Участь обитаемой планеты

Альберт Савин

Похоже, над Землёй только атмосфера ещё не поделена на частные вотчины преступлениями против свободы, если их удаётся олутать правовыми принципами против бедности от свободы и богатства отдельных.(Сборник работ на замену прежних под аналогичными заголовками и снимаемых с продаж: «Возрождение Земли», «Кому принадлежит Земля-планета», «Размышления о будущем Земли» и «Наброски к Эконологии»).

© Альберт Савин, 2021

ISBN 978-5-0053-9792-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая. Кому принадлежит Земля-планета?

1. О власти над землями планеты

Кому сегодня принадлежит планета Земля — так, очевидно, пора ставить вопрос, пока и атмосферу над ней ещё не успели поделить на частные вотчины. Не может же она быть бесхозной — на радость космическим любителям поживиться тем, что и где плохо вертится.

Творец, как открылось, и не ведал, что она вертится и попадает под активное и животворное влияние от Солнца. Кому же ещё — государствам? Но не пограничным же столбам, а скорее всего народам, избирающим власть, котороых Земля питает, а они в благодарность за это — по-хозяйски её обихаживают.

Вот только кто и как теперь понимает суть власти, избираемой самими народами? Как прежнее подчинение земель в частные вотчины на собственное усмотрение выгоды из них? А может как Организатора — равно всех, доверивших ему распоряжение землями и народами для общих успехов. Не против свободы и богатства отдельных, а против бедности от свободы и богатства отдельных — из одной, по сути, общей казны.

2. О культе концепций развития

Мы много рассуждаем про различные негативы культа — будь то культ личности или политической партии во власти, а то и целой концепции развития общества. Культ, обусловленый твёрдым, но односторонним убеждением в абсолютной истине своей идеи и её превосходстве над всеми иными, блуждающими и заблудшими, а овладев властными иерархическими высотами — и диктующими свои условия всем остальным.

И похоже, что все признаки культа в полной мере проявились в евромарксистской альтернативе развития, что, казалось бы, и решило её участь под напором более свободной — вестерновской.

Однако, следуя принципу свободы мысли, вполне правомерен вопрос — а разве безальтернативная вестерн-концепция не является средоточием тех же самых культовых признаков, распространяемых со второй половины 20 века под эгидой, якобы, международных норм и принципов права?

А если окажется, что культ одной концепции одолел не культ другой, а всего лишь верхушку политической надстройки, без которой концепция вполне отвечала интересам отнюдь не малого контингента людей. Теперь что же — всех под один шлагбаум силой загонять?

Блестящая идея, ослепившая людей

Речь, разумеется, об идее, засверкавшей перед человечеством манящими перспективами лучшей жизни, вплоть до всеобщего процветания — в некотором будущем времени. Иными словами, во времени, которое ещё не наступило, никто в нём не был, не знает обстоятельств, которые могут иметь место в том времени, а сама идея носит всего лишь предположительный характер.

Фактически всякая мысленная идея изначально погружается в море неопределённости с совершенно равными шансами — как состояться на практике, так и не состояться или состояться совсем наоборот. Никто не может гарантировать её успешного претворения, кроме как для начала — на чисто вербальном уровне, посредством страстных уговоров поверить на-слово, вдохновляющих величием идеи, якобы, умножающем силы человека.

На самом деле — вдохновение не приумножает силы, а мобилизуете последние, что реально поддерживают жизнь и для её сохранения требуется адекватное восстановление питательной энергией продуктов жизнеобеспечения в эквивалентном денежном выражении.

При этом какой бы абсолютно истинной ни была идея — она непременно опускается на реальные головы в самом широком диапазоне уровней развития, её понимания и приятия. И именно поэтому куда дороже становится не сама абсолютная истина, а то, что остаётся от неё в головах простых людей.

Но именно такие щедрые посулы всеобщего процветания и уподобляют Идею — Маяку на возвышении, который пронизывает бурное море неопределённости обнадеживающим пучком света, как вектором, определяющим единственный верный путь к избавлению от серого бытия.

Только достоверно убедиться, на чём Маяк воздвигнут — на прочном фундаменте или на груде из костей и черепов, можно лишь добравшись до него. И самое парадоксальное заключается в том, что одни продолжают упорно карабкаться ко всеобщему процветанию, а другие — уже в нём процветают!

Не стали исключением ни идея свободно-рыночного саморегулирования на концептуальном индивидуализме, ни идея уравнительного, государственно-централизованного регулирования. По третьей предполагалось всем быть равными перед Богом, а на деле оказались поделёными на господ и рабов.

В конечном счёте сошлись на том, что неравномерное движение в светлое будущее — объективно диктуется естественно-природным неравенством индивидуальных ментальностей и деловых способностей, и ничего более лучшего природа ещё не придумала.

И тогда господ и рабов заменили на таланты и бесталанных.

Только в том и проблема, что с какими талантами ни родись, если не поддерживать дальнейший рост и развитие тривиальной физиологической энергией от продуктов и товаров — рост и развитие сходит на нет. А эти товары и продукты (категорически необходимые для всех без исключения, в том числе и для любых интеллектуальных талантов) — имеют место быть благодаря массовому ординарному физическому труду миллионов. Иными словами, потреблять товар необходимо всем без исключения — производить его не всем дано.

Три способа иметь свой дом на планете

Известен самый простейший содержательный замысел жизни — построить дом, посадить дерево и воспитать наследника. И тогда — перед каждым молодым гражданином своей страны возникают три пути. Либо осуществлять этот замысел собственной физической энергией, либо влезть в кредитный плен к состоятельному банкиру.

Но есть и ещё один — не делать ни того, ни другого. А направить свою энергию на творческий артистический талант, дабы со сцены или с экрана показывать всем остальным бесталанным — как надо бы строить дом, сажать деревья и растить наследников, и продавать своё творчество всем бесталанным.

Не пачкая руки о грязное производство товаров и продуктов, не напрягаясь какими-то сроками и перед кем-то ответственностью, а побороздить в своё же удовольствие по городам и весям, собирая мзду с обывателей — и будешь иметь всё, что производится чужими руками, а в первую очередь жизнеобеспечивающие товары и продукты для своего дальнейшего роста и развития.

Очевидно, мы уже привыкли к этому. Но ведь если взглянуть на эти обстоятельства в принципе, нетрудно обнаружить, что не состоялся бы на нашей планете ни интеллект, ни интеллигенция любой иерархии, ни наука и политика, образование и здравохранение, культура и собственно Бомонд, не будь достаточного для них контингента производителей продуктов и товаров. Не состоялось бы ничего живого.

Пусть не всем даны таланты.

Но кто-нибудь хоть раз слышал с тех сцен слова благодарности массовому производителю продуктов и товаров — не за то, что им аплодируют, а за то, что кроме аплодисментов регулярно пополняют их карманы для весьма безбедного гламура по отношению к аплодирующим? Или приняли в свою кампанию — кроме как для массовок, обрамляющих их гламур?

3. Ретроспективная панорама планеты

Естественный отбор

Когда-то живое существование на планете Земля регулировалось т.н. естественно-природным отбором. Всё слабое, болезненное, малоактивное — «вычищалось» из флоры и фауны более сильными, здоровыми и ловкими. Но, впрочем, подобный естественно-природный отбор процветает и поныне в диком примитивном мире, создавая впечатление прогрессивного баланса именно таким образом.

А между тем, пример естественной природы был перенесен и в общество разумных людей. Но, скорее всего таких, чей разум по своему уровню развития ещё недалеко уходил от той же, например, дикой обезьяны с большим превалированием хищнических инстинктов. Тем более когда подобные индивиды каким-либо образом начинали обладать властью различных уровней.

Однако, если взглянуть на это с позиции более развитого разума, то нетрудно заметить, что очищение от слабых никак не гарантировало того, что будучи продолжая расти и развиваться во времени — слабое не может становиться сильным и возможно сильнее того, кто на него однажды покусился. Так что, в сущности, естественный отбор решал задачу очищения не от слабых, а и от возможно более сильного потенциала, который ещё больше бы умножал естественный прогресс развития.

Человек и не думал происходить от обезьяны

Верно то — что человек до разума всегда существовал рядом с обезьяной и вместе с ней. Но особенность его развития состоялась в том, что наряду с традиционно-прерогативным для всего живого мира развитием какого-либо одного обострённого органа восприятия, вполне обеспечивающего самое главное — самосохранение — имел место вариант квазиравномерного развития двух, трёх и всех органов восприятия внешней информации.

