Один в поле воин

Алекс Орлов, 2021

«Марк Головин – студент навигаторской школы. Жизнь его нелегка – тяжелая учеба, нехватка денег и отсутствие развлечений. Занимаясь подработкой, Головин случайно потревожил чужие важные секреты и вынужден бежать, спасаясь от преследователей, чтобы вновь оказаться втянутым в войны мафиозных кланов. И снова бегство, одиночество в космосе, битва с пришельцами и удачная эвакуация на трофейном корабле. На новом месте жизнь стала налаживаться и он, как будто счастлив, но преследователи о нем уже знают – по отслеженной транзакции с платежного чипа.»

8

В этом районе города Головин никогда не был. Архитектурное направление, которому подчинялись здешние постройки, он бы назвал бетонными джунглями. Двенадцатиэтажные башни здесь чередовались с двухэтажными постройками, созданными из остатков стен, которые прежде стояли над заброшенными подвалами.

Здесь были на удивление широкие улицы и достаточно много частного транспорта.

— Что это за район? — спросил Головин, то и дело оглядываясь. Публика тут одевалась ярче, люди громко разговаривали и выглядели раскованнее.

— «Аллея Генерала Фолкнера».

— Что-то я не слышал такого названия.

— Это неофициальное. В городском плане он числится как «район номер двадцать два».

— И всё?

— Всё. Это бывший промышленный район, и у компании не было средств и желания, чтобы его перестраивать, поэтому они пошли на хитрость, было объявлено, что тут не действуют некоторые ограничения, и люди сами за собственные средства стали перестраивать и благоустраивать район, и теперь это уже что-то. Хотя, конечно, индустриально-бетонный привкус остался.

— Да, — согласился Головин, — но мне здесь нравится. Никаких полицейских или даже полицай-дронов.

— А ты стал словоохотливее после проверки на суперсканере.

— Да, и спасибо тебе за это. Такое ощущение лёгкости, давно забытое.

— Ладно, ты постой вон там, возле живого кустика в кадке.

— Правда, живой? — уточнил Головин, не видя никакого ограждения возле деревца.

— Правда, только ты его не трогай, здесь этого не любят.

— Да я и не собирался, — пожал плечами Головин, — а ты куда?

— Я отлучусь ненадолго, оборудование прихвачу.

— Какое оборудование?

— Необходимое.

И, оставив Головина, Фредди перебежал дорогу и направился в сторону бетонных построек, а его напарник самостоятельно преодолел ещё метров тридцать и остановился на выщербленном тротуаре в нескольких шагах от пластиковой кадки, в которой росло небольшое дерево.

Постояв немного, Головин осмотрелся и, поняв, что не привлекает к себе внимание, осторожно продвинулся в сторону деревца.

Потом — ещё. Не то чтобы он был дикарём и никогда не видел деревьев — видел, конечно, но издали.

В детстве из окна квартиры он видел у самого горизонта древесные плантации химической компании, а пару раз в школе даже ездил с классом на экскурсии к этим плантациям.

Правда, и там их близко не подпускали, и всё знакомство с деревьями ограничилось лекцией. Но она была очень интересной, с показом роликов, слайдов про хлорофилл и жучков-вредителей.

А ещё давали послушать шум листвы, записанный в режиме акустического квадро.

Одним словом, про деревья Головин знал достаточно, однако чтобы вот так близко и без ограды…

Он приблизился к дереву ещё и скоро уже стоял в каких-то полутора метрах, потягивая носом и стараясь уловить особенный аромат дерева. Он слышал, что оно должно пахнуть.

Но никакого запаха не почувствовал. Немного подумав, он прикинул, с какой стороны навевает лёгкий ветерок, и решил перейти на подветренную сторону и уже, может быть, там уловить нужный аромат, но тут появился Фредди с каким-то свёртком.

— Ну, как ты тут, не нажрался листвы?

— Нет, ты же сказал, что прибьют, — ответил Головин и огляделся.

— Тогда пойдём дальше, к следующему этапу схемы.

— Далеко?

— Нет, полквартала всего.

— А что за оборудование в пакете?

