Галактика на ладони

Алекс Рудин, 2023

Специалист по инопланетным контактам – прекрасная профессия! А моя любимая девушка – лучший пилот на всём курсе.Вот только на работу нас не берут. Об этом позаботился декан академии – самодовольный господин Флостус.Но декан не знает, на что способны уроженцы Местрии. Мы непременно выкрутимся, да ещё как!

Глава 6

Пока Флостус собирался с духом, за дверью каюты послышались голоса. Сердитый мужской бас то и дело перебивал плачущие причитания Беллы. Я, приоткрыв рот, прислушивался. Кажется, они о чём-то спорили.

Видимо, Белле удалось-таки убедить таинственного собеседника. Скрипнул замок, и дверь открылась. На пороге стоял гном.

Ну, не гном, конечно. Просто очень сердитый дедушка ростом мне до подмышек, с длинной седой бородой и в подштанниках. Левой рукой дедушка опирался на ручку двери, а правой почёсывал волосатую мускулистую грудь.

Дедушка презрительно буркнул глазами на дула автоматов, которые уставились ему в живот, и неласково спросил:

— Ну? Чего надо?

— Вы кто? — ошарашенно спросил Флостус. Честно говоря, меня очень подмывало задать тот же вопрос.

Дедушка перестал чесаться и деловито поддёрнул сползавшие подштанники.

— Кто-кто… — проворчал он. — Старший механик Гримпиус Дорни, вот кто. Ещё вопросы есть?

— Гримпиус Дорни?

Флостус радостно подпрыгнул, отчего шлем с покатого лба сполз ему на глаза.

— Тот самый Гримпиус Дорни, которого похитили?

— Ещё чего! — гном вызывающе выставил бороду вперёд. — Никто меня не похищал. Пусть только попробовали бы! Я же сказал — идите в…опу! Я спать хочу!

На этих словах дедушка с треском захлопнул дверь каюты.

Декан Флостус вытаращил на меня глаза.

— Это кто?

Но я уже сориентировался в ситуации и, как ни в чём не бывало, ответил:

— Старший механик Гримпиус Дорни. А что?

Тут по трапу уверенно загрохотали тяжелые ботинки, и властный голос скомандовал:

— Это полиция! Всем бросить оружие и лечь на пол!

Полицейские сработали профессионально. Они скрутили всех, а потом начали разбираться подробно. Проверили документы у всей нашей компании. Я волновался за Марка, но рыжий литературовед спокойно предъявил карточку и оказался действительно Марком Заеком, литературоведом.

Таинственного Гримпиуса Дорни извлекли из каюты и попытались допросить с пристрастием. Мне посчастливилось присутствовать при допросе — полицейские решили устроить нам очную ставку.

Суровый плечистый лейтенант с глубокой морщиной между бровей навис над бородатым гномом, словно ящерб над мышехвостом.

— Имя? Фамилия? Род занятий?

Но дедушка оказался не из пугливых. Пошарив в кармане подштанников, он извлёк на свет сложенную вчетверо, протёртую на сгибах бумагу и швырнул её на стол.

— Вот сам и прочти, ежели умеешь, конечно. А по профессии я механик. Космолёты чиню, это все знают. И мэру яхту чинил, пока жил на Веринде. И ваши полицейские катера через мои руки проходили. Да и тебя я помню. Ты Миган Краевский, сынок Альмы и Бэда. Тщедушным мальчонкой был — другие ребята у тебя вечно велосипед отбирали. А теперь гляди-ка — полицейский! Офицер!

Гном откровенно потешался над лейтенантом. Полицейский стиснул челюсти и повернулся ко мне:

— А где его трудовой контракт?

Не успел я открыть рот, как дедушка хихикнул:

— А мы с капитаном на слово друг другу верим. Так, сынок?

Мне оставалось только подтвердить.

— Конечно. Господин Дорни абсолютно заслуживает доверия.

— Почему же коллеги господина Дорни заявили, что он похищен? Неужели не знали о вашем договоре?

И снова дедушка меня опередил.

— А с чего вдруг я должен отчитываться перед этими болванами? Хватит и того, что я постоянно переделывал за ними работу. Захотел — и полетел.

Лейтенант неохотно вернул нам документы.

— От лица полицейского управления Веринды-два приношу вам извинения. Можете следовать своим курсом.

— Подождите, лейтенант! — остановил я его. — А как насчёт пиратства и угрозы убийством? Декан Флостус ворвался на наш корабль во главе вооружённой банды, перевернул здесь всё вверх тормашками, приказал своим людям стрелять в нас при попытке сопротивления.

— У вас есть свидетели? — помрачнел лейтенант.

Я поглядел на паренька, который заговорил со мной. Он крепко сжал губы и шагнул вперёд.

