Серовъ. Царскiй советнiкъ. Дело о ночном маньяке

Алекса Москвина, 2022

1893 год. Страшные убийства женщин происходят в Москве впервые за последний век. Молодой судебный следователь прибывает из столицы по поручению Его Императорского Величества для расследования и поимки преступника. Необычные обстоятельства преступлений и новое похищение. Сыщику придется в считанные дни найти убийцу и спасти жизнь невинной женщины.

1

Поднимаясь по винтовой лестнице, Серов Иван Алексеевич чувствовал усталость и думал только об отдыхе. С каждым шагом становилось ясно, что работа доведет до лечения на Кавказе, а шестое чувство подсказывало — неспроста его вызвали на «дружескую» беседу в срочном порядке.

Сегодня он был, как всегда, гладко выбрит, что являлось отличием от других мужчин — в моде борода или усы, и лишь единицы могли себе такое позволить. Серый костюм, свободного кроя пиджак, черное пальто и котелок — в таком виде он всегда являлся на встречи. В остальное время носил либо черный, либо темно-синий костюм. В этом кабинете сыщик бывал уже не первый раз. Комната была плотно заставлена мебелью, оставаясь при этом скромной и уютной: три письменных стола, шкафы и этажерки с книгами, кресла для посетителей. На стенах красовались живописные и акварельные работы с изображениями лесных пейзажей и морских видов, а столы украшали многочисленные произведения декоративного искусства. Практически вся мебель была из карельской березы.

Войдя в кабинет, Серов начал с приветствия:

— Добрый вечер. Вызывали, Всемилостивейший государь?

— Полно вам, можно и по имени отчеству. Мы с вами на неформальной встрече, и вы все-таки являетесь моим другом.

— Простите Александр Александрович¹, но вы вызвали меня в гатчинский дворец, в свой личный кабинет. Я недавно прибыл из Новосибирска, еще не отметился в отделе. Вы перейдете прямо к делу?

— Ну что ж, Иван Алексеевич, придется Вам вновь отправиться в путь. И на этот раз в Москву.

— По какому поводу? — Удивленно спросил Серов.

— Вы видели местную газету сегодня?

— К сожалению, не имел еще такой возможности.

— Тогда прочтите. Там, где я выделил чернилами.

Александр Ⅲ протянул свежий номер «Московские ведомости».

«…В московском бору орудует маньяк-убийца!

Все жители потрясены небывалой новостью! Сегодня пропала одна из авторов нашей газеты — Катерина Владимировна Сокольникова.

Предположительно, была похищена «ночным» маньяком с третьего на четвертое октября сего года. Обстоятельства ее нахождения в Московском бору никому неизвестны. В ведомстве сыскной полиции никаких комментариев о пропаже женщин не дают. Генерал-губернатор Великий князь Сергей Александрович² объявил комендантский час для женщин: не покидать своих домов и квартир позже 19-00. Полицмейстер Власов А.А. так же отказался давать какие-либо сведения о процессе расследования.

За последний год пропало уже четыре молодых женщины в возрасте от 19 до 32 лет. В каждый сезон в Московском бору находят нагой труп женщины, накрытый зеленым покрывалом…»

— При всем уважении, но это всё — не мой профиль.

— Вижу, пребывание на практике в Европе пошло вам на пользу. Многому обучились?

— Интересный и полезный опыт еще никому не помешал. Обмен навыками весьма полезен в нашей сфере.

— За год не забыли, чем там занимались?

— Никак нет.

— Кажется, в Лондоне вы расследовали и уголовные дела?

— Да, случалось и такое.

— Да и здесь вам не редко приходилось заниматься насильственными преступлениями. И у вас самый высокий показатель раскрываемости. Вот. Посмотрите еще.

Император протянул еще две газеты: «Ведомости Санкт-Петербургского Градоначальства и Столичной полиции» и «Санкт-Петербургские Ведомости».

— Дошло и до Петербурга. — Царь с серьезным видом и сложенными руками на столе продолжил. — Нам не нужна шумиха и паника. Журналисты их совсем обнаглели, пишут про подробности. Зеленое покрывало!

Император продолжал настаивать на своем, причина такого напора была неизвестна. Ведь он сам подписал указ о его переводе по личному прошению.

— Но у них своя Сыскная часть. Насколько я знаю, сам полицмейстер, его помощник и несколько околоточных надзирателей проводят свое расследование и розыском пропавших. Я занимаюсь фальшивомонетчиками и мошенниками, преступлениями против Монетного двора и прочими посягательствами на государство. А это совсем другая специализация. Возможно, лучше послать кого-то из департамента полиции.

