Проклятие Серой Дамы

Алла Ромашова (2024)

Сила в родовых корнях. Это понимает состоявшаяся писательница Елена Шмуляк, когда ищет ответ на вопрос: «Откуда у ее деда-священника письма, написанные по-французcки детским почерком от имени Pier Tchaïkovski?» Пройдя через испытания «огнем, водой» и …пленом, она осознает, что иногда близкий человек может оказаться негодяем, а далекий — стать настоящим другом. Елена пишет роман-детектив о Фани Дюрбах, француженке-гувернантке. В 1844 год на ижевском оружейном заводе пропали секретные бумаги. Генерал Нератов, в семье которого служит Фани, приглашает своего старинного товарища статского советника Лагунова помочь с поисками. У Лагунова в городе своя миссия, и он не справится без помощи очаровательной француженки. Судьба сводит их во второй раз, и, похоже, что это неспроста. Что же связывает писательницу Елену с героиней ее книги? Какая семейная тайна стоит за старинными письмами? Как сложатся у девушек из разных времен их судьбы?

Турция

Когда Елена вышла в зону встречающих в аэропорту Газипаши, Мехмет уже был на месте. Он мохнатой рукой подхватил сумку гостьи и повел её на парковку к роскошному мерседесу. Обтирая платком стекающий по лицу пот, предложил воды в пластиковой бутылке и сам выхлебал пол-литра.

Ехали по широкому хайвею с высаженным по обочине цветущим алым и фиолетовым кустарником. Слева виднелось море. Впереди раскинулась Алания — город шумный, восточный, но претендующий на западное развитие, с высокими небоскребами и старенькими облезлыми домами, университетом и кладбищами, расположенными прямо внутри современных кварталов, с мечетями и христианскими храмами, хамамами и парками. Город казался огромным рынком, который только камуфлировался под европейский порядок. Елена смотрела в окно и разговаривала с Мехметом. Тому было жарко: красная толстая шея лоснилась, белая рубашка расстегнута на три пуговицы. Было видно, как по его груди из — под золотой цепи течет пот. Мехмет говорил:

— Зачем тебе ехать в гостиницу? Поживешь у меня, пока я собираю информацию, отдохнешь от плохих мыслей.

Елена, однако, не торопилась соглашаться — она забронировала отель в старом центре Алании, а Мехмет предлагал ехать к нему за город. Она сдалась, когда турок пообещал уже вечером сможет что-то выяснить. «И сразу решим, что дальше делать», — сказал он.

Машина нырнула в ответвление шоссе и по серпантину стала подниматься в гору. Усадьба Мехмета располагалась далеко от города, на высоте. Елена уже несколько раз пожалела, что согласилась ехать в турецкий дом. И дала себе слово через день, уважив традиции, вернуться в гостиницу.

Только через полтора часа они добрались. Большой белый дом с коричневыми деревянными балконами за высоким бетонным забором располагался на каменистом склоне. Металлические ворота распахнулись, и машина плавно въехала во двор. По наружной резной лестнице со второго этажа спустилась женщина в платке, закутанная в черную абайю — супруга Мехмета. Лицо ее было открыто. Елене показалось, что женщина старше Мехмета. Но из рассказа турка она знала, что ей пятьдесят лет, и что она родила ему пятерых детей. Четверо уже выросли и разъехались по разным городам и странам. С ними оставался только младший сын Яшар — мальчик лет двенадцати, у которого обнаружились психические отклонения, и он был вынужден бросить школу. Тогда-то семья и перебралась в загородный дом, куда раз в неделю привозили учителя для Яшара. Чтобы в свободное время мальчик не болтался без дела, ему предписали трудотерапию: разносить лепешки, которые пекла его мать, по дворам. Покупатели любили мальчишку, общались с ним и с удовольствием брали вкусный горячий хлеб. Сейчас мальчик находился во дворе. Отец обнял его, прижал голову сына к себе. Велел нести сумку Елены наверх.

На балкон вышла другая женщина. Яркая, молодая, в золотых украшениях. Что-то крикнула по-турецки с балкона. Мехмет расцвел, увидев ее.

— Это Султан, моя вторая жена. Я еще не рассказывал тебе о ней. Она недавно пришла в семью. Надеюсь, вы подружитесь. Ей с Хазал приходится не сладко.

Хазал что-то буркнула. Было понятно, что она недовольна.

Опешевшая Елена спросила:

— Может, мне лучше вернуться в гостиницу?

Мехмет зло шикнул на старшую жену, ласково махнул молодой, а Елене ответил с широкой улыбкой:

— Все в порядке, дорогая! Хазал всегда всем недовольна, но гостей она любит. А с Султан вы подружитесь. Все хорошо. До вечера. Привезу новости.

Мехмет как будто торопился уехать. Обошел машину и, не дожидаясь, когда Елена войдет в дом, выехал со двора.