— Я подтверждаю слова капитана Ала. Декан Флостус приказал нам стрелять, если кто-то будет сопротивляться.

Полицейский барабанил пальцами по столу.

— Сложная ситуация, — откровенно признался он. — Это мы попросили учебный корабль академии перехватить вас. Но декан Флостус откровенно перегнул палку.

Лейтенант выжидающе смотрел на меня. Я сделал вид, что задумался.

— Что ж, меня вполне устроит, если декана Флостуса уволят из академии по причине непрофессионализма. Как только это произойдёт — можете смело порвать моё заявление. Но сначала пусть декан и его подчинённые приведут наш корабль в порядок. Тряпки и швабры лежат во-о-он там, в кладовке.

***

Через три часа «Малышка Белла» сияла чистотой. Что-что, а работать швабрами курсанты умели. Наконец, непрошеные гости убрались восвояси. Декан Флостус напоследок одарил меня таким ненавидящим взглядом, что будь я соломенным — сгорел бы на месте. Впрочем, надо отдать должное декану — от работы он не отлынивал, помалкивал и махал тряпкой наравне со всеми.

Так и не выспавшийся Фолли заступил на вахту. Девочки отправились снимать стресс чаем с печеньками, а Марк заперся у себя.

Мы с Гримпиусом Дорни сидели в его каюте. Обставлена она была, надо сказать, роскошно. Иллюминатор задёрнут тёмно-синими бархатными шторами. В мягкие кресла так и хотелось присесть. На почётном месте стояла великолепная кровать на резных ножках с самым настоящим балдахином. Да, на таком ложе я и сам бы постарался проводить как можно больше времени!

— Белла, ты здесь? — спросил я, косясь на потолок.

— Здесь, — еле слышно вздохнул динамик, спрятанный под настоящей лепниной.

— Присоединяйся к разговору. Господин Дорни — как же вы попали на корабль?

— Какой я тебе господин? — фыркнул гном. — Я механик, а не декан!

Слово «декан» у него прозвучало как ругательство. И уж тут я был полностью согласен с Гримпиусом Дорни.

— Хорошо, Гримпиус. Как вы попали на корабль?

— А что тут такого? — опять возмутился дедушка. — Белла — женщина одинокая. Помочь некому. А я мастер на все руки. Один раз пришёл, другой. Как-то задержался с ремонтом, Белла мне и предложила — живи, мол, у меня.

Я изумлённо покачал головой. Ну и дела творятся на свете!

Но вслух только и сказал:

— Понятно.

Хотя ни черта мне понятно не было. Ну, да ладно!

— Белла! А ты почему не разбудила Гримпиуса перед стартом? Как он теперь вернётся на Веринду?

Белла молчала. Я прислушался — кажется, из динамика доносились тихие всхлипывания. Она… она плачет, что ли?

— Белла! — растерявшись, позвал я.

— А зачем ему возвращаться? — прорыдал динамик. — У него там ни семьи, ни друзей порядочных. А здесь он и сыт, и в тепле. И поговорить есть с кем. Ведь, правда, Гримпиус? Скажи! Что ты молчишь? Не хочешь оставаться? Это потому, что я ненастоящая, да?

— Да ты что, Белла! — Гримпиус даже подпрыгнул в кресле. — Что ты говоришь? Какая ещё ненастоящая? Самая настоящая, что ни на есть! Да лучше тебя на целом свете нет, так я тебе скажу! Вот послушай!

Гном принялся загибать толстые пальцы.

— На корабле у тебя всегда чистота — это раз! Еда приготовлена, штаны постираны, рубашки выглажены — это два! Слова грубого никогда не скажешь, всё с лаской да добром — это три! А настоящему мужчине что ещё надо?

Динамик благодарно вздохнул и снова разрыдался — теперь уже с облегчением.

Я и по сей день не знаю — как не сошёл с ума, участвуя в этом концерте.

— Ладно-ладно, я понял! — сказал я. — Вам хорошо друг с другом, и только законченный подлец захочет вас разлучить. Так значит, Гримпиус, вы твёрдо решили лететь с нами?

— Конечно, — живо отозвался дедушка. — Вам ведь всё равно нужен стоящий механик.

***

За обедом я представил Гримпиуса Дорни остальным.

— Знакомьтесь — это наш механик. Прошу любить и жаловать. Кстати, он сделает нам радиотелескоп. Вы сможете сделать радиотелескоп, Гримпиус?

— Запросто! — отозвался Дорни. — Девушки, если у кого какая поломка — сразу ко мне! Починю всё.

Девушки восторженно взвизгнули.

— Так-то, — важно покачал бородой Гримпиус. — Уж я-то знаю, что нужно женщине.

