Голем

Алексей Калугин, 2013

На Земле продолжается грозный Сезон Катастроф. На этот раз аномальная зона возникла в маленьком российском городке, и полтора десятка жителей Тринадцатого микрорайона оказались отрезанными от всего остального мира. Пленники аномальной зоны стараются найти выход и замечают, что с ними происходят метаморфозы. Ситуацию может изменить группа «Квест-13», специализирующаяся на таких вещах, но квестеры, похоже, и сами в растерянности. В глубинах мусорной свалки кто-то сооружает колоссальную статую – зачем? И кто такие эти странные вооруженные бомжи, не очень-то похожие на обычных бомжей? Квестеры вновь убеждаются в том, что непонятная Игра, в которую их вовлекли, далека от финала…

Глава 2

10 мая. Утро

Когда небо начало светлеть, Сергею стало казаться, что крыша автобуса едва заметно кренится назад. Он сказал об этом Володе. Тот сразу поднялся на ноги, прошелся по крыше из конца в конец и сказал, что, да, автобус действительно заваливается назад.

Еще через полчаса стало светло настолько, что попавшие в ловушку пассажир и водитель автобуса смогли воочию оценить уровень постигшей их беды.

Тринадцатый микрорайон располагался на участке земли в форме полумесяца с почти смыкающимися кончиками рогов. По всему периметру тянулась стена спрессованного десятилетиями мусора, при одном лишь взгляде на которую всплывали воспоминания о древних мегалитических постройках, вроде египетских пирамид, Баальбекской платформы или Великой Китайской стены. Несмотря на то что для создания этого колосса были использованы тысячи различных материалов, которым человеческие руки придали самую причудливую форму, стена казалась монолитной. Незыблемой. Казалось, ни время, ни стихии были не властны над ней. Основание ее, должно быть, на несколько метров уходило в землю, а вершина метров на семь-восемь возносилась над крышей единственного достроенного дома в девять этажей.

Когда Сергей как следует рассмотрел это восьмое чудо света, созданное человеческими руками, у него перехватило дыхание. От восторга при мысли о всесокрушающей силе человеческого разума, а может быть, от ужаса при осознании того, что содеяно сие было существами, принадлежащими к одному с ним биологическому виду.

С городом Тринадцатый микрорайон соединял узкий проход, расположенный в том самом месте, где рога полумесяца почти сходились. Посреди него-то и застрял рейсовый автобус, с сегодняшнего дня уже снятый с маршрута. А застрял он потому, что там, где прежде пролегала мостовая, от края и до края разливался поток жидкой грязи, на поверхности которого то и дело вспучивались и с омерзительным чмоканьем лопались влажные липкие пузыри.

— Не хило! — присвистнул Володя, оценив обстановку. — В жизни столько грязи за раз не видел!

Старенький автобус был не в состоянии перепрыгнуть залитый грязью участок шириной метров шесть-семь, отделявший его от обломанного, точно плитка шоколада, края асфальтового покрытия, с которого он съехал в провал. А это означало, что процесс размывания грунта продолжался и после того, как автобус начал тонуть в жидкой грязи. С той стороны, где находились дома, расстояние до заасфальтированного участка дороги было поменьше, метра три. Но для людей, оказавших на крыше автобуса, это было все равно что от Земли до Луны.

— Давай-ка переберемся вперед, — предложил Володя, когда автобус накренился настолько, что задний скат его крыши оказался вровень с грязевой поверхностью.

Сергей посмотрел на часы. Начало седьмого.

— Когда же народ проснется? — подумал он вслух.

— Первый автобус подъезжает к остановке «Тринадцатый микрорайон» в семь восемнадцать, — ответил Володя. — Обычно его уже ждет один студент-очкарик.

— А где остановка? — Сергей посмотрел по сторонам, надеясь увидеть павильон или хотя бы вывеску.

— Да потонула она, Сережа, — с чувством произнес Володя.

— К началу восьмого и мы, на фиг, потонем, — уверенно заявил Косарев.

— Ну, может, еще и не потонем, — попытался оспорить столь безапелляционно сделанное заявление Володя.