Которые становились равнозначимыми и (не заглушаемыми одной обострённой) и начавшие вносить равновесовые коррективы в прямолинейные инстинкты. Что и явилось прототипом разума, который начал оптимизировать весь соматический арсенал — обеспечивающий уже не только самосохранение, а и более прогрессивное по отношению к другим видам развитие, включая сам разум.

Оптимизации стали доступны: способы добывания продуктов питания и их обработки, укрытия от стихийных бедствий, профилактики здоровья, отдельные утробные звуки в членораздельные сочетания, распределение инстинктивных функций по времени, месту и обстоятельствам, соотношение индивидуальных интересов с общими.

При этом на начальной стадии разума мышление было свободным и независимым от причинно-следственных связей окружающего материального мира, что приводило к угрожающим существованию эксттремальным ситуациям и только многократный эволюционный опыт позволил стать самому мышлению наиболее оптимальным или логическим — то есть наиболее адекватным причинно-следственным пространственно-временным связям и зависимостям и способностью к аналогиям. Впрочем — сохранилась и чисто фантазийная. Таким образом человек имел самостоятельный путь развития.

Человек в современном представлении сформировался и социализировался вопреки Марксу-философу не трудом, а Разумом с его способностями сопоставления и выбора наилучших (оптимальных) вариантов — и в труде и в творчестве и на досуге.

Зарождение Ноосферы

Но пока одни философы спорили о том, на что человеку предпочтительнее опираться в своей жизнедеятельности — на ощющения и чувства или на разум, их обобщающий и оптимизирующий, другие открыли целый мир, построеный разумной деятельностью человечества, поименованый Ноосферой В отличие от более примитивной биосферы на исключительно одностороннем потреблении животворной энергии планеты.

Здравомыслящие люди прежде всего задались проблемой происхождения самих себя — то ли от тех же обезьян, то ли мистически сотворённых неким Тео. Однако сама постановка проблемы оказалась некорректной — происхождение человека означало происхождение всего живого мира, а это проблема более солидная и масштабная. Значит, на вопрос как произошёл человек, требовался ответ — как произошёл Разум с развитым мышлением и сознанием.

Разум, который заметил, что сильные в естественной природе посягают не просто на слабых, а на одиночных слабых, отколовшихся от своего стада и его защиты. А прежде наводили страх на стадо, дабы в панике обозначились самые слабые одиночки.

Среди людей это означало конец дикому естественному отбору — сплочёным объединением слабых до потенциала сильного.

Сами понятия о силе, умноженной разумом, приобрели два противоположных смысла — либо для продолжения покорения слабых, либо для оказания содействия слабым до уровня сильных. Либо диктовать условия слабым, либо защищать их от посягательства сильных.

Выправлены понятия о конкуренции — как движущей силе развития человеческого общества, которая становится таковой только на квазиравных уровнях. И если этого нет, то и без конкуренции понятно — кто кого одолеет. То есть то, что и происходит на свободном рынке в частных свободных междусобойчиках без вмешательства государства в частную экономику.

А, главное, Разум позвал людей к свободе от рабства и крепостничества, нищеты, бедности и безграмотной темноты. И никто, похоже и не заметил, как эту свободу плавно переиначили в свободу личности от общества, детей от родителей, учеников от учителей, мужей от жён, а мужского пола от женского, вплоть до полной потери половой ориентации. С настырной пропагандой однополых браков — требованиями их правового утверждения, а значит и всеобщего распространения во всех обществах на легальной правовой основе.

И оставалось только выяснить — где и кто откопал право одного гражданина общества подчинять частному регламенту свободу своих же сограждан, или право на свободный частный рынок рабсилы из живых же людей?

А нигде и никто, потому как позаимствованы они из дремучих времён господства и рабства.

Тогда всё сходится.

Эгоизм становления

Да — эгоизм. А это и значит, что вопреки укоренившемуся стереотипу о человеке, как существе общественном — он фактически и объективно рождается принципиальным эгоистом и вплоть до совершеннолетия и самостоятельной дееспособности. И здесь не требуется никакой особой аргументации — ни одно дерево в природе не даст плодов, пока не насытит себя соками земли, достаточными для этого.

То же и с нарождющимся человеком — для того, чтобы начинать отдавать добро другим, это добро требуется накопить прежде всего у себя и в себе. И тут полное совпадение с философскими сентенциями о любви в первую очередь к себе и полная подмена реального оказания добра другому — бездонными вербальными пожеланиями добра, успехов, крепкого здоровья и счастья. Есть, разумеется, существенная разница между тем, чтобы оказать реальное добро и тем, чтобы всего лишь обозначить его словами.

Но весь негатив эгоизма начинается тогда, когда став совершеннолетним и дееспособным, человек продолжает насыщать себя добром не собственным трудом, а извлекать прагматическую выгоду для себя любимого из добра, творимого другими и тянуть общественное одеяло на собственное тепло, не обременяя себя вопросом — кто там начинает замерзать от этого.

Вестерн-концеция эту принципиальную возрастную разницу просто игнорирует, продолжая настаивать на свободе эгоистической личности в любом возрасте. Иными словами — на свободе поведения, определяемого только мыслями о собственной пользе и выгоде, не учитывающего интересы других людей, интересы всего общества и равнодушные к участи других людей и общества.

Однако, свобода Личности абстрактной — не что иное, как свобода всего лишь одной половинки от реального диалектически целого, образующего и само общество и трудовые и рыночные обменные отношения — на что свободная половина принципиально не способна в самостоятельном варианте и вплоть до того момента, пока не сольётся с другой, диалектически противоположной. А это означает наступление парадоксальной дилеммы — либо конец свободы одной Личности, либо зарождение свободной однополой пары со всеми сексуальными извращениями природного естества.

Иными словами, свобода абстрактной личности — это принципиальный распад человеческого общества на части, и возможно за эгоистическим удовлетворением это не заметно. Но важна тенденция, тем более облекаемая правовым юридическим статусом для всеобщего распространения в качестве условия для цивилизованного развития.

Несомнено, что в условиях конкурентной борьбы подобная тенденция — великолепное политическое оружие для устранения конкурентов по частям и одиночкам.

И тогда речь идёт уже не об эгоизме, а об эгоцентризме, как крайней форме личностного эгоизма (индивидуализма) и полная сосредоточенность на собственной персоне и личных интересах. Личностного эгоизма, как себялюбия, преувеличеного мнения о своих достоинствах, поведения, определяемого мыслью только о собственой пользе и выгоде.

Что в практической жизнедеятельности означает — равнодушное отношение к соседям и другим согражданам общества, склонность рассматривать чужую беду, как открывающуюся возможность повышения собственного благосостояния, извлечения корысти из властных полномочий, начиная с самых незначительных, а будучи очевидцем или участником различных происшествий и бед — ничего не видеть, не слышать, не свидетельствовать, а тем более, не оказывать посильного содействия.

Остаётся только уточнить — исчезают ли подобные свойства натуры с ростом её материального состояния или, наоборот, крепнут.

Возможно в Старой Европе и Новом Свете подобная традиция не только укоренилась от времён изначального освоения колониальных и вновь открываемых земель, но и вошла в официальные концепции государств и даже составила основу, якобы, международных — правовых принципов и норм развития.

С позиции западной, в конце 20 века это выглядело как предстоящие реформы по освобождению обществ от диктатур власти и, в частности, от прокоммунистических режимов. Но с позиции тех, чьи деды и прадеды совершили революцию, ещё сто лет назад предвосхитившую нынешнее правовое равенство, не зависимое от имущественного положения — состоялась самая откровенная контрреволюция, с возвратом российской бонанзы в лоно клановой аристократической синекуры.

Происхождение обезьян от Человека

Надоело, по всей видимости, заниматься поисками ответов на извечные вопросы — кто виноват, что делать и быть или не быть. Куда как проще и умиротворённее издавать законы о снятии проблемы с истечением срока давности. Тем более, когда на их место выдвигает современность задачки поинтереснее. Например — смотреть или не смотреть?

Впрочем — чего же здесь-то гадать? Ответ заложен самой жизнью — смотреть однозначно. И смотреть, и слушать, и осязать, и нюхать. И всё без исключения — приятное и не очень, нравственное и безнравственное. А не ознакомишься с безнравственностью — предстанешь перед ней, при случае, безоружным, не будешь знать, как ей препятствовать, не заметишь, как завладеет она тобой целиком и полностью.