Хазал проводила глазами мужа. Подобие улыбки исказило ее сухие губы, когда она повернулась к Елене. Женщина пошла на второй этаж, тяжело опираясь на резные перила и жестами приглашая гостью следовать на ней. Елена послушалась, чувствуя себя не в своей тарелке. Султан по-английски поприветствовала ее, появившись на пороге своей спальни и тут же скрылась за дверью. «Не очень-то мне здесь рады», — подумала Елена. «Дождусь вечера, и уеду». Хазал довела ее до комнаты, которую ей выделили. Елене она понравилась: большая, светлая, с деревянной кроватью под балдахином, шкафом, столом и своей ванной комнатой. Ванна оказалась чугунным корытом со старинными кранами. Смешной унитаз по турецкой традиции был встроен в пол. Хазал распахнула оконные ставни, и в комнату хлынул солнечный свет. Прямо перед окном росло огромное инжирное дерево. Спелые плоды свисали с его ветвей и в ветреный день стучали по окну — это было заметно по липким следам на стекле. Хазал впервые по-настоящему улыбнулась, словно приветствуя дерево, и обратилась к Елене.

— Я плёхо говорить по — русски, — сказала она, — Ты отдыхать. Обед скоро.

Хозяйка вышла, притворив дверь.

Елена поставила сумку на кровать и достала из нее длинное черное платье под стать наряду Хазал, косметичку, еще одну пару кроссовок, платок на голову. Достала телефон. В нем было несколько сообщений. Вначале Елена написала Коровьеву, что добралась до места. Потом прочитала негодующие сообщения от Владимира. Елена представляла себе лицо товарища: складка между бровями, голубые глаза, рыжие мальчишеские вихры. Все-таки правильно она сделала, что не стала вводить его в курс дела. Он бы точно ее отговорил от поездки или увязался вместе с ней. А так, глядишь, сможет ей помочь: Володя писал, что разузнает по своим каналам, где могли держать Дмитрия. У него сохранился контакт с армейским товарищем, который работал при российском посольстве в Турции и сотрудничал с организацией, помогающей искать похищенных за рубежом людей. Писал, что хорошо, что требуют деньги, могло быть хуже. Володя просил никому не доверять, и настаивал, чтобы Елена выслала адрес местонахождения. Елена передала локацию. Товарища успокоила: «Не переживай, я здесь как у Христа за пазухой. Все хорошо. Мехмет — душка».

Закончив с перепиской, Елена улеглась на широкую кровать и мгновенно уснула — волнения предыдущих дней дали о себе знать. Проснулась она от дразнящего запаха жареного мяса. За окном вечерело. Елена спустилась на первый этаж и услышала разговор. Мужской голос настаивал, а женский молодой и дребезжащий старый повторяли по-турецки раздраженно одну и ту же фразу, словно поддерживая друг друга.

Елена перегнулась через перила. Султан заметила ее заулыбалась, всем видом показывая, как рада гостье.

— Удалось что-то узнать? — с ходу спросила Елена Мехмета, спустившись.

Турок уклончиво ответил:

— У нас все дела делаются после трапезы. Я рад, что ты отдохнула. Поужинаем и поговорим. Хазал!

Женщина вскочила и прошаркала к плите, недовольно бурча сквозь зубы

«Надо отсюда выбираться», — подумала Елена.

— Удалось что-то узнать? — снова спросила Елена, когда они пили ароматный турецкий чай из стеклянных изогнутых стаканчиков. На тарелках оставалось жареное мясо, лежали горячие лепешки, зелень, оливки. Но еда уже не лезла, как ни уговаривал хозяин попробовать еще кусочек домашнего козьего сыра.

— Я пообщался с партнером. Похоже, что Дмитрий в Польше. Мне ответили, чтобы я не лез в это дело. Но я так этого не оставлю! Дмитрий — мой друг! Мне пообещали надавить на этого мерзавца. Остается только ждать. В конце концов, теперь похитители знают, что ты у меня. И разговор будут вести с мужчиной. Я смогу договориться о рассрочке, если ничего другого не останется. А сейчас надо набраться терпения. Завтра — выходной. Предлагаю с утра поехать на водопад. Там очень красиво. Чего гонять плохие мысли? На природе станет легче. Никто больше не звонил?

— Нет.

— Я поговорил, поэтому и молчат, думают. Кстати, о деньгах. Они у тебя есть?

— Будут, — уклончиво ответила девушка. — Чтобы их собрать, нужно время.

— Понятно. Надеюсь, что деньги не понадобятся. Пошли во двор. Я покурю и покажу тебе сад. У нас красиво.

