Сиреневый переход

Алексей Шамонов (2024)

Цветущая сирень прекрасна и загадочна. Много веков аромат пышных соцветий кружит голову людям, живущим на нашей планете. Но он кружит голову и кое-кому ещё. Тем, о чьём существовании мы можем только догадываться.

Глава 3

Неожиданный поворот

— Ладно, допустим с сознанием ещё как-то можно понять. А вот скажи, как моё тело оказалось на этом вашем бульваре? Каким образом мои семьдесят восемь килограмм смогли пройти по этому эфемерному мостику? — задал Летягин новый вопрос, на который рационального ответа получить и не надеялся.

— Иногда сознание перемещается вместе с телом. Есть несколько гипотез, хотя никто точно не знает, как это происходит, но преценденты таких переходов, в дни цветения сирени, были. Во всяком случае об одном нам доподлинно известно.

— Ты уже который раз талдычишь про эту сирень. Она та здесь каким боком участвует?

— Без неё ничего такого случиться бы не могло. Это единственное на Земле растение, пахучие вещества которого свободно перемещаются между мирами. А когда в каком-то месте концентрация этих веществ достигает определённой критической величины, то создаётся временный переход из одного мира в другой. Такой вот сиреневый мостик.

Аргументов что-либо возразить, кроме как сказать, что это полная чушь, Летягин не находил. Каких-либо научных познаний о параллельных мирах, и всего подобного у него не было, как их не было ни у одного человека на этой планете. Но он, как натура творческая, был готов к новым для себя знаниям и открытиям.

Григорий даже представил какую сенсационную статью можно написать на основании произошедшего с ним сегодня события. Тем более оно ещё не закончилось, а, судя по-всему, находится только в начальной фазе своего развития.

— Допустим. Но я заснул у себя дома, а оказался у вас на бульваре. Почему именно там? Как это объяснить?

— Опять же, очень просто. По всей видимости около твоего дома цветёт сирень и её аромат достиг твоей спальни, и мостик как раз соединил твою квартиру и наш бульвар.

Около подъезда Летягина и чуть поодаль, действительно росло несколько больших и раскидистых кустов сирени, и он, стоя на балконе, с наслаждением каждой весной вдыхал дурманящий запах её цветов. А при тёплой и безветренно погоде засыпал, наслаждаясь сиреневым ароматом, заполняющим квартиру через настежь открытые окна. «Да, а вчерашний вечер и впрямь был очень тёплый. Душно даже стало. И я действительно открыл окно и даже балконную дверь», — вспомнилось Летягину.

— Дичь какая-то! И где он находится, этот ваш мир?

— Да здесь и находится, — снисходительным тоном, словно объясняя непонятливому ребёнку, ответила Эфель.

— Здесь, это где?

— На Земле, в том числе на этом самом месте, в нашем с тобой городе.

Григорию представилось, что он спокойно так ходит по головам людей из другого мира, а они этого и не замечают.

— Как такое может быть? — почти закричал Летягин.

— Очень может быть. Так всё устроенно. Причём миров на земле даже не два, а намного больше. Я живу на последнем, а есть ли мир над нами — этого знать не дано, а может его и нет. Во-всяком случае в наших учебниках признаётся, что достоверно известно о семи мирах.

— У них ещё и учебники есть, — пробурчал Григорий. — А в ваших учебниках не написано про существование золотой рыбки, Конька-Горбунка или Бабы-Яги?

— У нас такого там точно нет, — заинтересовалась девушка.

— Ну, вот. А ещё говорит, что живёт на самом верхнем уровне, а элементарных вещей не знает. У нас про это всё написано, правда не в учебниках, а в сказках. По всей видимости, именно так правильно называть ваши учебники.

— Нет. Сказки у нас есть, но там рассказывается совсем про другое.

— Да, с чувством юмора в вашем мире, наверное, не ахти, — съязвил Летягин. — Ладно. С твоих слов получается, что я живу в мире ниже твоего.

— Твой мир соседствует с нашим, но на один уровень ниже.

Эфель насторожилась, и крутя головой сделала несколько коротких вдохов.

— Какой интересный фимиам, — улыбаясь, произнесла она.

Тут и Летягин почувствовал запах, природу которого он сразу же определил.

— Ёлки-палки! Какой в пень фимиам! Это пельмени сгорели! — выругался он, и вскочив со стула, ринулся на кухню.

Через две минуты он вернулся в комнату неся в руках тарелку с несколько излишним подрумяненными пельменями и две вилки.

— С одной стороны чуть пережарились, но есть вполне можно, — констатировал Григорий, водружая тарелку на стол.

