Дневники Обормотня

Альберт Джоуль, 2023

С детства я фанател по оборотням, а когда они появились в реальности… оказалось, что всё не так! Они не кусаются, а грузят философией и выглядят совсем как люди! Так было, пока в мире не стало меньше на одного человека и больше на одного обормотня. Кажется, моё появление в волчьей деревне встряхнуло её не меньше, чем начало эпохи Чуда! Потому что я НЕ БУДУ сидеть тихо, и игнорировать главную загадку деревни – безумного отшельника и тайну его превращения!А если кто-то будет против… я покажу всем, что полнолуние – это не день в календаре, а состояние души!

Тетрадка 6. Наказание

— Венька, предлагаю в стопятисотый раз, перекинься, а? — я смотрел на опухшего друга. Нет, не в смысое «обнаглевшего», а просто пострадавшего от шмеля. Где и как он умудрился подцепить себе сей летающе колюще-жалящий предмет на свою лапу, для меня загадка, но сейчас он сидел, теребил место укуса, ёжась на табуретке в приёмной сельского травмпункта.

— Лёш…

— Что? Как доктор говорю! Ладно, как медбрат. ЛЕНА-А! Я ЖЕ МЕДБРАТ?! А?! Во. Слышал?

Ну да, подрабатываю пока на подхвате у своей девушки, куда хватает моей волчьей гениальности.

— Между прочим, половина всех болячек в волчьей форме проходит моментально. У некоторых даже старение замедляется. Веришь, что деду Косте стольник стукнул? Больше восьмидесяти не дашь!

— А мне всё равно страшно.

Я вздохнул. Венька классный парень, но до конца ещё не оттаял. А Зверь его всё равно на панику подбивает. Ещё в прошлом месяце мне за такое по шее бы прилетело, но Ленка сама говорит, что я почти как вожак в стае. А значит, можно сжулить!

«Ладно, я же учусь переставать бояться, значит, можно попробовать сделать ещё один маленький шаг…» — пропихнуть этот мыслепирожок в Венькину думалку было сложно, но возможно. Как говорил Лев Леонидович, до полноценного внушения мне ещё год-два учиться, а такое — хоть сейчас!

— Можно я за ширму зайду?

Я закивал, и друг скрылся за медицинской ширмой. Ну да, перекидывание штука неприличная, совсем как чихать в неположенном месте. В смысле я сам на эти правила чихал громко и со вкусом, но Веня парень вежливый, поэтому зашёл подросток, вышел — лисейка в зимней шубе. Я торжественно вручил ему мячик-антистресс. Хорошая штука оказалась: хоть мни, хоть жуй. Пересидеть полчаса, болтая светскую беседу? Это мы можем. Чтобы потом, когда держать принудительно лисью форму станет сложно, и Веня незаметно превратится в человека, показать ему на больше не пухлую пятерню, и авторитетно заявить: народная медицина лучше таблетки фуфломицина! В роли народной медицины — выпущенный наружу Зверь.

— Не пойму, почему так.

— Серьёзно?! Кто из нас биолог, ты или я?

Венька помотал головой.

— Нет, просто когда я перекидываюсь под присмотром Константина Ивановича, он… ну…

— Понятно.

Действительно понятно. Вожак со своим внутренним Трусом жить научился, а как от него избавиться — не знает… и кто, в таком случае, поможет справиться одинокому лису, как не Обормотень? Хотя есть ещё пара вариантов…

— Вень, давай я тебя в следующий ролик запущу? А то мне в комментах говорят, что я не отличаю оборотня от китсунэ.

— Чего это я китсунэ?!

Ага, сразу видно негодование учёного: как встрепенулся, даже про лапу больную забыл!

— Вот и я думаю. Ты японский, случайно, не изучил, когда перекидываться начал?

Венька опешил застыл с открытой пастью, не зная, что сказать на это, а потом до него дошло.

— Лёш, опять прикалываешься!

— Ага! — я расплылся в довольной улыбке. — А ты уже в порядке, правда?

Лисей потряс лапой: под мехом укуса не разглядеть, но и так понятно. Такую мелочь вылечить легко! Мелочи посложнее, вроде оторванных хвостов или пневмонии, у нас пока не происходили. А пока мы сидели, к нам пришёл ещё один пациент…

— А, привет Виталь. ЛЕНА-А! ГВИДОНА ПРИНИМАЙ! — крикнул я в коридор.

— Чего это Гвидон?! Это Тоха Гвидон. — пробурчал Виталик, почёсывая корзину на плечах. Внутри корзины предполагалась светлая голова, которая опять нашла на себя приключения.

— Потому что только Гвидоны могут скатиться с горки в реку в бочке! — авторитетно заявил я. Взболтанного, но не смешанного обормота от хождения за три моря остановило только выпадение из бочки в процессе спуска.

— Виталь, может, так и оставить? Третий случай с Луны! — предложила знахарка, не скрывающая улыбку. Ну да, половина обращений в травмпункт этого мохнатого — заслуживают отдельного сборника. Оборотень протестующе замотал корзиной.

— Между прочим, это перекидыванием не лечится, так что тебе повезло, я считаю! — заметил я Веньке. — А у тебя уже укус прошёл, я даже отсюда это вижу.

Лисей удивлённо посмотрел на лапу, почесал её, затем перевёл взгляд на довольного «лечащего врача».

— Правда… спасибо тебе большое!

— Не за что. Виталь, а ты садись на койку…

***

Дед Костя давно стал для меня признаком дурных новостей, поэтому я сам вышел к нему навстречу, сутулившемуся перед калиткой. Рядом маячил Лев Леонидович. Без больших предисловий, вожак высказался:

— Лёшенька, прости старика за всё худое, но кроме тебя просить уж некого. Помоги удержать Федьку в родной деревне! Увозят его, бедного!

Лев Леонидович поймал мой вопросительный взгляд, и серьёзно кивнул:

— Подтверждаю, Алексей. Фёдора оставляли на единственном условии: контроль со стороны местных жителей. Константин потерял его доверие, но малый шанс есть у тебя.

— Если возьмёте меня с ним в Аркаим, то я только за!

— Алексей, научно-исследовательский институт «Аркаим» — объект номер один по важности во всём мире. Ты получишь шанс попасть туда, только получив высшее образование, при совпадении с требованиями кадровых специалистов. — Лев Леонидович помолчал, дополнил: — В качестве добровольного подопытного — не раньше достижения восемнадцатилетия.