Только тут проблема разделяется надвое. На тех, кто уже вырос до способности самостоятельной оценки с отделением зёрен от плевел, и тех, кто ещё не дорос. А не дорос — значит беспрепятственное продолжение слепого подражательства тому, что подсовывают. Но как из тех, так и из других — вырастает со временем особая кагорта, которая приступает генерировать собственные варианты того, что предлагается смотреть остальным.

С каким-то неуёмным убеждением стать выше общества, дабы разбудить его, ещё и не прекращавшего смыкать веки от так и не решаемых вопросов — что делать и кто виноват, быть просвещённее профессиональных и авторитетных Центров исследования социальных проблем, дабы ещё каким-то особым способом заострить их внимание, и даже вооружить власть, которой и без того вручены все мыслимые и немыслимые мощнейшие средства и широчайшие полномочия.

А есть, оказывается, у таланта неиссякаемый резерв. Изобразить сермяжную правду жизни гораздо глубже и шире, в неожиданных ракурсах и позах, во всех деталях и подробностях, нюансах и штрихах — не замечаемых бесталанными обывателями в повседневной мирской суете. Да так, чтобы по-ярче, по-выпуклее, по-смачнее. Дабы не просто смотрели, а вставали и аплодировали.

Только скрадывается при этом деталь куда как по-существеннее: восторженные аплодисменты вызываются одинаково — как талантливым воплощением амплуа героя положительного, так и таким же талантливым отражением отъявленного негодяя. Совершенно безотносительно к тому — на чём хотелось бы заострить внимание и открыть-таки глаза обществу.

Пошлость и цинизм становятся всё более популярными уже не потому, что именно они наиболее адекватны для восприятия массовому обывательскому менталитету, а оттого, что преподносить их принялись тоже весьма и весьма талантливо, захватывая этим уже далеко не обывателя. Всю звёздную элиту, знающую толк в талантах и восторженно аплодирующую. Не пошлости — а талантливой пошлости. Выходит — этим самым не только не открываешь глаза на безнравственность, а утверждаешь её в качестве самых сладких моментов бытия.

И настойчиво убеждаешь остальных в том, что сексуальная революция — это подлинное раскрепощение натуры, а не закабаление её примитивной ограниченностью, что заниматься любовью — нет никаких особых проблем, а лишь бы добраться до сладострастных фрикций, что успешная женщина должна быть не иначе, как стервой, и почему бы в качестве решающей реформы не добиться каждой бабе по свободному мужику и наоборот, а то и узаконить полигамию.

Отчего не снизить возраст официальным лолиткам и лолитикам, не придать правовой статус всем, кто благополучно распрощался с бременем сексуальной ориентации, и доколе держать самую древнюю профессию в подполье. если бестолку с ней бороться.

И таким образом пришли к тому, что если по вопросу происхождения Человека от бога или обезьяны — ещё можно спорить, то по возникшей в явном виде тенденции происхождения обезьян от человека — уже не требуется ни Дарвиных, ни Церкви.

4. Куда планета прецессирует

Подскажите же — где право, а где лево?

В географии — в той проще. Помыслил себя на некоторой централи, поименованой Гринвичским меридианом, лицом на Север — и получи правый Восток и левый Запад! Если на юг — наоборот. А как быть с политическими убеждениями? Очевидно, тоже определять по некоторому центру. И то, если сам центр не вращается — словно флюгер по ветру. И если такого центра нет, то не существует и предмета для определения правого или левого.

По централи, разумеется, социологической, за которую нетрудно принять курс отдельного общества на развитие, А если учесть современные устремления обществ к единой центральной идее всеобщего правового поля (с изначальным наделением каждого гражданина жизненными правами, принадлежащими от рождения, неотчуждаемыми и равноправными перед судом и законом) — то так будет посолиднее.

Но в таком случае — что значит и эту констатацию корректировать справа или слева? А, оказывается, значит, да ещё как!

Реально обладать правами — принципиально невозможно, не обладая необходимыми и достаточными материальными средствами на основе либо свободных частных доходов, либо лимитированой зарплаты по найму. То есть, вопрос о правах гражданина — есть прежде всего вопрос о собственности. И ни одна мать не рождает ребёнка вместе с собственностью, предписаной от рождения для реализации его жизненных прав.

И вот это существенное дополнение лишь заменяет прежние термины «богатый» и «бедный» на «полноправный» и «бесправный» — в прямой зависимости от имущественного признака, и так от самого дремучего господства и рабства — правые это те, кто за господ, а левые из тех, кто за бедных от господ. А чем же тогда Центр должен заниматься — или и без него можно обходиться? А пусть качается, как флюгер на ветру — на торжество анархии и хаоса, если ни правые, ни левые, ни прочие и не думали стремиться к центру.

Но если и в правовом поле неимущему истцу положен один государственный бесплатный защитник, а полноправный ответчик имеет возможность нанять целую контору матёрых адвокатов, способных прямо в суде поменять местами истца на ответчика, хоть на западе, хоть на востоке — то в чём же подвижки правовой цивилизации?

Чего хотят правые? Свободы для жизни

Конечно же, правовых норм на свободу, самостоятельность и независимость Личности.

На это можно было бы ответить одной лишь общей фразой — для свободы, самостоятельности и независимости Личности прежде всего необходима надёжная самодостаточность, дабы самому не попадать в зависимость от чьих-то товаров и продуктов, а также способных — и на собственные философские мудрости, дабы от чужих не зависеть, и на то, чтобы самому удачно гвозди забивать простым молотком. Но нет, не эта свобода обуяла планету!

Под свободой личности принялись понимать размер персонального (частного) капитала, который позволяет в чисто финансовом отношении — не зависеть от общества с его настырными налогами, от государства с его вечно недостаточным бюджетом, от власти с её надоедливыми призывами к порядку.

От родителей, дети которых с пухлыми пачками карманного папера, а в школах — от педагогов с нудными назиданиями про то, что счастье не в деньгах Как, впрочем и состоятельных мужей — от надоевших жён. И наоборот. Свобода состоятельно-финансовая, которая позволяет нанимать обслугу в семье, которая бы забивала гвозди и консультировала по философским проблемам и живую рабсилу в частных междусобойчиках, чтобы производили необходимые свободной Личности товары и услуги.

Частный паперный капитал, который только и даёт свободно куролесить по всему экзотическому миру, и свободно выбирать любую Родину (а заодно и земли с природными богатствами). И на который, не особо горбатясь, можно купить всё, что продаётся, и продать всё, что куплено — непременно с выгодой для себя любимого.

На который как раз и получается — иметь частный независимый от общества суд, независимый от народа Парламент, свободные от власти организации и самые объективные журналисты, способные за подобный капитал перетряхнуть исподнее архивное бельё любой личности по собственному усмотрению. А нехватит отечественных банкнот, их в свободном полёте от иностранных радетелей за свободу и независимость — хоть пруд пруди.

Даже с демократического процесса формирования представительской власти посредством персональных доверительных подписей избирателей — и с того снимают все возможные ограничения паперных вливаний им на замену.

Одним словом, понадеялся обыватель на то, что пришла для всех духовная общечеловеческая ценность свободы, а воспользовались ею прежде всего творческие мыслительные таланты — артисты, адвокаты, жулики и проходимцы!

И труд законом освободили. Но не с целью принципиального освобождения труда от чьей-то зависимости, а всего лишь для банального переподчинения трудовых ресурсов от государства — к, невесть откуда подсуетившимся частным работодателям, на усмотрение частного регламента.

Да хоть на какое усмотрение! Вместе с этим узаконили свободу выбора профессий и рода деятельности (то бишь, источников доходов) — по собственному усмотрению каждого. И кто же с таким законом откажется от предпочтения наиприятнейшей для него профессии, от относительно чистого для него, не энергозатратного и скорого на доходы рода деятельности — по отношению к грязному, энергозатратному производству товаров с его длинной дорогой к банкноте?

Как организовать эффективную экономику и чем гарантировать ценностное наполнение бумажной банкноты, если сразу же за подобной свободой начинается законное стремительное и тотальное переливание трудовых ресурсов из сферы производства товаров — в сферу не производственных услуг?

Никак и ничем, кроме вынужденого ограничения свободы, да вбухивания дополнительного папера в стимуляцию обратной переориентации. Благо ещё не истощились щедрые кладовые природных богатств для торговли девственным сырьём — страждущим по нему за рубежом. Неважно — что останется потомкам.

Так почему же именно на свободе сошёлся клином белый свет?

Жизнь человека оценивается множеством духовных ценностей, определяемых мерой нравственности, культуры, свободы, самостоятельности и независимости. Но ведь подобные оценки являются актуальными только тогда, когда имеется в наличии сам живой носитель ценностей — дееспособный и самостоятельный. А нет человека — нет и предмета для разговора о ценностях.

