Дикарь из глубинки, или Курс выживания для мажорки

Алекс Коваль (2024)

Она — вредная городская принцесса. Он — грубоватый фермер из глубинки. Ей нужно привести его в столицу и заставить возглавить многомиллиардный холдинг, чтобы не потерять собственную работу. А ему? Ему главное ее не прибить. И не дать свернуть шею в суровых реалиях сельской жизни.Между ними нет абсолютно ничего общего. Но, как известно, противоположности притягиваются. И уже с первой же встречи между Дикарем и Мажоркой начинает искрить…

Глава 5. Неуловимый Румянцев

Милена

Стою, уперев руки в бока и думаю. Думаю, какого черта я согласилась ехать в эту дыру? Ах да! Мне посулили место зама. Придется продолжить поиски наследничка, ибо отступать не в моих правилах.

Ну, Андрей Петрович, я вам это припомню. Премией не отделаетесь!

Забираюсь в машину. Завожу и трогаюсь с места. В колею не лезу, придерживаюсь примятой травы. Ехать не так далеко. Но это только кажется. Дом в указанном дровосеком направлении на приличном отдалении.

Вокруг дороги тянутся зеленые поля. Они огорожены по обе стороны. Вдалеке виднеются крыши одноэтажных зданий. А я держусь по курсу во-о-он того дома. Не спускаю с него глаз. С моим везением не удивлюсь, что если моргу, то он исчезнет!

Спустя минут десять я все же подъезжаю к деревянному забору. Глушу двигатель и выбираюсь из машины. Забор невысокий. Я чуть отступаю от него и прикладываю ладонь ко лбу козырьком, чтобы разглядеть, что за ним. Высокий, в два этажа бревенчатый дом. С открытой террасой. С виду — симпатичный и дорогой.

— Эй! Есть кто-нибудь? Михаил Русланович? — кричу.

Но в ответ тишина. Оглянувшись вокруг, я ничего лучше не придумываю, как по-хозяйски войти внутрь. Подхожу к калитке, открываю ее и мышью проникаю на территорию участка. Тут полно деревьев! Цветущих белыми цветами. Что это? Яблоня или вишня? Тропинка, выложенная из брусчатки, ведет к крыльцу дома. Вдыхаю полной грудью — какой воздух! Чистота.

Цокая каблуками, я иду по дорожке, разглядывая территорию. Благоустроено и красиво. Ухоженно. А беседка в окружении деревьев, увитая плющом, и подавно выглядит сказочно. На террасе стоят кашпо с цветами и мебель из ротанга. А на заднем дворе, клянусь, я замечаю качели! Неплохо этот “внук” устроился…

Мое внимание от созерцания прекрасного отвлекает звучное рычание. Поднимаю взгляд на источник звука и… вскрикиваю. Мамочки! На меня летит огромный пес! Гавкнув так, что я в панике оглядываюсь по сторонам, засуетившись. Нахожу глазами первую попавшуюся лавочку и забираюсь на нее с ногами, сжимаясь от страха.

— Брысь! — визжу. — Уйди! Нет!

Пес с лаем подбегает ближе.

Я уже прощаюсь с жизнью. Он гигантский! Я эту породу видела в фильме в детстве. “Бетховен” кажется?! Лавочка, конечно, моя никакое не убежище. Сожрет меня, как пить дать!

Но пес, увидев, что я никуда не бегу, притормозил и подошел вплотную. Поставил передние лапы на лавку и тянется ко мне своей огромной слюнявой мордой. Нюхает. А мое сердце вот-вот разорвет от страха. Коленки трясутся, гремя костями.

— Арчи! — слышу женский голос, и мы с псом одновременно поворачиваем морды.

Тьфу ты! Я голову, а он морду.

— Не пугай девушку, — с крыльца спускается женщина в фартуке и косынке. — Не бойтесь, он не кусается, — топает ко мне немного вразвалочку.