Может, плюнуть на всё это? Не знаю, почему дед Костя так вцепился в Фёдора, что того надо обязательно держать в деревне. Идею, что из него будут вытягивать секрет Инициации, я отбросил, как дурацкую: Лев Леонидович может шифроваться сколько угодно, но я понял, что имел в виду дядя Фёдор: за ним действительно не было никакого злобного умысла. Шерлок привык молчать и недоговаривать, но секреты есть у каждого. Брюс так и не рассказал, почему бросил собственный байкерский клуб, Лена просит молчать про своё студенческое прошлое, и такой секрет есть у каждого. Нет, не у каждого оборотня, а вообще у каждого!

И всё же это был проигрыш. Фёдор устал, ему было нужно отдохнуть, расслабиться! И у него это вышло! А получится так сделать под присмотром учёных? Или разглядят в нём симулянта, и запрягут пахать?!

Может быть, стоило поговорить с ним лично, но снов давно не было… и, возможно, больше не будет. Не знаю почему! Может, потому что стоит отодвинуть сны и заняться реальностью?

Дед Костя посмотрел на меня взглядом совсем уже побитой дворняги:

— Лёшенька, если ты согласишься сделать благое дело, я, так уж и быть, добровольно передам тебе звание вожака.

— Зачем? Я и так делаю половину вашей работы, просто не лезьте ко мне.

— Позволю себе заметить, Алексей, добровольная передача звания вожака мирным образом — редкое явление среди чистокровных оборотней… — Лев Леонидович посмотрел на деда Костю, тот ответил ему кивком. — …и очень позорное для покинувшего пост. Константин будет вынужден навсегда покинуть деревню. Новое место жительства мы ему подготовим.

— Вы долбанулись оба? Почему нельзя нормально всё сделать?!

— Это и есть нормальное решение, Лёшка. — будущий бывший вожак даже отступился от своего любимого «Лёшенька». — Старики уступают место молодёжи. Стая верит тебе. Ты будешь хорошим вожаком.

— Я подумаю. — пробормотал я, и дал дёру. Меня никто не догонял и не уговаривал, но… какого хвоста это на меня сваливается?!

Дождавшись, пока меня перестанет взбалтывать, как яичницу в стиралке, я выглянул в окно: никто меня по-прежнему не караулил, чтобы принять моё уверенное согласие… которое я не хотел давать так быстро. Почему? Да потому что у этой стаи уже есть вожак! И к этому вожаку я отправился посоветоваться, чтобы не было шакальства.

Вожак сейчас занимался важным делом: торчал в телефоне, популярно объясняя нубам моего уровня об изменениях игровой механики клана Кислых. Но сразу почуял, что есть кое-что важное, когда на кухонный подоконник пристроилась одна ошарашенная волкомоська.

— Меня в вожаки записать хотят. — пожаловался я. Искра, буря, вспышка, критический прок и фатал еррор… не случились, потому что друг сразу отложил телефон и склонил голову набок.

— Давно пора. Лёша, ты столько всего делаешь!

— Вообще я жду, когда ТЫ вожаком станешь! У стаи не может быть два вожака, я читал… О. Привет, Вась. Скажи, я прав, не?

Зашедшая на кухню Василиса глянула на меня, и даже думать не стала, сразу ответила:

— Раньше такого не было, Лёх. В отцовской стае один вожак был, у бабули тоже…

Вася всё-таки урождённая, поэтому как дела в других стаях, знает.

— А у нас будет! — Степашка подскочил ко мне, и попытался втянуть в кухню через открытое окно за лапы. — И вообще! Блог мы вместе ведём, значит, и стаю сможем вместе вести! Мам, ты не бойся, ладно? Я не жадный!

— Боюсь? Я?! — Вася заливисто рассмеялась, и потрепала нас обоих по головам. — Какие вы оба дети!

— Может и дети, но мне придётся с Фёдором сидеть, чтобы он нормально переносил полнолуние! Потому что если не смогу, то его увезут!

— А ты этого боишься? Доброе утро… — на кухне появился третий «ребёнок»: заспанный оборотень-хаски в семейниках. Наш со Степашкой воспитанник, которого мы вместе учим не терять голову. Зевнул во всю пасть, и дополнил: — Сам говоришь, что Фёдор нормальный, просто придуряется.

— Фёдора не боюсь, проблема в другом. Почему из-за этого я должен у Степашки стаю отнимать?!

— А ты чего перепугался? Дед Костя тебя укусил, что ли? — внезапно подлила масла в огонь Вася.

— Он не кусается, он просто боится всех подряд…

— А ты Обормотень, ты всех подряд радуешь! — Санька уверенно похлопал меня лапой по плечу. — Подобьёшь Фёдора к нам четвёртым сниматься, взорвём Интернет!

И захихикал… а потом и остальные тоже. А потом и я, потому что… ну правда, какого хвоста я тут панику развожу?! Особенно, когда в меня верят!

— Ладно, весело с вами, но я опять хасею! — всё ещё хихикая, сказал друг. — С вами никакого ошейника не надо!

— Стоп, так ты без фейского ошейника?! — я выпучился на Саньку. Тот закивал, и провёл лапой по меху на шее: оберега не было. Я пришёл в себя через минуту, когда Саня вышел из ванной человеком.

— Я скоро действительно научусь дружить со своим внутренним хаски! А что у нас на завтрак?

Кажется, причин паниковать больше нет? Потому что в нормальность дяди Фёдора я верю. В свои силы… после усмирения второго, по буйности, оборотня в деревне?! Это даже не обсуждается! Но внутри всё равно почему-то было неспокойно — поэтому я пошёл в то самое место, где лучше всего думается. Нет, не в туалет! Пусть Волков идол никакой не волшебный, но мне рядом с ним спокойнее, и это главное.

Здесь я просто сижу, прислонившись спиной к камню, и тихо думаю о всяком. Например, что меня вообще тревожит. Что меня резко перевели из лохматой шпаны в ряды «серьёзных взрослых»? И теперь я буду не просто помогать, потому что «хочу», а потому что «надо»? И это меня пугает?

Даже сейчас, захотел — убежал отдыхать. И никто не прибежит ко мне с криками «Лёх, угадай, кто опять лампочку в рот засунул» или «Лёшка, а помоги пройти жёлтый уровень, а то они даже не знают, что это такое!» Правда, деда Костю таким не донимали никогда, это я… полезный. И не собираюсь от этого отказываться!