Это по святым писаниям складно получается про чудесное сотворение прародителей человечества во взрослом и разумном для оценок виде. А всё дальнейшее продолжение оказалось далеко не расчудесным, а с примитивно-сексуальными зачатками из репродуктивного семени. Как, спрашивается, из этого семени выходить будущего полноценного претендента на общечеловеческие качества, если нет средств на реализацию прав на жизнь, принадлежащих каждому от рождения и никем не отчуждаемых?

Чего хотят левые? Жизни для свободы

Не особо афишруется и другой предмет разногласий в идеологиях, по которым то, что в прозападной цивилизации считается легальным и законным (спекуляция ценами на одно и тоже качество товара, либо на разнице курсов валют, хищническая ценовая реакция на спрос, вынуждаемый бедами людей и тотальный мониторинг провалов и неудач с аналогичной реакцией, азартные игрища не ради спортивного интереса, но денег, с великолепными шансами в один момент становиться нищими, откровенный прагматический эгоизм в отношениях между собой и прочие проявления тунеядства с паразитизмом на обществе) — в левой России посчитали аморальным и преступным.

Но, впрочем, как отнестись хотя бы к одному тому, что и в 21 веке узаконен частный свободный рынок живыми людьми на благо увеличения корпоративной прибыли?

Есть множество причин, по которым преступления против человечности оказываются трудно раскрываемыми. Но они становятся нераскрываемыми в принципе, если только их удаётся протащить в закон, а то и в международные нормы — под знаком свободы и неприкосновенности частного права.

Да, действительно — право на частную жизнь и деятельность является справедливым, гуманным, цивилизованым и должно быть свободно от чьих-либо вмешательств со стороны. Но правомочно это только в пределах собственных владений.

А эти владения сами выходят за пределы — в общество, в общий со всеми обменный рынок, неизбежно сталкиваясь с точно такой же неприкосновенностью множества других субъектов частного права. И проблема эта на международном уровне поставлена так, что святость частного права — чуть ли не автоматически и одновременно означает исключительно светлые и добрые деяния и помыслы и остаётся только глубоко в них поверить.

Но ведь подобное благородство на самом деле означает, что все истоки творческой и созидательной деятельности упрятаны в темноту подполья, невидимую ни обществу, ни закону, и не потому, что возможен дефицит острого зрения, а оттого, что в глубокой темноте любой зрячий становится слепым.

И что же остаётся — гадать, на какие же деньги приобретаются земли и природные богатства, продвигаются к среднему классу и выше, выполняются государственные (в том числе — оборонные) заказы, осуществляется великое множество других финансовых вливаний? Это же всё одно, как если заказчику жилья совершенно безразлично — из каких именно частных кирпичей возведут многоэтажку — без риска получить карточную, моментом обрушаемую.

Кто обустраивал планету испокон веков?

А как ловко приписывать умным царям и царицам созидание Храмов и Дворцов культуры и науки в своих странах! Но мысли, что ли, их строили? Или миллионы простых трудовых рук, с непрерывно истекающей из них физической жизненной энергией?

Так ведь не было бы сегодня ни великолепия архитектурных ансамблей, ни храмов золочёных, ни других чудес, вроде Египетских Пирамид — кроме как в отдельных мозгах, способных лишь оптимизировать (или нет) физическую энергию созидания.

Проблема уткнулась в то, как эффективнее поднимать страну — отдельными талантами с наймом миллионов менее талантливых или коллективным многогранным талантом умственной творческой и физической созидательной энергии с их оценкой по общим результатам труда.

Но, очевидно, ещё не постигли всей катастрофической глубины увлечения чисто монетарным стимулированием успехов. Как только ценность денег начинает превалировать над общечеловеческими ценностями — всё, чем живёт человек, в точном соответствии с двоякой функцией денег, становится элементарно подкупным и предательски продажным. И дело лишь в количестве денег.

Всё, без исключения — любовь, дружба, Родина, свобода, дети и родители, части тел и сама жизнь. Спорт, культура, здравохранение и образование, экономика, политика и власть.

Проблема не в том — как стать богатым. Про это исписаны сотни томов с рецептами и апробированы сотни способов за мнолетнюю историю капиталистического накопления.

Она в том — как не становиться бедными по результатам накопления богатства другими.

5. Беспрецедентный напор инсинуаций

О каком народовластии можно вести речь, если оно в том и состоит, чтобы народ избирал представителей, достойных власти — для вручения мандатов на распоряжение общенацилнальными природными богатствами в интересах всего народа, а эти богатства уже в свободной купле никем не избираемыми персонами, по критерию состоятельности из никем не проверяемых источников.

То есть, избирай, не избирай, а экономические основы реального влияния власти — в руках наиболее состоятельных олигархов, в том числе со свободным и законным предпочтением любого гражданства.

А правы и либералы. С позиции международных норм и принципов права — всё, что творилось до этих принципов, выглядит чуть ли не варварским попранием прав личности.

Но ради объективности оценок, на которую принялись претендовать независимые политики и журналисты — Ленин-то тут причём? Он же физически не мог знать о современных нормах и принципах права, которые официально стали международными только во второй половине 20 века. Точно также, как Бонапарт, не щадивший никого, кто думал иначе, чем Он. Точно также, как царский монархический режим, беспощадно преследовавший всех, кто мыслил иначе, чем режим. А они-то остались в Истории Великими и Святыми!

Но и этим предвзятость оценок не исчерпывается.

Парламентская Ассамблея Совета Европы, осудившая коммунистический режим — прекрасно знала об идеологическом знамени советской России, открыто развевавшемся на весь мир с четырьмя образами политических вождей (Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина), из которых только одному было русское имя Владимир.

Не менее прекрасно должна быть осведомлена — где зародился и откуда отправился бродить по свету призрак коммунистического режима. И разве Европа не сходилась в международные Интернационалы в поддержку Ленина и оказание всяческого содействия?

Что же тогда означало свободу политических убеждений, если не провокацию ими других народов?

Можно также задаться вопросом — а что же в новой России стало соответствовать международным нормам и принципам права? И начать, пожалуй, с основного и всеобъясняющего — с права на тайну происхождения частной (персональной) состоятельности. А далее по порядку стали соответствовать нормам — права человека и гражданина в прямой зависимости от подобной состоятельности, включая жизненые — принадлежащие каждому от рождения.

— Равное право коренных россиян и заезжих гостей на землю и природные богатства России

— Право любого частного лица иметь в неограниченых размерах (в зависимости от подобной состоятельности) земли и природные богатства России и распоряжаться деятельностью россиян по собственному усмотрению на наибольшую частную прибыль, с невмешательством государства в частные междусобойчики.

— Право на свободные потребительские тарифы и цены по собственному усмотрению на наивысшшую частную прибыль.

— Право на извлечение частной прибыли дополнительным повышением цен в бедственных ситуациях сограждан.

— Право принимать законный порядок — за диктатуру избираемой власти.

— Запрет на цензуру — и свободный всплеск нарастающего бескультурья.

И, наконец, самое свободное из всего свободного — это нонсенс запрета на преследование за политические убеждения и формирование органов государственного управления из политических убежденцев! Причём от прямо противоположных частных идеологий на управление. Что ещё требуется для щедрой кузницы оборотней в креслах, смокингах и погонах?

Итак, кроме философской риторики про свободу от властных режимов — имели место куда как более прагматические цели и задачи, которые только и открылись самим Западом благодаря конъюнктурному пренебрежению правом на свободу мысли, слова и политических убеждений — иных, чем в прозападной цивилизации и не вписывающихся в её каноны.

Уже и скрывать не приходится, что реформаторы сделали ставку на возвращение России в страну отдельных господ с двойными паспортами, со всем остальным многонациональным народом в качестве прислуги с подносами доходов. Элита решила прежде всего самой насытится свободой и состоятельностью.

Конечно ей выгоднее предать забвению тот исторический факт, что именно российские большевики из простонародья ровно 100 лет назад и впервые во всём мире — предвосхитили нынешнее равенство прав вне зависимости от имущественного положения.

Осталось лишь выразить твёрдую убеждённость в том, что Россия, пережившая невероятные лихолетья с голодами и разрухами (от европейских же агрессий и на коммунистов и без них) — свободу с нынешним «изобилием» переживёт без всяких сомнений.

И впору спросить, кто там, на Западе — Джентльмены? Или и рядом не сидели, строя своё счастье на чужих бедах?

