Цитадели гордыни. Воин вечного льда

Алекс Каменев, 2021

Соперничество великих родов и внутриклановые интриги, кибернетические атаки и террористические угрозы, биомагические эксперименты и прорывные открытия – Виктор никогда не хотел жить в век потрясений. Властитель ледяной цитадели вчера и хозяин заморских владений сегодня, он вынужден стать умней, чтобы не быть марионеткой в чужих играх.

3

Граница владений клана Мамонтовых.

Научно-исследовательский комплекс компании «Новые горизонты».

Подземный уровень.

Минус четвертый этаж. Сектор лабораторий.

23:55

Шаг вперед, уже привычный перепад давления, следом небольшое сопротивление пространственного искажения, и воздушная рябь остается позади. Переход осуществлен.

Перед глазами вместо апартаментов пентхауса обширное помещение с преобладанием белых оттенков. Пропущенный через множество фильтров воздух бьет в нос, вызывая ассоциации с больницей и стерильной чистотой операционных.

Не успев пройти дальше, я вдруг почувствовал сзади пониже спины мягкий толчок.

— Что за?.. — догадываясь, что увижу, отхожу в сторону.

На сверкающий пол биолаборатории мягко ступили лапы проснувшегося Барсика.

— Ты-то хоть куда? — с досадой протянул я, понимая, что вернуть нахального охламона обратно не получится. Увязался, не отцепишься. Увидел, что ухожу, и направился следом. Внаглую боднул сзади, типа подвинься, чего встал, дай «людям» пройти.

Ну и обормот. И чего, спрашивается, в роскошной квартире не сиделось? Спал бы да спал еще.

Ладно, придется оставить, портал закрылся, а открывать его вновь ради одного чрезмерно любопытного шалопая (весом чуть больше четверти тонны живого мяса) будет слишком затратно.

Находившиеся в комнате люди в белых халатах смотрели на пришествие огромного хищника со смесью страха и удивления. Правильно, ошейника или тем более намордника на звере нет, кто его знает, что у того на уме.

— Ваше сиятельство, — из небольшой группки встречающих, поблескивая очками, вынырнул профессор Кнабе.

— Здравствуйте, Генрих Богданович, — устало выдохнул я. Ну не хотелось сегодня заниматься делами слегка безумного мага-теоретика, совсем слетевшего с катушек после ухода из лицея для занятия собственными исследованиями.

Думал посидеть в тишине, обмозговать завтрашний разговор с Полиной, просчитать возможную реакцию, обдумать собственные ходы. А тут раз — и выдергивают практически из постели. Да еще с подобными «веселыми» новостями.

— Я искренне прошу прощения, что был вынужден побеспокоить вас в столь позднее время, — зачастил сухонький ученый. Заметил легкие признаки недовольства на лице начальства и поспешил оправдаться. Видать думал, оторвал от какой-нибудь знойной красотки.

Угу, если бы, блин.

— Неважно. Вы все правильно сделали, — сказал я и напористо спросил: — Когда это произошло?

— Семнадцать минут назад, — четко, по-военному доложил проф.

Так-с, фора приличная.

— Надеюсь, сектор изолировали? — осведомился я.

Вместо ответа Кнабе мотнул головой в направлении дисплея на стене, где активно перемигивались красные огоньки. Тревога объявлена по всему комплексу.

— Ваша светлость, — послышался голос с сильным иностранным акцентом.

Из задних рядов материализовался низенький толстячок. Черные, как смоль волосы, смуглая кожа, нос картошкой, под ним полоска густых усов.

Жозе де Кьяна Сантос — бразильский маг-ученый, которого переманили у зарубежного фонда научных исследований и разработок. В свое время я рассудил так: зачем устраивать войну, если можно достичь цели при гораздо меньших вложениях и тратах? Не говоря уже о возможных последствиях разборок с хозяевами исследований в области продления жизни.

Как ни посмотри, а прямая агрессия есть прямая агрессия. Не ответить на нее не могут. Оно мне надо, получать очередного врага, буквально на ровном месте?

А подкуп и предложение перейти на новую работу далеко не то же самое, что устраивать вторжение с применением силы. Тихий разговор, цифры на салфетке и помощь с быстрым отъездом. Вместо горящих пожаров, взрывов и гор трупов.

Разумеется, тоже своего рода атака. Но в рамках приличий. То, что у них увели ведущего ученого, владельцев фонда Лагранжа безусловно расстроит, однако предпринимать что-нибудь в ответ они вряд ли будут. Оценят потенциальный урон и предпочтут отступить. По крайней мере, в части силовых акций точно.

