Алекс в стране Советов. Серия «Русская доля»

Алив Чепанов

60—90-е годы. Основанная на реальных событиях история жизни простого парня с окраин Москвы. Реалистично, без прикрас. О попытках воспитания в советском обществе поколения строителей Светлого будущего. Шпана. Законы московских улиц. Советская армия. Рабочий класс. Первая любовь, предательство, ненависть, становление личности, борьба за своё место под солнцем, формирование жизненных принципов. Все имена реально существующих людей изменены, любые совпадения считаются случайными. Книга содержит нецензурную брань.

6.Мимолётное виденье, ПТУ, «Бермудский треугольник» и КПЗ

Профессионально-техническое училище номер сто сорок два, в которое Алексей Животов поступил по окончании восьмилетки, находилось в нескольких остановках от его дома и имело в обществе довольно дурную криминальную репутацию. Отсюда выпускали не только в цеха местного завода, но и частично прямо в места не столь отдалённые и уже не в детские исправительные учреждения как школьников, а прямо во взрослые, так как большинство учащихся к окончанию училища были уже совершеннолетними и отвечали за свои поступки по всей строгости советского правосудия.

Где-то за неделю до начала занятий в училище всем сдавшим документы, а стало быть и поступившим, было объявлено общее собрание, сначала общее, а потом отдельно по группам. В группу монтажников радиоаппаратуры и приборов, самую престижную, вошли Алексей и Никита, который и был инициатором поступления именно в это училище. Группа собралась в актовом зале училища раньше всех. Вскоре подтянулись и остальные. Опоздавшие группы усадили поближе к сцене, так как самые дальние места — галёрка, были уже заняты Алексеем и его новыми товарищами — будущими радиомонтажниками. Пока Алексей вёл какой-то обычный разговор обо всём и ни о чём с Никитой и с соседями по ряду, совершенно отключив внимание от происходящего на сцене, тёти среднего и преклонного возраста вместе с дядями со сцены что-то настойчиво вещали будущим учащимся. Через двадцать минут выступлений в никуда и никому, находящиеся на сцене всё продолжали вещать и видимо что-то очень важное, но их уже совсем никто не слышал и не слушал, разве что первый ряд. Народ в зале уже занимался своими делами, кто чем, просто отсиживая необходимое время. Все с нетерпением ждали окончания нудного собрания. Очень хотелось купить, пивка, да и вообще подвигаться.

В какой-то момент, продолжая общаться с Никитой и с другими парнями, Алексей, как-то автоматически взглянул на пару высоких незнакомых девчонок сидящих на один ряд впереди и тут поймал на своём лице свет от небольшого круглого зеркальца. Глянув в направлении откуда исходит свет, его взгляд пал на отражение женского лица, повёрнутого прямо на него. На него смотрели какие-то удивительные угольки слегка раскосых и прищуренных женских глаз. Этот почти идеальный образ был обращен точно на него. Этот взгляд на каких-то несколько секунд встретился с его взглядом, отражённым в зеркальце, затем зеркальце резко было отодвинуто от лица девушки и Алексей, наверное ей самой. Взглянув уже прямо без отражений, он увидел, сидящую перед ним, правда спиной, сказочную золотистую блондинку с каскадом бархатных волос спускающихся на худые, но широкие плечи. Когда она разговаривала с своей соседкой, как и она тоже высокой брюнеткой, Алексей поразился её удивительно тонким и правильным чертам лица. «Вот это картинка! — поразило его изнутри.…Но что это было, вот сейчас, совсем недавно, минуту назад? — спросил он себя. — Не понял. Но что-то определённо было!»