Девушка с подозрением осмотрела горку неправильной формы бежевато-коричневых эллипсоидов, источающих незнакомый, малоприятный запах.

— Какая штучка интересная? — улыбаясь, произнесла Эфель, вращая в руках, и с интересом рассматривая незнакомый ей предмет с четырьмя зубцами.

— Не знаешь, что такое вилка?! — удивился Летягин — Вы что там у себя руками едите что ли, а может палочками, как у нас китайцы? — поинтересовался Григорий, лихо насадив пельмень на вилку, и отправив его в рот.

Девушка с интересом наблюдала за этим процессом, и рукой воспроизводила движения Григория, словно тренируясь.

— У нас нет такой пищи. У нас вся еда жидкая и пьём мы её из различных емкостей через трубочку.

Эфель наткнула пельмень на вилку и с осторожностью поднесла ко рту.

— Сначала подуй на него, а то можно обжечься, — посоветовал Григорий.

Видя замешательство девушки, он показал, как это надо делать.

— Ну хватит дуть. Он уже давно остыл, — остановил Григорий усердно дующую Эфель. — Теперь клади пельмень в рот и жуй.

— Жуй? А это как?

— Зубками так хрум-хрум, — продемонстрировал Летягин, как это надо делать, подхватив ещё один пельмень.

Девушка опасливо положила пельмень в рот и осторожно стала жевать.

— А теперь глотай.

Эфель сделала над собой усилие, и проглотила незнакомый ей продукт.

В тот же миг она перестала улыбаться, и скривила лицо.

— Какая гадость!

Лицо девушки побелело, и она стремглав бросилась в ванную комнату.

Григорий, пододвинув к себе тарелку, стал с аппетитом уплетать, столь непонравившиеся Эфель пельмени

— Я смотрю в еде ты ничего не понимаешь — жуя, сказал Летягин вернувшейся девушке. — Ну, значит мне больше достанется.

Доев, он сходил на кухню и принёс сок и два стакана.

— Извини, но соломинки нет, — произнёс он, разливая содержимое пакета.

Девушка поднесла стакан к губам, и стала интенсивно на него дуть.

— Он не горячий, — рассмеялся Григорий. — Можно смело пить.

Эфель робко поднесла стакан к губам, и сделала маленький глоточек. Летягин испугался, что сейчас повториться реакция девушки на пельмени. Но волнение было напрасным. Глаза у неё засияли, и лицо вновь озарила улыбка.

— Ой, как вкусно! — восторженно произнесла она.

— Ну наконец-то тебе что-то понравилось.

В это время зазвонил телефон, лежащий под зеркалом в коридоре.

— Мне надо на десять минут выйти. Матушка, через соседку, передала мои старые флешки, которые я забыл, переезжая после ремонта в эту квартиру. Придётся идти к метро, — после разговора сказал Григорий.

— А можно я пойду с тобой?

Никуда идти Летягину не хотелось. Он сейчас каждую минуту узнавал много такого, что ни один человек не мог представить даже в фантазиях. Да и эти флешки были ему не особо нужны. Никакой ценной информации на них не содержалось. Но он сам попросил мать при оказии их передать, и теперь деваться было некуда. Он, конечно, мог заехать и забрать их сам, но в последнее время отношение с отчимом стали достаточно напряжёнными, и лишний раз с ним встречаться он не имел никакого желания.

— Видок, конечно, у тебя так себе, — прикусив губу, произнёс Летягин, осматривая девушку с ног до головы.

— Ой, я что плохо выгляжу? — встрепенулась гостья, поспешив подойти к трюмо.

— Выглядишь ты замечательно. Но как тебе сказать? — Григорий сделал паузу, подбирая слова. — У нас по улицам в таком виде ходят в основном женщины лёгкого поведения, когда хотят заполучить себе клиента.

— А что это за женщины? — заинтересовалась гостья.

— Ну, как тебе сказать. В общем это те, кто продаёт за деньги своё тело.

— За что? — не поняла Эфель

— За деньги, — видя недоумённое лицо девушки, Григорий понял, что это слово ей незнакомо. — За материальное вознаграждение, — перефразировал он. — У вас таких, наверное, нет.

— Очень даже есть, — гордо сообщила гостья. — Только у нас их называют не лёгкого поведения, а — шалавы.

Григорий аж закашлялся, услышав такое признание из уст столь наивно выглядевшего создания.

— Поразительно, но у нас это слово тоже в ходу.

— Ой, как здорово, — всплеснула руками Эфель.

Летягин открыл шкаф и покопавшись выудил оттуда несколько вещей.

— Одевай мои спортивные брюки, для них размер не настолько уж важен, и футболку. Как раз широкие мужские футболки сейчас в тренде у наших эпатажных модниц.