Правда, существуют иные методы противодействия. Нагадить опосредственным образом обязательно постараются, без этого никуда. Но это уже совсем другой коленкор.

— Здравствуйте, господин Жозе, — приветствовал я гостя из далекой Амазонии.

Виделись мы с ним всего пару раз. И надо признать, мне он не слишком понравился. Исследователь из Южной Америки производил впечатление скользкой личности, кому не стоило доверять. Хитрые маслянистые глазки так и блестят, на тонких губах постоянно гуляет угодливая улыбочка. Мерзкий тип.

Но опять же — другого подкупить бы не удалось. Таковы правила игры, предателями не бывают приятные люди.

— Очень рад вас снова видеть, милорд, — забормотал бразилец, уже второй раз меняя способ обращения.

Стоило признать, несмотря на отталкивающую внешность, с интеллектом у заморского гостя проблем нет. Выучить на довольно приличном уровне русский язык, да еще находясь в аврале научных экспериментов — это знаете ли не бокал пива выдуть.

В какой-то мере подобная результативность вызывала уважение. Человек знал, что без знания языка в чужой стране ему будет неудобно, и принялся оперативно исправлять этот факт, не откладывая дело в долгий ящик. Или, что гораздо хуже, не пытаясь найти отговорки для собственной лени.

Лично мне такое поведение импонировало. Многие, знаете ли, находят миллион причин, чтобы не делать что-то нужное. А этот взял и сделал. И плевать, что понадобилось засиживаться допоздна, занимаясь с репетитором, хотя утром рано вставать на работу.

И все равно, несмотря на симпатии к характеру, доверия он не вызывал. Службе безопасности предписывалось особо приглядывать за иноземным сотрудником, предотвращая возможные утечки данных.

— Итак, как это случилось? — я вопросительно посмотрел на Кнабе.

Профессор печально вздохнул и поведал о прошествии:

— Яночка, — кивок в сторону миловидной барышни, должно быть ассистентки, — подготовила перевозку, согласно обычному регламенту.

Смазливая девица в коротком халатике на грани приличий и с провокационным вырезом полупрозрачной блузки, оправдываясь защебетала, что проверила крепления, действуя в рамках положенных инструкций.

Я против воли покосился на стройные ножки сотрудницы, больно уж соблазнительно они выглядели в окружении хрома и белизны медицинского оборудования. Заметив мой интерес, девица не смутилась, а наоборот зазывно заулыбалась, меж вишневых губ мелькнули белоснежные зубки.

Намек понятен, готова к «труду и обороне» в любое время, только позовите. Надеюсь, ее научная квалификация не уступает стремлению хорошо устроиться в жизни.

Стоящий рядом Жозе де Кьяна Сантос тоже не оставил без внимания эффектную аспирантку, обласкав аппетитную фигурку сальным взглядом. При этом в черных глазках отчетливо мелькнули грусть и обида.

Подкатывал уже, что ли? И судя по всему, получил от ворот поворот. Видимо, умная девочка искала себе пару под стать и не рассматривала в качестве кавалера стареющего иноземца.

Ну да, времена изменились, приоритеты сместились. В отличие от недавнего прошлого, сейчас девушки не считали иностранцев хорошей партией. Им своих подавай, желательно клановцев.

— Служба безопасности? — коротко бросил я.

— Оповещена. Наш сектор блокирован, введен карантин, — бодро отозвался Кнабе, с радостью перекладывая проблему на плечи прибывшего начальства. Маг-теоретик не любил взваливать на себя трудности, при любом удобном случае скидывая все практические вопросы на кого-то другого. В частности, на меня. Делал он это с удовольствием и совсем не чувствовал вины. Что иногда жутко бесило. А этому хоть бы хны. Ни стыда, ни совести у старичка.

— Насколько он опасен? — я подошел к каталке.

Так, что тут у нас. Армированные нити, усиленные ремни, металлические застежки. Все порвано в хлам. Сколько надо приложить усилий, чтобы разорвать такие фиксаторы?

Я неосознанно подумал о себе. Блин, даже не знаю, хватило бы у меня самого на подобное силы. Разве что в боевой ипостаси, и то что-то сомнительно. Ремни ведь специально создавали очень крепкими, как раз чтобы удержать субъект, обладающий большими физическими кондициями.

Не помогло. Порвал, как тонкую нитку. Мда… Ответа на последний вопрос не требовалось.

— Что показывает система видеонаблюдения? Вы знаете, где он сейчас находится?

— Примерно. Сигналы с камер пропадают. Операторы думают, что он перегружает линии коммуникации по пути следования.