Алексей постарался её получше рассмотреть и запомнить, ему определённо хотелось запомнить это идеальное лицо. Но сказочная блондинка постоянно сидела спиной, а поворачивалась в пол-оборота только иногда при разговоре с соседкой. К сожалению хотя Алексей и был наделён даром художника, но именно зрительная память на лица у него находилась в каком-то ещё зачаточном недоразвитом состоянии. Уже после собрания он никак не мог нарисовать в своей памяти приметы девушки. Но какие могут быть приметы, если весь образ совершенно идеален как на иконе. Не за что и зацепиться. Хотя всё же была одна чёткая примета: её удивительные глаза, которые вводят его в полный ступор и обворожительные поджатые тонкие губки-ленточки, которые её совершенно не портили, а скорее наоборот, придавали ей таинственный загадочный и очень индивидуальный вид. Ещё он смог зафиксировать в своей памяти то, что это была высокая, примерно одного с ним роста, худощавая девушка, с тонкими, но четкими и правильными чертами лица, светло русыми, длинными, на концах завивающимися, волосами, спускающимися ей на плечи. Это было то самое, как у Пушкина: «мимолётное видение» и дальше у него было тоже всё про неё: «и гений чистой красоты». Встретившись с ней взглядом через зеркальце ещё раз, он вошёл уже в ступор и замолчал, как заворожённый. Так Алексей и сидел дальше, не двигаясь, под впечатлением, очарованный и околдованный только одним её отражением в зеркале. Теперь он уже не слушал не только то, что происходило на сцене, но и своих товарищей вокруг. Существовали только они двое: он — Алексей Животов и прекрасная незнакомка, сошедшая с иконы. Они были связаны сказочным зеркальным отражением друг друга. Молодые люди смотрели друг на друга через зеркальце, которое казалось Алексею теперь каким-то сказочным. Он никак не мог оторваться от чарующего взгляда незнакомки. Так они смотрели друг на друга, не моргая, ни на секунду не отводя глаза и совершенно не стесняясь друг друга, как-будто были давным давно знакомы. Оторваться от её взгляда было выше его сил, почему она не отводила взгляд он не понимал. «Что это за чудо, — вполне искренне поразился Алексей, — наверное гипноз. Надо же какой сильный, а я думал меня не берёт, что я негипнотабельный».

Так бы околдованный парень сидел бы и дальше, если бы вдруг изображение незнакомки вдруг не пропало вместе с зеркальцем. Оказалось, что пока они с красоткой обменивались телепатическими взглядами через зеркальные отражения друг друга, общее собрание закончилось и всех распустили по домам. Вокруг все встали и Алексей в суматохе потерял прекрасную незнакомку из вида. Так он и не смог увидеть её после собрания уже на прямую без отражения в зеркале. В толпе, совершенно незнакомых парней и девчонок они потерялись…

…Позже, уже когда начали учиться, Животов узнал, что эта удивительная девушка, о чудо, оказалась в составе именно его группы радиомонтажников. Он навел о ней справки среди одногруппников по-тихому, как умел только он. Алексей узнал, что девушку зовут Валя Мурзина и живёт она на Бескудниковском бульваре, только на противоположной чётной стороне. Подъехать же к ней прямо в лоб ему определённо что-то мешало: то ли воспитание в интеллигентной семье, то ли гены священнослужителей, то ли природное косноязычие, то ли банальный страх не понравиться и всё загубить разом. А может быть ещё и то, что он, при взгляде на неё, входил в такое обездвиженное и безмолвное состояние, что и мысли, и слова начинали у него в голове путаться или их не находилось вовсе. Раньше такого за собой при общении с другими девчонками Алексей не замечал. А тут он пасовал перед ней как маленький ребёнок и ему даже не было стыдно признаться в этом самому себе. Алексей даже как-то кайфовал от такого состояния.

«Это что, любовь, что ли?…Так вот она какая! Со смертью я уже познакомился, а это ещё одна моя знакомая — это любовь. Она-то уже должна быть доброй? Я ещё не знаю человека, а уже ловлю от него кайф! Вот это да! — разбирал своё новое состояние Животов. — Неплохое начало учёбы, уже есть какой-то смысл даже в нахождении в одном с ней училище, тем более в одной с ней группе. С этим чудом можно хоть где и всё равно будет кайфово, уверен! Такая учёба будет не в тягость, а даже в радость. Ну что же поучимся здесь маленько, коли так!»