— Мы уже сейчас тонем! — Сергей ткнул пальцем в грязь, которой оставалось подняться всего на семь-восемь сантиметров, чтобы залить задравшийся передний край крыши. — Пора на помощь звать!

— Нет, — помотал головой Володя. — Пока не стоит. Люди спят еще. Представляешь, какое у тебя было бы настроение, если бы с утра пораньше тебя разбудили истошные крики двух идиотов: «Помогите! Тонем!»

— Но мы действительно тонем!

— Да, вот только никто, кроме нас, не знает, как можно утонуть на суше.

На это Сергей не нашел что возразить. Действительно, глупая ситуация.

— Что ты будешь делать, когда мы отсюда выберемся? — спросил Володя.

— Отправлюсь на вокзал и куплю билет на ближайший поезд до Москвы, — буркнул Сергей.

— Позвонить надо домой, чтобы не беспокоились, — напомнил Володя.

— Я живу один. — Сергей по-прежнему смотрел в сторону. Хотя там и не было ничего интересного. — Мать знает, что я часто по командировкам мотаюсь… Мы, бывает, по полгода друг другу не звоним.

— А на работе?

— Я работаю по договору. Не сделал свое дело, значит, деньги не получил. Вот и все. Искать точно никто не станет. Вот если бы я документацию на фабрику передать не успел, тогда другое дело.

— У меня примерно та же ситуация, — уныло кивнул Володя. — Не явился на работу — рассчитают без выходного пособия, и будь здоров.

— Зато автобуса, наверное, хватятся, — усмехнулся Сергей.

— Вряд ли, — с сомнением покачал головой Володя. — Машина старая, ломается без конца. В автопарке решат, что на ремонт поставили. А через полгодика и вовсе спишут. Чего искать-то, если все равно металлолом.

— Да-а, — задумчиво и грустно протянул Сергей. — Помнишь, в школе сочинения писали про лишних людей?

— А то как же, — улыбнулся Володя. — Печорин, Онегин… Хотя, по мне, так оба они… — Не закончив фразу, водитель безнадежно махнул рукой.

— Выходит, мы с тобой тоже лишние, — сказал Сергей.

Володя удивленно посмотрел на собеседника:

— Это в каком таком смысле?

— А в таком, что, исчезни мы, и никто нас даже искать не станет. Никому мы не нужны. А значит — лишние.

— Не-е, — несогласно помотал головой Володя. — Мне такое определение не нравится.

— Не нравится так не нравится… — Косарев развел руками. — Придумай другое.

— Лишние…

Володя озадаченно поскреб ногтями щеку. Достал из кармана сигарету. Закурил. Быть может, поразмыслив как следует, он и в самом деле придумал бы какое-нибудь новое, не столь затертое и не такое обидное определение для людей, чей социальный статус не соответствовал той пользе, которую они приносили обществу. Не столько даже в материальном плане, сколько самим фактом своего существования. Владелец фабрики ведь не сядет за руль автобуса, чтобы утром доставить своих работников на работу, а вечером развезти их по домам. Вот и получается, что водитель автобуса…

Не особенно плавный ход Володиных мыслей оборвался, едва хлопнула дверь подъезда девятиэтажного дома. На улице появился молодой, очень молодой человек, одетый в светло-серый костюм, в очках, с ярко-желтой сумкой на плече. Сначала он посмотрел на часы, потом на небо, как будто хотел сверить ход механизма с положением восстающего над гигантской мусорной кучей солнца, и не спеша направился туда, где, по словам Володи, еще вчера вечером находилась автобусная остановка. Людей, сидящих на крыше утонувшего в грязи автобуса, он как будто не замечал.

— Эй! — поднялся на ноги Володя.

— Эй! — вскочил следом за ним Сергей.

— Мы здесь!

— Здесь мы!

— Помогите!

— Помогите нам!

Молодой человек остановился и в немом изумлении уставился на едва не приплясывающую от нетерпения парочку.

Должно быть, от резких толчков автобус снова начал погружаться в грязь. Медленно, но конкретно.