Цена расплаты за эгоизм на планете

Идея Свободы опустилась, конечно же, далеко не только на Личности с большой буквы — в полной мере осознающие личную ответственность за злоупотребления свободой. Да и как определять подобные злоупотребления, если отсутствуют нормативные границы персональной свободы? То есть, по сути, свобода личности уподоблена её беспрепятственной и безграничной свободе в некотором, совершенно безлюдном пространстве.

Да, — общими фразами, ограничения свободы и прав в интересах других равноправных граждан или самого государства — оговариваются. Но в нашем реальном материальном мире — свобода обретается банкнотами, а именно частным денежным доходам нет никаких разумных норм и пределов по свободолюбивой вестерн-концепции. Пришли к такой ситуации, в которой совершенно непонятно, что чем верховодит — умы деньгами или деньги умами? Разум — инстинктами (наживы) или первобытные инстинкты — разумом?

И если второе — то не было никакой Ноосферы, а способность человеческого оптимизирующего мышления, как его высшую в природе преференцию, следует вычёркивать из эволюционной Истории, довольствуясь первобытными звериными инстинктами. Так, львы в целях торжества культа собственного прайда — инстинктивно пожирают львят из другого прайда.

Свобода в равной мере опустилась на мздоимцев и тунеядцев, интриганов и подстрекателей, шарлатанов и мракобесов, спекулянтов и фарцовщиков, алкоголиков и наркоманов, на оборотней в погонах и смокингах, на контрафакт и контрабанду и прочее тёмное подполье и подковерье. С этим-то кто борется — сам свободный рынок, что ли, саморегулированием или частными вооружёнными формированиями?

Или общество-государство за счёт налогов со всех, формируя всевозможные дополнительные армии надзора, контроля и силовых санкций задним числом, уже после свершившегося обмана с невозвратными жертвами, ущербами и потеряным временем? Но ведь в том числе и хвалёными Судами, традиционно плетущимися в самом конце уже свершившихся событий с невозвратом!

Остаётся одно вербально-пафосное упование на то, что порядочные люди в обществе — это всеобщее правило, а беспорядочные — лишь отдельные из него исключения. Но как можно определять, кого больше-меньше, если первые всегда у всех на виду, а вторые укрыты от оценок мраком подполья? Выходит, что до вывода на свет — полнейшая свобода и того, что разрешено законом, и того, что категорически запрещено!

И нет никакого возражения, когда неприкосновенность относится к добропорядочной частной жизни и деятельности, не затрагивающей интересов других. Но будучи применёной к любой, эта неприкосновенность уподобляется, по сути, блестящей целлофановой обёртке, под которой только приверженцам контрафакта известно, что именно заложено внутри и предлагается на свободном рынке для всеобщего потребления.

А между тем, не будет ничего удивительного, если окажется, что вращающаяся планета прецессирует с изменением своей оси со всеми глобальными последствиями — из-за перетекания тяжелых недр с одной стороны в обмен на бумажный капитал с противоположной.

Нужна ли культу оппозиция?

По закону диалектического развития и в интересах совершенствования самого процесса развития — она просто обязана быть. Сама суть диалектического развития в том и состоит, чтобы не застаиваться на одной позиции от одного источника истин, а сопоставлять множество (или репрезентативными выборками множества) мнений, взглядов и позиций — с общей задачей приходить к истине, более обновлёной, обогащёной и правдободобной большему количеству участников процесса развития.

К величайшему сожалению — многими политиками подобная диалектика воспринята как диапрактика, с откровенной физической борьбой противоположностей, вплоть до уничтожения одного ради победы другого. И в этом главное заблуждение евромарксизма, уподобившего диалектику развития — тривиальному, по сути, мордобою, с бесконечным продолжением отместки за временное поражение, подменившему мирную конкурентную состязательность сторон жесточайшей конкурентной борьбой.

Общая проблема свободы в том очевидном, что талантам — и свободы требуется больше для продолжения развития. Но не менее очевидно и то, что для людей ординарного труда наиболее эффективна для выживания и развития до тех талантов — коллективная форма жизни и деятельности, с исходящим из этого централизованым регулированием и защитой различных интересов. Как совместить эти «противоположности», не нарушая демократических основ управления обществом?

Достижение Советской России в том и состоялось, что благодаря беспрецендентному массовому доступу к образованию, независимому от имущественного положения — она в кратчайший по историческим меркам срок увеличила научно-аналитический потенциал, способный сегодня разработать суверенные сферы и направления отечественной концепции развития с обобщением лучшего мирового опыта. Значит дело в выработке собственной суверенной концепции развития.

Которая бы полностью соответствовала общенациональной идее о том, что Российское государство, как образовывалось изначально, так и выстаивало на самых крутых поворотах Истории — благодаря превалированию объединительной тенденции над разъединением на независимые удельные вотчины. А вот это последнее и составляет содержание консервативной вестерн-концепции на индивидуалистской эгоцентристской основе, распространяемой в новейшее время не только под эгидой международных норм и принципов права, но и (как известно) тем же евромарксистским мордобоем народов и государств, не отвечающих этим нормам и принципам. Много ли надо ума, чтобы понять, что перед миром не просто культ, а диктатура вестерн-концепции?

Только в том и дело, что подлино консолидирующее объединение невозможно иначе, как на нравственной основе. Общественная нравственность необходима не потому, что кто-то этим настроен ограничивать свободу, а оттого, что без неё все самые высшие качества человечества, такие, как активность, талант, креативный ум и сама свобода — получают совершенно равные права как созидать, так и разрушать, как любить, так и убивать, как сочувствовать в беде, так и наживаться на беде.

Но даже если каждая личность достигнет самых высоких моральных качеств, то по простой аналогии с техническими двигателями, из каких бы высокоточных деталей будучи собранными — никакого особого эффекта они не дадут, пока не притрутся одна к другой по месту.

И таким образом, вместо поступательного и консолидированного движения ко всеобщему благополучию — сплошная борьба противоположностей, с бесконечным настроем отмщения за временные поражения, с напрасными жертвами и потеряным временем.

Откат к идее свободного общества

Понимая, что одной декларацией равных прав — справедливость в обществе не установить, а демократия — всего лишь прикрытие власти, избираемой бездушным капиталом, приверженцы вестерн-концепции формулируют новую идею о свободном в перспективе обществе, слагаемом из отдельных свободных и независимых друг от друга личностей.

Однако, предостаточно всего лишь построить мысленную модель с одними свободными и независимыми личностями, для того чтобы убедиться, что такая личность не способна в принципе обеспечить себя массой продуктов, материалов, товаров и услуг, а также защитить себя и других от природных и социальных катаклизмов. Точно также она не может быть свободна от обменных отношений с производителями других, недостающих ей продуктов, материалов, товаров и услуг.

И прекрасно об этом знают и в Кембридже и в РАН, как и о том, к чему поведёт модель из Личностей, свободных до полной утери половой ориентации.

А если знают, то речь идёт о свободе анархической, непредсказуемой и неуправляемой, применяемой индивидами — каждым в меру своего уровня развития. Либо та же утопия со ставкой на светлое будущее — в надежде, все индивиды станут-таки Личностями с большой буквы, а всё тёмное подполье канет в небытие.

Когда и какимии будут личности — это вопросы будущего времени, но свободу-то мы требуем для тех, кто и кем есть — сегодня в реалиях, под общим понятием о свободе нравов и значит равными шансами как созидать, так и разрушать, как любить, так и убивать. И будущее свободное общество не с неба упадёт, а сформируется из тех, что есть сегодня, с его противоречиями и борьбой противоположностей.

И сдаётся автору, что в тех обществах людей, которые уже сложились как данность — каждый человек становится всё свободнее по мере очишения от правонарушителей, от тёмного подполья, от навязываемой идеологии, от бедноты, от безграмотности, от возможной ещё агрессии извне и конечно же, по мере свободного доступа к образованию, здравохранению, развитию способностей и культурному просвещению — ко всем социальным направлениям развития. Не бесплатного, за счёт государства, а общим непосредственным трудом на своё государство и бюджет, умыкаемый сегодня горсткой олигархов — в первую очередь на себя любимых.

Это когда в обществе не отгораживаются одни от других стальными дверьми и кодовыми запорами, перестают за тобой со всех сторон подсматривать телеглазки и подслушивать тайные жучки, и не придётся и в мирное время вооружаться, словно и без войны, как на нескончаемой войне.

А на прогулке не потребуется газовый (как минимум) охмуритель за пазухой!