Рядом кто-то был. Я выглянул из-за камня, и обнаружил Лену. Появление одного человека может поменять настроение в лучшую сторону! Когда этот человек придёт, улыбнётся, и спросит… но что именно, я додумать не успел.

— Так и думала, что ты сюда придёшь. Голодный? Фрикадельки будешь? — Лена сама придумала идеальную фразу для повышения настроения. А в нос постучался запах еды! Кажется, я проголодался, и ко мне пришёл добрый ангел в лице Елены Прекрасной, с полным контейнером курино-рисово-перченных шариков под домашним томатным соусом! М-м, вкусняшка!

— А ты уже почти доволчилась.

— Что?

Я покосился на Лену, которая переняла Санькино упражнение, и тоже начала ходить в зверином облике. Уши торчащие по-волчьи, да и мордашка не совсем лабрадорская. Очень милая волчица! Она поняла, что я имел в виду и улыбнулась.

Какое-то время мы просто жевали и молчали. А что ещё надо? Серенады петь? Так пробовал, Ленке больше нравится, когда я ей помогаю. Хотел сделать красивый романтичный вечер, как в фильме, вышел цирк; было классно, весело, но ни хвоста не романтично. Но нам обоим это почему-то понравилось, значит, вышло даже лучше задуманного!

Сейчас тоже хотелось сказать что-нибудь красивое, но вместо этого сказал всего лишь то, что крутилось в голове:

— Так не должно быть. Почему дед Костя готов так запросто готов бросить свою собственную стаю? Я бы на его месте до последнего бился! И ни Фёдора не выдал, раз это так важно, ни мелочь хвостатую в вожаки не пустил бы!

Лена посмотрела на меня внимательно и серьёзно:

— Поэтому ты и должен стать вожаком. Дед Костя… слишком держится за прошлое. Когда нужно было прятаться, и малейшая ошибка ломала жизнь.

— Ломала?! Да если бы я увидел, среди своих друзей, настоящего оборотня, я бы до потолка прыгал!

— А они прятались. Когда я сюда пришла, знаешь, что я почувствовала? Как будто здесь просто не привыкли жить по-другому. Вместе с остальным миром. Вожак помнит, что большой мир опасен, и уничтожит любого, кого заметит…

— Да ну, бред собачий.

— Поэтому нам нужен тот, кто откроет нам мир снова. Как большое и счастливое место, в котором всё будет хорошо… даже если мы… такие.

Я нежно приобнял девушку, и вздохнул.

— Ради этого вы готовы взять в вожаки даже Обормотня? Который и школу не окончил?

— Не будь строг к себе, Лёш. Стая — это семья. А в настоящей семье все друг друга поддерживают. Поддержат и сейчас. Особенно Обормотня!

Меня по-дружески лизнули в щёку, а я завилял хвостом от радости. Приятно слышать, что тебя любят! Я умолк, и мы просто сидели, наслаждались тишиной. О чём бы Лена не думала, но рядом с ней все плохие мысли уходили. Надеюсь, у неё тоже… потому что она выглядела вдохновлённой, умиротворённой, расслабленной, но не грустной.

Надеюсь, что «стая-семья» не значит, что Ленка станет для меня сестрой. Потому что я люблю и уважаю её, и готов быть Хатико сколько угодно, но… хотелось бы, кроме стаи, ещё одну семью, поменьше. Как у Саньки с Василисой… а Степашка подрастёт, и сам будет таращиться на новых друзей, когда ему покажут самую-самую новую мобильную игрушку, для которой он будет уже взрослым! Я посмотрел Лене в глаза: будет такое? Она ответила молча: не сейчас, и не в этом году, но будет обязательно.

Хотелось как-нибудь красиво всё завершить, но вместо этого я снова выдал то, что было на уме:

— А хочешь отдохнуть завтра? А я за тебя инвентаризацию разгребу, мне не сложно!

Мне очень приятно намекнули, что идея хорошая!

***

Какая это банка чипсов по счёту, третья? Надо хотя бы одну Фёдору оставить, а то совсем радостей никаких. Может, апельсинового попкорна ему подсунуть, как Ленка любит? Хотя он большой, ему это, как опилки. Или яблочной пастилы? Бр-р… какими сладостями перебить впечатление от разговора?! Нет, не с Ленкой, я потом сдуру к ещё одному волку сунулся…

Честно хотелось поговорить со старым вожаком, который не приручал, а просто согласился бояться вместе со своим Зверем! Потому что все его «злодейства» — от страха, просто об этом не сразу догадываешься. Если бы он меньше боялся, то и был бы адекватнее, и стаю мне не передавал бы… но каждый поход к нему — как плохой ужастик. То есть не страшно, даже грустно, а уходишь, и внутри как кошки нагадили.

Дальше «Здрасьте» у нас общение редко заходит, но почему всё должно кончаться ТАК?! Я пришёл к деду Косте на порог его дома, и высказался:

— Не бойтесь, я со всем справлюсь. И вам тоже помогу, обещаю!

А он только посмотрел на меня грустно:

— Поздно, Лёшка, уж совсем поздно. Никто тут мне, старому, не помощник.

Таким тоном старики любят рассуждать на тему «старый я, помирать пора». Никто в этом не виноват, потому что «такова жизнь», а раз местный Акелла промахнулся, то Акелла должен уйти. Нормально?! Вот и я считаю, что нет! Но мне пришлось пока с этим смириться, а страничку с нашим разговором я из тетрадки выдрал: такое читать, только настроение портить.

Кормят Фёдора через окно на кухне: открывается ключом, ставится паёк, закрывается. Может даже тарелка останется, но Фёдор продолжает ломать комедию… и пластиковые тарелки. Хотя запустить пластиковую тарелку летать по воздуху, как НЛО, и правда интересно!

Сейчас я задержался ненадолго, потому что Фёдор находился в кухне, а я с ним слишком давно не разговаривал! Затворник посмотрел на меня сердито, промолчал, отвернулся.

— Давно не общались… во сне, то есть. — сказал я. — А это были хорошие сны! Веришь?

Молчание. Но и не рычание, что тоже хорошо.

— Рассказать тебе новости? Представляешь, меня вожаком хотят назначить, чтобы было кому с тобой общаться. Дед Костя ради этого готов добровольно мне место отдать, хотя я этого не хочу. А остальным как-то пофиг, потому что все и так со всем справляются. Но вожак нужен.

Молчание.

— Я тебе тут ещё кое-что притащил. Новый вкус вышел, очень хвалят, и мне тоже зашло! А то сидишь взаперти, даже какие чипсы новые появились, не знаешь…

— Рр-р…

— Ладно-ладно, ухожу!