— Дифракционный сканер с отложенной реакцией.

— Почему отложенной?

— Потому, что ему подумать надо, прежде чем ответ давать. И на нём ещё печатающий блочок. Лазерная термопечать.

— А зачем?

— Скоро увидишь. Осторожно, лужа…

— Ничего себе! — отвлекшись на обсуждение диковинного прибора, Головин едва не влетел в настоящую воду, которая разлилась по большой яме в дорожном покрытии.

— Эй, Фред, да в этой луже полно воды! Почему её никто не собирает? У нас возле хайтауна всё бы подобрали.

— Здесь на всё это смотрят иначе. Видишь, даже дерево у них не огорожено.

— Удивительно, — произнёс Головин, — всего три остановки на сабурбане, и совсем другой мир.

— Ладно, довольно лирики. Вон, видишь люди толпятся у высокой двери?

— Да, а что это?

— Это очередь в так называемый «фудклуб». Там раздают всякую еду, у которой вот-вот выйдет срок годности.

— То есть, скажем, пятидесятилетнюю микроцеллюлозу?

— Почему пятидесятилетнюю?

— У самой простой такой срок годности. Пятьдесят лет.

— Я не знал об этом.

Головин кивнул. Фредди на самом деле не интересовался сроками годности той еды, которую употреблял. Впрочем, если он иногда пил водосодержащие жидкости, ленясь их даже перегонять на своём самодельном адсорбере, что ему какие-то сроки годности.

— Ты хочешь сказать, что нам дадут эту еду?

— Только если мы относимся к почитателям Робина Боровского.

— Я слышал, это один из основных акционеров Генеральной компании.

— Вот именно. Этот парень, помимо того, что богатей, корчит из себя эдакого покровителя художников-авангардистов, философов, толкователей аникейского права, сюзмалтеров и прочих.

— Из того, что ты перечислил, я только сюзмалтеров знаю, — заметил Головин.

— Этого вполне достаточно. Так вот, слушай. Сейчас мы подойдём к очереди, и я начну нести всякую пургу, потом мне дадут бланк, и я, чтобы лучше его рассмотреть, положу его на пакет, который ты будешь держать столиком якобы для моего удобства. А на самом деле, в этот момент наш сканер должен срисовать бланк во всех подробностях.

Они подходили всё ближе, и вот уже можно было рассмотреть разношёрстную публику — всего человек пятнадцать, и Головин никогда бы не смог различить, кто из них художник-авангардист, а кто — сюзмалтер.

Мужчины, женщины, старики. Одетые по моде, одетые в потёртые комбинезоны грузчиков, в классические костюмы, правда, заметно помятые.

Когда до очереди оставалось несколько шагов, Фредди сунул руку в пакет, включил сканер и, подав пакет Головину, показал, как надо будет держать прибор.

— Да не трясись ты, вполне обычная процедура, — сказал он негромко, — привыкай, я же дарю тебе этот метод, а сегодня — генеральный прогон, понимаешь? Репетиция.

Головин кивнул, и Фредди, двинувшись вдоль очереди, громко спросил:

— А что, граждане, сегодня же премиальный день, я так понял?

— С чего это премиальный? — угрюмо спросил седоватый мужчина с синяком под глазом.

— На «четвёртом пункте» премиальные наборы дают. Я вот сейчас — в секретариат и сюда думал вернуться.

— Обычный сегодня день, молодой человек, — сказала полная женщина с флуоресцентными татуировками на шее.

— А не покажете прайс-тикет, чтобы я в секретариате не позорился, а то наорут ещё…

— Вот, — сказал женщина, показывая небольшой квиток. Фредди тотчас выхватил его у неё и пришлёпнул к вовремя подставленному Головиным пакету.

— Прошу прощения, зрение иногда подводит, приходится приспосабливаться, — вовремя пояснил он, поскольку женщина уже раскрыла рот, чтобы начать возмущаться, но лишь покачала головой. И Фредди тотчас вернул ей квиток.

— Огромная вам благодарность, мадам, — сказал он и потащил Головина в сторону.

— Эй, да чего ты так быстро? — спросил тот.

