Оборотень

Алеся Ганиева

Ночь, полнолуние, лес и волк. Эмили сходит с ума, но что именно её сводит к безумию?Девушка встречает ночью волка в лесу и заводит дружбу с ним. А на утро просыпается у себя в кровати. До конца не поверив, что она видела ночью зверя, отправляется снова в темный лес. О каждодневных прогулках узнают родители и пытаются оградить, решаясь на отчаянный шаг, и отправляют в психиатрическую лечебницу. Но чтобы там с ней ни происходило, Эмили не переставала верить в существование своего друга.

Шопинг

— Эмили! — мамин голос сзади. — Эмили, девочка моя! — быстро спускается по лесенкам. Такая вся возбужденная, а у меня холодок.

— Мам, — смотрю на неё, а мысли совсем о другом. Меня всё ещё волнует холодное прощание Джексона. Я бы все-таки хотела поцелуй, хоть будь он первый и последний.

Мама подбегает ко мне со слезами на глазах и обнимает. Прижимает крепко и всхлипывает мне в ухо. Крепко жмется ко мне, и я слышу, как она пытается подавить свою истерику.

— Мам, ты чего? — не могу ответить ей взаимностью.

Но и черствой быть не хочется — мне ее страдания не в радость. Она всё ещё себя винит за то, что со мной произошло. Стою, не шевелюсь, руки не поднимаются прижать её. Терпеливо жду, когда она отпустит. Я тоже хочу вернуть все обратно и чтобы ничего такого не происходило, но сделанное сделано и не желаемое произошло.

— Что мы здесь стоим? Пойдем в дом! — берет меня за руку и ведет, словно маленькую девочку.

Давно не видела её, не чувствовала такой заботы и любви. Как бы больно и обидно не было, я все равно тосковала по ней, по её ласке. Я целый год нуждалась в ней, в её заботе. Но упорно это не показываю — не могу переступить через обиду, которая преследовала меня все то время, что я отсутствовала.

Переступаю порог родительского дома, холодок пробежался по телу. Ничего не изменилось, всё по-прежнему: родной запах дома, от которого я уже успела отвыкнуть, та же обстановка, мебель по своим местам, как в день моего отъезда, словно это было вчера. Год отсутствия, будто мгновенно стал таким далеким и даже не реальным. Я все помню, но в тоже время будто и не со мной.

— Здравствуй, дочь, — дрожащий голос отца.

Стоит в центре гостиной и смотрит на меня виноватым взглядом. Последний раз, когда с ним разговаривала, я кричала и просила о помощи, чтоб меня не забирали, чтоб он помог мне, а он…

— Здравствуй, — тихо шепнула в ответ и отвела взгляд, словно ищу спасения от этих тосковавших глаз.

Самой тошно от всей этой ситуации. Нам нужно время, чтобы восстановить то, что потеряли в тот день, когда меня забрал Джексон. И только сейчас воспоминаю, какой же был в тот день красивый Джексон.

Мама грустно посмотрела на нас обоих, неловкая ситуация продолжалась. Они молчали, глядя на меня, а я на них. Мне может было, что сказать им, но язык намертво прилип к небу. Да и не думаю, что будет к месту начать разбираться прям с порога, кто прав, а кто виноват?

— Ты голодная? — мама разрывает тишину, в которой застыли все.

— Нет, — мотнула головой в ответ, Джексон позаботился об этом. Лучше бы я осталась с ним, хоть он непонятный какой-то, зато стал роднее, чем они оба. Или просто он мне очень понравился? Или понравился тот факт, что он тоже волк? Неужели меня теперь могут привлекать только оборотни?

Стук в дверь. Сердце забилось нервно. Кто же это может быть? Первое, что в голову пришло, Джексон вернулся и решил зайти? Как было бы здорово, не хочу расставаться с ним!

— А вот и Катрина пришла! — папа оживился в лице.

— Катрина? — что? Они позвали мою подругу, с которой не разрешали общаться! Родители пересмотрели свое отношение ко мне и к моим окружающим? Будет полным сюрпризом, если ещё волчонка позовут на ужин. Но… не буду забегать в заоблачную фантазию — этому никогда не бывать.

— «Это не Джексон!» — предательски вздохнуло второе Я и заныло сердце.

Даже не знаю, расстраиваться или радоваться? В любом случае я бы его на порог дома не пустила после всех его выходок — выгибонов, как он выразился. Хотя легко судить, когда знаешь наверняка, что это не он, а внутри всё кричит об обратном.

