Тропинки памяти

Алексей Зверев, 2023

Добрые, ностальгические лаконичные рассказы-воспоминания о советском безоблачном детстве, юности, первой любви, зверюшках, русской деревне и не только… Все это сдобрено "довлатовским" юмором и читается легко. Стихи – чистые и пронзительные.

ВАНЕЩХА ХРУЩХУ

Во-первых, если вы не любите противные мемуары, не читайте этот рассказ…

Во-вторых…

После третьего класса мне пришлось сменить школу. Травили меня жестоко и беспощадно. Понимая, откуда растут ноги, я подобострастно обратился к толстому мальчику, которого все (и он сам) звали Ванещха Хрущху, с вопросом: «Ваня, а правда тебя Чика в прошлом году повесить на флагштоке хотел…». «Что-то ты поганые вопросы задаешь! Надо тебе кукабоку сделать» — нахмурился Ванещха. «А что такое кукабока…» «Сначала за волосы таскают, потом за мизинец кусают!» Испугавшись еще больше, я, знавший, что Хрущху безумно любит кошек, на уроке литературы написал сочинение про игры двух котят.

— Надо тебя распоганить, а потом разъякоганить. Ты священное сочинение написал. После школы пойдем в темные леса Кримбошайро.

Темные леса Кримбошайро находились в Ванещхином подъезде. Полчаса Хрущху и его друг Моросашка прыгали передо мной, напевая: «Кримбошайро, кримбошайро, кримбошайро». У одного в руках был сломанный душ, у другого лыжная палка. В конце церемонии мне сделали «тычку» лыжной палкой в причинное место, и я был наречен «Прот-Священ-Великим». Кукабоку же сделали худенькому мальчику по прозвищу Писюхлядь.

Так я стал другом Ванещхи, а также непременным участником акции «темные делишки». Например, действа «лузонида-кошелек»: Ванечка ложкой складывал собственное дерьмо в пустой кошелек, приговаривая: «Похабная ложечка, я ее выкину!» Кошелек подбрасывался доверчивым прохожим.

В программе также были обливание прохожих водой с балкона и воровство у строителей зловонного карбида.

Ванечка сидел с Моросашкой за одной партой, Утром перед началом занятий они распевали, обнявшись: «От моста, до куста, до поганой бабки, Мы идем, и поем, и несем мы тряпки…»

На перемене декламировались хрущхувские стихи следующего содержания:

"Погонщики гнали ослов на Восток,

И малый осленок в пути занемог.

Дед Вандер, Дед Вандер, Дед Вандер — дер Шток!

Ослы перешли через горный поток,

И малый осленок идти уж не мог.

Дед Вандер, Дед Вандер, Дед Вандер — дер Шток!"

Творчество не прекращалось. На следующей перемене Моросашка и Хрущху дурными голосами выводили:

Из Билидина в Жогию

Вылетал самолет,

Распухабною бабкою

Оказался пилот.

Вышел он из кабиночки

И рувольвер принес,

Выстрел грянул в тиши ночной

И хибарку разнес…

В этой песне описывались легендарные события, произошедшие на вымышленной Ванещхой планете Фантифатка. На Фантифатке находилась страна Бикторвания, президентом которой был Ванещха. Бикторвания вела бесконечные войны со страной Самянией, президентом которой был диктатор, некий Яден Гаден. Самянию разгромили, а Яден Гадена поймали. Его привязали за волосы к штанге, так, что они оторвались, потом обкапали горящей пластмассой и закатали в прозрачную смолу. Процесс был «заснят на кинопленку». Бикторванцы с удовольствием смотрели фильм «Последние дни якоганца из якоганцев» и шутили: «Яден Гаден хорош лишь тем, что задохнулся вчера вечером!!!»

Ванечка Хрющху был влюблен в Леночку Долинскую, получившую прозвище Баб Пятиугольник.

«Маленький Ванещха Хрющху

Погану бабку любил,

В сад якоганый водил он ее,

Там якоганую бил!» — горестно распевал Хрущху. Все бы ничего, но перед уроком труда Ванечка показал всей мужской половине класса спектакль «Изнасилование Баб Пятиугольник». Роль жертвы исполнял Моросашка, кричавший: «Ваня не надо!».

После этого общаться с Ванечкой не хотелось. Вскоре я с моим новым другом Митей Добрыниным организовали «антихрющхувский» комитет. Началась затяжная вражда…

Скажу только, что Ванещха вырос и, балансируя на тонкой грани между гениальностью и безумием, поступил в МГУ, на структурную лингвистику.

Писать обо всем — бумаги не хватит… Нужен четырехчасовой спектакль…