6. Совесть и честь новой России

Нет для современных историков-аналитиков никакого секрета в том, что государство Российское, даже при советском варианте государственности (за прочной идеологической заботой о национальном суверенитете), не преминуло пользоваться — философией немецкой, экономикой английской, идеологией евромарксистской.

А тогда о каком же суверенитете идёт речь сегодня, если извечный спор «славянофилов» и «западников» — завершился в пользу последних? Добро бы подошла Россия и к 21 веку немощным и необразованным государством. Но у неё, кроме всего прочего — огромнейший научно-аналитический потенциал, вполне способный иметь и предложить миру своё научно-обоснованое направление философии, свою экономическую концепцию, свою суверенную государственность, в основе которых, как известно, лежат элементарные межчеловеческие отношения.

Но прежде всего требуется, чтобы всему миру стало известно, что новая Россия не против частной собственности. Она против преступной частной собственности. Не против свободы, но категорически против свободы, распространяемой за счёт попрания свобод других, не менее свободолюбивых. Она не против богатства, но всегда была и будет против преступно-наживаемого богатства.

А в том и заковыка, что все проблемы уткнулись в определение — что именно считать преступлением. Казалось бы, чего проще определять, что если твоё политическое убеждение не мешает совершать уголовные преступления, то — либо само убеждение преступно, либо крыша обыкновенная для преступлений.

Если на Западе не приживается понятие о человеческой совести, то этому понятию вполне адекватна честь Джентльмена.

Но Джентльменам никак не делает чести свободная спекуляция ценами на один и тот же товар, услугу или условный эквивалент их ценности. Не делает чести стремление собственными интеллектуальными способностями «облапошивать» массы менее талантливых обывателей, а тем более — обогащаться на чужих ошибках, неудачах и бедах.

Сегодня на Западе считается, что нет ничего страшного в том, чтобы позволить себе расслабляться от забот малыми нормами и дозами запретных плодов. Но пусть назовут хотя бы одну межчеловеческую катастрофу с уже невозвратными жертвами, которая не начиналась с очень малых, безвредных и даже приятных норм и доз!

Мы могли бы ещё дискутировать на тему соблюдения меры во всём, но это становится бесплодным, бесполезным и чисто риторическим шоу, с самыми вредоносными, и с принципиальной нераскрываемостью вредоносности преступлений, которые удалось протащить в международные правовые принципы, и на их основе — в суверенные национальные законы.

Международная ситуация развёрнута так, что любые попытки наведения элементарного порядка в борьбе с правонарушениями внутри суверенного государства — оцениваются не иначе, как диктатура и новомодный «объективный» предлог для силового экспорта «демократии».

Кто сказал, что рай на Земле невозможен?

Нет, невозможен — говорят нам, испокон веков утверждая, что если не следовать десяти известным заповедям, то весь мир окончательно погрязнет в грехах. А это весьма печально, потому как окажутся невостребованными заблаговременно заготовленные райские вместилища на том свете. И для чего же, спрашивается, тогда старались?

А пока — и скромных праведников предостаточно, и безнравственная жизнь во-всю бушует. Так что же не так?

Возможно, дело не в наличии моральных канонов, а в конкретных сравнительных результатах их усвоения? Но как опереться на такие результаты, если при жизни — хоть следуй этим канонам, хоть греши (да не забывай каяться!), а конечный результат всё одно будет определяться известным Страшным Судом уже на том самом свете? И что же это за свет такой превосходный, что вполне позволяет задаться вопросом — какой же смысл существования важнее.

Тот, по которому нагружен далёкой перспективой вечного блаженства на том свете, или тот, по которому на этом озабочен собственным продолжением в своих же потомках в бесконечной череде поколенческих смен.

Разница — принципиальная! Первый предполагает категорическим условием вечного блаженства — физическую смерть. По второму ровно наоборот — жизнь становится наивысшей общечеловеческой ценностью. То есть, такой, перед которой в самые критические моменты выбора — меркнут все менее значимые нормы морали, поскольку если нет человека живого, то и всякая последующая мораль отпадает вообще как проблема.

А как же ты сохранишь свою жизнь при равнодушном взгляде на насильника, который тебя душит или на супостата, нацелившегося в твоё сердце? Разве что, с ужасающей мыслью о том, что кому-то очень нужно, чтобы райские вместилища на том свете были-таки востребованы и заполнены. Кому?

Мы-то говорим о нравственности в отношениях людей уже взрослых и дееспособных. А сам факт жизни на Земле начинается (не по примеру библейского сотворения прародителей) — с грудного материнского молока, с долгожданных прибавок в сантиметрах роста и граммах веса, с укрепления иммунитета от заболеваний и достаточного арсенала лекарств, и всего того, что входит в понятие о повышении материального и культурного уровня жизни (благосостояния).

И так — поступательно, по нарастающей, с огромнейшей бы любовью к началам каждого поколения, с исчерпывающим к ним добром, категорическим непротивлением к ним насилием на этом свете! Вплоть до полного райского блаженства уже будучи взрослыми, которое пока озарило лишь одинокую красавицу на экзотическом пляже — батончиком «Баунти».

Другое дело — кому доступен рай на Земле?

Наверное, никого уже не удивить тем, что экономика с её неразлучным спутником в форме финансовых потоков — делится на легальную и нелегальную-теневую, или такую, которая скрыта и от глаз людских и от воздействия каких-либо законов. Вопрос лишь в том — каково соотношение легальной и теневой составляющих.

Каков нераскрытый потенциал теневой деятельности, накапливавшийся из поколения в поколение в режиме благополучного ухода в подполье и от морали и от законов и от любых форм меняющихся режимов власти. Конечно же, государствам удаётся» отмывать грязные деньги», но удаётся только тогда, когда тайное уже становится явным. А где же мистические силы, способные выводить на свет божий всю темноту подполья?

Тем более, когда пропагандируются свободные рыночные отношения с экономикой на частной деятельности — без вмешательства государства в неприкосновенный статус частного права на свободе нравов.

Для массового обывателя нет в этом ничего особенного, в точности по традиционному рыночному правилу — какие банкноты достались, такие и отоварил. Но, очевидно, финансовые профи-акулы просто не желают замечать, что тормоз социального развития вовсе и не в коррупции, а в тотальной зкспансии теневых банкнот и их владельцев — обожателей легкого и скорого накопления частного капитала, перед чем меркнет Маркс, взбудораживший было мир (и Россию) кощунством неадекватной эксплуатации с извлечением из созидательного труда прибавочной стоимости.

Ведь если ждать справедливого Страшного Суда для всех, то хотя бы прикинули — сколько до него ещё потребуется жертв человеческих? Может и судить-то будет уже некого!

Коммунизм и евромарксизм — принципиально разные вещи. Первый несёт чисто абстрактную философскую идею, утопающую в бесконечном туманном будущем при условии достижения высшего уровня каждого индивидуального осознания нравственности А второй прежде всего предложил непримиримый антагонизм в качестве единственного способа, якобы, прогрессивного преобразования обществ.

Тот антагонизм, который теперь никуда не исчезает, только меняя сословные знаки на обратные, и обрёк всю страну на один и тот же заколдованый круг с граблями — кто в предшествующем веке будет никем, тот в последующем станет всем. И всякий раз — с разрушением до основания.

Тот антагонизм, который превратил всю, казалось бы, конструктивную оппозицию в жесточайшую подковёрную схватку за власть с государственными постами, региональными администрациями и широчайшими общественными полномочиями, а рыночную состязательность — в подпольную конкурентную борьбу без правил, и который взбудоражил и национальные и межконфессиональные проблемы.

7. Демо-рассвет над бурлящей планетой

Речь о достижениях современной цивилизации по переходу от прошлых авторитарных режимов власти к власти, избираемой самими обществами, на основе равного избирательного права, независимого от имущественного и должностного положения, происхождения, языка, национальности и тому подобных социальных различий.

А именно такое — равное право избирать означает, что каждый гражданин-избиратель, независимо от социальных различий, получил право участвовать в распоряжении общенациональными природными богатствами, денежными потоками и трудовыми ресурсами страны — через своих представителей, успешно прошедших через горнило общественного электорального отбора, который венчается вручением государственных мандатов, узаканивающих те полномочия.

Иными словами — тем самым подтверждается, что общенациональные богатства потенциально принадлежат уже не какому-либо государю или господину по его велению, а всему народу-обществу государства. Но о чём же цивилизация не ведает — продвигая общества к демократии (народовластию)?