На следующий день, когда я пришёл навестить Лину в рубке, она спросила:

— Ал, где ты нашёл такого механика?

— Это не я, а Белла. А что?

— Белла? И она ничего не рассказала нам? А ведь мы подруги!

— Я боялась, что Ал и Фолли узнают, — виновато пролепетал динамик.

— Ну, в конце концов, мы узнали, — важно сказал я. — Уж такие мы, мужчины — до всего докопаемся. Так что там с Гримпиусом, Лина?

— Представляешь, Ал! Он вчера часа два возился с нашими главными двигателями. И теперь мы можем лететь на тридцать процентов быстрее, чем раньше. А топлива при этом тратим меньше.

— Настоящий волшебник, — я изумлённо поднял брови.

— Да, — гордо заявила Белла. — Гримпиус — он такой!

Я с сомнением покачал головой. Больно уж высоко Гримпиус задрал планку — сможет ли он удерживать её дальше?

Но он смог. Чёрт побери, он смог! Более того — маленький бородатый механик, сам того не зная, сделал мне просто роскошный подарок.

Это произошло на Тирене. За те два года, что я здесь не был, тиренцы успели отстроить изумительный космопорт. В воздухе над ним, словно мухи, кишели туристические корабли. Охота на дроподонов пользовалась бешеной популярностью, несмотря на заоблачную стоимость лицензий.

Бескрайнее, словно океан, посадочное поле было забито частными яхтами. Иные из них размерами напоминали крейсер. Корабли то взлетали, то садились, ремонт и погрузка шли круглосуточно.

Мы решили воспользоваться этой возможностью, чтобы Гримпиусу было сподручнее изготовить ложный радиотелескоп. В суматохе тиренского космопорта никто бы не смог ничего заметить.

Мы с Линой и Йугу отправились на туристическом глайдере навестить старых знакомых — икутов. Фолли и Лусия отсыпались в гостинице при космопорте. На корабле остались только Марк, который не выходил из своей каюты, Гримпиус и Белла.

Икуты процветали. Неказистые чумы внутри были обставлены по последнему слову техники. Впрочем, сохранилось и несколько традиционных жилищ — в них ночевали на тюленьих шкурах любознательные туристы.

Унал по-прежнему водил гостей на охоту. Даже деревянная колотушка у него была та же самая. Ну, или очень похожая.

— Не скучаешь по тихой жизни, дружище? — спросил я его.

Унал весело помотал головой.

— Некогда скучать, — ответил он. — Каждый день туристы со всей Галактики. Только успевай считать денежки. Завтра открываем театр — гостям нужна и культурная программа.

— А как поживает Мэйо? — спросила Лина. Надо же! Ведь не забыла имя моей несостоявшейся невесты.

— Мэйо теперь в городе, — с гордостью сказал Унал. — Представляет икутов в парламенте Тирены.

Я хотел угостить Лину мозгом дроподона, но не вышло. Маленькая порция экзотического лакомства стоила космических денег, а заказывать её нужно было за три недели.

Когда мы вернулись в космопорт, я не смог удержаться от хохота. Нет, с макетом радиотелескопа всё было в порядке. Чаша антенны аккуратно склёпана из стальных листов. Приёмное устройство, сваренное из водопроводной трубы, выглядело точь-в-точь, как настоящее.

Меня рассмешила надпись над шлюзом. Золотые буквы, сияющие в солнечных лучах, гласили: «Милашка Белла».

— Гримпиус, что это? — поинтересовался я, держась за живот.

— А что? — удивился гном. — Этот чёртов декан ободрал своим катером надпить, когда швартовался к шлюзу. Я и решил аккуратно поправить. Хорошее название, мне нравится!

Гримпиус гордо задрал бороду к светлому тиренскому небу. А потом доверительно продолжил:

— У нас хороший корабль, сынок. И отличная команда!

— Не то слово! — простонал я сквозь смех.

— Так-то, Лина, — всё ещё смеясь, сказал я любимой жене, когда мы добрались до каюты. — Мужчины всегда найдут способ переделать этот мир по-своему.

— Это уж точно, — согласилась Лина. — И всё-таки, «Малышка Белла» звучит намного лучше.

— Да я и не спорю, — улыбнулся я. — Завтра попрошу Гримпиуса исправить.

***

Вот и ледяной шарик Тирены растаял за кормой, утонул в бесконечной тьме Большого Космоса. «Малышка Белла» вывела главные двигатели на полную мощность и на сверхсветовой скорости понеслась к цели.

Мы не стали задерживаться в системе Стендинга. Ничего интересного там не было — несколько шахтёрских посёлков, разбросанных по трём планетам, неподходящим для нормальной жизни, да грузовой терминал.