Я аккуратно поставил фиолетовую банку чипсов на подоконник, и закрыл окно; когда Фёдор рычит, значит, ему надоело выслушивать трёп кормильцев. Но устроился дядя прекрасно! Сидит, отдыхает, лезть к нему боятся. Потому что это больше не уважаемый титан Фёдор Мстиславович, который на своём горбу всю деревню носил! Это отшельник и затворник Фёдор, к которому никто не лезет! Только вожак из шкуры вон лезет, чтобы продержать нашего затворника подольше взаперти в родной деревне!

Опять это паршивое ощущение! Продержать. Взаперти. Почему его хотя бы на прогулку не выводят?! Это же волк, а не хомячок, ему гулять надо! Он не в деревне живёт, а в собственном доме, из которого вынесли всё, что можно было сломать! Какая тогда, к хвостам собачьим, разница, где его запирать?!

Кажется, я случайно обменял свою беспечность Обормотня на вожаковские занозы в… мозгах! По этим самым мозгам мне прилетело чем-то гремящим.

— Э, какого?! — я рявкнул, а потом услышал сердитый хлопок форточки, которую не стал запирать. А затем увидел фиолетовую банку, из которой высыпались пряные картофельные ломтики.

Стало ещё неприятнее, потому что это уже не конспирация! А что? Дядь Фёдор, если наяву не хочешь колоться, может, во сне посекретничаем? Пожалуйста, мне это очень надо!

Я не знаю, почему Лев Леонидович не может остаться поддержать! Вернее, понимаю, что свои дела есть, которые даже на один день перенести нельзя, но всё равно обижаюсь. От него это, в наши последние занятия, не укрылось.

— Алексей, послушай меня. В жизни каждого случается момент, когда он должен принять ситуацию, какой бы сложной она ни была.

— Мне это не нравится…

— Никому не нравится.

— Лев Леонидович, давайте вы просто скажете, что здесь нужна помощь одному начинающему вожаку, и уедете на пару дней позже?!

Вместо ответа на эту шутку (Точно, шутку! Совсем точно… Эй, я что, сам себе не верю, что это шутка?!) мой учитель нахмурился, и посмотрел на меня взглядом Фёдора — то есть такого же взрослого, слишком уставшего от болтовни с непонимающей мелочью…

— Сменим тему. Скажи, что ты знаешь о такой личности, как Маленький Оратор?

Угу, а это уже поинтереснее. Вернее, это один из проверенных Львом Леонидовичем приёмов: «отвлечь от грустных мыслей».

— Что прошлым летом по телику показали срочную трансляцию. Ребёнок какой-то, вышел на сцену, и говорил, мол «Вы хорошие, давайте жить дружно» и всё такое. А потом оказалось, что половина страшных баек про оборотней больше не работает, мохнатики сами подтвердили. Только я в это всё равно не верю.

— Почему?

— Потому что один ребёнок не может перевернуть мир!

— Он не был один. С ним был его брат, который также не верил в эту затею, но поддержал. С ним были его друзья, и команда, которая помогла сделать всё в кратчайшие сроки.

— То есть, если бы он действовал один, то ничего бы у него не получилось?

— Получилось, просто другим способом. Я был знаком с Маленьким Оратором лично, и могу быть в этом уверен.

Ого! Раскрутить на подробности о своей жизни Льва Леонидовича почти не удаётся, но каждое такое откровение выглядит чем-то особенным! Мои уши домиком и степень крайнего любопытства в глазах были красноречивее любых многоэтажных просьб рассказать.

— На момент первого знакомства с оборотнями, сам он отрицал свой дар. Когда я опознал в его друге Буйного, укрощённого за час общения, я не поверил себе. Это перечеркнуло многие известные мне факты, поставив перед суровой действительностью: мир поменялся. Когда он заявил, что хочет помочь другим оборотням, я поступил непрофессионально: принял это предложение, вопреки уставу и нормам уходящей реальности. После я убедил начальство, что должен оказать поддержку Маленькому Оратору в дальнейших действиях. Приказ был подписан и заверен.

От этих сухих формулировок, моё воображение нарисовало чуть ли не Кремль, в котором солидный Главволк, в присутствии президента, подписывает большую, пахнущую канцелярскими кабинетами, справку с тысячей печатей, и вручает её Льву Леонидовичу.

— Я полагал, что это будет сложной задачей, поскольку Оратор был замечен в предвзятом отношении к подобной слежке. Но он ни разу не высказал своего недовольства, и относился ко мне, как к другу, насколько это понятие позволительно с нашей разницей в возрасте.

— Да ну, всего-то лет сорок каких-то… — я снисходительно махнул лапой. Баб-Лёне больше, но мы всё равно дружим.

— Немного больше, но это не важно. На момент нашей последней встречи, Маленький Оратор приступал к весьма важному проекту, сродни своей речи на телевидении. Результаты мне не известны, но знающие люди говорят, что с ним и его братом всё хорошо.

— Чего это? Ребёнок ушёл работать в спецслужбы?

Мой вопрос проигнорировали недовольным хмыком.

— Он хотел написать книгу о своих приключениях. Они были слишком невероятны, даже по современным реалиям, но я настоял только на одном условии: чтобы моё имя нигде не фигурировало. Но он моментально нашёл выход из положения, назвав меня «Акелла».

В какой-то момент мне показалось, что передо мной раскрыли какую-то большую тайну, но эпичностью меня задело только по касательной.

— Думаете, я тоже смогу так?

— Уверен. Не в моих правилах давать ложные надежды, прислушайся к этой рекомендации, Алексей. Из достоверного источника я знаю, что ясность разума всех оборотней — заслуга Маленького Оратора. Его самым главным врагом был он сам, как у любого из нас. Но у него была группа поддержки, которая помогла преодолеть этого врага. Такая есть и у тебя. Стая.

— А вы в ней? Вы же не часть стаи…

— В какой-то степени, я тоже отношусь к ней. Но сейчас Китеж и Малахитовск нуждаются в моей помощи, и я не имею права ответить отказом.

— Кажется, я понял, кто вы… Учёный, да? Начальник одной из лабораторий «Аркаима» под прикрытием?

Акелла Леонидович усмехнулся от неожиданности.

— В какой-то степени. У меня хватает подчинённых и коллег, которые помогают решать ряд вопросов в НИИ «Аркаим». А теперь сменим тему, и вернёмся к тренировке.