— В том все и дело, что они проводят свое расследование уже год. Я обсуждал это с полицмейстером Петербурга и с директором департамента Петровым Николай Ивановичем. Мы все пришли к одному и тому же вопросу: к чему привели их розыски? К новым мертвым женщинам. Это чьи-то матери, дочери и жены. А вы человек новый, со свежим взглядом. Поймите, вы умеете общаться с людьми, добывать сведения, видите то, что не замечают другие. И это тоже преступление против короны. К тому же, я вам доверяю и наделю Вас особыми полномочиями.

— Я не совсем Вас понимаю, ведь Вы дали мне разрешение…

Александр Александрович поднял руку, давая понять, чтобы следователь дальше не продолжал. Протянул Серову целую стопку бумаг, папок и вырезок из газет.

— Я очень уважаю всех сотрудников полиции. Но я так же уверен, что они даже не взяли след нужного преступника. Скорее всего, ищут среди бедняков или простых рабочих. Все в городе друг друга знают, не хотят скандала, задавать лишних вопросов, или испортить дружбу проверенную годами. А что если убийца среди полиции??? Даже подумать об этом страшно. — Было заметно, что император приходит в ярость. — А народ! Они уже и прозвище ему придумали — «ночной маньяк»! В общем, это материалы дела, ознакомьтесь, и завтра утренним поездом отправляйтесь в Москву. Вас встретит судебный следователь Карпов Сергей Иванович. Посмотрите, как они ведут расследование, по личному номеру на телеграф жду ваших отчетов каждые три дня. Если будет необходимость, звоните. И постарайтесь без лишних ушей.

— Но я не…

— Я уже это слышал, у вас достаточно опыта и я уверен, что вы справитесь. Вы учились у самого Путилина, и, несмотря на свой молодой возраст, седина на ваших висках говорит о том, что опыта у вас хватает. Взбаламутите этих лентяев и писак. Тем более, от меня явно ждут действий. Не хочу оставаться в стороне. Поэтому отправляю вас, как лучшего судебного следователя Петербурга и своего надежного друга.

— Но так же обо мне узнает и убийца.

— Он уже похитил жертву. Возможно, вы её шанс на более долгую жизнь. А теперь ступайте.

— Еще один вопрос. Почему Ваш брат сообщил об этом только сейчас?

— Честно говоря, он позвонил мне после второй убитой. И позже ты поймешь, почему. Такие страшные убийства женщин, Боже. Но сеять панику не хотелось, он сказал, что полиция работает и уже есть подозреваемые. После третьей жертвы он позвонил вновь и сказал, что сомневается в некоторых сотрудниках. Мы послали к ним проверяющих из тайной полиции, но ничего не нашли и только потеряли время. Он считает, что убийца занимает определенную должность в широких кругах.

— Но не желает сам марать руки?

— Не забывай, что о царской семье говоришь.

— Простите, Александр Александрович.

— Он не может сейчас снять всех с должностей и оставить город без управления. Если начнет проверять всех советников, влиятельных людей города, потеряет свой авторитет. Поэтому туда и отправишься ты. Тихо и без лишнего шума.

— Передавайте мое почтение вашей супруге, Марии Федоровне. — Иван Алексеевич откланялся и направился домой. Завтра он сядет в поезд, и там внимательно изучит все документы, составит план действий и предполагаемый портрет убийцы. А сейчас ему срочно нужно выспаться.

***

Катерина очнулась в каком-то темном месте, свет отсутствовал. Глаза не видели абсолютно ничего, возможно, она привыкнет к темноте и что-то сможет разглядеть позже. Голова трещала, во рту сухость, в ноздрях чувствовалось жжение. Ей до смерти хотелось пить, но она боялась издать хоть звук. Руки саднило от веревок, она оказалась привязана. Ладно, что не подвешена, подумала она. Сколько времени прошло, журналистка не знала, но не больше восьми-двенадцати часов. Сегодня должно быть четвертое октября. Скорей всего это подвальное помещение, или какая-то баня, окон нет, иначе, малейший просвет появился бы. Обоняние пока еще отсутствовало, видимо последствия снотворного, которым ее усыпили. Сколько она может еще молчать и не шевелиться? Вдруг послышались шаги, кто-то вошел с лампой, виднелся свет, и шаг был тяжелый, а потом знакомый голос:

— А вы Катерина Владимировна, достаточно хладнокровны. Другие уже в это время кричали о помощи и плакали.

2

Наутро Серов сел в синий вагон первого класса на свое место, закурил сигару и выложил на стол все материалы дела. Салон был отделан красным деревом, на торцевых простенках установлены небольшие зеркала, на окнах — голубые бархатные шторки, у каждого сидения имелась пепельница, а на полу постелен цветной бархатный ковер. Вагон оказался практически пуст, так как не каждый может позволить себе такую роскошь. До Москвы следовать почти сутки, и времени у сыщика было достаточно. Он приступил к новому необычному делу в своей практике, и завел отдельный блокнот. Иван Алексеевич всегда делал личные записи по всем делам, дабы отсеивать ненужную информацию. Следователь открыл папку под номером №02.01/1809-1892 и начал делать свои пометки.

