затягивалась этой дрянью.

Официант унес посуду, меня начало подташнивать, Катя болтала без остановки, как будто играя на публику. Она жестикулировала, громко смеялась и делала театральный паузы в интригующих моментах, чтобы глотнуть вина. К слову, пила она медленно, как будто издевалась.

— Слушай, мне что-то нехорошо, — призналась я тоже чуть театральнее, чем было на самом деле. — Может пойдем?

— Я бы хотела допить, — не согласилась Катерина.

У меня вертелось много чего на языке, но в бокале моей подруги оставалось совсем немного.

— Для вас комплимент, пожелание хорошего вечера и извинения от господина за дальним столиком, — ворвался в мои надежды официант.

Он принес ведерко, из которого торчала целая бутылка «Просекко». На этот раз я обернулась и встретила обжигающий взгляд незнакомца. Он снова держал в руках сигарету и чуть склонил голову в мой адрес.

О нет. Целой бутылки в компании с его сигаретами я не вынесу. Слава богу, Катерина потеряла дар речи и посылала незнакомцу признательные взгляды. Я успела быстро отказаться:

— Спасибо, конечно, но пусть он подавится своим игристым и своими вонючими сигарами.

— Боюсь, это сигариллы, — поправил меня официант.

— Их название не влияет на вонь, так что мне плевать. Счет принесите, пожалуйста.

— Как прикажете.

Он умчался мгновенно и вернулся еще до того, как Катерина вернула себе дар речи. Я оплатила наш ужин, спросила:

— У вас есть вторая уборная?

Идти мимо курильщика мне совсем не хотелось. Слава богу, официант указал на вход в зал. Туда я и отправилась, едва приложила карту к экрану. Катя побежала за мной. Что странно. Я удивилась ее прыти. Думала, она наоборот рванет извиняться перед тем мужиком за то, что он нас отравил.

— Милан, это было грубо, — отчитала она меня таки, пока мы шли через зал и других гостей. — Он извинился.

— Мне все равно, — равнодушно отвечала я.

Катя не унималась.

— Можно было познакомиться. Такой интересный мужчина. Уверена, он бы пересел к нам. Он хотел.

— Если бы он к нам пересел, меня бы стошнило.

— Какая ты стала, Мили…

— Какая? — удивилась я, останавливаясь.

— Странная, — закончила Катя и быстро скрылась в уборной.

Я осмотрелась и не увидела второй двери. Боже, один туалет на зал. Кошмар. Еще осмотревшись, я с сожалением заметила, что зал был ничуть не шумным и не душным. Одна небольшая компания сидела за дальним столом. А к большому залу еще прилегал малый. Я прошла дальше, чтобы изучить интерьер. Мое внимание сразу привлекли картины. Здесь был преимущественно импрессионизм. Я даже узнала одну из работ Моне.

Но в этом зале было нечто более ценное, чем гениальная картина. Он оказался абсолютно пуст. Мы могли посидеть здесь среди прекрасных пейзажей, без вони и странных карих глаз.

Я услышала за спиной шаги и сказала:

— Смотри, как тут здорово, Кать. Никакого вонючего табака, только Моне. Боже, неужели это подлинник?

Едва я это сказала, как сразу ощутила тот самый запах ароматизированного курева. Сердце пропустило удар.

— Это копии, — проговорил незнакомец. — Студенты художественного училища из Костромы писали на заказ. Вы разбираетесь в искусстве? Меня зовут Руслан. Я хотел принести еще раз свои извинения.

— Принесите их в другое место, — совсем невежливо огрызнулась я.

Попыталась уйти, но он угадал направление, и в итоге я влетела прямо в его грудь.

— Не убегай, — быстро перешел он на «ты» и схватил меня за плечи.

— Отпустите. Я буду кричать, — пригрозила я жалким сиплым шепотом.

— Прямо здесь? Давай хотя бы сядем в машину.

От его наглости я окончательно потеряла дар речи, зато вспомнила, что могу двигаться и выдрала себя из огромных ручищ. Я помчалась прочь, забыв про Катю. Сейчас мне нужно было уносить ноги, желательно подальше и побыстрее. Этот мужчина пугал меня до чертиков и волновал не меньше. Удивительно, но отвратительный запах сигарилл, смешавшись с его парфюмом, больше не казался мне мерзким. Но это, конечно, не было поводом знакомиться ближе, болтать об искусстве или садиться в его машину.

Я убегала и знала, что он преследует меня, как хищник какой-то. Наверное, было большой ошибкой выйти из ресторана. Он находился в тихом месте, где почти не было людей и машин. До проспекта идти минут пять, если быстро — то три. Но моя травмированная нога совсем не поддерживала идею бегства и тут же предательски заныла. А хищник тем временем настигал.

— Пожалуйста, постой. Я лишь хотел познакомиться, — не отступал он, снова вцепляясь в мою руку.

— Если ты хотел познакомиться, то какого черта все время хватаешь?

У меня не осталось вежливости, но прибавилось паники. Однако, руку мою незнакомец Руслан отпустил, но продолжил следовать за мной по пятам.

— Ты убегаешь, а я не привык отпускать то, что мне нравится.

— Значит, я буду приятным исключением из твоих правил.

— Не будешь.

Я продолжала идти, надеясь скорее выйти к яркому проспекту, который внушал намного больше уверенности. Руслан обогнал меня и шел спиной вперед, продолжая уговаривать на черт знает что.

— Давай вернемся в ресторан: посидим, поболтаем. Я больше не буду курить, клянусь.

— Все вы клянетесь, — усмехнулась я, прибавляя шаг. — Меня не интересует знакомство, Руслан.

— Так мы уже познакомились. Ты знаешь мое имя, а я точно буду знать твое до конца дня.

Он выглядел очень странно в этой ситуации. Вроде бы взрослый, серьезный человек. Такой высокий и суровый на вид, в пиджаке. И с очень серьезными, невероятно красивыми глазами, а ведет себя как подросток какой-то. Кривляется, навязывается.

Я вспомнила своего престарелого поклонника-итальянца и пошла еще быстрее. К черту этих дяденек, которые считают тебя куклой. Они думают, что купить можно всё и всех. Я намучилась с одним и не хочу больше этих хлопот.

— Вы можете уйти из того ресторана с любой девушкой, — угадала я.

Он не стал спорить.

— Почти с любой, да.

— Тогда вернитесь и снимите себе подружку. Я в такие игры не играю.

— Именно поэтому я все еще уговариваю тебя, как дурак. Те игры мне давно наскучили, а с тобой будет интересно.

— Не будет. Я очень скоро приду домой и лягу спать. Одна.

— Но до конца этого дня я узнаю твое имя, — пообещал он, и его глаза вспыхнули азартом.

Я хотела отшить его грубее, потому что ну не понимал человек по-хорошему. Но вдруг мимо нас пронеслась машина. Улица была узкая, мы шли по тротуару, разумеется. Тачка промчалась практически по бордюру.

Руслан резко поднял руку, чтобы не задеть зеркало. Я инстинктивно потянула его в сторону. Он не удержался на ногах и упал на меня.

— Господи, — вскрикнула я, пытаясь вылезти из-под него.

Он тоже старался подняться, но опять оседал на асфальт. Что-то липкое и теплое потекло по моей руке.

— Кровь! Боже правый! У тебя кровь, — заорала я на всю улицу.