— Да быстрее же! — замахал руками Сергей.

— Ты что, не видишь, мы же тонем! — вторил ему Володя. — Не стой как истукан! Позови кого-нибудь, если сам не знаешь, что делать!

На шум распахнулось окно на втором этаже.

— Что за крики? — просипел выглянувший в окно старик.

— Да вот, — робко указал на попавших в ловушку молодой человек, — люди тонут.

— Как это тонут? — заворчал старик. — Где?

— Да вот же… — Молодой человек пристально посмотрел на Сергея и Володю, словно хотел удостовериться, что они ему не мерещатся. — В луже…

— В луже тонут? — повторил недоверчиво старик.

— Да какая это, на фиг, лужа! — возмущенно заорал Володя. — Тут кипяток вокруг! Ежели не утонем, так сваримся! Делайте же что-нибудь! Доски притащите, что ли!

— Не ори! — осадил Володю пенсионер со второго этажа. — Ща спущусь, посмотрю, что там у вас.

Окно захлопнулось.

Обеими руками прижимая сумку к животу, молодой человек стал медленно приближаться к участку, где властвовала грязь.

— Ну, что? — раскинул руки Володя. — Оценил обстановочку?

— Простите, — негромко произнес молодой человек. — А где же теперь автобусная остановка?

— Нет ее, — махнул рукой Володя. — Утонула, на фиг!

— А как же тогда автобус?..

— Вот он, автобус! — Володя подпрыгнул и стукнул каблуком по крыше автобуса. В ответ жидкая грязь поднялась еще на полсантиметра. Так казалось, хотя на самом деле это автобус погружался в грязь. — Тоже утонул, вместе с остановкой! И другого уже не будет!

— Почему?

— Сняли маршрут! Никому ваш Тринадцатый микрорайон не нужен!

Молодой человек озадаченно сжал пальцами подбородок:

— Да, но до следующей остановки километров десять…

— Тринадцать, — уточнил Володя. — Дотопать, конечно, можно, но ты не очень-то обнадеживайся. Прежде чем на дорогу выйти, тебе предстоит горячий грязевой разлив переплыть. Или перепрыгнуть… Ты, часом, не чемпион по прыжкам в длину?

— Нет, — качнул головой молодой человек. — Я студент.

— Ну, раз так, — развел руками Володя, — считай, студент, что у тебя академический отпуск.

— У меня зачет, — уточнил студент.

— Завалил, — безнадежно махнул рукой Володя.

Студент спорить не стал.

Из подъезда бодрым шагом вышли пятеро человек, возглавляемые стариком со второго этажа. Чуть погодя из-за угла дома выбежала девушка в синем платье и присоединилась к группе.

Команда жильцов подошла к обломанному краю асфальтового покрытия.

— Это что ж такое делается? — озадаченно сдвинул брови старик со второго этажа, разглядывая поток булькающей грязи у себя под ногами.

Другой пожилой мужчина, в темно-малиновом домашнем халате, присел на корточки, достал из кармана карандаш и сунул незаточенный конец в грязь. Затем вытащил и понюхал. Поморщился недовольно.

— Эй! — хлопнул в ладоши Сергей. — На нас обратите внимание!

— А вы кто еще такие? — строго посмотрел на Володю с Сергеем старичок с военной выправкой, одетый в синий китайский спортивный костюм.

— Я — водитель автобуса, — представился собравшимся Володя. — А это, — указал он на Косарева, — пассажир.

— Мы тут всю ночь сидим, — пожаловался Сергей.

— То есть автобус утонул? — уточнил бывший военный.

— Конечно, утонул, Гелий Петрович, — ответил ему мужчина в халате. — Не улетел же.

— А я не у вас спрашиваю, Лев Иммануилович, — гордо вскинул подбородок Гелий Петрович. — Пусть вот они, — последовал жест в сторону тонущих, — мне и ответят.

— Да боже ж ты мой! — в отчаянии схватился за голову Володя. — Вы что, не видите, мы ведь потонем скоро!