«Первая жертва найдена 18 сентября 1892 г.

Мария Семеновна Котова. Возраст 28 лет. Замужем. Двое детей.

Рост 168 см, вес 60. Длинные черные волосы, голубые глаза.

Особые приметы: шрам на правой руке от пореза кухонным ножом — три сантиметра в длину, левша.

Была найдена в 06 часов 15 минут утра дворником Сидоровым Иваном Георгиевичем на восточной стороне Соснового бора. Передано городовому, далее в Городское полицейское управление.

На теле убитой не обнаружено каких-либо телесных повреждений. Наружные признаки насильственной смерти отсутствуют. Волосы собраны в хвост и обвязаны красной лентой. Ногти коротко подстрижены, предварительно тело жертвы было омыто (осмотр и вскрытие проводил анатом патологоанатом Жалов С.В.). Женщина была завернута в зеленое бархатное покрывало. Глаза закрыты. Примерное время смерти с 18-00 до 20-00.

Смерть наступила через отравление ядом. При судебно-химическом исследовании ее внутренностей был обнаружен морфий, введен внутримышечно (исследование проводил судебный медик, профессор 2 степени Сорокин В.Н). Сразу вызвали профессора из Медицинского Совета.

Показаний свидетелей практически нет. Дворник утверждает: «нашел ее в таком виде и не прикасался. Из-за бледного цвета лица, сразу понял, что она мертва».

Показания супруга Котова Ивана Дмитриевича.

«Пропала 10 сентября. Припозднилась из книжного магазина. Обычно в 19-00 закрывала магазин и возвращалась конкой³ до Пушкинской улицы, а до нашего переулка следовала пешим ходом. Она предупредила, что будет разбирать новые книги и прибудет домой к десяти вечера. Так как она не вернулась, я сразу направился к первому участку полиции…»

Вызвать повторно на допрос дворника Сидорова И.Г. (возможно, не помнит подробностей тех событий). Посетители парка, их внешность?

Супруг убитой. Род занятий? Посещение мероприятий? Работа?

Следователь внимательно рассмотрел все фотографии убитой, их было всего три. Одна при жизни, где она сидела на стуле в платье по последней моде, перчатках и собранными в пучок на затылке волосами. Следующее фото сделано на месте преступления, третье в медицинском учреждении после вскрытия. Ничего необычного на них он не заметил. Четкость фотоснимков оставляет желать лучшего, но десять лет назад, когда Серов пришел на службу, и такого не было. Массовые и уличные фото стали делать только в 1888 году. Сейчас ведется учет всех преступников с их изображением, что заметно облегчает полиции работу.

Хоть уголовными делами Серов занимался уже давно, от такого зрелища ему всегда становилось дурно. Поэтому через год службы был направлен в ломбардный отдел, далее в отдел дворцовой полиции. Иван Алексеевич всегда и во всем был круглым отличником, за что его недолюбливали коллеги. Он быстро продвигался по карьерной лестнице. После службы во дворце, сыщик направлен в отдел экономических преступлений. Затем вновь вернулся в отдел убийств на практику к Путилину. В связи с дружескими отношениями с Императором России, ходатайствовал о переводе вновь на раскрытие преступлений мошенничества, получив положительный ответ. Так как Серов владел английским и французским языками, то был направлен для обмена опытом в Европу, и получил там исключительно положительные рекомендации. Это добавило гордости полицмейстеру сыскной части Петербурга Грессеру П.А.. Уже через месяц Серов Иван Алексеевич получил новую должность — судебный следователь. Хоть новые обязанности предполагали расследование любого уголовного преступления, ему переходили в основном злодеяния против казенного имущества и монетного Устава, подделка таможенных и заводских клейм и знаков, и других посягательств против прав государства и общества.

Далее сыщик взял в руки дело второй убитой №03-01.0101-1893.

«Вторая жертва была найдена 01 января 1893 года (убийство в Новогоднюю ночь — возможно у преступника нет семьи).

Дубинина Алиса Федоровна. Возраст 19 лет. Не замужем. Детей нет.

Рост 157 см, вес 45. Русые волосы до плеч, голубые глаза. (Господи, совсем еще юна).

Особые приметы: нет.

Была найдена в 11 часов пополудни, семейной парой Лисовских Иваном Прокопьевичем и Лидией Александровной. На северной стороне Соснового бора. Передано городовому, далее в Городское полицейское управление.