— А я так и не понял, в чём было воздействие… оно вообще было?

— Нет. Просто мне тоже иногда хочется всего лишь поговорить, Алексей…

После вчерашнего занятия, я свалился спать без задних лап: как вырубило меня. Когда проснулся… и понял, что лучше бы вообще не просыпался! Башка трещит, хвост онемел… у-у-у! Ладно, в мозги мне лазили вчера, но хвост тут при чём?! Слишком сильно поджал?!

— Я сегодня никуда не пойду. — прохрипел я, и сам не узнал свой голос. Вообще не пойму, что с ним не так, но тот звучал неестественно. А потом я открыл глаза. С трудом… Бр-р… «Поднимите мне веки!», продуктивного понедельника, Алексей! И пофиг, что сегодня… ух… воскресенье.

Пушной зверёк подкрался неожиданно, когда я всё-таки разлепил смотрелки, и выпучил их на свои лапы. Вернее… руки?

— Какого хвоста?! Я опять стал человеком?!

Никогда не было привычки болтать с самим собой, а тут появилась. Вскочил с кровати, едва не навернулся: у человечьих пяток центр тяжести не там, где у лап. Подскочил к зеркалу, и обалдел.

Эта сказка должна была закончиться превращением чудовища в прекрасного принца. Только я не был чудовищем, я был милым волчариком-Обормотнем, иногда бурым, иногда розовым. Зато сейчас перекинулся и…

— У-у-у… А можно обра-атно?!

В зеркале отражалась по-сонному опухшая физиономия патлатого нечёсаного подростка с клочками щетины и в прыщах: от щенячьего обаяния не осталось ни следа, зато с такой рожей можно по ней же и получить с перепугу! Я заскулил по старой привычке, и снова ощупал лицо… Что скажет Ленка, когда увидит меня… таким?!

–…в общем, я примерно так и подумал сразу перед тем, как проснуться! Но это был самый странный кошмар, какой мог быть! — А это происходило уже наяву, за обедом, который я делил со своей девушкой. Узнав, что мне приснился страшный сон, она решила провести этот приём пищи не в одиночестве у себя, а у меня на кухне.

— Ты так до сих пор и не чувствуешь ни Зверя, ни Человека? — поинтересовалась Лена. Я замотал башкой.

— Не-а, эта волкошиза меня обошла стороной. И так до сих пор и не нашла! Наверное, потому что я — это я. С Человеком, Зверем, Ребёнком, Трусом, и кто там ещё может быть! И вот тогда я понял, как выглядит мой внутренний Трус, а потом проснулся, и понял, что не хочу его вообще видеть. Только…

Повисла неловкая пауза. Потому что я помню, как Лена говорила, что мохнатому уголок в сердце выделит только во френдзоне.

— Знаешь, я, наверное, однажды всё-таки найду в себе силы стать человеком. Только чтобы ещё и собой быть, и перекидываться, когда надо.

— Ты уже человек, Лёш.

— Угу… и своего человеческого облика испугался.

Лена положила свою человеческую руку на мою лапу. Такое приятное и лёгкое прикосновение отправило внутреннего Труса в нокаут.

— Всему своё время. Может, однажды узнаешь, как менять облик. Но ты уже человек. Поверишь врачу?

Опять пауза, на этот раз умиротворяющая. Когда надо, атмосферу Волкова идола можно вообразить и на собственной кухне, за бутербродами и компотом.

— Когда ты только приехал, ты был куда большим Зверем, чем все мы. Любопытство привело тебя в глушь, и заставило искать, кто будет готов тебя развеселить. Знаешь, ты пока не озверел, мне такие вещи говорил…

— Я не нарочно! И вообще, я даже не помню, что именно говорил! — обиженно тявкнул я. Лена внезапно улыбнулась, и опять погладила по лапе.

— Я знаю. А потом ты вырос. Помогать начал. За пару месяцев выбиться в вожаки… В тебе это было, Лёш. Просто глубоко. Но за что мы любим своего Зверя, что он достанет до любой глубины. А правильно попросишь — ещё и достанет оттуда много хорошего. Тебе он достал Человека.

«Человек» не был с этим согласен, но хвостом вилять не переставал. Особенно, когда его поцеловали в не по-человечески мохнатую щёку, и сказали, с самой лучшей и обаятельной в мире улыбкой:

— Человек — это не внешний вид, а состояние души.

***

Кажется, внутреннего Труса усмирить удалось, но не до конца: меня перестало колбасить, и понедельника я дождался без труда. Когда он оживал, так это когда мне на глаза попался дед Костя. Слишком бодрый и довольный! Я этого ждал? Ждал. Так почему мне так жутко от его бодрости?!

— Так-то, Лёшка, тяжела она, доля вожаковская. Потому-то и мне беспокойно было.

— Поможете с этим справиться?

Дед Костя развёл руками и хитро посмотрел на меня:

— Ишь, умный какой! Не, сам со всем справишься, на то тебя новым вожаком стая и выбрала. Не стыдно к старому-то обращаться?

— Нет. — было почему-то очень обидно, что дед Костя единственный, кто отказывался помочь, и волчья гениальность подсказывала: дело в чём-то ещё. И это «что-то ещё» реально пугало! Не могу спросить прямо — «А что это вы такой весёлый для свергнутого вожака?», да тут и так всё понятно. Ждёт, что я, поджав хвост, испугаюсь и дам дёру! А потом устроит краткую, минут на сорок, речь для стаи, на тему «Вот видите, кого вы себе в вожаки вместо нормальных волков выбираете?»

Сам старый волк смотрел на меня с едва обозначенным любопытством; мысли закрывать я уже умею, а покерфейс держать — нет. Мимика мохнатиков в разы богаче звериной, и мне это нравится! Но помочь мне помогли, старательно не заходя за рамки «критического минимума». Дед Костя достал из кармана ножик. Не мой трофейный, а другой.

— Тяжко будет стае без моей волшбы, ну да Луна рассудит. А напоследок помогу: вшепчу в дверь, коли не удержишь Федьку, беги со всех лап. А он, покуда ножик в двери торчит, не сбежит, как бы ни старался.

Шерсть у меня на загривке опять приподнялась от воспоминаний. Шептун хренов…

— Послушай старшего, ребёнок. Коли оплошаешь — так выживешь хотя бы. Федька он тебе не Сашенька, обормот восторженный, Федьку настоящий Зверь держит. Опасный! Буйный!

