Сладкая тыковка для ненасытных

Алекс Стар (2025)

«– Вот кто нам нужен, — говорит Клык, поворачиваясь к моей маме. — Отличная девочка. — Нет! — выкрикивает она, не сдержавшись. — Тыковка совсем ещё не готова! Она… Она не такая! — Вот и прекрасно, — злобно рычит он на неё, уже хватая меня за руку и утаскивая за собой, и всё, что я вижу, это отчаянный взгляд матери и её девочек…» Меня привезли в таинственный загородный дом какого-то богача, чтобы развлекать гостей, и я даже не знаю, что меня ждёт… ОЧЕНЬ ЖАРКО И ПРЯНО. ЖЕСТКО И ОТКРОВЕННО. ВНИМАНИЕ! Присутствуют сцены жестокости!

3

— Она чиста, как утренняя роса, — отрывает наконец-то взгляд от моей киски врач, к которому привёл меня Клык.

Клык стоит тут же, рядом, и, скрестив руки на своей мощной мускулистой груди, не сводят с нас пристального взгляда.

Мне даже кажется, что он первый порвёт этого доктора на куски, если он вдруг что-то сделает со мной.

— Да где ты только взял её, — смеётся гинеколог, стягивая с себя резиновые перчатки.

Но даже я вижу со своего места, как покрылся бисеринками пота его лоб. И я отчётливо почувствовала, как дрожали его руки, когда он очень осторожно раздвигал мои половые губки, чтобы проверить мою промежность и влагалище.

— Такая чистая, — сладострастно растягивает он губы в улыбке, отрывая наконец-то от меня свой взгляд. — Может, проверим и анус, детка? — ласково спрашивает он меня, и уже снова натягивает свои перчатки. — Сдвинься чуть ниже, лапочка, да, так, — хрипло бормочет он, запуская уже мне в попку свой палец. Всё дальше и глубже.

Мне больно, и я жалобно вскрикиваю.

— Поразительно. Такой тугой анус. Никто им точно никогда не пользовался, — удовлетворённо вздыхает он. — Не забудь про смазку, — обращается он со смешком к Клыку. — А то будет очень жалко порвать такое сокровище, — кладёт он мне свою огромную ладонь на лобок, и я чувствую, как она трепещет от прикосновения ко мне.

— Убери лапу, — окрикивает его Клык, и врач мгновенно одёргивает свою руку.

— Ах, прости, случайно.

Но я отчётливо понимаю, что это всё не случайно, и если бы Клык не стоял в метре от нас, то этот доктор набросился бы на меня прямо здесь, в своём роскошном, обитом деревом медицинском частном кабинете, оттрахал бы мою маленькую тугую попку без смазки прямо в этом гинекологическом кресле.

И мне кажется, что Клык тоже не питает никаких иллюзий на счёт этого развратного доктора.

— Скажи, детка, а тебе точно исполнилось восемнадцать? — садится он за стол и заполняет какие-то документы, и я тихонько сползаю с кресла, но я всё равно успеваю заметить, как жадно смотрит Клык на мою киску, которая под его взглядом наливается каким-то сладким теплом и тягучим соком…

Как всё это странно… Меня этот мужчина и пугает, и безумно притягивает в то же время.

В пансионе у своей мамы я насмотрелась всякого, но мамочка меня берегла. Всегда не забывала мне повторять, что я создана для другого.

Для чего другого? Я так и не поняла этого. Она говорила, что я обязательно встречу своего принца и буду править миром.

— Мы уходим, — кидает мне Клык, и я послушно иду за ним, и вижу, какой призывный взгляд бросает на меня доктор. Но я почему-то чувствую себя в полной безопасности за широкой мощной спиной своего похитителя, который уверенным шагом ведёт меня к своей машине.

— Скажи, куда ты меня везёшь? — пытаюсь я спросить у него, когда он усаживает меня на переднее сидение, рядом с собой, а сам заводит мотор.

— В очень весёлое место, детка, тебе понравится, — растягивает он губы в свой улыбке Джокера, которая с одной стороны — соблазнительная и уверенная, а на другой половине лица выглядит как волчий оскал.

Всё, вспомнила, кого он мне напоминает! Страшного серого волка из сказки!

Только отчего же мне так хочется прикоснуться к нему? Погладить его по шерсти?

— Откуда это у тебя? — не удержавшись, провожу я подушечкой пальца по его страшному шраму, и чувствую, как напрягается всё его огромное тело, когда он смотрит на меня, словно застыв. Но не убирает моей руки. — Тебе не больно? — веду я нежно от шрама к верхней губе, туда, где её рассекло надвое, и легонько поглаживаю её.

— Нет, — не отрывая взгляда от моих глаз, глухо выдыхает он. — Не больно, — и отворачивается от меня. — Боевое ранение, — ухмыляется он мне своей красивой стороной лица, и я представляю, каким же он был красивым когда-то.

Хотя он мне и сейчас очень нравится. Меня безотчётно тянет к нему, и вдруг его ладонь ложится мне на внутреннюю сторону бедра, легонько сжимает его, и тихий судорожный вздох вырывается у меня из груди…

— Пристегнись, — рявкает он, и мы стартуем в ночь.

— Зачем ты сжёг мамин пансион? — спрашиваю я, и Клык только усмехается половинкой лица в ответ:

Конец ознакомительного фрагмента.