— Я подумал, будет правильно, если мы пригласим к нам на ужин Катрину, — папа быстро подошел и открыл входную дверь. — Добро пожаловать, — мило улыбнулся. Я всё ещё стою на том же месте, как вошла. Я как гость, который растерялся и не знает, что делать или куда ему деться в чужом доме?

Смотрю на своих родителей, это на них совсем не похожи! Какие-то другие, ведут себя очень странно — не такой встречу я себе представляла! Я вообще её никакой не представляла.

— Эмили! — улыбка от уха до уха. — Не верю своим глазам! — подскакивает ко мне и обнимает Катрина. Вот кто совсем не изменился, так это моя подруга.

— Я сама ещё ничему не верю! — отвечаю взаимностью, обнимаю её, крепче, чем кого-то из них.

Кого-кого, а её я рада видеть. Конечно, раньше было обидно, что она не навещает. Могла бы сбежать хоть разок ко мне, ведь она тоже причастна к тому, что я оказалась в клинике. Я же к ней на день рождения шла в ту ночь! Хотя какая теперь разница? Все это причины, чтобы было кого винить во всех несчастьях. Это было год назад, хоть и кажется, прошла целая вечность.

— Ты вернулась, — сдавленным голосом шепнула на ухо.

— Да, я вернулась, — у самой слезы навернулись, но я держусь.

— Ну всё! — радостно воскликнула мама. — Пойдемте девочки, за стол! — обняла нас обеих и быстро побежала на кухню.

— Наверно, я помогу маме, — папа быстрыми шагами поспешил следом за ней.

Он словно бежит от меня, боится остаться наедине. Хотя я тоже не особо-то жалую его присутствия. И задаюсь вопросом, как жить дальше с ними? Как вообще жить? Что делать дальше? Смотрю на подругу она полна жизни и энергии. У нее планы, цели и мечты. А для меня мир обрел черно белое очертание. Нет. Я не завидую ей, я так просто не смогу так как она. И если честно не хочу.

С Катриной перекинулись пару словами, а потом и между нами повисла тишина. Мы слишком долго не виделись, чтоб начать болтать, как раньше. Но мама снова сыграла свою роль и позвала нас к столу. Мы сели, а они с папой что-то еще делали на кухне.

— Ты изменилась, — я первая решилась разорвать неловкую тишину. — Повзрослела, похорошела.

— А ты совсем нет, — грустно шепнула в ответ. — Всё ещё та пацанка — Эмили.

— Не думаю, что у меня была возможность меняться там, где я была… — пожимаю плечами. — Не будем об этом.

— Знаешь, Эмили, меня не просто так к тебе не пускали… — начала отводя грустный взгляд.

— Я всё понимаю! — перебиваю. — Не нужно! — не хочу слышать никаких оправданий. Их за последнее время было столько.

— Нет, не понимаешь! Нужно! — тут же наперерез. Может ей нужно выговориться?

— Родителей можно понять, они переживают!

— Да, переживают! Потому что я была в лесу, как ты и просила меня тогда, — вот это был действительно неожиданно.

— Что? — она и правда ходила в лес? Снова этот проклятый лес!

— Эмили, я тебе поверила! Я пошла в лес к полуночи, когда все мои уснули… — шепчет, как можно тише.

— И что? — сердце забилось бешено от волнения.

— На какое-то мгновение мне показалось, что я кого-то увидела за деревьями! Это был точно зверь. Или может быть человек… неважно! Я хотела предупредить его о тебе, но, пока я добежала, его уже не было! Эмили, мне показаться не могло. Что-то огромное, черное. Сверкнуло что-то ярко голубое, как ты и говорила, но тут же исчезло, — рассказывает выпучив испуганно глаза.

— Забудь! Это уже не важно, — беру ее за руку, пытаюсь дать понять, что об это больше не стоит заморачиваться.

— Блин, прости! Я тебя подвела! — слышу боль в её словах. — Я однозначно кого-то видела!

— Он был там, — тихо шепнула. — Он всё-таки ждал меня, — отчаянно выдыхаю, вспоминая наши прогулки с волком.

— Но когда заявила, что ты не сумасшедшая, что там и правда кто-то есть, они просто обезумели! Заперли меня дома, пригрозив, что лишат меня всего, — всплеснула руками возмущенно. — Ничем не лучше твоих! — обернулась по сторонам, чтобы никого не оказалось рядом.

