Лагерь детского режима. Повесть

Алексей Горин

Многие дети Советского Союза проводили летние каникулы в пионерских лагерях. Кто-то с удовольствием, кто-то без такового. И каждый из них сохранил на всю жизнь теплоту воспоминаний об этом периоде.

© Алексей Горин, 2023

ISBN 978-5-0060-1248-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. В путь

На центральной площади города было необычайно многолюдно. Возле автобусов, с надписью «Дети» на лобовом стекле, толпились отъезжающие, провожающие и сопровождающие. Шум и гам стоял невообразимый. А люди всё подходили и подходили.

Петя шёл рядом с мамой, безуспешно пытавшейся взять его за руку. Это был подросток лет двенадцати, спортивного телосложения, который, несмотря на возраст, ростом почти догнал своих родителей. В течении короткого пути от дома до площади он несколько раз дернул мать за рукав со словами: «А может не надо? Может, я лучше к бабушке поеду?», на что непременно следовал ответ: «Надо, Петя, надо. Деньги уплачены». Подойдя к толпе, мать строго-настрого приказала сыну стоять и не двигаться, а сама пошла выяснять в каком отряде он будет оздоравливаться. Петька поднялся на цыпочки, внимательно вглядываясь в толпу. Не прошло и пары минут как он обнаружил своего одноклассника Саню. Расталкивая локтями юных пионеров и их вожатых, Петр двинулся к другу.

— Саня! Ты в каком отряде?

— Не знаю, батя пошёл выяснять, — друг показал рукой на высокого мужчину, который заглядывал в бумажку ближайшей к ним сотрудницы лагеря.

Саня, сухощавый и сутуловатый мальчик, ростом был пониже Петьки и догнать своего отца шансов у него было маловато.

— Я же тебе сказала стоять на месте, — из толпы вынырнула Петькина мать, — второй отряд у тебя, вон тот автобус, вещи не забудь.

Мать протянула чемоданчик, который почему-то балеткой называли. Туда она ещё с вечера аккуратно сложила пионерские рубашки, пионерский галстук и пионерские шорты. А утром добавила пирожков. Не пионерских, а обычных, печёных, которые с пяти часов утра стряпала на кухне.

Подошёл Сашкин отец, на которого друзья посмотрели с немым вопросом.

— Второй отряд, — вместо приветствия сказал он.

Ребята широко улыбнулись и хлопнули друг друга по плечам.

Взмокшие от напряжения, вожатые срывали голоса, выкрикивая написанные на бумажке фамилии. Начальник лагеря, отчаявшись докричаться до толпы даже в мегафон, бросила это пустое занятие и устало подошла к старшему пионервожатому:

— Слава, давай ты, пора по автобусам рассаживаться, а то на поезд опоздаем.

Слава, или, точнее, Владислав Богданович, откашлялся и сильным голосом скомандовал во всеуслышание:

— Отряды строиться возле автобусов! Через две минуты проверяю наличие. Отсутствующие на станцию идут пешком.

Началось ещё более невообразимое броуновское движение, дети с родителями пытались пробраться к автобусам, на которых был указан номер их отряда, вожатые безуспешно выстраивали своих подопечных, попутно сверяя списки. Наконец более-менее разобрались, родителей отодвинули в сторону от детей, и начальник лагеря встала перед строем:

— Сейчас организованно, без суеты, садимся в автобусы и едем на станцию. Там пересаживаемся в поезд. Поезд, кстати, стоит пять минут, поэтому у каждого есть реальная возможность не успеть зайти в вагон. А чтобы этого не произошло, строимся на платформе и, как только поезд подойдёт, заходим, не забывая при этом свои вещи. Кому что не понятно? Всем всё понятно. Командуйте, товарищ Лукьяненко.

Старший вожатый завладел мегафоном:

— Вожатым проверить отряды! Все на месте? По машинам!

Провожающие остались стоять перед окнами автобусов, посылая своим чадам воздушные поцелуи. Вожатые прошли вдоль рядов кресел, пересчитывая подопечных прикосновением к их головам, как бы присваивая каждому свой собственный номер. Автобусы просигналили, и колонна тронулась в сопровождении родителей, которые были не в силах оторвать от неё взгляда.

На перроне было спокойнее. Вожатые, высоко держа над собой плакат с номером отряда, выстроили детей в одну шеренгу в ожидании прибытия поезда. Как только состав остановился, дети по команде Владислава Богдановича начали заходить в вагоны и занимать места. Саня с Петькой немедленно закинули свои балетки на верхние полки первого купе и закинулись туда сами, посматривая сверху вниз на проходящих мимо пассажиров. Наконец все расселись, проводник перекрестился, поезд тронулся.