Я угрюмо посмотрел на колдовской нож, помощь которого мне предлагали.

— Давайте ножик ваш. Спасибо…

— Не за что, Лёшенька. — кивнул вожак, и довольный ушёл прочь. Лунное любопытство только начало раскачиваться, и сонно махало транспарантом «Какого хвоста я снова Лёшенька?» Но ответ я и сам знал: просто один Обормотень снова получил щелчок по носу.

Эти качели начинают бесить! То я рвусь доказать, что я — самый сильный, и со всем справлюсь, то наоборот — готов сжаться в комок, спрятаться от того, что меня ждёт! Хочется даже не расследовать тайну пугающей весёлости деда Кости, а задвинуть её куда подальше, потому что воображение рисует сцены в лучших традициях сказок Андерсена. А им тут не место!

«Утром и днём к Фёдору в полнолуние не лезь, но ближе к вечеру он становится более открыт для разговоров» — таким был один из советов Льва Леонидовича. А я стоял перед дверью. Интересно, куда дед Костя нож воткнул? Потому что отсюда я его не вижу. Осмотрел всю дверь, нашёл несколько щелей, где ему могло быть место… плюнул, вошёл так. Нет ножа, ну и пёс с ним.

Внутри было темно и пусто; «собеседники» не убираться сюда ходят, только развлечь трёпом. А самому Фёдору по барабану, что на пустых книжных полках в коридоре — пыль, толщиной с пуховый платок. Вперемешку с шерстью: пушистые собаки оставляют примерно в три раза меньше шерсти, чем один трёхметровый оборотень.

Фёдор лежал в углу не то спальни, не то гостиной; без мебели не поймёшь! Из украшений — только подранные обои.

— Здрасьте, дядь Фёдор! Сегодня я с тобой посижу, хорошо? — сказал я. Чёрная меховая громадина зашевелилась, потянулась, и зевнула во всю широту своей клыкастости. Говорить надо о чём-то особенном, или можно, как всегда?

— Знаешь, а я всё равно верю, что эти сны не просто так мне снились. Даже если мне никто больше не верит, ты их хорошо запутал всех. Лев Леонидович про Маленького Оратора рассказал. Ты знаешь, кто он, Оратор? Думаю, тоже был волчонком из стаи Шерлока… Это я так Льва Леонидовича называю, если что. Ну правда похож, а?

— Рр.

В этом коротком рыке не было никакой угрозы. Скорее как простое «угу». А я продолжил.

— Давай, я расскажу, что вообще в деревне происходит? Потому что у нас весело! С Ленкой всё хорошо, и вообще, баб-Лёна от нас уже внуков ждёт! Мне она, как родная бабуля стала. Правда, моя никуда не лезла, ничем не интересовалась, а баб-Лёне всё интересно, даже Степашкин «ФэйриВерс», представляешь?

— Рр.

Кажется, диалог налаживается! Меня слышат, но не прогоняют, а я почувствовал, как становлюсь смелее.

— Вообще я сам не против, это Лена говорит, что «детей» ей и в нашей стае хватает. А я её слишком люблю, чтобы так вот силой переубеждать. И вообще, я тоже ей помогаю! Ага! Перевязку сделать, или бумаги заполнить, или Виталику голову из забора опять вытащить. Я просто предложил чаще перекидываться, чтобы лучше понимать Зверя, а Виталик то драться лезет, то что-нибудь придумает такое… Вот как думаешь, что такое «Баскетбол»? Это когда вместо мяча корзину берут. Большую такую, с тазик размером. И с очень непрочным дном. Иногда без нашей с Ленкой помощи снять корзину не получается.

«Не зацикливайся на одной теме, твоя задача — поддерживать разговор как можно дольше. В идеале — всю ночь». — всплыло у меня в памяти, но Фёдору, кажется, интересно было это слушать, если я что-то понимаю в эмпатии огромных волков-затворников.

— Вообще давай, я тебе чего-нибудь вкусного притащу? И… мне ещё Алиса, Ленкина подруга-фея, притащила огромный пушистый плед! Тебе понравится! Давай?

— Рр.

— Отлично! Я мигом! — я рванул к себе. Воображение уже нарисовало Фёдора, уютно закутавшегося в жёлтый плед, лениво жующего домашнюю пиццу. Через пять минут я вернулся и с тем, и с другим, поставил перед волком большое блюдо с пиццей, и накинул ему на спину плед… а только потом понял, что сделал. И он тоже.

Красные глаза молча и серьёзно задавались вопросом: «Мальчик, тебе жить надоело? Ты нормальный?»

— Нормальный! И ты тоже! Вообще, если деда Костю мы больше пускать сюда не будем, какой смысл притворяться? Они всё равно тебя боятся все, перепроверять не будут.

— Р?

— Так ты сам себе такую легенду придумал. «Я злой и страшный, рры, не лезьте!» Это сработало. Даже Санька не хочет рисковать. Хотя мы его со Степашкой уже сдружили с внутренним Хаски. Знаешь, всегда мечтал, что у меня будет свой хаски! А теперь у меня лучший друг и сосед есть, это даже прикольнее! И Степашка, когда подрастёт, будет тоже к тебе ходить, можно? Он тоже вожак, просто пока маленький, а ещё почти мой младший братик.

— Ррр…

Интересно, а Фёдор вообще умеет говорить? Потому что ни у кого из оборотней с речью в волчьей форме проблем не было. А тут только порыкивание с интонациями. Пока я думал, дядя Фёдор всё же решил обратить внимание на пиццу. Вернее, сначала обратил внимание на меня, но его Внутренний Пофигист решил, что передо мной выделываться смысла нет, а пицца — остынет, и будет невкусной.

— Приятного аппетита, дядь Фёдор!

— Рр.

Солнце скрылось, а меня начало душить любопытство. Что Фёдор просто притворяется монстром, я чувствовал на все сто! Но как мне его раскрутить на что-то кроме «Рр»?! Потому что я тоже живой, мне нужно всё узнать! И не важно, что я сейчас убалтываю главную страшилку стаи!

— Дядь-Фёдор, а ты вообще чувствуешь разделение на Зверя и Человека? Потому что мне сколько говорят, а я ни хвоста не понимаю, где эта разница. А ты?

Молчаливый игнор. Ну да, мне уже говорили во сне, как с этим дела обстоят, повторять не собираются.

— Ладно, сменю тему. Помнишь Веню? Ну, лисёнка полярного?

— Рр.