На душе скребутся кошки — он ждал меня. Готова провалиться сквозь землю, понимая, что ничего нельзя изменить. Как я могла себя так глупо и не осторожно вести? Как я могла попасться? Верни всё обратно, нужно было в окно бежать из дома! Бежать до того, как явиться Джексон. Хотя теперь это уже не важно! В душе бушует буря. Хочется снова кричать! Зачем она мне все об этом напомнила?!

— Родители испугались за тебя, — смотрю в её глаза, не хочу, чтоб она не чувствовала себя виноватой передо мной. — Всё, что было, оставим позади. Мы же умеем это делать? — а сама готова прям сейчас выходит и бродить по лесу до рассвета в поисках волчонка.

— Конечно, — всхлипнула, роняя слезы.

— Наш девиз?

— Живем здесь и сейчас! — смеется сквозь слезы.

— И не оглядываемся назад! — тоже улыбаюсь в ответ.

— Это что-то новенькое!

— Ага, — закатывается смехом, беззаботно, как раньше. По край ней мере я так стараюсь.

— Но! — строго повела указательным пальцем. — В твой день рождение мы закатим большой праздник… И это не обсуждается! — Катрина состряпала важную гримасу.

— Эх, Катрина, — откидываюсь на спинку стула. — Когда я тебе умела возражать?

— О чем речь? — мама входит с блюдом в руках.

— Да вот… — смотрю на маму и не могу ничего путного придумать.

— Я вот Эмили говорю, что нужно сдать экзамены и поступать к нам в колледж. Будем жить в одной общаге, даже если год разница, на заселение это не влияет! — круто она выкрутилась. Умеет. — Зато снова вместе…

— Катрина, между прочим, права! Тебе нужно сдавать экзамены и поступать учиться дальше! — ставит блюдо на стол.

Ароматный запах мясного блюда сводит скулы, хотя совсем не голодная. Мама всегда умела удивить чем-нибудь вкусненьким — она на кухне царь!

— Как вкусно пахнет, — довольно улыбается папа, не кидая на нас взгляд. — Ну что, налетаем? — сел во главе стола и схватился за приборы…

Ужин длился недолго, наверно, потому, что стояла неловкая тишина. Папа ел, не поднимая на меня взгляда, мама почти не ела, виновато строила глазки. Я вижу, как Катрине неловко в нашем обществе, почти не ест и чуть ли не ерзает на стуле. Наверно уже пожалела, что пришла?

Никто не решился первым заговорить, и о чем можно было поговорить или спросить? Либо я повзрослела, либо мои родители решили просто нам не докучать, сразу удалились после трапезы. Катрина ещё немного посидела и тоже ушла, давая мне свои указания:

— Всё! Жизнь начинаем с чистого листа! Вот сдам зачеты и сразу к тебе!

— Ага, — устало киваю ей.

Что-то этот вечер меня вымотал не на шутку. Наверно, так худо бы себя не чувствовала, если бы пробежала несколько кругов стадиона. Самая худшая усталость — это моральная.

— Эмили, — мамин голос сзади.

Прохожу молча, игнорирую. Не думаю, что хочу с ними общаться. Мне бы сейчас лечь на кровать и закрыть глаза. Ничего не хочу, все стало настолько неинтересным. Никогда не думала, что придет момент, когда я потеряю вкус к жизни, возненавижу своих родителей, и не буду знать, как дальше жить?

— Эмили, ты куда? — назойливый голос матери.

— К себе, — тихо шепнула и иду дальше.

— Может останешься, поговорим? — неуверенно спросила.

— О чем? — поворачиваюсь к ним.

Родители сидят на диване и смотрят на меня. Не могу разглядеть в их взгляде ничего особенного, если только неуверенность у мамы и холодное безразличие у папы. Хотя кто бы мог сомневаться? Вот это как раз таки и ожидала я в них.

— Ну… — затянула нотку снова.

— О волках в лесу? — отцовское безразличие меня выводит из себя. — Или может о том, что у меня все ещё едет крыша? А не хотите поболтать, как меня пичкали успокоительными?! Шепча мне в ухо, что я двинутая малолетка! И все ради чего? Или из-за чего?

— Пусть идет, — папа одернул мать за руку. — Ей не понять!

— Да, мне-то и не понять! Я упустила год жизни из-за вас! Я должна сейчас учиться в колледже, а где я нахожусь и что я делаю?! И ты мне ещё что-то говоришь о понимании?! — нагло тыкнула отцу, на что раньше у меня духу не хватало. А что теперь терять? Куда уже хуже?