— Вытащите нас отсюда, и мы ответим на все ваши вопросы! — поддержал товарища по несчастью Сергей.

— А ведь верно, — кивнул старик со второго этажа. — Спасать ребят надо.

— Так! — хлопнул в ладоши Гелий Петрович. — Студент, — пальцем указал он на молодого человека, — бросай портфель и дуй в подвал второго дома. Там доски есть. Тащи самую длинную.

— Я один не донесу, — тихо произнес студент, посмотрел на девушку в синем платье и покраснел.

— Возьми с собой Олега Игоревича, — распорядился Гелий Петрович.

— А почему я?! — возмутился старик со второго этажа. — Ответьте, Гелий Петрович! Почему я?

— Да прекратите вы! — прикрикнул на брюзжащих стариков Косарев. И когда они, умолкнув, разом посмотрели на него, тихо добавил: — Сходите же, наконец, кто-нибудь за досками.

Студент поставил сумку на асфальт и пошел в сторону недостроенного дома. За ним, что-то ворча себе под нос, потопал Олег Игоревич.

Из подъезда жилого дома вышли еще трое человек.

— Интересно, откуда здесь столько грязи? — задумчиво произнес один из оставшихся возле разлива пенсионеров. — Вчера ведь только лужа небольшая была. Вы не знаете? — Он посмотрел на Володю с Сергеем.

— Понятия не имею, — развел руками Володя. — Лучше примите-ка пока вещички.

Он размахнулся и кинул на асфальт свою сумку, за ней последовал кейс Косарева.

— А документики у вас имеются? — поинтересовался подозрительный Гелий Петрович.

— А что, если нет? Вы нас к себе, на твердую землю, не пустите?

Гелий Петрович кашлянул в кулак:

— Бдительность никогда не бывает лишней. Сами знаете, какое сейчас время…

— Какое? — поинтересовался Косарев.

— Какое, какое… — страшно вытаращив глаза, забухтел Гелий Петрович. — Смутное, вот какое!

Вернулись Олег Игоревич со студентом.

Толкаясь и мешая друг другу, старики и примкнувшая к ним довольно бойкая бабуля, которую, как позднее выяснилось, именовали Марией Тимофеевной, принялись пристраивать принесенную доску.

Усердия было проявлено много, но доска все равно оказалась на двадцать сантиметров короче требуемой длины.

— Так! — выпятил грудь Гелий Петрович. — Немного оттянем доску назад, так, чтобы конец ее уверенно лежал на асфальте.

— А толку-то? — сплюнул на асфальт Олег Игоревич.

— На доску сядет самый тяжелый из нас, — заявил Гелий Петрович.

— Стало быть, вы, Гелий Петрович, сами и сядете? — вкрадчиво поинтересовался Виктор Николаевич.

— Почему я? — искренне удивился Гелий Петрович. — У нас Мария Тимофеевна имеется.

Все посмотрели на бабулю.

Мария Тимофеевна подтянула кончики платочка и, вскинув подбородок, по-комсомольски задорно выкрикнула:

— Ради общего дела я согласна!

— Ну, посадим мы Марию Тимофеевну на один конец доски, и что дальше? — спросил Олег Игоревич.

— А дальше парни, — Гелий Петрович указал взглядом на потерпевших, — на другой конец доски прыгнут. По очереди, разумеется.

— Ничего не выйдет, — мрачно объявил студент.

— Это почему же? — с вызовом глянул на него Гелий Петрович.

— Закон физики, — развел руками парень. — Противоположный конец рычага гораздо длиннее получается, а значит, Мария Тимофеевна не сможет удержать его в равновесии.

— Н-да, — задумчиво изрек Лев Иммануилович. — Пожалуй, Саша прав.

— Ну так притащите другую доску! — не потребовал, а взмолился Сергей.

— Другой нет, — с сожалением развел руками Олег Игоревич. — Мы с Сашком самую длинную выбрали.

— У меня в магазине стремянка есть, — неуверенно произнесла молчавшая все это время девушка в синем платье. — Большая. Может быть, если ее разложить, так и достанет?