Очевидно о том, как теперь быть со свободной торговлей-продажей природных богатсв на т.н. свободном рынке — в обход демократических мандатов и с прямым направлением в руки отдельных, особо состоятельных персон, возникающих спонтанно, не участвующих в электоральном процессе, но присваивающих себе государственные полномочия по распоряжению природными богатствами, денежными потоками и трудовыми ресурсами по своему частному усмотрению?

И, в целом, продолжая утверждать прямую зависмость прав граждан от происхождения и имущественного положенкия!

Выходит, с одной стороны цивилизация устремляет общества к сосредоточению усилий по регулированию социально-экономических отношений в руках государственной власти, теперь избираемой обществом, причём с пунктуальным разграничением по федеральному, региональным и муниципальным уровням, а с другой стороны держит за пазухой некий вальяжный рынок, свободный от власти и преимущественно доступный лишь некоторым, особо состоятельным персонам, которые плевать хотели на демократию и без неё берут социально-экономическую власть над людьми — по своему частному усмотрению.

Где же цивилизация правее? Вопрос-то поднимается ребром — либо демократическая власть, либо сохраняющийся от самых рабских времён свободный частный рынок природных богатсв, денежных потоков и трудовых ресурсов — независимый от власти, но в полной мере зависимый от частного, особо состоятельного капитала? Как, в частности, быть с огромнейшим контингентом т.н. бюджетников, вынужденых рядом со свободными частными доходами — прозябать на лимитированых окладах на благороднейшем поприще решения общих для народа и страны задач? Это же нонсенс высшей пробы!

А в российской элите и по сей день живы стереотипы, укоренёные многолетней диктующей монополией вестерн-концепции — о неких рыночных отношениях, якобы свободных от вмешательства власти (государства).

Этой части элиты, похоже, уже трудно даже представить себе — что возможен вариант свободного рынка в тесном взаимодействии с демократически избранной самим же обществом властью.

Той властью, которая и предназначена цивилизацией для того, чтобы свобода служила не только отдельным персонам, избираемым размерами холодного капитала, в котором и законные и незаконные доходы свободно перемешиваются и закрываются одной и той же законной банкнотой.

Для того, чтобы иметь более мощный консолидированый бюджет, оседаемый сегодня в частных банках свободных от власти спонтанных посредников между населением и государством — покупающих себе полномочия по распоряжению природными богатствамии, денежными потоками и трудовыми ресурсами в обход мандатов и прежде всего для удовлетворения частных интересов.

Для того, чтобы этот бюджет послужил прежде всего тем, кто занят благородейшим делом решения общих для всех задач.

Но в любом случае — аморально абстрактно рассматривать Историю любого общества и государства в целостном формате, усредняя её значение для крайних сословий по имущественному признаку. Так же, как и жизненных уровней — в общих благополучных отчётах по макропоказателям. И задачи на перспективное развитие общества совершенно разные для тех и других, поскольку возможностм у тех и других разные, в том числе и по налогам и по устойчивости от законных санкций, а самое существенное — по доступности к социальным сферам и направлениям роста и развития.

Аморально оценивать российскую революцию большевиков задним числом, не раскрывая мотивов и причин — кто и за что пострадал, хотя бы по тому же имущественному признаку, ещё тогда направлявшемуся на равенство прав, независимое именно от этого признака. Ибо это и будет ударом в спину не политической партии, а всему большинству простого народа, бессменно вкладывающему свой труд в обустройство и защиту России и при царях и при компартбоссах и сегодня.

Как сделать мир многополярным?

Применительно к современной международной обстановке, проблему можно сформулировать более конкретно — нужна ли разумная оппозиционная альтернатива развития — капиталистической вестерн-концепции, превращёной, по сути, в культ абсолютной и единственно верной, не признающий никаких иных и насаждаемый различными формами международной экспансии, в том числе и с применением вооружённых сил.

Как известно из Истории — такая попытка была предпринята в 20 веке большинством простонародных россиян, с предложением первопроходческой альтернативы социального (социалистического) государства, с централизованным регулированием различных интересов. В сущности, это означало предложение мирного сосуществования стран с различным государственным строем и формой власти — в зависимости от национальных особенностей, включая общий уровень развития и готовности к свободам, правам и демократии.

Но как известно из той же Истории — мирное сосуществование не состоялось. Однако, лишь немногие отмечают подлиную причину случившейся коллизии — сам переход на социалистическую альтернативу опирался не на отечественную философию и идеологию глубинных объединительных традиций, а на евромарксистскую же идею антагонистической борьбы на уничтожение одним известным классом — другого, с насильственным переворотом власти.

И надо, действительно, уподоблять и выдавать живого человека за некое бесчувственное полено или механического робота, чтобы полностью игнорировать естественную ответную адекватную реакцию на насилие, с неуёмным желанием полной сатисфакции за унижение, если не тотчас же, то непременно в будущем реванше с наиболее благоприятными для этого условиями.

Выходит, марксистский антагонизм в поисках справедливого общества — обрёк на бесконечную синусоиду взаимного насилия и отмщения за унижение, с переменными пиками успехов во времени (и пространстве), по укоренившемуся стереотипу — кто был ничем, тому становиться всем.

События в Украине и вокруг Украины окончательно убеждают в том, что очередной пик трагической синусоиды поменял знаки на обратные — с тем же самым насильственным переворотом власти.

Они великолепно продемонстрировали, что по культу вестерн-концепции со свободным рынком на частном бизнесе (при невмешательстве в него государства) — реальная власть принадлежит олигархам с мультигражданством, далеко не обязательно отвечающем интересам своего государства, а версии с правами, свободами и демократией придуманы для обывателей, дабы иметь цивилизованное прикрытие олигархического произвола на предельно свободном рынке с частными тарифами и ценами, которые одновременно становятся недоступными для развития всех не состоявшихся и таким образом образуют общий ступор развития общества, к исчерпывающей выгоде группы отдельных персон.

События наглядно показали, что свободный рынок (вопреки всяческим теориям идеалистов от экономики) может быть свободным ровно до тех пор, пока он служит исключительным однополярным интересам вестерн-концепции, а если нет, то плевать она хотела на свободный и равновыгодный бизнес — властным в него вмешательством, вплоть до санкций, не предусмотреных никакими сторонами и договорами. И что именно эти санкции поднимают новый занавес между Евроамерикой и Россией вместо прежнего, опущенного с благими намерениями российскими компартбоссами, которым, похоже, маловато оказалось свободного барства на коммунистической подкладке.

Однако, свершилось то, чего никто, пожалуй, не ожидал — две оппозиционные концепции наложились одна на другую, что дало возможность российскому населению судить о них уже не по слухам и домыслам СМИ, (свободно обслуживающим каждые своих хозяев, с единственной целью — как поддержать свою свободу добычей тривиального денежного эквивалента ценности всех и любых товаров и услуг), — а очевидным практическим сравнением и той и другой — по реальному влиянию на быт и саму жизнь.

Парадоксально, но в обмен на свободу от т.н. «режима» — пришла безработица, инфляция, минимально-прожиточный уровень (в щедрой-то России!), равные права на землю и природные богатства коренных россиян и заезжих (проезжих) гостей и много чего ещё парадоксального, отнюдь не свободного для россиян, кроме, разве что начинающегося нуворишизма. Выходит, народ российский был сам себе врагом — проголосовав за переход на вестерн-концепцию!

Оказалось, что и занавес убирали и берлинскую стену рушили только для того, чтобы предоставить евроамериканской экспансии беспрепятственное проникновение, с наращиванием вооружённого потенциала уже у самых российских границ и сказками про то, что они, отнюдь, не на Россию, которые звучали в исторической ретроспективе неоднократно, но в прямо противоположном смысле — на Россию.

Вполне возможно, что запад и по сей день зашорен стереотипами российских имперских амбиций прошлых веков, наводивших страхи забавами в войнушки российских монархов, породнившихся с западными принцессами. Но в 20 веке монархию убедили в том, что негоже за успехи в ратных и других делах награждать отличившихся — целыми деревнями с сотнями душ холопов и батраков.

А если ещё раз всмотреться в историческую ретроспективу, то окажется, что и красный радикализм и коричневый экстремизм (а до них — имперский бонапартизм) — зародились именно в «свободной» Европе, при полном равнодушии к ним либерализма.

В нынешней Украине евроамерикаеский либерализм не просто равнодушен к экстремизму — он его всячески одобряет и поддерживает.