Значит, действовать предстоит вслепую. Плохо.

— Надеюсь, вы сообразили не отправлять по его следу охранников, — мрачно буркнул я.

Профессор молча покачал головой. Жозе что-то собирался добавить, но покосившись на расстроенного коллегу, передумал.

Безопасников пускать нельзя. Сразу откроют огонь на поражение. А скажешь: брать живым — просто погибнут почем зря, пытаясь исполнить приказ. Обычные люди не справятся там, где нужны подготовленные ловчие из магов.

Если вкратце, ситуация состояла в следующем: яйцеголовые умудрились потерять подопытного. Точнее позволили ему бежать при перевозке. Его связали, но видимо недостаточно крепко. Он прикончил двух охранников и одного лаборанта, затем скрылся в извилистых коридорах подземных уровней.

— Дайте медкарту, — не знаю зачем, я протянул руку к планшету Кнабе.

Ученый послушно передал девайс, услужливо открывая нужное приложение с записями.

— Субъект: белый, около двадцати пяти… рост… вес… слепок энергетической матрицы… результаты изначальных анализов… группа крови… физиология… ЭКГ… ЭЭГ… КТ… МРТ… — я листал электронные страницы, мало что понимая в изобилии специфических терминов.

Здорово они его изучили, прямо вывернули наизнанку. Я вернул устройство обратно.

— Напомните, где вы нашли этого подопытного кролика?

— Испытуемого, — въедливо поправил профессор.

Я, не скрываясь, поморщился.

— Мне плевать, как вы там называете своих кроликов, — проворчал я.

Кнабе пожал плечами.

— Нам его передали немецкие власти после инцидента в миграционном лагере Вольгаст, что в Верхней Померании, в результате которого погибло порядка полусотни человек.

Точно, вспомнил. Один из беженцев прошел спонтанную инициацию. Долго скрывался, постепенно сходил с ума, пока однажды у него окончательно не снесло кукушку и безумец не принялся громить все подряд, убивая любого оказавшегося поблизости.

— Он вроде швед? — я задумался, непонятно зачем честно пытаясь вспомнить национальность субъекта.

— Эммм, вроде чех, — неуверенно протянул Кнабе, помолчал, задумчиво возведя глаза к потолку, и добавил: — А может, француз или норвежец, или испанец. Честно говоря, в карточке сопровождения эта информация не указывалась. Да и какая разница?

Действительно, чего это я, не все равно, кто там из европейской швали спятил при инициации. Главное германцы не стали его убивать сразу (скорее всего, сразу и не смогли, а потом на них вышли наши люди с выгодным предложением) и продали буйного агентам Престона.

В современной Европе история с инициацией вообще своеобразная. В разгромленных западных странах после нашествия хунганов и удара русских колдовских кланов как таковых чародейских родов не осталось. Жалкие ошметки, влачившие не менее жалкое существование, не в счет.

А дикие появлялись с регулярной постоянностью. Сходили с ума без присмотра и принимались хаотично убивать, выплескивая магию в виде боевых заклятий, созданных на интуитивном уровне.

Их находили и с большими потерями уничтожали.

Самый малый процент умудрялся проходить процесс преобразования без негативных эффектов. Они сохраняли разум, проходя подобие «Постулатов Силы» и заодно получая зачатки знаний по управлению магической энергией. Таких счастливчики обычно либо забирали к себе наши, либо они сбегали неизвестно куда.

За остатками европейских кланов строго следили, жестко пресекая любые поползновения к возрождению. Применялось все, начиная от хирургически точных ударов высокоточным оружием и заканчивая массированными бомбардировками. Давать шанс на восстановление им никто не собирался.

Что касается общего положения, там дела тоже обстояли не очень. Дефицит продовольствия, экономический кризис, падение промышленного производства, нехватка углеводородных ресурсов, огромное количество беженцев, изменение политической карты — все это сильно сказалось на внутренней обстановке.

Европейская солидарность не продлилась долго. Буквально через месяц после всеобщего трындеца первыми очнулись германцы. Кого-то там что-то по-быстрому выбрали в бундестаг (или чего у них там сейчас вместо парламента?), сформировали правительство с преимущественно ультраправым уклоном и живо принялись наводить у себя порядок. Действуя без жалости ко всем, кто мешает.

Появились миграционные лагеря, ужесточающие поправки законов, изменение правил пересечения границы, реформы в сфере промышленности и торговли.

Колбасники так живо взялись за дело, что многие забеспокоились. Пошли разговоры о новом вторжении для нейтрализации угрозы, до того как она станет слишком явной.