Пока Мехмет курил, Елена любовалась растениями. Кроме инжира, который

стучался в окно ее комнаты, в саду росли персиковые деревья, увешанные желтыми пухлыми плодами. Елена сорвала один и надкусила, сок потек по ее подбородку. Мехмет засмеялся, ласково окликнул сладкоежку:

— А мушмулу пробовала? Как раз поспела.

Елена о таком фрукте никогда не слышала.

— Яшар, — позвал хозяин сына. — Сорви для нашей гостьи мушмулы.

Мальчик ящеркой взобрался по стволу гигантского дерева, повис на ветке и сорвал гроздь желтых, покрытых войлочным пухом плодов, похожих на сливу. Слетел с дерева и, робко улыбаясь, протянул гроздь с резными листьями гостье.

Елена оторвала один плод, надкусила и зачмокала от удовольствия. Мальчик засмеялся, черными глазами буравя девушку.

— Мы считаем этот плод скрытым благословением. Пусть исполнится воля Аллаха во всем! — сказал Мехмет.

— Мехмет, я хотела тебя попросить отвезти меня в отель. Я чувствую себя здесь не своей тарелке. Твои жены…

— Мои жены мне самому покоя не дают. Не переживай. Завтра покажу тебе красоту турецкого края, а потом отвезу, куда скажешь. Ты меня обидишь, если откажешь.

Зазвучал голос муллы.

— Время намаза, — сказал турок.

Яшар кинул ему под ноги коврик, второй, поменьше, положил для себя. Оба опустились на колени и принялись читать молитвы, изредка касаясь лбом земли. Солнце садилось, красным светом озаряя небо. Жара сошла, и засвистели цикады. Елена сидела на нижней ступени лестницы и была почти счастлива.

Намаз закончился.

— Спать пора, — произнес Мехмет, грузно поднимаясь с земли. — Завтра покажу тебе турецкие горы. Ты такой благости еще не видала. Встаем рано, в шесть, чтобы успеть до жары.

Елене ничего не оставалось делать, как согласиться.

Ночью Елена проснулась от шума внизу — хлопнула входная дверь. Девушка выскользнула из-под одеяла, на цыпочках пробралась к двери и нажала на ручку. Дверь не поддалась. Она нажала сильнее и посильнее толкнула дверь — тот же результат. «Заперли!» — испугалась Елена и принялась колотить в дверь изо всех сил и кричать: «Откройте!». Минут через пять в скважине провернулся ключ, и недовольная Султан, одетая в нижнее платье, проворчала что-то по-турецки, распахнув дверь.

— Не надо меня запирать! Отдайте! — Девушка вырвала тряпичное кольцо с болтающимся на нем ключом из рук женщины и отступила в глубь комнаты. Султан прошипела сквозь зубы и ушла в глубину коридора. Елена заперлась изнутри и попробовала снова уснуть, но сон пропал. Спустя полчаса она оделась, сложила вещи в сумку, и, стараясь не шуметь, выскользнула из комнаты, решив поехать в гостиницу. Когда проходила по коридору, скрипнула соседняя дверь, оттуда выглянула уже нарядная Султан, осмотрела Елену и снова фыркнула, прикрыв дверь. Елена успела разглядеть в утреннем свете широкую кровать с балдахином.

Однако дальше гостиной Елена не ушла. Входная дверь отворилась, и показался Мехмет с охотничьим ружьем наперевес. Он удивился, когда увидел девушку с сумкой.

— А, проснулась ранняя птичка. Я тоже готов. Ну что же, поедем раньше. Встретим солнце в горах. Покажу тебе красоту турецкого края.

— Мехмет, может, не стоит? — робко пыталась возразить Елена, поглядывая на грозное ружье.

— Ты ружье боишься? — Мехмет перехватил её взгляд, — Не бойся. У нас в горах без оружия опасно. Дикие звери встречаются.

— А зачем меня на ночь запирали? — Девушка недоверчиво вглядывалась в лицо турка.

— Это Султан, — рассмеялся он. — Ревнивая, как кошка!

Елена подумала, что дом напоминает гнездовище змей: лживая красавица — Султан, оберегающая богатого мужа, старая раздраженная жена, вечно недовольная и больной сынишка.

Вместе с Мехметом приготовили нехитрую провизию: Елена сложила в корзину вчерашние кутабы, пока турок готовил кофе. Хазал и Султан так и не вышли. Зато Яшар по первому зову кубарем слетел в лестницы, нацепил на ноги стоптанные башмаки и был готов к приключениям, радостно вертясь под ногами. Мехмет легонько шлепнул мальчишку, чтобы тот успокоился. Ему дали в руки корзину с провизией, все трое вышли во двор и загрузились в знакомый «мерседес», в багажнике которого лежали два сапа. Ворота усадьбы разъехались в стороны, и машина выкатилась на улицу. Свою сумку Елена держала на коленях, намереваясь после прогулки всё же поехать в отель, чтобы не вносить раздор в семью гостеприимного турка.