— Стремянку сюда! — тут же скомандовал Гелий Петрович.

— Вот вы и идите! — с вызовом бросил ему Олег Игоревич. — Я уже доску принес.

— Что ж, — Гелий Петрович, будто военный китель, одернул на себе спортивную куртку, — если добровольцев нет… — Он обвел всех собравшихся укоризненным взглядом. — Идемте, Олечка.

— Я тоже с вами, — сказал студент Саша и покраснел.

— Вперед! — махнул рукой Гелий Петрович и, возглавив шествие, затопал в сторону жилого дома.

Оставшиеся на краю грязевого разлива жители Тринадцатого микрорайона то с сочувствием смотрели на Сергея с Володей, то с интересом, оценивающе, — на участок автобусной крыши, остававшийся у тех под ногами, который съеживался буквально на глазах, будто пресловутая шагреневая кожа. А Мария Тимофеевна еще и протяжно охала время от времени, что придавало всему происходящему траурную окраску. Казалось, никто уже не верил, что несчастных удастся переправить на твердую землю. Кроме самих несчастных, разумеется. Человек способен верить в спасение, даже когда видит перед собой разинутую пасть льва. Кто знает, может быть, у зверя сегодня просто дурное настроение, не выспался, утром встал не с той ноги, вот и рычит почем зря. Хотя подобный оптимизм чаще всего весьма скоротечен.

По счастью, отправившуюся за стремянкой компанию ждать долго не пришлось. Люди вернулись, неся с собой раскладную металлическую лестницу, на одной половине которой имелись широкие ступени, другая же служила просто для опоры. Отсоединив крепеж, соединявший обе части стремянки, пенсионеры разложили ее на асфальте и стали двигать в сторону крошечного островка, оставшегося на месте затонувшего автобуса. И — о радость! — длины лестницы оказалось достаточно для того, чтобы один ее конец удалось уложить на все еще выглядывающий из грязи край автобусной крыши, другой же при этом уверенно упирался в асфальтовое покрытие.

Первым, руками и коленями опираясь на две горизонтальные перекладины, перебрался на твердую почву Сергей.

Володя проделал то же самое боле элегантно, оставаясь в вертикальном положении.

Едва спасенные оказались на суше, как их тут же принялись радостно хлопать по плечам и спине и говорить какие-то добрые слова. Наверное, примерно так же в свое время встречали снятых с льдины челюскинцев. А Сергей с Володей так же себя и чувствовали.

И вдруг, в минуту полнейшего разгула всеобщего счастья, громко запричитала Мария Тимофеевна:

— Ой, да вы только гляньте, люди добрые! Вы гляньте только!

Все разом посмотрели на бабушку. Затем перевели взгляды туда, куда указывал ее палец.

Горячая жидкая грязь полностью поглотила автобус, которому и без того уже не суждено было ходить маршрутом до остановки «Тринадцатый микрорайон».

Почти мгновенно произошло всеобщее отрезвление.

Стремянку, пока она еще не утонула, выволокли из грязи, кое-как почистили и с благодарностью вернули Ольге. Помочь ей донести лестницу до магазина пообещал Саша.

А что же дальше?

Дальнейшее требовало осмысления того, что произошло.

— Что сие означает? — сурово сдвинул брови Гелий Петрович.

— Вы у меня спрашиваете? — криво усмехнулся Володя.

— Хорошо, поставим вопрос иначе, — не стал проявлять настойчивость Гелий Петрович. — Как вы оказались в этом грязевом потоке?

— Я водитель автобуса, — ответил Володя. — А Сергей ехал в этом автобусе.

— В каком еще автобусе? — спросил Виктор Николаевич.

— В том самом, с крыши которого вы нас сняли!

Пауза!

Все удивленно, а кто-то немного растерянно, смотрели на растекающуюся грязь.

— Вы хотите сказать, — медленно произнес Лев Иммануилович, — что там, — он указал пальцем в центр грязевого озера, — утонул целый рейсовый автобус?

— Именно, — подтвердил Володя. — И автобусная остановка в придачу.