В связи с нерабочим днем и выпадением обильных осадков была найдена поздно под слоем снега. Жертва лежала прямо и завернута в бархатное зеленое покрывало. Из-за сильного ветра и низких температур тело обледенело, точное время смерти установить не удалось.

Примерная дата смерти: 31 декабря 1982 года с 16-00 до 21-00 (Слишком большой интервал). На теле убитой обнаружены следы веревочных наручников на обоих запястьях. Прочие признаки насильственной смерти отсутствуют. Ногти коротко подстрижены только на руках. Предварительно тело жертвы было омыто (осмотр и вскрытие проводил анатом патологоанатом Жалов С.В.). (В связи с праздниками не успел или забыл остричь все ногти???)

Смерть наступила через отравление ядом. При судебно-химическом исследовании ее внутренностей была обнаружена ртуть (исследование проводил судебный медик, профессор 2 степени Сорокин В.Н).

Заключение патологоанатома. В местах всасывания: в углах рта, в самом рту, на слизистой языка, и щек, в глотке, прямой кишке имеются серовато-белые струпья, переходящие в опухоль.

Сразу вызвали профессора из Медицинского Совета.

Смерть от ртути болезненная и наступает иногда через 5-10 дней.

Отсутствует красная лента на волосах, как у предыдущей жертвы.

Показания свидетелей:

1 Лисовских И.П. «Направлялись в гости, перед этим решили прогуляться. Супруга заметила кисть в сугробе». К телу никто не подходил. Сразу направились в участок №3, который находился поблизости.

2 Родители Дубининой.

Отец. Федор Павлович. Пропала 24 декабря 1892 года, направилась к подруге Орловой Ольге Федоровне примерно 17-00 и не вернулась домой. «Мы обратили в полицию не сразу, так как подумали, что осталась на ночевку у Орловых».

Мать подтвердила показания супруга.

Орлова О.Н. «предлагала остаться, но Алиса была непреклонна в своем решении, сказав, что дома ждет матушка на ночное гадание. Из дома проводила подругу около 23-00, и она уехала с извозчиком». (Попробовать расспросить об извозчике).

Смерть Алисы оказалась для Серова потрясением. Он неоднократно слышал, как погибают от отравления ртути — это мучительная смерть. Тем более девушка была еще так молода, и вся ее жизнь только начиналась. К концу ⅩⅨ века молодые люди не торопились жениться и связывать свою жизнь семейными обязанностями. В век мирового прогресса, многие хотели для начала получить образование, путешествовать и стать независимыми. Убитой юной леди этого уже никогда не испытать. Девушка на фото была милой с мягкими чертами лица, в белом платье, а ее завитушки еле доставали до плеч, и по этой причине у нее не было на волосах красной ленты. Одно обстоятельство все-таки чуточку успокаивало следователя, над жертвами никак не надругались.

Иван Алексеевич решил немного передохнуть и поужинать. Следующая остановка была на технической станции, где для пассажиров первого и второго класса был ресторан.

Буквально через полчаса Серов сошел с поезда и направился прямо на вокзал. Такой привилегией мог пользоваться не каждый. Ужин в таком месте стоил почти 13 рублей, как стоимость самого билета. Но, когда-нибудь в нашей стране будут принимать пищу в самом поезде, так как обеспеченным людям опасно сходить на таких станциях, в связи с грабежами.

Посетителей было немного, но следователь привык обращать внимание на каждого. Это было уже на профессиональном подсознании. К нему немедленно подошел официант и предложил горячий борщ, чай, теплый хлеб из печи. Иван не был привередливым и сразу согласился. Более того, пассажиры третьего и четвертого класса могли лишь налить себе кипятка на вокзале. Хотя практически все они возили с собой припасы и без проблем кушали прямо на своих местах.

Закончив трапезу, сыщик направился обратно в вагон, подумав, что нужно как можно быстрее разобраться с этим делом. Как эгоистично это не звучало, если затянуть до зимы, то обратно возвращаясь железной дорогой, вполне можно подхватить воспаление легких. Отопления в поездах все еще не было. Если он хочет спасти женщину, то у него всего 5 дней. Так как путь у него отнял целые сутки. Сев на свое место, приступил к последней убитой, дело № 0401.1604-1893.

«Третья жертва была найдена 16 апреля 1893 года.

Мышкина Светлана Сергеевна. Возраст 24 года. Замужем. Детей нет.

Рост 165 см, вес 64. (отличается весом от других девушек). Белокурые волосы до поясницы, голубые глаза.

