Последняя охота

Алла Сохе (2024)

События, разворачиваются в 90-х г. — время малиновых пиджаков, реальных пацанов, беспредела. Пацан, родившийся в стране социалистической идеологии, проходит вместе с ней все изменения, выбирая для себя путь волка — одиночки, способного ради достижения своей цели загрызть любого, кто встанет на пути восхождения на финансовый олимп. Добившись цели, обладая крупным капиталом, он идет дальше — рвется во власть, но что же делать с криминальным прошлым? Решает уничтожить оставшихся свидетелей. Но все пошло не по его сценарию.

глава 9

Ворота тюрьмы открылись и два джипа въехали на внутреннюю территорию.

— Владимир Иванович, прошу в мой кабинет, — засуетился начальник.

— А куда же еще, не в камеры же вонючие идти.

— Зря вы так, Владимир Иванович, у нас неплохие камеры. Заключенные хорошо живут в них. Все есть, простыни, по…

— Ты, что отчитываться за хозяйственную деятельность будешь, — грубо оборвал его Владимир Иванович, — я здесь не для этого. Хочу понять, кто ему помогает. Не ты случаем? А? — подозрительно посмотрел в его глаза.

— Что вы Владимир Иванович? Да, как подумать могли на меня?

— А одежда? А табак? Сколько он здесь сидит?

— Полгода уже.

— Ты что же думаешь, у него за это время все схвачено? Где его личное дело?

— Вот, оно. Подготовили, — услужливо открыл папку начальник тюрьмы.

— Посмотрим, кто ты есть такой шустрый. — Сказал Владимир Иванович, усаживаясь в мягкое кресло начальника тюрьмы. Взял папку.

— С…, — дочитал фамилию, имя, отчество, потом снова, еще раз и ему стало плохо: спазмы подступили к горлу. Задыхаясь, не мог ничего произнести. Усилием воли, чтобы никто ничего не заметил, заставил себя вдыхать воздух небольшими порциями.

Это был испуг. Он спровоцировал приступ. Спазмы сжимали горло. «Дышать! Дышать!», — мысленно приказывал себе Владимир Иванович. Необходимо восстановить дыхание, хотя очень хочется крикнуть: «Вот это да!»

Действительно, будь он один, так бы и случилось. Люди, которые находились вместе с ним в кабинете — подчиненные. Показать свою слабость — смерти подобно. Для них он пахан, не имеющий жалости ко всем этим людишкам, зависящим от него. Вседозволенность, порожденная полной безнаказанностью за любые действия и поступки, развила в нем чувство всемогущества. Таких как он, было много в стране в этот непростой период, когда все решали деньги, вернее их количество. Именно, благодаря им, он поддерживал свой имидж «всемогущего» Владимира Ивановича. Привык, что все просьбы выполнялись безоговорочно. Если, что-то шло не так, как хотел, угрожал, если и это не действовало, покупал. Деньги, как уяснил еще в детстве, имеют абсолютное могущество, а у него их много. Откуда? А кто сейчас спрашивает, откуда деньги? Никто. Главное, они есть.

Отослав всех из кабинета жестом руки, медленно восстанавливал дыхание. Сидел, не двигаясь, пока не отпустили спазмы.

Два года назад, он вызвался строить тюрьму нового типа, как того требовали западные правозащитники, а наши их поддерживали. Сам, еще пацаном, отсидевший в детской колонии четыре года, не понаслышке знал все условия, в которых приходится жить заключенным.

Люди, заинтересованные в проекте, благодарили за помощь и сочувствие. Слетевшиеся журналисты, хотели взять интервью, но были разочарованы: «Я не ради славы делаю это, а для облегчения жизни заключенных. Мне не нужна популярность — это долг гражданина», — объяснил журналистам нежелание фотографироваться и давать интервью.

Надо знать Владимира Ивановича, который копейки не даст, если не выгодно ему. В данный момент, назрела необходимость — богатый Владимир Иванович баллотировался в Думу. Некриминальное прошлое — гарантия победы в борьбе за место.

— Что же случилось с тобой? — обращаясь к фотографии, заключенного спросил Владимир Иванович. Внимательно, не спеша, прочел все дело.

— Становится интереснее, чем я мог предположить, — вслух произнес он.

Здесь, в тюрьме, многое сошлось. Владимир Иванович работал над этим долго. Огромные деньги, потраченные на откуп, вернутся, но чем обернется появление нового игрока. Сейчас трудно сказать, сюрприз это или рок. Игрок не учтен в его игре, а он хороший противник.

Владимир Иванович развернулся боком к столу, опираясь руками на расставленные ноги, сидел, покачиваясь, глядя в невидимую точку. Затем встал, подошел к окну, посмотрел в темноту. Увидел свое отражение в стекле сквозь решетки. По спине пробежали мурашки. Отпрянул. Страх. Опять страх! Он слишком хорошо знаком с ним. Участилось сердцебиение. Владимир Иванович снова начал задыхаться. Такого с ним давно не случалось. Что это? Неужели ничего не забыто? Схватился за подоконник. Надо остановить приступ. Заставил себя вздохнуть раз, потом другой. Стоял и дышал. Сегодня это случилось с ним дважды за небольшой период времени. Страх! А ему казалось, что он с ним расстался навсегда.

Валерка