— Так вот, он в самом деле полярный! Точнее, родился в Мурманске, потом переехал в Питер, потом случилось Чудо, и Венька олохматился! Но вообще он оказался невероятно умным! Только в медики не хочет уходить, как родители настаивают, но тут я с ним даже согласен!

— Р?

— Потому что это может быть сто раз правильная и хорошая работа, но ему по душе больше цифры и компьютеры! А ещё он недавно для себя квас открыл.

— Р?!

— «Координатно-векторно-какая-то-там-система», тут тебе навру, потому что даже в Степашкином «ФэйриВерс» я лучше разбираюсь! Не моё это, а ему нравится. Хочет отучиться в техническом, а потом ворваться с головой, чтобы дров не наломать. Маман его развопилась, мол, «Кошмар, сыночку на завод отправляют!», а мы со Львом Леонидовичем её уболтали, что Веньке это нравится, так почему не дать ему заниматься приятным для себя делом?

— Р-р…

Я совсем страх потерял, потому что сидел напротив открытого окна, в котором очень живописно виднелась идеально-круглая луна. Внутренний Ребёнок распушил хвост, и встал во всю свою космическую гигантскую маленькость!

Снова выйдя за пределы дома, так и не обнаружив обещанного колдовского ножика, я вернулся к ожидавшему цирка дяде Фёдору, и торжественно заявил:

— Вожак свой ножик куда-то посеял, и боится признаться, но тем лучше! Давай выйдем, вместе прогуляемся, покажем всем, что зря тебя боятся? Что не нужно из тебя какого-то монстра делать! А то «ой-ой-ой, ай-ай-ай, укусит-раздерёт, внучатки-волчатки!»

Меня проигнорировали. А волчьи мозги продолжали кипеть на тему внезапно вернувшейся смелости.

— Потому что разве это жизнь?! Сидишь тут взаперти, даже одеяла нет! Или что, с такой шубой никакая одежда не нужна? Кстати, а почему так вышло? В смысле ты лохматый, как… ньюфаундленд! Знаешь такую породу?! Может, ты и не волк, а тоже собака-оборотень, как Лена? Мы тут выяснили, что…

— РРР!!!

— Да не рычи ты так, мы уже выяснили, что это тоже круто! Просто привыкли, что оборотень — обязательно волк должен быть. Ага, а ещё на Луну выть, и жить в развалившейся грязной конуре…

Кажется, меня понесло не туда, потому что вместо мозгов у меня стучало в виски желание убедить Фёдора бросить ломать комедию! Вытащить его из своего затворничества, раз это будет уже МОЕЙ стаей, в которой я не хочу видеть одного из своих друзей запертым из-за чьих-то пустых страхов!

Я подскочил к громадному волку, и потянул его за лапу. Кажется, Фёдор обалдел на пару секунд, а потом до меня дошло, что Луна мне всё-таки свернула крышу. Прозрение наступило сразу, как только меня отбросили в сторону со злобным рыком.

Плюхнувшись на четыре лапы, я дал дёру! Волчья интуиция подсказывала: сейчас будет трёпка! Фёдор встал, и пошёл в мою сторону. Медленно. Страшно. Я рванул в коридор, и наткнулся на так некстати заевшую дверь, которой… просто негде было заедать.

Внутри взорвался абсолютный ноль: знакомые ощущения беспомощности в лапах! Ножик, кажется, нашёлся, и даже воткнут, но не на того волка…

Это была моя последняя паническая мысль, потому что в темноте коридора надо мной возвышался взбешённый подростковой наглостью волк-отшельник, сверкающий рубиново-злобными глазами…

«Вот такая вот история, внучатки-волчатки… Кабы сидел тихо, нахалёнок эдакий, так может и прожил бы подольше, а уж вон, сами видите… Ну да впредь вам наукой будет: тихо живёшь — по дурости не помрёшь. Так-то…»

Вообще мне казалось, что в такой момент пролетает вся жизнь перед глазами, а не довольный дед Костя, поучительно размахивающий пальцем, типа «видите, какая мораль вышла у этой истории?», но у меня всё через одно место. А Фёдор злобно оскалился, и пинком распахнул дверь, которая держала не его, а меня. Перешагнул через офонаревший комок меха, всё ещё не догонявший, какого хвоста увидел деда Костю, и достал из косяка ножик. Совсем крошечный, но волк с ножом — это эффектно!

— Ты куда собрался?! — тявкнул я, ожил, и вскочил. Потому что вырвавшийся на свободу взбешённый Фёдор ни к чему хорошему не располагал. Особенно в полнолуние, когда почти вся деревня гуляет! Ладно, Ленка сидит у себя в уголке и засматривает хандру «Гордостью и Предубеждением», а баб-Лёна подпевает Джорджу Фишеру… а остальные?! Лида с Женькой опять тыгдык на перегонки устраивают, а… вот и главный драчун выглянул.

— Виталь, кыш отсюда! — рявкнул я в сторону нашей чудаковатой пародии на добермана. Но драку Моськи и Слона я не увидел, потому что Фёдор сам зыркнул на расхрабрившегося любителя подраться, и тот проявил признаки интеллекта — перемахнул обратно за забор.

Фёдор шёл не просто куда-то, а к конкретному дому на той стороне улицы. Тому самому дому, с огородом, погребом, и курятником со злыми и трусливыми курами. Хозяин дома почуял опасность, и… нет, не ощерился, а просто поджал уши, и скрылся за дверью. И я его понимаю!

Гигант подошёл к дверям дома деда Кости, и посмотрел снова на ножик в лапе. Не замахиваясь, воткнул в стену между кирпичами, и обломал лезвие, как будто это не стальной артефакт, а пластиковая одноразовая ковырялка! Оглядев ещё раз впечатлённых зрителей (ну да, ещё несколько прибежали!), он вошёл внутрь…

Любопытство заткнулось легко и просто, потому что я предугадал, что произойдёт. По дому (уже точно бывшего) вожака словно стая хасей пронеслась, но дед Костя удивительно бодро вылетел торпедой в окно, и умчался, прихрамывая, в лес, под громкий вой Фёдора, не переводящийся на одноэтажный и цензурный!

***

Лев Леонидович прибыл на рассвете, в компании шестерых лаборантов; Злой и Страшный Чёрный Волк всё-таки показал свою натуру, и набросился на того, кто больше всех хотел удержать его на привязи! Не знаю, что ему наплёл бывший вожак, и не хочу знать, полнолуние уже прошло. А сейчас у меня была другая цель. Я стоял на пороге в позе Цербера, и хмуро сверлил взглядом учителя.