Особые приметы: шрам от аппендицита (редкое явление, оперировать начали только пять лет назад)

Была найдена в 3 часа ночи, городовым Семеновым Семеном Сергеевичем. На южной стороне Соснового бора, это практически у дороги, что привело к быстрому обнаружению трупа. Передано в Городское полицейское управление.

Жертва лежала прямо и завернута в бархатное зеленое покрывало.

Примерная дата смерти: 14 апреля 1983 года. (Раньше срока на один день или смерть наступила внезапно). Наличие больших трупных пятен. На теле убитой обнаружены следы веревочных наручников на обоих запястьях. Наружные признаки насильственной смерти отсутствуют. Волосы собраны в хвост и обвязаны красной лентой (как и у первой жертвы). Ногти коротко подстрижены на руках и ногах. Предварительно тело жертвы было омыто (осмотр и вскрытие проводил патологоанатом Смирнов О.Э.). Смерть наступила через отравление ядом. При судебно-химическом исследовании ее внутренностей был обнаружен цианид (исследование проводил судебный медик, профессор 2 степени Сорокин В.Н).

Показания свидетелей.

1 Городовой Семенов был на дежурстве в ночь с 15 на 16 апреля. Проводил осмотр Столыпинской улицы, вдоль дороги имеются несколько уличных фонарей. С января месяца всем городовым велено проверять данный парк, в связи с появлением убийцы. Далее сразу доложил в участок. Свидетелей нет, никто ничего не видел.

2 Супруг Мышкин Сергей Дмитриевич. Не вернулась с воскресной школы. Как оказалось, до школы она не добралась. (Похищение днем).

— Скорее всего, преступник подкараулил возле дома.

— Нужно найти общее, среди всех жертв.

На фотоснимке была девушка старше своих лет, ввиду ее небольшой полноты. Она сидела на стуле, а рядом стоял ее супруг, статный молодой брюнет и держал свою супругу за плечо. Одета убитая на фотографии по последней моде, а на руках было два перстня. Достав свое увеличительное стекло, Серов попытался их разглядеть, он был уверен, что это фамильные драгоценности. Далее он прочитал в деле, что кольца присутствовали на жертве, а это значит, что убийства не имеют цели ограбления, и ломбарды, с целью узнать у скупщиков имена клиентов, можно не посещать.

Следователь понимал, что все жертвы были чем-то взаимосвязаны. Убийца, скорее всего, одинок, и необходимо внимательно изучить заключение психиатрической экспертизы. А сейчас нужно уделить особое внимание четвертой жертве. Она была известна в городе, не в каждой газете работает женщина-журналист. К тому же, имя Катерина (не Екатерина) — нужно узнать из каких мест пропавшая, но точно не москвичка. Возможно из Риги или Варшавы, в тридцать два года быть не замужней, довольно странно. По фотографии в такую девушку можно влюбиться, подумал следователь. Проницательный взгляд карих глаз, острый подбородок, и высоко зачесанные волосы с длинными завитыми локонами на спине, привлекли внимание Ивана Алексеевича, и его никак не покидало чувство, что он ее уже когда-то видел.

Уголовное дело пока еще не завели, и есть надежда, что этого не случится. О пропаже заявил главный редактор газеты Храмцов Сергей Петрович. Сотрудница не вышла на работу, все были в курсе о личной жизни журналистки, она проживала одна, и семьи у нее здесь не было. Однако квартира находилась в очень приличном районе, на Кутозовском переулке в элитной трехэтажке.

Сокольникова Катерина Владимировна. Возраст 32 года. Пропала 4 октября 1983 года.

Родных не имеется.

Что о ней известно в газете?

Документов никаких не приложено.

Серов разложился на диванчике и попытался уснуть. Завтра в 6 утра он прибудет в Москву и сразу приступит к расследованию.

3

Прибыв на станцию, Серова действительно встретил Карпов, хотя сыщик подумал, что он пришлет какого-нибудь своего подручного. Перед ним возник тучный мужчина лет пятидесяти пяти, высокий рост придавал ему особой грозности. Одет он был по форме, поэтому Иван Алексеевич сразу понял кто перед ним.

— Доброе утро, Иван Алексеевич, рад с вами познакомиться. — И Карпов протянул руку.

— Сергей Иванович, будем знакомы. — Ответил на рукопожатие Серов.

— Предпочтете сразу в гостиницу, отдохнуть? Нас ждет извозчик.

— Нет, нет. Никакого отдыха, сразу к делу. — Серов заметил недоумение во взгляде местного следователя. — Но для начала мне нужно в уборную. Я ведь все-таки с долгого пути.

К сожалению, в поездах еще не имелось туалетов и всем пассажирам, независимо от классности вагона, посетить уборную можно было только на стоянках поезда.

Выйдя с вокзала, следователи сели в повозку и направились прямиком в третий участок полиции.