Я с недоверием снова кошусь в сторону пса, который и не собирается отходить. Он тоже смотрит на меня. Фраза: не бойтесь, он не кусается — успокаивает слабо. Если не сожрать, то зализать до смерти, я уверена, этот зверь точно способен. Судя по тому, как активно они капают из его пасти — это не животное, а целый слюновыделительный завод!

— Иди-иди, Арчи, — подходит ближе и шлепает псину полотенцем.

Пес, облизнувшись, спрыгивает с лавки и отходит подальше.

— Спасибо, — благодарю женщину и спускаюсь ноги на дорожку. — Я думала, он меня съесть хочет.

— Он мясо предпочитает, — заявляет женщина.

Я замираю.

Это что? Такой сельский юмор? Меня сейчас так завуалировано костлявой обозвали? Смотрю на женщину непонимающе. Да что они все прицепились к моей фигуре? Не тощая я! Еще парочка таких замечаний, и у самоуверенной меня выработается как минимум один комплекс неполноценности!

Готовлю колкость в ответ. Но уколоть не успеваю. Мой поток мыслей перебивает вопрос в лоб:

— Вы к кому? — незнакомка оглядывает меня с ног до головы.

— Я к Румянцеву Михаилу Руслановичу.

Женщине лет тридцать пять, не меньше. Темные волосы собраны в косу под косынкой. Под фартуком домашнее платье. И пахнет от нее далеко не GIVENCHY. Пирожками. Вкусными такими, пышными, только из печи. А карие глаза смотрят на меня с пытливым любопытством:

— А зачем вы к нему?

— А вы кто? Хозяйка дома? Где Румянцев?

Женщина складывает руки на груди, подчеркнув свою пышную грудь. Да она вся такая — пышная! Как раз в стиле Андрея Петровича. Тут не то, что есть на что посмотреть, но и прилично мест, за которые можно подержаться.

— Меня зовут Татьяна. Можете мне сказать. Пока не хозяйка, но в скором времени… — сверкает глазами женщина. — Мы в отношениях, — поясняет.

Воу-воу-воу! А у внука и деда схожие вкусы, однако? Вот только приехала я не к дамочке, с которой он “в отношениях”, а к самому Михаилу. Поэтому упрямо гну свое, заявляя:

— Вы мне лучше скажите, где его найти.

А кто с кем и в чем — мне абсолютно по барабану.

— Так вы разминулись, — усмехается. — Он ушел не так давно. Вы вообще откуда такая… — снова этот взгляд оценивающий. — Холеная.

— Из Москвы я такая. Холеная. По важному поручению.

— Чьему поручению? — вскидывает бровь.

— Куда ушел он? Михаил?

— Так на ферму, — пожимает плечами. — Куда же еще.

— И где найти эту вашу ферму?

— По дороге пойдете, вон к тем зданиям, — машет рукой. — Там и спросите его. Авось, помогут, — разворачивается, видимо поняв, что у меня ничего не узнать, и направляется к дому. Ни до свидания, ни “может вас покормить”. А у меня желудок сводит от голодных спазмов. Но, видимо, гостеприимству тут не очень-то и научены. Придется идти искать этого неуловимого внука.

Выхожу с территории дома и направляюсь в указанном направлении. Не знаю, сколько прошла, метров шестьсот, наверное, по дорожке. Мои туфли явно не приспособлены для такого вида покрытия. Ноги натирает и становится больно идти. Я пару раз чуть не подворачиваю лодыжку, еле удержав равновесие.

Увидев мужчину, чуть ли не бегом тороплюсь к нему.

— Погодите, — перебираю мелкими шажками. — Извините. Здравствуйте.

Мужичок останавливается и дожидается, когда я до него доковыляю.

— Подскажите, где найти Михаила Руслановича?

Мужчине лет пятьдесят. С добрыми глазами. Усмехнулся.