— Не отпущу, и точка.

— Алексей, ты понимаешь, что произошло?

Я посмотрел в серые спокойные глаза Шерлока, и уверенно кивнул.

— Понимаю. Поэтому, раз вожаком теперь стал дядя Фёдор…

Дверь за моей спиной скрипнула, огромная чёрная башка высунулась, и тоже хмуро оглядела гостей.

— Вот вам… вожак. — пробурчал он, и кивнул в мою сторону.

— Э?! Так это же ты вожаком стал! Причём честно! — я возмущённо повернулся к Фёдору, всё ещё торчащему из-за двери.

— Уступаю.

— Какого хвоста?!

Мне очень хотелось объяснить, что это как бы неправильно, и вообще, не приветствуется у оборотней, но… что-то подсказывало, что Фёдор положил на это суеверие все возможные садово-огородные дары. И роликовые коньки в придачу. А у меня больше нет аргументов, почему ему надо дать ещё шанс!

— Ждите меня тут. — Лев Леонидович махнул рукой своим сопровождающим, и попытался отодвинуть меня с порога.

— Ну нет! Сами говорили про Маленького Оратора! А я чем хуже?! Лучше деда Костю ищите!

— Константина уже отправили на новое место жительства… А я хочу поговорить с Фёдором Мстиславовичем… Алексей, веди себя прилично!

— Бе-бе-бе! — сохранять строгий вид сложно когда висишь грушей на локте у Шерлока. А я так просто не сдамся!

Беседа случилась. Сидели мы втроём: Фёдор, Лев Леонидович и я. В гостиной, прибранной и проветренной, так что она стала в два раза более жилой, чем раньше. Пусть и такой же пустой.

— У вас всё равно нет способа вернуть ему человеческую форму. И мне тоже! — тявкнул я в сторону Шерлока. — Или что, будете подставлять ему для укусов подопытных кроликов для антидота?!

— Не говори чепухи, Алексей. Инициация выдаёт слишком большой процент смертности, чтобы проводить её на практике. Но мы не можем рисковать больше необходимого.

— Вы вообще не рискуете, и не рисковали. Потому что всё, что нужно Фёдору — это просто отдохнуть. И чтобы его не грузили!

Вежливым подзатыльником меня попросили сомкнуть трдельник, причём не Лев Леонидович, а Фёдор.

— Старик… крыса.

— Что вы хотите сказать, Фёдор Мстиславович? — напрягся Шерлок. Вместо этого Фёдор просто посмотрел ему в глаза. Фирменная волчья телепатия, как хорошая шутка — только для своих! Через пару секунд Лев Леонидович посерьёзнел ещё больше, и достал свой мобильник.

— Тридцатый, отмена. Приставь к объекту ещё охраны, потом объясню. Конец связи.

Затем повернулся в нашу сторону.

— Скажите, Фёдор, умели вы так делать раньше?

Волк отрицательно промычал.

— То есть, это появилось, когда вы… установили связь с учеником?

Кивок.

— Какую связь? — это уже я. Шерлок вытер платком пот со лба.

— Теперь всё встаёт на свои места, Алексей. Для меня было очень странным наблюдать твои успехи и черты вожака с таким стажем. Но это лишь малая толика сил, которые мог передать тебе Фёдор через укус. Возможно поэтому ты не в состоянии вернуть себе человеческий облик… и никогда не сможешь.

— Не очень-то и хочется.

— Фёдор сильный эмпат, на интуиции передал свою картину мира, как информационный файл. И это выставило меня… виноватым перед вами обоими.

— Рр? — нет, не Фёдор, это я сверкаю красноречием!

— В ночь Полнолуния тебя метафорично попросили выдать главного зачинщика. Речь Константина тебе представилась не зря; твоё подсознание это знало раньше, поэтому ты и терял самообладание, когда вспоминал о нём.

— То есть это ОН превратил дядю Фёдора в волка?!

— Нет, это мы установили сразу. Но он не планировал отдавать тебе место вожака. План был прост: запереть неопытного щенка в одном доме с агрессивным оборотнем для провокации. Это получилось, но тебе… удалось невозможное.

— Чего? Свалить вину на слабого старика?

— То, что столетний оборотень предпочитал выглядеть стариком…

— Алё, Лев Леонидович, вы с дубу рухнули?! Столетний! Предпочитал!! Выглядеть!!!

Кажется, кто-то тупил, и это точно не я. Но на меня посмотрели так, что я в этом усомнился.

— Алексей, предположи мой возраст, пожалуйста.

— Лет пятьдесят, наверное. Или вам тоже под сотню?

— В этом году мне исполнится двести тридцать лет.

Я выпучился на Льва Леонидовича ошарашенным мопсом, но шутки в его словах не унюхал.

— Так, а баб-Лёне?! А деду Косте?!

— В роду Алёны Николаевны волчья кровь проявлена слабо, поэтому она стареет лишь слегка медленнее. Но Константин Иванович, при желании, мог выглядеть так же, как и я. Его морщины — след собственной ворожбы, естественная регенерация восстановит кожу через неделю.

Я надулся, и плюхнулся пятой точкой на пол. Выходит, «дед Костя» никакой не дед?!

— А ты чего молчал? — подал голос Фёдор. Вот да! Чего ВСЕ молчали?! Лев Леонидович не смутился.

— В сочетании с триггером Константина и опытом выживания среди людей, его желание скрывать возраст было воспринято чем-то естественным. Но что ему удалось убедить меня в своём желании добровольно уступить тебе место вожака… это мой просчёт.

— В таком случае требую компенсацию, раз меня чуть не убили, а Фёдора не выставили убийцей! — сообщил я, и начал загибать пальцы. — Первое: дядя Фёдор останется тут. Второе…

— На первом остановимся, Алексей. Но задача остаётся той же. Фёдор может оставаться там, где захочет, если докажет свою вменяемость. Хорошего дня, товарищи.

Меня не стали просить скрывать всю правду про бывшего вожака, но оборотни всегда понимали чуть больше, чем остальные. Поэтому, узнав его историю, мы просто удивились тому, что Константин Иванович был трусоват не только перед своим Зверем, но и перед собственной стаей. Но это всё в прошлом. А если трёпка от дяди Фёдора, научит его меньше скрытничать, то это можно считать даже хорошим концом! Концом истории «деда» Кости, конечно, а не Обормотня! Потому что до осени ещё почти полторы недели!