Бесстыжий

Алекс Мара (2024)

— Твой жених пожалеет, что опоздал на помолвку. В этом платье ты как фея! — щебечет подруга. Дверь открывается, и перед толпой гостей, пошатываясь, появляется мой жених. Следом заходит хихикающая девица в помятом платье. В руке она держит разорванный чулок и босоножку. — Пойдемте, девочки, познакомлю вас с папочкой! — ухмыляется мой жених, и в зал заходит вторая «уважительная» причина его опоздания. Полуодетая. Все трое направляются к Дону Агати, главе синдиката. Вокруг нас суетится охрана. У моего брата в каждой руке по пистолету. Он в ярости. Я не смогу остановить кровопролитие. Избежать свадьбы тоже не смогу. Вторая независимая книга цикла «Жемчужины синдиката».

5

Отдам брату должное, он оставил выбор за мной. Не приказывал, хотя мой отказ сулил ворох проблем, а согласие гарантировало ему должность капо и вход в семью Дона. Я обожаю брата за эту смелость, граничащую с безрассудством.

Дону не отказывают, однако я притворилась, что это не так, и согласилась выйти замуж. Даже если не прониклась симпатией к Орсону при давней встрече. Даже если подозревала, что Дон Агати солгал насчет того, что Орсон якобы захотел вернуться домой, стать примерным семьянином и принять бразды правления отцовской империей.

Сбежав от отца десять лет назад, Орсон работал на Дона Романи. Тот безоговорочно ему доверяет, даже назначил консильери, однако это не гарантирует, что Орсон станет хорошим мужем. Он неисправимый бабник, не гнушается разрушать чужие семьи и ни к чему не относится серьезно.

Увы, выбора у меня нет.

Я не думала, что начало нашего брака будет легким, но не ожидала такой бесстыжей выходки. Привести любовниц на празднование помолвки? У Орсона с Доном Агати давние счеты, но я не заслужила такого отношения.

Однако это ничего не меняет.

— Об Орсоне говорят много плохого, но он не жесток с женщинами. Это обнадеживает, а с остальным я справлюсь.

— Нари, детка, тебя должны носить на руках! Придурок, который не может удержать член в штанах, тебя недостоин.

— Его член волнует меня меньше всего, так что пусть сует его куда угодно, лишь бы не в меня.

Жемчужины синдиката не сквернословят, однако мне не до хороших манер.

Брат вздыхает, смотрит на меня покрасневшими глазами. Провожу ладонью по его щеке и улыбаюсь, пряча за улыбкой гнев, отчаяние и бесконечную боль.

После нашего ухода с празднования помолвки Дон Агати позвонил Сальво и сказал, что поведение Орсона ничего не меняет и свадьба состоится. Очевидно, что у него есть рычаг воздействия на сына, который гарантирует его согласие, но не приличное поведение.

После звонка Дона брат впал в дикую ярость, наотрез отказался подчиниться и спрятал меня в доме знакомых на побережье. Однако на следующий день Дон повторил свои требования и добавил к ним угрозы, и нам пришлось вернуться в Олимпию.

— Я выйду за Орсона, другого выхода нет, — повторяю в который раз. — Если ты выступишь против Дона, мы погибнем…

— Я увезу тебя в Европу.

— Будем прятаться как преступники? От Дона Агати не сбежишь, у него репутация злопамятного человека. Прошу тебя, смирись, как это сделала я.

— Как я такое допустил? Отец бы меня убил.

— Отец поступил бы точно так же.

— Как ты будешь жить с этим бесстыжим, разгульным…

— Хватит! — Не могу больше сдерживаться. Моя душа ранена, кровоточит от происходящего и от мысли о будущем, а при этом еще приходится нянчиться с Сальво. — Однажды ты станешь капо Орсона. После свадьбы мы будем одной семьей. Если ты любишь меня, то поклянись, что запрешь эмоции в кулак и будешь вести себя как сильный и невозмутимый капо, коим вот-вот станешь.

С другими Сальво безжалостный и бесстрастный, а со мной… Я его слабость. Мы обожаем друг друга с детства.

Брат качает головой.

— Нари, а как же… любовь? Я помню, ты в детстве мечтала…

— То было в детстве.

Даю знак Нино ехать к воротам. Он поджимает губы, хмурится. Винит меня во всем происходящем.

В нашем мире любовь — недопустимая слабость.

После досмотра нас пропускают в ворота резиденции Дона Агати.

Сейчас Дон потребует, чтобы, несмотря на случившееся во время помолвки, я вышла замуж за его бесстыжего сына и стала примерной женой.

Я слишком сильно люблю жизнь, чтобы не подчиниться.