— Мишу-то? Так здесь где-то, — разводит руками. — Работы много, вот и носится.

— А-а-а, — тяну я.

— А ты откуда такая красивая?

— Оттуда, куда могу не вернуться, если не найду вашего неуловимого Михаила Руслановича, — качаю головой. — Может, вы все же знаете, где он носится сейчас?

— А ты пройди туда вон, — махнул рукой. — К коровнику. Там сейчас убираются, коровы на выпасе. Может, там. Или молодежь подскажет, где искать.

— Спасибо.

И я иду. Или, скорее, ковыляю к тому самому коровнику — большому зданию с белыми стенами под синей крышей. И запах… божечки мои! Запах просто убийственный. Аж глаза щиплет и разъедает.

Ворота открыты нараспашку. Оттуда доносится шум и голоса. А еще смех. Преимущественно женский. У входа толпятся простые парни и девчонки примерно моего возраста. В рабочей форме, грязных рубашках и резиновых сапогах. И я такая — здрасьте! В юбке-карандаш персикового цвета, белой блузке и на каблуках. М-да.

Останавливаюсь у входа в коровник. Замираю. Мысленно уже ненавижу этого Румянцева. Врубаю на максимум режим “вежливой дурочки” и улыбаюсь:

— Здравствуйте.

Ноль внимания.

— Здравствуйте! — напрягая голосовые связки, перекрикиваю шум.

Наконец-то на меня обращают внимание.

— О-па-па, — протянул парень белобрысый. Тут же снял кепку, прочесав пятерней густую шевелюру. — Я попал в рай, — уставляется на мои ноги с глуповатой улыбкой и направляется ко мне. — Откуда такое прелестное видение?

— Мне нужен Румянцев, — говорю я, закатив глаза и тяжело вздохнув.

Черт, нет. Здесь лучше глубоко не дышать.

— Дядя Миша? — переспрашивает.

— Он самый. Где он? Я уже несколько часов пытаюсь найти его.

К нам подходят девушки.

— А ты думаешь, он будет тебя ждать? — хмыкает одна.

— Жди, если он тебе так нужен, — подхватывает вторая.

— К вечеру вернется, — скалится третья.

Змеюки из коровника переглядываются и хохочут. Я стискиваю кулаки и молчу. А та самая беспардонная “молодежь” разглядывает меня, как диковинную зверушку. Как будто перед ними не человек, а чупокабра с рогами! Все ясно, как и джентльменство с гостеприимством — чувство такта этим деревенщинам не привито.

— Ясно, — бросаю. — Спасибо за помощь, — разворачиваюсь.

— Да вы не переживайте. Он скоро появится, — прилетает мне в спину. Оборачиваюсь, второй мужчина, чуть постарше. Кивает:

— Поди не завтракал еще. Дома ждите. Там же были?

Девушки цокают на него. Будто он сказал чего лишнего. Я хватаюсь за эту информацию, как тонущий за соломинку:

— Да, оттуда. Там меня встретила не особо гостеприимная Татьяна.

— Да вы не обращайте внимания. Это она свою территорию метит. Вы девушка видная, Танюха ревнует своего Михаила. Возвращайтесь туда и ждите. Здесь вам делать нечего. Запачкаетесь еще.

Я благодарю мужчину. Развернувшись, делаю пару шагов и наступаю во что-то мягкое. Слышится противный “чмяк”. Черт!

— Твою же мать! — ругаюсь, опускаю взгляд вниз.

За спиной раздается взрыв хохота. Я нервно вытираю подошву о траву. Дизайнеру “Louis Vuitton” и в страшном сне не снилось поди, что его лодочки за тыщу баксов будут ходить по коровьему дерьму. Ужасно.

Я тороплюсь покинуть это место. Не нравится мне эта деревня! Звери и мужики тут стероидные. И бабы здесь ужасные! А потом говорят, что это у нас в столице люди высокомерные и злые.