— Но это же черт знает что такое! — возмущенно всплеснул руками Олег Игоревич.

— Абсолютно с вами согласен, — кивнул Сергей. — Я, между прочим, из-за этого безобразия на поезд опоздал.

— Бедненькие! — воскликнула Мария Тимофеевна. — Вы что ж, всю ночь тут так и сидели?

— Ночью было еще страшнее, — честно признался Сергей. — Потому что не видно было ничего вокруг.

Словно в подтверждение его слов, с противоположного берега грязевого разлива обрушился приличный кусок земли с асфальтовым покрытием на ней. Ширина проема, отделяющего злосчастный Тринадцатый микрорайон от города Кипешма, а заодно и от всего остального мира, и без того уже превышавшая десять метров, имела явную тенденцию к росту.

— Нечего здесь торчать, — засуетилась Мария Тимофеевна. — Идемте-ка! — Она подхватила спасенных под руки и повела их к дому. — Я вчера пирогов напекла, с капусткой, с лучком, с яичками. Чайку с пирожками попьете, а потом спать вас уложим.

— Простите, — на ходу обратился к сердобольной старушке Володя, — а позвонить от вас можно? Я ведь с рейса не вернулся…

— А нету у нас телефонов, — ответила Мария Тимофеевна. — Не подвели еще линию. И телевизоры тоже не работают. Хорошо еще, что электричество и горячая вода есть.

— Может быть, у кого-нибудь есть мобильник? — посмотрел на сопровождавшую их группу пенсионеров Володя. — Вы не волнуйтесь, я заплачу… А то мой здесь сеть не ловит.

— Мобильники со вчерашнего вечера не работают, — сказала девушка Оля. — Сеть как исчезла, так и не появляется.

— Я даже с крыши дома звонить пытался, — сказал студент Саша. — Ничего не выходит.

— Господи, — остановился вдруг Сергей, — выходит, мы надолго здесь застряли?..

— Верно, — утвердительно наклонил голову Гелий Петрович. — Поскольку связи с внешним миром нет, нужно оставить кого-то дежурить возле грязевого провала. Как автобус рейсовый приедет, нужно его сразу за помощью отправить. Чтобы, понимаешь, спасатели мосты навели…

— Не будет автобуса, — перебил его Володя. — С сегодняшнего дня маршрут до остановки «Тринадцатый микрорайон» отменен.

Теперь уже остановились все. И так получилось — должно быть, по чистой случайности, хотя, может быть, и нет, — что жители Тринадцатого микрорайона обступили двух молодых людей, которых только что спасли от неминуемой гибели. Вид у местных при этом был такой, будто теперь они готовы были сами учинить над ними расправу.

— Так, значит, — негромко и медленно, почти зловеще произнес Виктор Николаевич. — Выходит, мы уже никому не нужны?.. Нет никому до нас никакого дела?

— Можно подумать, только мы одни, — криво усмехнулся Лев Иммануилович.

— Это на что же вы намекаете, Лев Иммануилович? — подозрительно прищурился Гелий Петрович.

— Да ни на что я не намекаю, Гелий Петрович. — Лев Иммануилович устало, протяжно вздохнул. — Я констатирую факт.

— Вперед! — прямой, как палка, рукой Гелий Петрович указал путь к подъезду. — Вы, Мария Тимофеевна, гостей наших накормите. А через полчасика поднимайтесь все вместе в двадцать четвертую квартиру. Нужно обсудить сложившуюся ситуацию.

— Обсудить-то, оно, конечно, стоит, — не стала спорить Мария Тимофеевна. — Да только ребяткам, наверное, отдохнуть нужно. Они ж, почитай что, всю ночь на крыше автобуса просидели.

— Выспаться мы еще успеем, — тут же высказал свое мнение Сергей. — А подумать, что делать и как выбраться из этого места, действительно необходимо… Я домой хочу вернуться!

— Ага, — кивнул на ходу шофер Володя. — Я тоже.

— Значит, договорились, — хлопнул в ладоши Гелий Петрович. — Через полчаса в двадцать четвертой.