— Эпатажные — это весёлые?

— Весёлые, весёлые, — подтвердил Григорий, не желая ударяться в объяснения.

Дабы не смущать гостью, Летягин вышел в другую комнату. Вернувшись, он увидел рассматривающую себя со всех сторон в зеркале, чуть ли не плачущую Эфель.

— Мне это совершенно не идёт, — жалостливо смотря на Григория, произнесла девушка.

— А по мне очень даже неплохо. А впрочем, как знаешь. Если не нравиться посиди дома, а я скажу один.

— Нет, нет, пойдём вместе, — торопливо согласилась Эфель.

***

До метро быстрым шагом можно было дойти за десять минут. Запас времени позволил идти достаточно неспешным шагом, и девушка увлечённо крутила головой, рассматривая всё, попадавшееся на их пути.

— Почти всё как у нас. Такие же дома, деревья, улицы, — удивлялась девушка.

— Не отставай. А то потеряешься, и не найдёшь дорогу обратно, — строго распорядился Летягин.

— Ой, какие интересные значёчечки — всплеснула руками Эфель.

— Какие ещё значёчечки?

— Да вот на стенах, — показала рукой девушка, на вывески, растянувшиеся почти сплошной линией на длинном доме с высокой аркой посредине.

— Это не значёчечки, а буковички, — передразнил Григорий. — Вот написано, что это магазин. Странно, что вывесок у вас нет.

— У нас и магазинов никаких нет.

Летягин остановился, и удивлённо посмотрел на гостью.

— А где же вы покупаете еду и одежду?

— Мы их не покупаем, нам её приносят кичелы.

— Кичелы? Это что ещё за звери такие.

— Никакие они не звери. Это — кибернетические люди.

— Роботы что ли?

— Роботы-гуманоиды, так, наверное, их правильно называть.

Ну, про что-что, а про роботов Григорий был в достаточной мере осведомлён. Мало какой фантаст обошёл в своём творчестве тему человекоподобных машин с искусственным интеллектом. А подобных книг в юности Летягин прочитал массу.

— Слушай, а ты отлично говоришь по-русски, получается, что у нас с вами и язык одинаковый, — озвучил Летягин мысль, только что пришедшую в его голову.

— Языки действительно очень похожи, но всё же есть кое-какие различия.

— Так откуда тогда ты так здорово владеешь нашим? Я пока не заметил никакой разницы.

— Меня учил ему человек, владеющий вашим языком в совершенстве. А я, по-видимому, была прилежной ученицей.

Подойдя к метро, им пришлось несколько минут подождать, пока из дверей не появилась Анна Петровна, мамина соседка и подружка чуть ли не с детства. Она куда-то очень спешила, так что Летягин только успел спросить про её и мамино здоровье.

— И на сколько ты хочешь здесь задержаться? — спросил Григорий, когда они двинулись в обратный путь.

— Пока цветёт сирень. Иначе потом я не смогу вернуться до следующей весны.

Девушка в задумчивости остановилась.

— Хотя полной уверенности, что возвращение удастся нет, — как-то равнодушно, произнесла Эфель.

— Получается не больше недели, — прикинул Летягин. — Да, но где ты всё это время собираешься жить?

— Я бы хотела остаться у тебя, ведь других знакомых у меня здесь нет.

— Интересный расклад. А если мне вдруг чего-то захочется, — Летягин замялся, не зная, как продолжить, чтобы не обидеть, по большому счёту, почти незнакомую девушку. — Как бы тебе это объяснить, — щёки Григория зарделись. — В общем заняться с тобой процессом, в следствии которого появляются дети. Или у вас это происходит как-то иначе. Ты меня понимаешь?

— Конечно, — нисколечко не смутившись, ответила Эфель. — Почему у нас должно это происходить как-то иначе. Союз мужчины и женщины у нас не запрещён, хотя большинство предпочитают заводить детей искусственным образом. Но ничего захотеться у тебя не получится.

— Ты плохого обо мне мнения, или о себе. Не хочу тебе льстить, но ты достаточно симпатичная особа.

— Я это знаю. Но моя внешность здесь совершенно не при чём. Интимная связь между близкими родственниками, насколько я знаю, запрещена на всех земных уровнях.

— А при чём здесь это? — оторопел Григорий.

–А при том, что мы с тобой родные брат и сестра, — перестав улыбаться, серьёзно произнесла Эфель.

Он замер как вкопанный, и немигающим взглядом уставился на гостью.

«Ну, наконец-то», — подумал Летягин, машинально проведя по волосам, и убедившись, что они встали-таки дыбом.