— Бывали в Москве?

— Да, конечно. В основном мои дела в столице. Но я часто в командировках по всей империи.

— Да-да, я о вас наслышан. Вы посещали Европу, не так ли?

— Совершенно верно. Я был там по обмену опытом с нашими заграничными коллегами.

— И как у них ведутся расследования?

— Так же как и у нас. Они раньше нас пришли к ведению картотеки преступников, поэтому и раскрываемость у них пока что чуть выше. Ну и Россия-матушка, страна огромная, нам что ни говори, сложнее. Тем более у них процветает частный сыск.

— Что это такое?

— Частные детективы. Скажем так, они в помощь полиции. Но обращения к ним не от государства, а от любого человека и с любой просьбой за определенную плату.

Карпов поднял бровь и произнес:

— Может быть, на пенсии заняться частным промыслом! — И усмехнулся своей мысли. — И чем же, конкретно, они занимаются?

— Абсолютно любым делом. Будь то измена супруги, пропажа человека, обвинение в убийстве. Детектив расследует своими методами, и никак не связан с полицией.

— Хм. Очень интересно.

— Давайте поговорим о нашем деле. — Предложил Серов.

— Вы изучили все материалы?

— Да, в поезде. Не мог уделить больше времени, так как я только вчера прибыл из Новосибирска. И сразу к вам на «бал».

Карпову шутка понравилась, но он старался быть аккуратным в своих словах. Москвич знал, что перед ним человек самого царя, и лишнее сказанное может обернуться боком. К тому же, он чувствовал себя немного неловко перед более молодым следователем, и понимал, что сейчас придется плясать под его дудку.

А вот Серов уже привык к тому, что его часто сторонятся, и коллеги с ним в общении всегда закрыты. Сейчас это чувствовалось отчетливо, ведь любой бы начал с того, что у них все под контролем, или «нам не нужна ваша столичная помощь», а было как-то и такое — «прислали юнца за нами следить». Но Сергей Иванович был сама любезность, а это значит, что ему звонил сам государь и предупредил о визите и его полномочиях.

— У нас есть пару подозреваемых, но в целом признаюсь, что все слишком плохо. Поэтому мы не против вашей помощи и даже были рады. Свежий взгляд на дело преподнесет свои перспективы раскрытия убийцы.

— У вас собрана команда?

— Да, сейчас со всеми познакомитесь. Мы уже почти приехали.

— Скажите, а последняя пропавшая, что известно о ней?

— Не много. Она приехала из Англии на проживание в Россию. Сама русская, после смерти родителей, утонули во время плавания в пруду. Воспитывалась у своей бабушки в Лондоне, из обеспеченной семьи. Вот и все. Мы послали запрос своим коллегам в Лондон, но пока не получили ответа. Думаю, к тому времени, уже вся эта информация будет бесполезна.

— Возможно, вы правы. Но каждая деталь в нашем деле важна.

Подъехав к отделению Московской сыскной полиции (третье отделение полиции), Карпов не торопился выходить и спросил своего коллегу прямо:

— Вы не из тайной полиции?

Серов пришел в недоумение, но потом мягко улыбнулся и ответил:

— Могу вас заверить, нет. Но если бы я был таким агентом, то никогда в этом вам не признался.

— Простите, возможно, это был глупый вопрос. Просто сейчас, знаете ли такое не спокойное время.

— Да, вы правы.

И следователи вошли в здание, на входе, как и в каждом помещении полиции, везде висел портрет императора, герб и девиз «За Веру, Царя, и Отечество!». За широким столом, заставленным кучей журналов, их встретил светловолосый молодой человек. На вид не больше двадцати пяти-семи лет. Приветливо улыбнувшись, протянул журнал и произнес:

— Добрый день, Ваше Благородие. Распишитесь, пожалуйста. Меня предупредили о вашем приезде.

— Созовите всех по последнему делу в кабинете полицмейстера.

Расписавшись, следователи направились сразу к нему. Серов обратил внимание на косые взгляды сотрудников, но его это нисколько не смущало.

В кабинете их встретил полковник Власов А.А., назначенный на эту должность с 1891 года. Седой и статный мужчина, был представлен к множеству наград, его суровый взгляд сменился на милость сразу после приветствия Карпова:

— Разрешите войти, Ваше Высокоблагородие? Прибыл судебный следователь Серов Иван Алексеевич.

— Проходите, господа. Сейчас все соберутся, и мы познакомимся.

Спустя пятнадцать минут в кабинет подошли четверо человек, все одеты были в штатском. Очевидно, что двое мужчин атлетического телосложение и прямой осанкой — это агенты. Длинный и худощавый мужчина с бледноватым оттенком кожи лица был патологоанатом. Седой старик в круглых очках и пышной, ровно остриженной бородой и есть тот самый профессор Сорокин. Кого-то не хватало, промелькнуло в голове у Серова, и он произнес:

— А психолог не присоединится к нам?