— Не разговаривай с отцом в таком тоне! — одергивает мама.

— Ты тоже хороша! Упекла своего ребенка в психушку! Я у тебя всего лишь просила веры… а ты…

— Твой дед… он погиб… — нервно запинаясь со слезами на глазах. — Его загрыз волк, на глазах у ребенка — твоего отца. — Вот это новость! Но что она сейчас меняет?

— Это стало поводом портить мне жизнь? — еле перевожу дыхание. — Вы отняли год жизни у меня!

Деда по отцовской линии никогда не знала, он умер, когда папа был маленьким — погиб в автокатастрофе, так мне рассказывали родные. Может, поэтому не испытаю жалости к нему, а может за этот год стала черствой и жестокой?

— Я пытался тебя уберечь от него! — соскочил с места отец.

— Уберечь от чего? — смотрю на него, хочу хоть как-то понять, но это не в моих силах. — Он меня не трогал…

— Этот зверь… — еще немного и в глазах начнут сверкать молнии. — Он…

— Он убил деда? — спрашиваю напрямую, чтоб тот перестал заикаться.

— Не знаю! Я был тогда совсем ребенком, мы с отцом жили за холмами. Как сейчас помню тот день, среди белого дня белый волк появился, словно из ниоткуда. Огромный зверь просто разорвал отца на части… — тон голоса снизился, слова выговаривает быстро, тратя последний воздух в легких.

Смотрю на него и не знаю, что из всего сказанного — правда, а что нет? Если все было настолько серьезно, почему год назад они мне не рассказали об этом? Почему только сейчас?

— Не нужно прикрываться гибелью деда! В лесу был черный волк! А ты сказал, что деда убил белый! — и почему мне кажется, что он просто выкручивается из ситуации. — И волк не собирался причинять мне…

— Эмили, это звери! — криком перебивает.

— Это ты — зверь! — уже нет сил слушать его бредни. — Так, как ты поступил со мной…

— Я не хотел… Я думал, что просто напугаю и всё! Хотел уберечь тебя от зверя!

— Напугаю и всё?! Ты мог хоть раз прошение написать моему врачу?! Но ты и этого не сделал, — комок подкатил, перекрывая воздух. Если бы ты ещё знал, кем был мой врач! — Ты хотел, чтоб я там сидела, — сдавленным голосом, еле ловлю воздух.

— Да! — злобно прошипел сквозь зубы.

Смотрю на отца и теряю дар речи. Он только что признался, что желал моего заключения в психушке, зная, что я совершенно нормальный человек.

— Благодаря мне ты теперь свободна! — свободна от чего? Что он несет? — Ты можешь жить нормальной жизнью, без зверя!

— Если я свободна, как ты говоришь, так отвяжись уже от меня со своими принципами. Можно прожить эту жизнь так, как я этого хочу! — слезы хлынули из глаз.

— Прекратите оба! — тут вторглась мама. — Довольно уже!

— Не я это начала! — срываюсь и бегу в свою комнату.

Забегаю и хлопаю за собой дверью. Прижимаюсь к ней и медленно сажусь на пол. Он думал, что он избавил меня от зверя. Вот только сменил шило на мыло.

— Пока ты живешь в моей доме, ты будешь жить так, как я скажу! — слышу, как папа разрывается внизу. А вот теперь я его узнаю.

Родители давят и разбивают меня. За что такое наказание? За что судьба так не справедлива ко мне? Где та милая и чуткая мама? А папа, с которым мы в детстве были лучшими друзьями? Вот и задаюсь вопросом, где мне лучше было?

— Эмили, — мамин голос за дверью. — Открой дверь, — тихо, словно скрывается.

Поднимаюсь с пола, чтоб та открыла дверь.

— Ты что, все это время на полу сидела? — аккуратно входит в комнату.

Смотрю на неё и не желаю разговаривать. Она всегда пытается сыграть две роли, но со мной этот номер не пройдет. Я уже не та наивная Эмили!

— Мы здесь ничего не меняли, после твоего отъезда, — медленно закрывает дверь. — Иногда только убиралась тут, чтоб все паутиной не заросло.

Обхожу её и сажусь на кровать, она тут же села рядом. Все пытается войти в доверие ко мне.

— Я не знаю, как быть с вами обоими, — глубоко вздохнула. — У него своя правда, у тебя своя.

— Какая ещё правда? Ты про деда? Он же погиб в автокатастрофе? — смотрю на неё и снова злость кипит.