Но занавес — так занавес! Непонятно только — сегодня он от избытка ума на западе, или от его катастрофического недостатка, с консервативным склерозом, который теперь уже евроамериканскими санкциями толкает Россию на самосовершенствование своей конкурентоспособности, имея на это уже достаточный опыт!

Пусть Совет Союза проиграл первопроходческий раунд Совету Европы — но сама-то идея социального (социалистического) общества под эгидой централизованной защиты различных интересов отнюдь не проиграна, при немалом, к тому же, числе глобальных протестов и кризисов в самой вестерн-концепции.

Это для них требуется альтернативный притягательный полюс на планете, дабы в мирной состязательной конкуренции показывали успехи и неудачи каждой — для взаимного обогащения лучшим опытом, не окутывая его эгоцентристскими коммерческими тайнами. Особых исследований ждёт, конечно же, проблема — как одному человеку, даже если он семи пядей во лбу, удаётся, особо фактически не шевеля ни пальцами, ни мозгами, загребать миллиарднное состояние. А также — из каких источников сами миллиарды?

Однако претендовать на миссию альтернативного притягательного полюса в условиях, когда в обществе уже узаконен переход к вестерн-концепции — значит всего лишь воевать с самими собой, или с ветряными мельницами, в том числе архидедовскими протестными способами, легально дезорганизующими трудовой и иные процессы пикетами, стачками, забастовками, локаутами с массовой генерацией безработицы и нанесением явного вреда тем, кто в протестах и не нуждался. И даже если западные санкции заставили-таки власть заняться укреплением отечественного производства — где гарантии, что завтра санкции не отменят, а импорт снова не задвинет его на задворки?

Создаётся абсурдная ситуация — избранная обществом власть, из-за явного дефицита государственного бюджета, вынуждена ходить на поклон к самозванным частным инвесторам и кредиторам и ставить в зависимость от них государственные заказы, а главное — внедряя в общественное сознание стереотип, по которому у государства во власти, проходящей через горнило электорального отбора — и талантов-то не может быть в принципе таких, как у самозванных самородков?

То есть — частная инициатива, конечно же, должна приветствоваться, но при народовластии (демократии) лицензировать требуется не столько род деятельности, товары и услуги, сколько самих владельцев-производителей, выносимых товары и услуги на общий со всеми обменный рынок, а значит, попадающих в сферу государственной защиты и регулирования интересов всех участников рынка. То есть — та же скрупулёзная кадровая политика на благо всего общества, а не отдельных персон и которая высоко котируется в тех же частных корпоративах при комплектовании штатных структур. Почему нет — для общенационального регулирования?

Проблема в том, как сделать альтернативный социальный полюс притягательнее вестерновского и не только для нуворишей? Очевидно, прежде всего требуется придать ему отличительный от вестерновского статус. Перестать «дразнить гусей» одиозными политизироваными терминами «капиталистический» и «коммунистический» — заменив их общегражданским «социальный», имея ввиду социальное государство с электоральным принципом формирования власти, с приоритетной и первостепенной задачей этой власти — укрепления прежде всего самых слабых социальных звеньев общества и государства.

Социальное государство, которое озабочено не рекордами по числу миллионеров и миллиардеров по рейтингам глянцевых журналов, а переориентацией денежных потоков на принципиальное искоренение нищеты, бедности, бомжества, безработицы и прочего минимально-физиологического прожитка — до нормальных условий с возможностями по реализации продекларированых равных прав и свобод — собственым трудом и творчеством на общий бюджет, а не через кредитный плен у олигархов, дополнительно укрепляя их же, но не государство.

И, разумеется, альтернативный полюс должен быть полностью сувереным и надёжным. А он не мог быть таковым в российском 20 веке, поменявшем государственный строй, но продолжившем строительство по идеологии евромарксистской — антагонистической и богоборческой, по экономике — евромарксистской — из английской, по философии евромарксистской — от вульгарного материализма и по социализму — и тому французскому!

Ничего отечественно-суверенного, кроме общих фраз и политизированой демагогии о коммунистической перспективе, которой предначертано было наступить только при высочайшем уровне сознания и чувства ответственности за свои поступки каждым членом общества, а в первую очередь во власти.

А, впрочем, надо отдать должное российским компартбоссам, которые несмотря на присущие любой власти интриги с междуусобными разборками — нашли беспрецедентнейший способ через коллективный труд без частных посредников-работодателей — сделать максимально доступными все социальные направления и блага каждому трудящемуся россиянину.

И в любом случае, преимущества объединительных тенденций, с консолидацией сил и средств, особенно при современном возрастании глобальных угроз — перед разъединительными сегодня уже бесспорны! И несмотря на это — самой сложной проблемой остаётся задача, как обеспечить мирное сосуществование народов с различными, а тем более оппозиционными государственными образованиями. Когда выбор способа разрешения конфликтных ситуаций физической силой или путём переговоров — и есть показатель уровня интеллекта во власти.

Но и без этого показателя, по простым историческим аналогиям должно быть понятно, что если на российских большевиков из простонародья навесили ярлык варваров — то кто же тогда современные обожатели решения проблем вооружённым насилием, с цивилизоваными опекунами из Евроамерики?

Соответствуют ли нынешние развитые страны Запада, достигавшие как в исторической ретроспективе, так и сегодня прогрессивных высот любыми способами, включая дармовой когда-то рабский труд, колонизаторство чуть ли не полпланеты и установление мирового порядка вооружённым насилием — соответствуют ли они определению «цивилизованые»?

Похоже, что ложь от двойных стандартов среди политиков — это не случайные оговорки и не хобби, а профессия. Отпусти такому реплику, что это же подло и жди ответа — да, подлец, и горжусь своими успехами! Дипломаты уже начинают привыкать к тому, что если прозападный визави-политик сказал договорное «да» — считай на поверку «нет»!

Существенная разница в понимании движущих сил и тормозов для развития — и могла бы лечь в основу конкурирующей альтернативы однополярному миру, взрастившему культ вестерн-концепции на снобистском эгоцентризме.

Шагнёт ли человек в бесконечность?

Одно пока известно точно — жизнь человека весьма ограничена и после её завершения путь один, в никому неведомое небытие. И тем не менее, над человечеством витает множество идей, полных оптимизма в ожиданнии движения различными путями — к небывалому благоденствию в некотором неопределённом, но непременно более светлом будущем времени. Вопрос лишь в том — оно светлеет от природы или становится таковым и от рукотворной энергии трудов человеческих тоже?

По версии духовной, претендующей на абсолют истины, человек с праведным образом и в короткой жизни — имеет продолжение в вечном блаженстве. Но рефреном этой идее звучат и более приземлёные версии движения ко всеобщему процветанию и в короткой, но этой жизни.

Например, устремись каждый к материальному и культурному богатству — блаженство будет и здесь обеспечено вечное через вечное потомство. Или дождись таких времён, когда от каждого потребуется всего лишь по скромным способностям, а каждому по полной потребности — чем не блаженство? А то и вовсе отчурайся от всех, полюби самого себя и добывай блаженство автономно и хоть каждый день.

Похоже, никто из нас уже и не видит смысла иного, чем достижение исчерпывающего блаженства по известной схеме оптимизации — как можно больших преференций от жизни при как можно меньших собственных энергозатратах. Так ведь, по сути — блаженство вечное и есть окончательный застой на все последующие времена и нечто вроде космического тупика. Но если тупик — значит всё самое ценное имело место до него, в самом процессе движения к нему.

Может жизнь на то и дана короткой, чтобы успеть как можно полнее и разностороннее готовить себя ставить цель за целью и, добиваясь, радоваться череде побед. Отсекать несчастья и радоваться пути очищеному для счастья. Брать ресурсы у природы и радоваться их рукотворному восстановлению.

Рожать здоровых детей для собственного продолжения в потомстве, с точно такими же намерениями, и поколенческим порядком — уверенно шагать в бесконечность пространства Вселенной.

И быть может окажусь еретиком — но душа вовсе не улетает ни в какое мистическое небытие, а просто передаётся от одного ко многим через добрые поступки, музыку, поэзию, прозу, в том числе и потомкам, и хранится в вечной памяти о солдатах, отдавших жизни за то, чтобы продолжали жить потомки!

Но мы, простые смертные, ни за что и никогда не поймём всей христианской доброты и нравственности всемогущего Творца Вселенной — если даже Солнце и звёзды погаснут, а Он не зажжёт их ещё разок хотя бы для истинно в него верующих и в знак благодарности за веру — вопреки предрекаемым Апокалипсисам.

И кто знает, к чему ещё подвигнет живой человеческий разум в космических просторах, на встречном курсе к Абсолюту!