Все разом оглянулись на Серова, а полковник поднял свою густую бровь и ответил:

— А вы достаточно наблюдательны, Иван Алексеевич. Видно у вас наметан глаз.

— Не так трудно было догадаться, кто есть кто.

— Просветите нас.

— Двое мужчин, которые, несмотря на штатскую одежду, все-таки себя выдают. Военная выправка, походка, уверенный шаг, ну и, конечно, атлетическое телосложение позволяют мне сделать вывод, что это ваши агенты.

— Совершенно верно, это агенты: Иванов Сергей Андреевич, — полковник указал на светловолосого мужчину, с опущенными вниз усами, — а это — Кривов Андрей Павлович.

Оба мужчины были широкоплечими и примерно одного роста с Серовым — под сто восемьдесят сантиметров.

— Ввиду вашего возраста, среди всех присутствующих, смею предположить, что Вы профессор Сорокин.

Мужчина улыбнулся и, проведя пальцами по своей пышной седой бороде, ответил:

— Виталий Николаевич, очень приятно познакомиться.

— Вы патологоанатом, не примите в обиду, но ввиду специфики своей работы, выглядите чуть бледнее остальных.

— Ничего страшного, я это слышал не только от вас. Мое имя Жалов Сергей Витальевич.

— Я видел в отчетах еще фамилию Смирнова.

— Олег Эдуардович проводил вскрытие ввиду отпуска Сергея Витальевича. — Пояснил Карпов. — Если необходимо, то мы вызовем его.

— Пока в этом нет такой необходимости. Мое имя Серов Иван Алексеевич, я судебный следователь и прибыл из Санкт-Петербурга. Рад со всеми познакомиться, и, надеюсь, я у вас не задержусь и мы с вами быстро раскроем это дело. Так, где же психолог? Я читал заключение и хотел бы с ним побеседовать лично. В отчете он слишком скудно дает описание убийцы.

— Поясните. — Попросил Кривов.

— Он дает лишь одно описание преступника. Описывая его общими фразами: хладнокровие, умственно развит и так далее. Мне нужно не одно описание, а несколько вариантов. Что он думает о его социальном положении, какой чин или пост может занимать. Отношение к обществу.

— Слишком мало сведений, мы лишь поняли, что он достаточно жесток и отбирает женщин в случайном порядке. И до этого в нашей практике такого не встречалось. — Ответил полковник.

— Любой преступник, убивший абсолютно любого человека и не пришедший с повинной, считается жестоким. Понимаю, что на практике привыкли давать психологический портрет наяву, и уже ознакомившись с убийцей. Думаю, стоило пригласить кого-то из выпускников Казанского университета. Тем более там не так давно открыли первую лабораторию.

— Хорошо, мы узнаем, кто есть сейчас в Москве. — Ответил Власов.

— Необходимо вызвать снова свидетелей и побывать в квартире пропавшей. — Сказал Серов.

— В этом нет необходимости, все есть в отчетах. Прошло уже достаточно времени, все показания сейчас поменяются. — Возмутился Кривов.

— Это нам и нужно. — Ответил Серов.

— А что вы имели в виду под словами: «занимает какой-либо чин или должность»? — Спросил Карпов.

— То самое и имел в виду. Вы же не думаете, что наш маньяк — это разнорабочий с завода? Нет, нет, нет. Наша рыба плавает в большом пруду и достаточно богата. Ну, или обеспечена. Искать придется среди одиноких мужчин, а может и женщин, высших слоев нашего общества.

— То есть вы исключаете возможность… — профессор Сорокин не договорил, так как Серов его успел перебить.

— Да, исключаю, профессор. Простите за мою бестактность. Но, какой работяга может себе позволить бархатные покрывала, незаметно покупать яды, да и так умело скрываться, он явно обладает исключительным умом. Плюс знает про обходы полиции. Он знаком с медициной, с полицией и, возможно, в курсе о ходе расследования.

— Неужели, вы предполагаете, что он из полицейских чинов??? — Удивленно воскликнул полицмейстер.

Серова уже начала раздражать вся эта братия, как будто специально тянут время, и он решил их окончательно добить.

— Насчет последнего я не уверен, но друзья в полиции у него есть. Так же в интересах следствия мне нужен еще один независимый судебный медицинский эксперт.

— Что? Вы сомневаетесь в наших с Сергеем Витальевичем профессиональных способностях??? — Вскочил со стула Сорокин, затем возмущенным взглядом посмотрел на полковника.