— Я сама случайно узнала, от твоей бабки по отцовской линии. Она перед смертью шепнула мне, что его волк задрал. Я сразу подумала, что у неё просто старческий маразм был. Но затем стала замечать за твоим отцом, что каждое полнолуние он запирал все двери и окна. Вот потом попросила его объясниться.

— И что он тебе ответил?

— Ну, поначалу он отрицал все мои догадки, пока не сказала, что бабка сама все рассказала.

— И…

— Он рассказал то, что сказал внизу тебе. Ты пойми, Эмили… Для него это психологическая травма с детства! Он потерял отца, ещё и при таких обстоятельствах. Он долго не мог придти в себя, пока они с матерью не переехали.

— А причем тут я?

— Ты не причем! Он боится за тебя и пытается сберечь.

— Сам чуть не двинулся и меня чуть…

— Эмили…

— Да, мам, это бред какой-то! — хотелось бы сказать, что меня лечил оборотень, но думаю, лучше умолчать. — С чего вдруг волку понадобилось убивать деда? Ещё и на глазах у его ребенка? Мам они разумные существа!

— Отец же сказал, что они звери, — обнимает меня.

— Мам, они такие же разумные существа! Ты не думаешь, что папа мог просто все придумать. Своего рода оправдаться за свое поведение? — у неё получается войти в мое доверие снова.

— Не думаю, что он врет. Я это узнала, когда ты была совсем ребенком.

— Что-то мне мало вериться, — убираю ее руки от себя.

— Может, вы просто перестанете спорить и задевать больную тему? — мама, как всегда, пытается выйти на мировую, — Тебе нужно думать о себе, а не о той правде, которую ты пытаешься ему доказать.

— Я ничего не пытаюсь ему доказать!

— Эмили…

— Скажу так. Если вы снова попытаетесь мне испортить жизнь, я просто уйду!

— Куда ты пойдешь?

— Не важно! Живут люди как-то, и я проживу!

— Тише! — снова обхватила меня и прижала к себе. — У тебя вся жизнь впереди. Всё у тебя еще будет.

Мы ещё долго так сидели, мама что-то причитала. Как бы она не хотела наладить отношения со мной, но я чувствовала, что она остается на стороне отца. Или так сильно любит его, или же жалеет и не хочет рушить семью.

***

Шли дни, я почти не выходила из комнаты. Лежала на кровати большую часть дня и не желала жить дальше. Наверное, привыкла к такой пассивной жизни, что на активность организм просто не выделял сил.

Мама сама сходила в школу и договорилась о сдаче последних экзаменов, до которых оставался месяц. Я пыталась открывать учебники и что-то повторять и учить, но не особо получалось. Мысли сводили с ума, не давая оставить всю эту ситуацию и начать жить заново.

Катрина предательски не звонила и не заходила. Скорее всего, ей не до меня, учеба, новые друзья и вечеринки. Может быть, так и должно быть — это я отстала от жизни моих ровесников. Лежу на кровати и анализирую посеревший потолок.

— Эмили, — мама сбивает с накручивающих мыслей. — Возьми трубку, Катрина звонит! — ого, только её вспоминала и бранила.

Соскочила и понеслась вниз.

— Алло, — хватаю телефон.

— Привет, ты что, спала что ли? — довольный смех по ту стороны линии.

— Нет, просто отдыхала, — улыбаюсь в ответ, как подловила.

— От чего? — снова ржет.

— Блин, Катрина! — вижу, как папа кидает на меня свой презренный взгляд. — Я уж думала, что ты про меня не вспомнишь!

— Как же не вспомню! Ты мне нужна!

— Да, брось! Зачем?

— Мне нужно по магазинам пройтись. Без твоего мнения никак!

— Мой взгляд на шопинг устарел. Забыла откуда я?

— Обновишь! — возбужденно говорит, решительно настроилась идти по магазинам.

— Не, шопинг не моё! — пытаюсь отвертеться.

Не то чтобы я не хотела пройтись по магазинам, с удовольствием бы это сделала, но у меня даже на дорогу нет денег. А спрашивать у отца, легче застрелиться. Самое ужасное чувство зависеть от человека, которого ненавидишь. И не постесняюсь этого слова — ненавижу!

— Катрина зовет в город? — мама вдруг сзади появилась.

— Да, — киваю ей.

— Сходи, прогуляйся! Сколько можно сидеть в этой комнате?

— Нет, мам, — мотаю головой.

— Катрина, она идет! — мама крикнула в телефон.

— Ура! Жду тебя в центральном парке через час! — тут же бросила телефон.

