Запись 003
— Ещё раз простите меня за мою вчерашнюю выходку.
— Это было ужасно. Я же вас просил. Там гуляли дети. У вас что — совсем атрофировано чувство такта?
— Но у меня лопнуло терпение. Я должен был развеять остатки ваших сомнений. Кстати, смерть очень часто меняет наше отношение к людям. Стоит человеку умереть — и мы уже по-другому смотрим на всю его жизнь; по-другому, чем при жизни. Мысль, конечно, банальная, но столь же верная, как и в самые первые дни после своего рождения, когда она была новой и оригинальной.
— Ваша эксцентричная выходка выбила меня из колеи… Я теперь не знаю, чего от вас ожидать…
— Обещаю, этого больше не повторится.
— Вы приготовили мне другие сюрпризы?
— Не любите сюрпризов?
— Терпеть не могу.
— Вся наша жизнь — череда сюрпризов. Счастлив тот, у кого приятных сюрпризов было больше, чем неприятных. Вот и вся разница.
— Скажите честно, вы сумасшедший?
— Снова вы за своё?
— Нет, всё в порядке. Я верю в то, что вы Агасфер, верю в то, что вы бессмертны, но ведь это нисколько не мешает вам быть не в своем уме. Может, вы не только бессмертны, но и безумны. Вечный псих. Как вам?
— Фрейд полагал, нормальных людей нет. У всех отклонения.
— И он не был исключением.
— Иначе он бы так не говорил.
— Вернёмся к вашей истории.
— С превеликим удовольствием.
— Итак, вы рассказали легенду…
— Нет, я рассказал реальную историю.
— Подождите. Вы рассказали легенду и вы рассказали реальную историю. По вашим словам, вы имели встречу с Господом Богом…
— Я сомневаюсь в том, что он был Богом…
— Ах, даже так?
— Мгу.
— Хорошо, не будем вдаваться в подробности. По крайней мере, сейчас нет никакого смысла. Сейчас не стоит спорить о том, был ли Иисус Христос Богом или нет. Ведь это был Иисус Христос?
— Похоже на то. Хотя лучше уточнить: это был тот человек, которого принято считать Иисусом Христом.
— Отлично. И этот человек, по сути, проклял вас и обрёк на бессмертие. Я всё правильно понимаю?
— Странно звучит, не правда ли? Обрёк на бессмертие… Да каждый… третий мечтал бы о том, чтоб его «обрекли на бессмертие»! Если не каждый второй.
— Что-то я не заметил, будто вы в сильном восторге от своей судьбы.
— Отчасти вы правы. Просто я устал… Вам не понять, до какой степени человек может устать от жизни.
— Лично я бы хотел жить вечно. Мне бы хватило любопытства.
— Об этом я и говорю. В чём же здесь проклятие или наказание?
— Ну… Что для одного хлеб, для другого гибель… То есть я хочу сказать…
— Я понял, что вы хотели сказать.
— У каждого человека своя Голгофа. Иисус Христос превосходно разбирался в людях. Он знал, что…
— Секундочку! Позвольте вас прервать. Вы говорите так, словно это вы были знакомы с ним лично.
— А вы говорите так, словно встреча с Ним не имела для вас никакого особого значения и осталась без последствий.
— Так и было. Почти.
— А бессмертие? Или вы настаиваете на том, что для вас это не кара? Тогда что? Награда? Подарок? Благо, дарованное вам за вашу жалкую остроту?
— Я согласен, шутка была неудачной. Искренне сожалею о ней…
— И?
— И всё. А что касается моего бессмертия, то Иисус Христос, вернее тот человек, которого принято считать Богом, не имеет к моему бессмертию никакого отношения. Совершенно. Хотя, повторяю, его слова, обращённые ко мне, произвели на меня довольно сильное впечатление. Это правда.
— Я уже совсем ничего не понимаю. Ваши недомолвки сводят с ума.
— Какие ещё недомолвки? Говорю всё как есть. Просто вы несколько торопитесь с выводами. Дело в том, что на момент моего знакомства с несчастным галилеянином мне уже было — внимание! — девяносто лет.
— Сколько?!
— Девяносто. Или около того.
— Этого не может быть…
— Но так и было.
— Девяносто?
— Ну, плюс-минус пару лет.
— То есть…
— При этом никто из окружающих не подозревал о моём истинном возрасте. На вид мне было лет тридцать, как и сейчас.
— Сорок.
— Что?
— Сейчас вам на вид лет сорок.
— Я не выспался.
— Ага, как же. И вчера, и позавчера…
— У меня проблемы со сном. Последние лет пятьдесят. Сплю от силы часа четыре, да и то неспокойно, меня постоянно мучают кошмары… К примеру, вчера мне снилось, будто меня преследуют пять безголовых всадников. Это не фигуральное выражение. Когда я говорю «безголовые» — я имею в виду, что они были не глупые, а именно безголовые, в прямом смысле. И лошади, вороные лошади, тоже не имели голов. Интересно, что на это сказал бы ваш Фрейд? Не думаю, чтобы он отыскал в этом кошмаре какой-нибудь сексуальный подтекст. Хотя… кто знает!.. Фрейд — он… удивлял и шокировал в рамках своего времени, а сейчас он разошёлся бы настолько, что…
— Вы можете помолчать хотя бы минуту?
— Могу и дольше. Однажды в Лондоне меня уложили в гроб и похоронили. Я пролежал в земле девятнадцать дней. В гробу, сами понимаете, не до болтовни. Вот там впервые в жизни меня по-настоящему охватил приступ смертельной депрессии. Меня спасли расхитители могил. Их называли «падальщиками»… Если б не эти лихие ребята, то, скорее всего, я бы до сих пор тихо лежал под землёй.
— Об этом чуть позже. Всему своё время.
— Как скажете.
— Вернёмся к Иисусу. Вы заявили, что он не имел к вашему бессмертию никакого отношения, так?
— Абсолютно верно.
— В чём же, позвольте узнать, истинная причина вашего… скажем так, долголетия?
— Эликсир.
— Эликсир? Какой эликсир?
— Чудодейственный. Эликсир молодости. Всего один глоток — и тебе снова двадцать лет. Во всяком случае, чувствуешь себя именно на этот возраст. Хотите рюмочку? Я прихватил его с собой.
— Это коньяк…
— Вы судите по этикетке? Впрочем, вы совершенно правы, это действительно коньяк. И, хочу заметить, не только дорогой, но и хороший. В последнее время цена не всегда соответствует качеству. А подобное несоответствие — первый признак регресса. Но этот коньяк хороший, я уже снял пробу. Будете?
— Не пью.
— Я помню, вы говорили. Но это было вчера.
— С тех пор ничего не изменилось.
— Это грустно. Два дня, прожитые без каких-либо перемен, приравниваются к одному дню. Точно вам говорю! У вас что, в запасе вечность? Отчего вы живёте в полвдоха? Мой вам совет — дышите полной грудью!
— Про эликсир вы пошутили?
— Разумеется.
— Что же на самом деле?
— Я расскажу. Будьте любезны, принесите, пожалуйста, рюмку и пепельницу. Мой рассказ займёт довольно продолжительное время.
— Минутку…