Ехать недолго — чуть более трёх суток. Для взрослых, конечно, это испытание. А для детей — развлечение. Три раза в день поход в вагон-ресторан на завтрак, обед и ужин, можно залезть на вторую полку и торчать там пока не надоест, победоносно поглядывая на попутчиков, можно даже и на багажную полку забраться, когда никто не видит. И выйти из вагона тоже можно на остановках, купить в киосках на перроне вкусное мороженое или огромные ягоды клубники, которых в стакан влезает всего три штуки, на деньги, выделенные родителями из скромного семейного бюджета для достойного отдыха своему чаду, главное вовремя обратно в вагон успеть до отправления поезда. И в карты играть никто не запрещает, и страшные истории рассказывать тоже. Можно ещё в соседний вагон сходить. Правда, вожатая от этого не в восторге. Но разве-ж она за всеми уследит? Вот Саня с Петькой и воспользовались — прошлись по соседним вагонам, вдруг пацана знакомого увидят. Но нет, никого. Только девчонку одну встретили, Ленку.

Ленка училась в той же школе, что и ребята, только на класс младше, хотя и была их ровесницей. Просто так случилось, что по болезни она один класс пропустила. Лена была довольно симпатичной девчонкой и выделялась среди своих одноклассниц как возрастом, так и ростом, потому Петька и обратил на неё внимание, когда не нашёл среди своих одноклассниц подруги, достойной себя самого. В Ленкином классе училась его соседка, которую он попросил передать будущей пассии записку, где предлагал дружбу. Та передала, а от Ленки ни ответа, ни привета. Помучившись в неизвестности пару дней, Петя подошёл к соседке, уточнить:

— Передала?

— Да.

— А чего же она ответ не даёт?

— Сказала, что не будет с тобой дружить.

— А ты откуда знаешь, что я ей дружбу предлагал? Записку прочитала?

— Не-а. Она сама девчонкам её прочитала, в туалете.

Расстроившись таким отношением к его предложению, да к тому же ещё в туалетном варианте, Петро потерял к Ленке всякий интерес. И даже случайно сталкиваясь в школе, проходил мимо, не замечая. Встреча в поезде прошла так же, как и в школе. Петя Ленку не заметил, а Саня радостно подскочил:

— Привет!

— Ну, привет… — сказала Ленка, глядя на Петьку, недовольно смотревшего в окно.

Не встретив ответной радости от внезапной встречи, Саня разочарованно двинулся по проходу в сторону тамбура, увлекая за собой друга.

Очень вовремя друзья вошли в свой вагон — там уже слышались восклицания вожатой:

— Ребята, никто не видел Савчука с Бондаренко? Где эти оболтусы-переростки?

Ребята молча мотали головами, так как они и познакомиться-то толком не успели ещё, и кто такие эти Савчук и Бондаренко для них было большой загадкой. Наконец вожатая обнаружила оболтусов, деловито шагающих по проходу:

— А, вот и вы! Где шлялись? На ужин пора строиться, а я вас никак найти не могу!

— Мы, это, в туалете…

— Вместе? Так я туда заглядывала, не было там никого. Или за унитазом прятались? Давайте строиться уже…

После ужина пацаны с соседями по купе засели за карты.

— Во что играем?

— В «дурака», — пожал плечами Саня.

— Фу! «Дурак» — детская игра! Нормальные пацаны в «кинга» играют. Ну или в «козла», на худой конец.

Так и прошёл остаток пути в обучении популярным карточным играм с перерывами на принятие пищи и сон.

До цели путешествия осталось всего ничего, в окнах, к которым прилип весь лагерь, забросив карты, уже заиграл южный пейзаж — солнце и море. И вдруг — полная темнота. Вагон тут же наполнился девчачьими визгами, которые немедленно прекратились, как только темнота сменилась на солнечный свет.

— Что это было? — Петька задал вопрос в никуда.

— Тоннель, — пояснил пацан, видимо, не в первый раз проезжающий по этому маршруту, воспарив на крыльях своей эрудированности, — сейчас ещё будет несколько.

Посмотрев снизу вверх на авторитетного собеседника, пионеры смирно уселись на полках, набрали побольше воздуха в легкие, и стали терпеливо ждать.

Поезд прибыл на станцию. Опять перрон, построение, переход строем в автобусы, пересчёт по головам, и, под удовлетворённые вздохи вожатых, колонна отправилась к месту дислокации лагеря.