— Блин, мам! — смотрю на неё в недоумении. — Я не хочу никуда идти!

— Иди одевайся! На людей хоть посмотришь!

— А деньги? — нагло поворачиваюсь к ней, раз уж так гонит, пусть оплачивает.

— Возьми мою карту, — пожала плечами.

— У тебя есть карта? — что-то новенькое.

— Уже давно…

Иду по парку, мне кажется, что все на меня смотрят, вот только пальцем не тыкают. Да что со мной не так? Не та прическа? Не та одежда? Или же на лбу написано «с психушки»? Почему такие взгляды у людей?

— Эмили?! — Катрина кричит с другой стороны дороги.

— Катрина! — машу рукой в ответ.

Как всегда яркая, ухоженная, красивая и веселая бежит ко мне.

— Ты в своем репертуаре — пунктуальная! — обнимает меня.

— А ты в своем репертуаре — опаздываешь! — в ответ.

— Вот только не заводи пластинку нотаций, что нужно быть серьезней и все такое!

— И не собиралась, — смеюсь. — Я уже давно не та Эмили!

— Вот и правильно!

— Ну что, куда пойдем?

— Сначала капучино с пенкой, потому что я позавтракать не успела!

— Что-то меня это не удивляет, — закатываю глаза.

— Ну вот, опять начала!

— Нет, не начала! И куда дальше?

— Мне нужно платье на вечеринку подобрать. Выглядеть должна — сногсшибательно! — берет под руку и ведет.

— Есть перед кем? — кидаю хитрый взгляд на подругу.

— Только ты понимаешь меня с полуслова!

— Догадаться не трудно, — смеюсь в ответ.

— Нам, пожалуйста, два капучино и, если можно, пончики? — голодные глаза подруги пронзают продавца.

— Я не буду пончики! — тут же возразила.

— Тогда я тоже не буду! Два кофе! Ты что, на диете? — Катрина переводит презренный взгляд на меня.

— Нет, — мотаю головой. — В отличии от некоторых я успеваю завтракать.

— Бе-бе-бе… — берет кофе и подает мне стаканчик в руки.

— А вот кофе я люблю, — вдыхаю аромат и наслаждаюсь, как истинный кофеман.

— Ладно, пошли, кофеман! — толкает меня вперед. — Нам до вечера нужно успеть купить платье!

— Мысли прям читаешь, — смотрю на нее и улыбаюсь.

— Какие?

— Так стоп! До вечера? Мы что, по магазинам ходить до вечера будем? — поворачиваюсь назад к ней, так как Катрина что-то высматривает в экране телефона и отстает.

— Я же говорила, нужно было пончики брать! — тормозит и переключает внимание на витрину магазина. Застыла и рассматривает платье на манекене, — Давай зайдем?

— Нет! Пошли дальше! Хочешь знать мое мнение, в блестящем платье ты будешь выглядеть, как новогодняя елка! — иду вперед спиной, дразня её.

Как только увидела подругу, так сразу настроение сменилось. Мне стали безразличны все окружающие и их тошные взгляды. Весело на душе, как раньше.

— Ты сейчас получишь! Новогодняя елка! — шутливо пугает меня. — Вот сейчас плесну на тебя кипятка, будешь знать! — грозит своим кофе.

Резко разворачиваюсь, чтоб убежать от неё или от её горячего кофе, которым грозит обжечь. Знаю, что это всё не всерьез, но по беситься охота. И поворачиваюсь тогда, когда стукаюсь об что-то большое — я налетаю на мужчину и обжигаю его своим напитком. Шопинг ещё не начался, а я уже нарываюсь на неприятности.

— Ой, — душа улетела в пятки со страху и со стыда. — Я не хотела, — теряюсь, ничего лучшего на ум не лезет. Вот и до бесились!

Пол стаканчика плеснула на его белую майку, так неловко. Что там неловко, это ужасно, я его обожгла. Обожгла и стою, как вкопанная, не понимаю, что делать дальше или хотя бы что сказать? Смотрю на коричневое пятно, стекающее по белой майке, и теряю дар речи.

— Вам нужно снять майку! Перестанет жечь… — тихо выдала. Мужчина отшагнул от меня на шаг и смотрит ужасающим взглядом. Я его понимаю, я бы тоже была в бешенстве.

— Без тебя разберусь, — прошипел сквозь зубы и продолжает смотреть.