Слышал, планировались профилактические удары по инфраструктуре, чтобы не дать восстановиться. Потенциальные противники — зачем давать возможность подняться, если есть шанс добить? Холодный и прагматичный подход, в духе колдовского социума. Рационально, с прицелом на будущее.

Но потом завертелось с пиндосами, и план вроде как отложили в долгий ящик.

— У него полностью сформировалась внутренняя энергетика, — забубнил Кнабе. — Первые попытки привести к равновесию баланс двух матричных основ закончился…

Слушал я не очень внимательно, так как не разбирался в узкоспециализированных научных штучках. Рассеянно кивал, осматривал помещение и думал: как же удачно в свое время удалось купить этот подземный комплекс. Отсюда дикому точно не сбежать.

Дело в том, что эксперименты над людьми частными лицами без санкций кланов формально считались незаконным деянием. И плевать, что субъект давно спятивший иностранец, ставший по сути натуральным зверем, без рассудка, без разума. Да к тому же приговоренный в самой Германии к смертной казни через ускоренное судопроизводство.

Все неважно. Официальной санкции нет — значит нельзя.

Поэтому лабораторный комплекс находился на границе земель Мамонтовых, в нейтральной полосе, чтобы в случае необходимости иметь возможность юридических лазеек для выхода из деликатной ситуации.

Рискованно? Да, есть такое. Но по-другому действовать только за рубежом, что повышало уровень опасности многократно. Не только я жаждал открыть секрет бессмертия и уметь прививать вторую стихию.

— Что вы сказали? — я отвлекся от размышлений, пораженно уставившись на профессора.

Кнабе замолк.

— Повторите еще раз, что вы только что сказали, — попросил я, думая, что мне послышалось.

— Механизм пока до конца не отработан, но мы уверены, что эффект закрепления стабилен, — послушно прошамкал губами ученый.

— То есть вы утверждаете, что у вас получилось? — уточнил я. — Вы все-таки сделали это?

Профессор замялся, принялся оглядываться по сторонам, явно ища поддержки.

— Видите ли, процесс сложный, в дальнейшем возможны осложнения… — принялся мямлить он, но меня уже было не остановить.

— Вы только что заявили, что ваш испытуемый показал способность преобразования двумя видами магии, — отчеканил я ледяным тоном, уставившись на старика, как удав на кролика.

В просторном помещении лаборатории повеяло холодком. Толпа персонала в белых одеждах инстинктивно подалась назад. Ассистенты, лаборанты, научные сотрудники и другая ученая братия с испугом отшатнулась к дальней стене, оставляя предводителя на растерзание невесть с чего разозлившегося Владыки Холода.

А я и впрямь разозлился. То приходят отчеты, что ни черта не получается, и требуют больше денег, а то вдруг между делом выясняется, что прогресс уже есть. И прогресс серьезный. Стабилизация измененной энергетической матрицы являлась основной проблемой исследований.

— Так я же об этом докладывал. Собственно, это и явилось основанием для перехода от стадии экспериментов над животными к экспериментам над людьми.

От удивления я замер, не зная, что сказать в ответ.

Чтоб меня. А ведь правда, что-то такое упоминалось в последнем файле. А я просто не обратил внимания, занятый учебой и цитаделью. Столько всего навалилось в последние недели, что голова шла кругом.

Идиот! Как же сразу не заметил? Жутко захотелось хлопнуть себя по лбу, обзывая последними словами.

В свое оправдание могу лишь сказать, что в отчете результаты новых экспериментов с положительной динамикой не упоминались. А мартышки и кролики меня никогда особенно не волновали.

— Какие у него стихии? — быстро спросил я.

Сейчас не время заниматься самобичеванием. Возврат субъекта становился приоритетной задачей высшей категории. И обязательно — целым и невредимым.

— Молния и Тьма, — сухо ответил Кнабе.

Черт! Странное сочетание.

— Вы вводили ему блокиратор?

Пауза, смущение и апофеозом признание:

— Мы снизили дозу.

Я щелкнул зубами. Нет, здесь не только я идиот, кое-кто намного дурнее. Не станем показывать пальцем.

— Зачем? — теперь понятно, как вырвался дикий.

Причина не физическая сила, а возможность использовать магию в больших объемах. В лаборатории стояли артефакты-нейтрализаторы, маленькое излучение они гасили на раз, как в общем и среднее, и даже обычное, а вот всплеск видимо не сдержали.

— Нам были нужны чистые образцы для контрольного забора анализов, — промямлил профессор, бразильский коллега усиленно закивал.