Систему Стендинга колонизировали относительно недавно. Основную её ценность составляли богатые залежи платиновой руды на внутренних планетах и гигантские запасы углеводородов на газовом гиганте, который болтался поодаль от местного солнца.

По мере добычи всё это богатство вывозилось на Тирену, а оттуда перебрасывалось на десяток промышленных планет.

Ирония судьбы, да? Не один десяток лет по орбите Тирены сновали современные грузовые корабли, заправляясь на огромной газовой станции. А внизу, на ледяной корке планеты люди с самострелами, рискуя жизнью, гонялись за бронированными чудищами. И никому не было до них никакого дела, пока один азартный курсант факультета экзологии не поучаствовал в такой охоте. А потом через голову декана не пропихнул в ректорат курсовую работу с проектом освоения Тирены. Упор в этой курсовой я сделал именно на туристический потенциал планеты.

Потому-то я и волновался о судьбе икутов. Ведь нам всегда свойственно переживать за то дело, к которому мы приложили руки.

Покидая систему Стендинга, мы на досветовой скорости отошли подальше, чтобы выйти из зоны досягаемости радаров слежения. Мало ли, какому скучающему чудаку-диспетчеру взбредёт в голову отследить наш курс! Зачем давать хорошим людям лишний повод для любопытства?

Оба наших пилота отдыхали. Им и так приходилось несладко — все хоть сколько-нибудь сложные вахты они честно делили на двоих. Поэтому в простых ситуациях я старался подменять Лину и Фолли при первой возможности.

Гримпиус возился на корабельном камбузе — обучал робоповара печь бисквитные пирожные. А я воспользовался возможностью поболтать с Беллой наедине.

— Белла, можно я задам тебе несколько вопросов, просто из любопытства? — осторожно начал я.

— Конечно, Ал, — охотно откликнулась СУПРУГА.

— Только не обижайся, пожалуйста, если мои вопросы покажутся тебе бестактными, ладно? Ты — самый необычный человек из всех, кого я встречал. Мне интересно хоть чуточку понять, каково это — быть тобой.

— А ты неплох в комплиментах, Ал, — одобрительно сказала Белла. — Давай свои вопросы.

— Вот у меня есть руки, ноги и… прочие части тела. Я их ощущаю. Они мои, но я не считаю их собой. Они как бы принадлежат мне. А ты как ощущаешь корабль?

— Примерно так же, — задумчиво ответила Белла. — С той разницей, что корабль можно поменять, а я останусь прежней. Хотя, как знать — может, разницы и нет? Ты ведь не пробовал поменять тело?

— Пока не доводилось, — улыбнулся я. — Ну, хорошо. А твои чувства, эмоции… откуда они берутся? Чем ты дорожишь, что любишь? Чего боишься?

— Обожди немного, Ал! Ага, вот так. Робот-пылесос номер семнадцать опять упал с трапа. Он такой бестолковый! — в голосе Беллы я с удивлением услышал нежность.

Спустя секунду, она продолжила:

— Я дорожу кораблём, Ал. Дорожу экипажем — вами. Люблю Гримпиуса и боюсь его потерять. Иногда я тихонько наблюдаю за вами и наслаждаюсь вашим теплом и беспечностью. Вы такие хрупкие в своих телах — и такие смелые.

— Ты наблюдаешь за нами?

Собственно, что меня удивляет? На корабле повсюду камеры. Они позволяют Белле выполнять её обязанности, Но…

— Надеюсь, не тогда, когда мы…

— Ну, что ты, Ал! Я приличная девушка! — возмутилась Белла. И вдруг тихонько хихикнула. Вот чёрт!

— Белла, — строго сказал я. — Поклянись, что ты не станешь подглядывать за мной и Линой, когда… в определённые моменты. И за остальными — тоже!

— Ой, можно подумать, мне очень надо! Да не переживай ты так, Ал! Мы с девочками давным-давно обо всём договорились.

Надо же, договорились они! А мне рассказать? Я капитан, или кто?

Тем временем, «Малышка Белла» вышла на окраину системы Тареса и стала постепенно сбрасывать скорость до субсветовой.

— Может быть, разбудить Фолли? — спросил я Беллу.

— Не стоит, — отмахнулась она. — Ты и сам справишься с моей помощью. Через час подойдём к планете, тогда и разбужу.

— Ну, давай, попробуем, — кивнул я.

— Кстати, Ал, — продолжила Белла. — Раз уж зашёл разговор. Ты знаешь, что у Марка в каюте кто-то есть?

— В каком смысле?

— Кто-то сидит у него в том деревянном ящичке. Марк часто разговаривает с ним, а ящик отвечает. Я слышала, как… Ох, что это?!

«Малышку Беллу» ощутимо тряхнуло.

— Тревога! — закричал динамик. — Тревога! Угроза нападения! Фолли, срочно в рубку!