Смотрю в его яростные голубые глаза, они кажутся такими страшными и такими знакомыми, словно уже встречалась именно с этим злым взглядом. Мурашки побежали табуном по коже, вздрагиваю тихо, словно замерзаю. Как быть? Как его утихомирить? Извиниться? А поможет ли?

— Не пыталась под ноги смотреть, Эмили? — злобно проакцентировал мое имя. Сердце в пятки упало.

— Что? — Офигеть! Он знает, как меня зовут? Откуда?! — Извините, — всё ещё не могу придти в себя от неловкости.

— Нет, — тихо шепнул в лицо.

— Она же сказала, что не специально! — Катрина подскочила сзади. Наверно поняла, что я сама не выкручусь. — Если уж так всё серьёзно, мы может оплатить чистку вашей вещи! — нагло смотрит на него, хорошо я не одна! А Катрина сразу дело предложила, я бы ещё долго мялась и краснела возле этого наглого и злого типа.

— Мозги лучше купите себе! — грубо пихнул меня в плечо и обошел.

— Да пошел ты! — Катрина кричит ему вслед.

— Катрина, не надо! — одергиваю её. Что-то мне не по себе на душе от всей этой ситуации. — Это мы его облили, а не он нас! — ещё не хватало, чтоб он вернулся и навешал нам люлей.

— Не, да ты видела, какой нахальный?! — возмущенно смотрит ему в след. — Куда катится это мир!?

— Да, странный тип, — тихо шепнула и выкинула пустой стаканчик в урну.

— Чокнутый! — Катрина никак не угомониться.

Мужчина идет спокойно и даже ни разу не повернулся, что к лучшему. А все разглядываю его со спины. И почему он мне кажется таким знакомым? Статный, дорогая одежда, шикарный парфюм — у меня таких знакомых никогда не было. Именно парфюм… да запах очень знакомый или просто притягательный и мне, поэтому это так кажется? Ушел. Наверно понял, что с нас теперь взять? Хотя очень странно, откуда он знает, как меня зовут?

— Пошли, смотри какое платье, — пытаюсь Катрину отвлечь, а то та ещё ворчит как старая бабка.

— Где? — крутит головой по витринам. Уже забыла…

— Пошли покажу! — затаскиваю её в бутик.

Хорошо, что хоть что-то её интересует больше, чем задетая каким-то незнакомцем честь. Никак не могу выкинуть из головы его взгляд и голос, такой знакомый. Мы точно раньше где-то встречались! Может один из знакомых отца?

— Как тебе? — Катрина выходит из примерочной.

— Ну-ка, покрутись! — сажусь на пуфик у панорамного окна, вид которого открывается на проезжую часть улицы.

— Там ещё одно — коралловое! Сейчас покажу! — понеслась обратно в примерочную.

— Жду, жду, куда денусь? — устраиваюсь поудобнее на пуфике, ноги задираю, прижимаю колени к груди. Куда мне деться, пока она не купит себе платье я обречена сидеть в магазине и оценивать ее случайные выборы платьев.

— «Эмили!» — голос возник в голове. Ноги тут же соскользнули обратно на пол.

Резко поворачиваюсь и кручу головой по сторонам, а у самой холодок по телу побежал. На мгновение показалось, что меня позвал именно голос черного волка. Еле перевожу дыхание, задрожали поджилки. Он здесь? Или это снова игра моего воображения?

Смотрю и никого не вижу, кроме мужчины сидящего в машине напротив магазина. И что-то мне подсказывает, что это тот самый, которого облила. В темных очках и уже в кожаной куртке, почти не узнать или просто далеко и не видно. И почему-то мне кажется, что смотрит именно на меня. Первое что в голову пришло — «Караулит?» Вот маньяк! Отомстить решил?

Если бы он не был таким агрессивным, то, наверно, вышла бы и извинилась по-человечески. Но, после того, как он повел себя, страшновато к такому подходить. И откуда он все-таки знает, как меня зовут? Хотя мог услышать, как мы кричали и бесились с Катриной на тротуаре. Логично — орали ведь на всю улицу.

— Эмили, все хочу у тебя спросить, ты девственница? — Катрина неожиданно материализовалась передо мной. Ещё и с таким вопросом!

— Ты дура? — кручу головой по сторонам, ищу глазами консультанта. — Ты не могла это спросить в другом каком-нибудь, более тихом месте?

— Да не парься, она на склад вышла, — крутится у зеркала в другом платье.