Заигрались умники, забыли, что имеют дело не с мартышкой. Субъект пусть и потерял разум, все еще оставался довольно опасным. Это вам не обезьян приучать, у диких инициированных инстинкт убийцы развивался не хуже, чем у Воинов.

Я бросил рассеянный взгляд на Тио, скромно устроившегося в дальнем углу. Малазийский джампер оседлал невысокий стульчик и молча пялился на происходящее. Правильно, чего ему переживать. Сидит, деньги идут, не работа, а благодать. Небось уже стал самым богатым Пулау.

Ладно, это потом, сейчас надо соображать, как ловить беглеца. Или как раз и привлечь прыгуна? А то чего это там расселся? Пусть отрабатывает гонорар.

— Хорошо, будем искать вашего испытуемого, — я резко хлопнул в ладоши, концентрируя мысли на выполнении поставленной задачи. — Как понимаю, из комплекса он не выберется. Ни через шахты воздуховода, ни через канализационные стоки. Верно?

— Совершенно точно, — Кнабе понажимал сенсорные клавиши на дисплее планшета, выводя на ближайший экран комп-терминала карту-схему изолированного сегмента научного комплекса. Блокированные выходы подсвечивались красными линиями, таким же цветом шло обозначение постов охраны, находящихся за пределами закрытого периметра.

— Все понятно… — Я уже прикидывал, каким путем двинусь, проверяя отсек за отсеком, как вдруг из-за спины донесся грохот.

Народ вздрогнул, недоуменно завертелись головы в поисках источника шума. Я тоже посмотрел в указанном направлении, догадываясь, что увижу. Точнее кого.

Барсик, паршивец такой. Скучно ему, полез осматриваться. И закономерно что-то разбил, уронил на пол и вообще устроил бардак, сунув морду куда не надо.

— Ты чего там делаешь? Иди сюда, — строго позвал я.

От стайки белых халатов донесся протестующий писк, разворачиваясь, тигр умудрился задеть стойку с каким-то аппаратом, тот оказался на колесиках, проехал немного и врезался в еще более сложный агрегат непонятного предназначения.

Блин, да эта туша сейчас тут все разворотит. Его срочно надо отсюда убирать.

— Давай-давай, топай ко мне, — еще раз позвал я.

Барсик сунул морду в какую-то колбу, понюхал там что-то, громко чихнул и обиженно повернулся ко мне. В синих глазах застыл немым укором вопрос: ты куда меня привел? Где кухня?

Чертов обжора.

— Иди сюда, не буянь, — я похлопал по бедру, надеясь, что зверь поймет знак.

— Вы не могли бы удержать своего питомца? — не очень вовремя влез Кнабе. — Здесь много деликатного оборудования, требующего осторожного обращения.

Тигр рыкнул, протестуя против ограничения собственного передвижения. Неужели и впрямь понял? Или просто опять голодный?

— Мы уходим. Идем искать вашего потеряшку, — объявил я, молча стянул с груди профессора бейдж, заодно выполнявший роль ключ-карты, и махнул рукой Тио: — Ты тоже со мной.

Смуглокожий джампер с готовностью поднялся со стула, улыбаясь в тридцать два зуба. Ему, похоже, тоже осточертело ничегонеделанье, хочет размяться. Что же, сегодня ему представится такая возможность.

Оставив позади компанию ученых и больше ничего не слушая, я вышел в коридор. За мной сразу же шагнул молодой малазиец, и лишь спустя секунду выбежал Барсик, одним прыжком преодолев всю лабораторию.

Мы без лишних слов проследовали по переходу, преодолев первое препятствие в виде двойной шлюзовой двери при помощи пропуска Кнабе.

Как только створки с шипением разъехались в стороны, нам повстречались трупы. В свете люминесцентных ламп в живописных позах раскинулись два охранника и один парень в белых одеждах сотрудника лаборатории.

У последнего в груди виднелась дыра размером с теннисный мяч, последствия поражения шаровой молнией средней мощности. У первых двух ожоги по всему телу, у правого ко всему прочему грудная клетка смята, как от удара пудовым молотом, похоже на результат выброса сырой силы, у левого чернеют выжженные глазницы, результат работы неких чар стихии Тьмы.

Неплохо.

Я кивнул Тио, призывая оставаться настороже, хмуро погрозил пальцем Барсику и зашагал дальше.

Очень надеюсь, что мы управимся до рассвета, и мне удастся хоть немного поспать. Завтра предстоял тяжелый разговор с Полиной, на который хотелось бы прийти со свежей головой.