…Как-то сырым и слякотным осенним вечером на лестничной клетке черного хода четырнадцатиэтажного дома-башни, расположенного в самом начале пятнадцатых домов по Бескудниковскому бульвару, одной из точек местного «Бермудского треугольника», собралась большая и шумная компания. Третью неделю отмечали начало занятий у большей части местных дворовых пацанов, поступивших в местное ПТУ. Сам же праздник «Первое сентября — день знаний» растянулся у пацанов почти на весь сентябрь. В праздновании участвовали почти все. Алексей тусовался на подобных гуляньях обычно со своим близким товарищем одноклассником и одногруппником Никитой Черновым, но в этот день у Никиты была тренировка по дзюдо на местном стадионе «Наука». Никита никогда ничего не прогуливал, даже школьные занятия, не говоря уже о тренировках по дзюдо.

Алексей в этот день уже прилично наотмечался, когда снизу на первом этаже кто-то резко распахнул скрипучую дверь на черный ход и прокричал вверх:

— Пацаны… Наших бьют!

— Кто?! Где?! Кого?! — посыпались вопросы сверху вниз.

— У Еревана! Грача бьют! — донеслось снизу.

Вся разгорячённая алкоголем компания рванула вниз по лестнице, перепрыгивая по две-три ступеньки и вскоре уже мчалась, пугая встречных прохожих, мимо примыкающей к башне пивной, к кинотеатру Ереван. Причём каждый старался обогнать другого и добраться до места первым, первым вступить в бой с противником, восстановить справедливость и защитить своего товарища. Грач был фанатом и болел за Спартак, старался носить что-нибудь красное, подчеркивая свою принадлежность к болельщикам Спартака. На этот раз он был в любимой сине-красной куртке. Такую куртку было хорошо видно даже на сером осеннем фоне здания кинотеатра, хотя уже и стемнело. Вокруг Грача прыгали какие-то тени. Издалека создавалось впечатление, что Грач от них отбивается, но нападающих явно больше. Подбежав на всей скорости к ближайшему незнакомцу, лысоватому крепкому мужичку среднего роста, Алексей со всего размаха и разбега, буквально на лету в прыжке, заехал чужаку правой в челюсть. Мужик как-то вдруг резко исчез куда-то вниз под ноги Животова, прямо провалился. Алексей пролетел дальше ко второму мужику, но его опередил, бежавший почти рядом Кряша — пацан из соседнего двора. Кряша всё-же оказался на корпус ближе к мужику и двумя ударами — «двойкой» усадил второго мужика прямо на задницу. Третий мужик, находящийся чуть подальше остальных, только глянул в сторону подбежавших ребят, сразу развернулся и, совершенно неожиданно для своего немолодого возраста, очень шустро припустился в сторону автобусной остановки на Дмитровском шоссе. Алексей, Кряша и Грач принялись добивать ногами, лежащих на земле двоих мужиков как тут услышали рёв двух милицейских сирен с разных сторон: со стороны Селигерской улицы и Дмитровского шоссе. Грач моментально чудесным образом куда-то просто испарился. Никто так и не понял куда. На территории «Бермудского треугольника» совсем стемнело. Алексей с Кряшей хотели смешаться с гуляющими по парку, которых в это время в границах «Бермудского треугольника» было не так уж и мало. «Кто там в темноте разберёт, кто есть кто, надо только не спешить и идти ровно, не привлекая внимание!» — подумал Алексей. Ребята неторопливым прогуливающимся шагом направились по пешеходной дорожке в сторону другой вершины «Бермудского треугольника» — универсама. Им навстречу и по другим дорожкам тоже кто-то прогуливался. Алексей надеялся, что они не привлекают внимания и им удастся спокойно уйти из поле зрения милицейских нарядов, но видимо их выдала неуверенная и слегка шатающаяся походка. Не успели они пройти и половину пути к универсаму, как сзади послышались шаги бегущих и их вскоре догнали. Кто-то грубо схватил Алексея за правый локоть. Оглянувшись, он увидел прямо перед собой старшего лейтенанта милиции и по бокам у него двоих вэвэшников — солдат-срочников внутренних войск с красными повязками на рукавах.

Конец ознакомительного фрагмента.