— Там хмурый такой стоял, в зелёном пуловере.

— И чего?

— Кажется, он меня срисовал. Видел он уже этот мой номер.

Головин оглянулся.

— Вроде никто за нами не идёт.

— Ты себе на будущее усеки главное — старайся запомнить, перед кем там выступаешь, потому что, если повторно на него нарвёшься, могут быть проблемы.

Они зашли за угол, после чего Фредди на всякий случай ещё раз выглянул из-за него и, убедившись, что всё спокойно, достал из пакета сканер.

— Ух ты какой! Дорогой, наверное, — восхитился Головин внешним видом прибора.

— Да не то слово.

— Как же тебе удалось на него накопить?

— Это не мой. Я его в аренду беру.

— И сколько платить надо за аренду такой игрушки?

— Нисколько, — ответил Фредди, запуская на приборе печать, после чего тот выдал два листочка, полностью повторив то, что было на квитке, взятом у женщины из очереди, правда, на чуть более светлой бумаге.

— А ничего, что бумага немного другая?

— Это не главное, — сказал Фредди, убирая прибор обратно в пакет.

— Я гляжу, бланк-то совсем простой. Ни даты, ни времени. Ты каждый раз проворачиваешь этот трюк со сканером? Можно же сразу напечатать много бланков и пользоваться ими.

— Всё не так просто. В печати бланка спрятан пароль. Он каждый день разный, а бланки — да, одинаковые.

— А если просто копирнуть? — спросил Головин, продолжая изучать бланк.

— Эту ошибку я совершал, когда попытался первый раз пробраться в фудклуб. Дело в том, что там, в этих обыкновенных линиях и простых буковках безо всякой голограммы, строго позиционируется разная интенсивность нанесения краски в микроточках. Поэтому мы не используем простой сканер, потому что он бесполезен, а именно этот.

— Офигеть, — покачал головой Марк, — а как этот метод называют?

— Метод шифрования с помощью неявных команд. Акцентов, понимаешь? Можно использовать стационарные машины, они тоже срисуют микроточки и дадут им разную интенсивность печати, однако, не зная шифра, они не смогут выставить неявные акценты.

— Значит, когда ты говорил, что у этого минисканера отложенное действие, ты имел в виду, что он долго думает, потому что ещё и расшифровывает вдобавок?

— Молодец, додумался.

— Блин, но это же серьёзная машина. Это же уровень…

— Да, спецслужб, — просто обронил Фредди, выглядывая из-за угла ещё раз.

— И кто же владеет такой штукой? — невольно переходя на шёпот, спросил Головин.

— Ты уже понял, не нужно дополнительных вопросов.

— Но почему такую штуку дают бесплатно? — не унимался Головин.

— Я ему джеттер собрал.

— Чего?

— Акустический на двух контурах. У них такие ещё даже не проектировали.

— А что это такое — джеттер акустический?

Фредди не ответил, он снова был занят наблюдением за очередью.

— Всё, тот подозрительный в зелёном пуловере отчалил. Можем идти.

Поскольку публика в очереди была специфическая, никто на двух подошедших внимания не обращал. Очередь двигалась достаточно быстро. Запускали парами, продукты выдавали заранее заготовленными наборами.

Когда подошла очередь Фредди и Головина, они предъявили свои флаеры и рослый охранник неопределённого возраста забрал бумаги и открыл турникет, после чего напарники прошли в небольшой ангар, где двое стоявших за прилавком служащих в синих комбинезонах с оранжевой надписью «Фудклуб» выдавали пакеты с едой.

Спустя пару минут Фредди и Головин уже оказались на улице.

— Фредди, такой здоровый и тяжёлый пакет! Что там, а? Можно я посмотрю?

— Нельзя. Примета плохая, — обронил Фредди, с невозмутимым видом шагая по выщербленному тротуару.

— А как это проявляется?

— Если дотерпеть до дому, в пакете будет что-то толковое, а если сразу залезешь, обойдёшься одной целлюлозой.

— Ты это серьёзно сейчас?

— Абсолютно. Проверено неоднократно.