— Ты, как всегда — как ляпнешь! — смущенно улыбаюсь и поворачиваюсь к окну, чтоб скрыть налившиеся лицо краской. И когда мне было терять девственность по её мнению? Если только не со Стивом извращенцем. Как хорошо, что Джексон спас меня тогда! Может это и есть тоска по Джексону, просто по тому, что он мой спаситель?

Мужчина в машине сидит и смеется, иногда поворачиваясь в мою сторону, а потом снова смотрит на дорогу. Если бы он был в двух шагах, то подумала, что смеется именно над нами. Наверно по телефону разговаривает, так как сидит один.

— Так я и думала! — снова появилась Катрина.

— Что ты там думала? — не могу поверить, что мы это обсуждаем.

— Что ты все еще в девках бегаешь! — поворачивается и смотрит на меня хитрыми глазками.

— И что такого? — продолжаю смотреть на мужчину, а он вроде как бы в мою сторону. Появись такой в темном переулке, миокард обеспечен! — А я так подозреваю…

— Да, ещё до того, как тебя упекли в психушку! — от одного слова становиться тошно.

— Ещё в школе? И как я такое упустила? — закатываю глаза в изнеможении.

Неприятно становиться, когда напоминают о клинике. Встает комок в горле, отворачиваюсь к окну, чтоб не показывать ей, что меня это задело. Мужчина продолжает смотреть на меня, вот только уже хмурит брови — недовольный взгляд точно дарит мне! И что вот пялится, дыру скоро протрет во мне. А может он вообще не на меня смотрит, мало ли что здесь есть? Манекены с женскими шмотками — не логично как-то!

— Прости, как же я сразу не додумалась. В психушке под надзором парня не заведешь! Тем более и не дашь никому!

— Спорить буду, у тебя было с Антонио? — продолжаю смотреть в окно и увожу тему от больного слова. И хорошо, что она открыла эту тему в магазине, а не на улице. Наверно краснела бы при каждом прохожем, как помидор.

— Он тебе рассказал? — удивленно восклицает, — Вот трепло! Поганец!

— Он мне ничего не говорил! — перевожу на нее взгляд, хотя очень интересно он продолжает смотреть на меня или нет?

— Да, брось! Скажи!

— Ты отчаянно строила ему глазки, но он тебя не замечал. Ну, по крайней мере, он не показывал виду. Так как все произошло? — лукаво смотрю на нее.

— Ну…

— Вот то платье, которое вы просили, — неожиданно появилась девушка — консультант.

— Сейчас выйдем, расскажу! — хватает платье и несется в примерочную. Только не на улице! Ещё и в подробностях начнет же!

— Ага, — смеюсь ей вслед, — подруга называется!

— Я хотела рассказать, просто испугалась! — кричит с примерочной. — Я думала, что ты меня будешь осуждать!

— За что осуждать? — смеюсь ей в ответ. А самой противно при мысли, что она с ним переспала.

— «Эмили, малыш!» — снова голос в голове. Руки, ноги задрожали. Это точно голос волка! Он где-то рядом! Вот только где?

Рефлекторно поворачиваюсь к мужчине, который был в машине. Но он завел машину и отъезжает, даже не смотря в мою сторону. И вот что я себе нафантазировала? На какое-то мгновение показалось, что это тот самый! Что это именно он! Но…

— Блин, откуда ты снова в моей голове? — тихо шепнула. — Наверно вновь брежу тобой…

— «Малыш, я жду тебя!» — сладко шепнул, аж не по себе. Он слышит меня! Так хочется выбежать на улицу и позвать его! Но Катрина со мной и что мне потом сказать ему, если он даже подойдет?

— Где ты? — шепчу, зная наверняка, если он рядом, то он услышит меня. Хотя я уже перестала верить самой себе. А вдруг он мне почудился, просто потому, что я снова хочу его увидеть?

— «Ночью я буду весь твой!» — голос звучал, а я дрожала. — «Не оставляй меня снова!» — это точно он, по-другому просто не может быть!

— Я приду… Дождись… — шепчу, будто в бреду.

— Что говоришь? — Катрина перебивает.

— Да так, ничего. Скорее сама с собой разговариваю, — теряюсь, но быстро выворачиваюсь из глупой ситуации. А сама кручу головой по сторонам, ищу глазами по улице. Хотя кого я там ищу, я даже не знаю как он выглядит!

— Ты это дело бросай!

— Уже бросила! А платье классное! — шепнула, а сама всматриваюсь в уезжающую машину. Медленно отъезжает, мешая остальным автомобилям двигаться по проезжей части.

— Я тоже так думаю! Девушка, заверните нам его…