— Не будем здесь разговаривать на повышенных тонах. Сядьте, Виталий Николаевич, сейчас мы во всем разберемся. Расскажите о своих догадках подробнее, Иван Алексеевич.

— В ваших профессиональных способностях никто не сомневается. Я сомневаюсь в вашем окружении. Как я уже сказал, преступник может находиться среди высших кругов и среди ваших знакомых, а может и близких друзей, среди ваших коллег, — и он указал на патологоанатома и профессора, — и даже в этом участке.

— Да еще скажите, что в этом кабинете. — Усмехнулся Карпов.

Взгляд Серова остался серьезным и второй следователь тут же умолк.

— Если бы всё было так просто, мне не пришлось бы сюда выезжать.

— При всем уважении, за пределы обсуждений среди этих государственных служащих, — полицмейстер обвел рукой всех присутствующих, — ничего не выходит. Тайна следствия, если вы не в курсе.

— Я все прекрасно понимаю, и попрошу Вас всех, никаких обид между нами быть не должно. Я не проявляю к вам неуважение, а просто делаю свою работу, как считаю нужным. У нас ровно пять дней, иначе снова появится труп женщины в центре бора.

— На этот раз там будут круглосуточно дежурить городовые и околоточные надзиратели. — Заявил Кривов.

— Это не поможет, он все равно убьет. И принесет её труп не сегодня, тогда завтра. Я думаю вот что, нужно отправить несколько агентов, тех, кто отлично справляется со своей работой под прикрытием. Пусть гуляют по парку, и смотрят на посетителей, кого считают подозрительными, аккуратно зададут вопросы между делом. Уверен, убийца часто посещает этот бор.

— Его и я посещаю. — Ответил грубо Сорокин. — Теперь меня можно делать убийцей.

Профессор никак не унимался, новый судебный следователь пришелся ему не по душе. Именно его работу поставили под сомнение самой первой, что слишком оскорбило судмедэксперта. В кабинете росло напряжение, и отношение к Серову менялось с геометрической прогрессией в самую худшую сторону. Ведь он ясно дал понять — вся проделанная ими работа пойдет псу под хвост и не стоит выделанного яйца.

— Успокойтесь вы, Виталий Николаевич. Ваша гордость здесь сейчас не причем, речь идет о людях. Иван Алексеевич, предполагает, что коллеги, с кем вы работаете, могли проговориться.

— Нет-нет, это вопрос скорее к Сергею Витальевичу. А не к вам, профессор.

Патологоанатом, сидевший до этого тихо и слушая всю перепалку, от удивления вдруг вздрогнул:

— Простите?

— Вы проводите вскрытие не в одиночку?

— Нет, конечно. Со мной всегда присутствует несколько человек. Медицинская сестра, которая записывает все мои комментарии, пару студентов, наблюдающих за процессом, и ассистент, помогающий проводить непосредственно само вскрытие. Ну, знаете, там сердце вес измерить и… — Все это Жалов произносил неуверенным робким голосом, что не ускользнуло от присутствующих.

— Можете не продолжать, мы в курсе как проводится вскрытие. Об этом я и говорю, с вами рядом слишком много посторонних.

— Студенты присутствовали только на первом вскрытии. Больше мы их не допускали к этому делу, когда стало ясно, что это серийный убийца. А за остальных я поручиться могу, все они работают со мной уже три года.

— Я бы не стал делать этого на вашем месте, у нас затеете ли, бывают такие дела, где лучший друг за золотой браслет убить может. — Сказал Кривов.

— А чего это вы так дрожите голосом, Сергей Витальевич. Весь вспотел, чего Вы испугались? — Спросил Сорокин уже бодрым голосом и с улыбкой, радостный тому, что не его заключения оказались сомнительными.

— Да ничего, просто я давно этим занимаюсь, и ошибок быть не может, но всё же. Вдруг действительно кто-то допустил оплошность?

— С этим мы разберемся, а пока спите спокойно. Я всего лишь предположил, а не утверждал. — Сказал Иван Алексеевич. — А теперь мне нужно ознакомиться со списком подозреваемых, а так же записать показания профессора и ваши, Виталий Николаевич. Хотелось бы спросить, мне выделят отдельный стол?

— Да, конечно. Пройдемте, я вас провожу. — Предложил Карпов.

Примечания

1

Алекса́ндр III Алекса́ндрович (годы жизни: 26 февраля 1845 — 20 октября [1 ноября] 1894) — император Всероссийский, царь Польский и великий князь Финляндский с 1 [13] марта 1881 года.

2

Московский генерал-губернатор и командующий войсками Московского военного округа с 26 февраля 1891 по 1 января 1905

3

Общественный транспорт 19 века. Представляет собой вагон с парой лошадей, управляемый кучером.