Западня

Александр Петров, 2012

Формально, публикуя свои рассказы, я относил их к жанру научной фантастики. Но после бесед с читателями, которые были не согласны с подобным определением и утверждали, что «так происходит на самом деле» и, что «это реальность», появился другой термин: нефантастические рассказы. Действие духовных законов мы обычно игнорируем, но последствия их нарушения также катастрофичны, как и прыжок с крыши многоэтажного дома мира, то он просто умрет. Освобождение от зависимостей и страстей это жизнь. Рабское им подчинение – смерть… «Человек! Это великолепно! Это звучит… гордо!». К сожалению это не так. Человек без Бога находится в рабском подчинении у своих страстей (грехов), не замечая этого. Он в ловушке, в западне.

Игра не по правилам

Все компьютерные персонажи и детали графики игр являются «реальными».

— Не забудь, сынок, что мы завтра идем на прием к психотерапевту. Твое увлечение компьютерными играми меня пугает. Ты позавтракал?

— Да, мамочка, — соврал я. Мало того — я не ел и вчера вечером, и не спал ночью, пытаясь пройти сложный этап игры, — можно я пойду, погуляю?

— Молодец, — обрадовалась мама. Она слегка наклонилась в сторону, так как я закрывал экран телевизора. Фальшиво-жизнерадостный голос телеведущего заполнял комнату, сочился из стен, проникал в подсознание. «Вот так нужно жить. Так живут все. Будь как все», — казалось, твердил он. Сорок телевизионных каналов 24 часа в сутки. Уже можно сжигать книги. Ведь человек может их прочесть и будет не как все. «451° по Фаренгейту — температура, при которой воспламеняется и горит бумага», — дословно вспомнился эпиграф перед замечательным произведением. Я пошел в свою комнату, отыскал сборник Рея Брэдбери и вернулся. Мама не отрывала глаз от экрана, где разворачивалось очередное идиотское шоу. Я раскрыл книгу на странице, где был рассказ «451 градус по Фаренгейту», вложил в качестве закладки программу телепередач и положил этот своеобразный «сэндвич» на журнальный столик. Мама не пошевелилась. Я вышел из комнаты и тихо закрыл за собой дверь. Отец ушел от нас год назад. К такой потере привыкнуть было трудно.

Холодное утро 31 октября выдалось пасмурным. Размытый круг солнца угадывался в пелене облаков, имеющих свинцовый оттенок. Порыв ветра сорвал с ветви дерева несколько оставшихся листьев, превратив их в обычный мусор. Внезапно лучи раннего солнца окрасили облака в багровые тона. «Как в игре «Flash-point», — подумал я. Графика этой компьютерной «стрелялки» была посредственной, но несла в себе непонятное очарование. Но ведь и в жизни мы чаще всего скользим взглядом, не улавливая деталей, не замечая многого и в простом, и в переносном смысле. Я шел в магазин, где как мне сказали, продается диск с моей любимой игрой. Такая — у меня уже была, но диалоги персонажей были на чужом языке, а титры в углу экрана меня не устраивали. Новый диск был с качественным переводом и позволял услышать родную речь. Магазин был еще закрыт. Я присел на скамью у входа и поднял с сиденья лист газеты с оторванным краем. Внимание привлек заголовок: «Бред с утра до вечера». Архиерей Русской Православной церкви писал в открытом письме о недопустимости пропаганды на телевидении оккультизма и черной магии. Колдуны и просто шарлатаны действительно прочно оккупировали некоторые программы. Удивил гневный тон и хлесткие выражения, применяемые священнослужителем. «Пишет, прямо, как журналист. Видать достали его. Может кто и услышит», — с грустью подумал я. Дата — 31 октября, в этой связи, мне что-то напомнила: «Ах, да, Хэллоуин». 31 октября американские школьники, нарядившись ведьмами, чертями и другими подобными персонажами устраивают розыгрыши сомнительного характера. Принято считать, что это « день всех святых». В прошлом, в этот день кельты отмечали праздник — Самайн, конец старого и начало нового года. Ночь Самайна считалась одной из самых страшных в году: в эти часы завеса, отделяющая мир людей и мир сидов, волшебных существ, настроенных по отношению к людям враждебно, становилась совсем тонкой, так что люди и сиды могли проникать в миры друг друга. Позднее, Западная Церковь стала праздновать День всех святых 1 ноября. Совпадение дат привело к тому, что в народном сознании этот праздник и Самайн отчасти отождествились, из-за чего Хэллоуин приобрел окраску Самайна и бурно отмечался. «Надо же так запутать. Ведьмы и святые, — усмехнулся я, — похоже, что миры людей и нечистой силы становятся все ближе и ближе». Задумавшись, я не заметил, что из магазина начали выходить покупатели.

Дома, закрывшись в своей комнате, я начал установку компьютерной игры. Мне предстояло освободить Землю от захватчиков из другой галактики. Я должен был уничтожить тысячи омерзительных инопланетных тварей, предателей-соплеменников, образовавших альянс с пришельцами, и просто людей, которые изменились после столкновения с этими созданиями.

«Я — доктор Фримен! Свободный человек, убивающий всех, кто встает у меня на пути. В доктора Фримена должны играть дети! Именно в доктора Фримена!». Итак, первый этап. Я стреляю из всех типов оружия. Бью монтировкой. Остановить меня невозможно. Мне нужно пройти в лабораторию. Там такие же «свободные люди». Я сроднился с клавиатурой и компьютерной мышью: «Прошел!» Иду за дочерью какого-то сумасшедшего профессора. Именно он виноват в инопланетном вторжении. «Видите ли научные эксперименты проводил, — усмехнулся я, — теперь одумался».

— Я Аликс Вэнс, — говорила девушка, — мой отец работал с вами. Хотя я уверена, что вы не помните меня. Да, неразговорчивый, — добавила она после затянувшейся паузы, — забавно, что вы появились именно сегодня. И — да, кстати… рада познакомиться.

Я направился за девушкой. Открылись двери лифта. Вдруг у меня закружилась голова. Все поплыло перед глазами. Тонкая завеса в виртуальный мир порвалась. Я ощутил на себе тяжесть защитного костюма, обвешанного оружием. Приподнял монтировку. На ней была запекшаяся кровь. Я ощутил надвигающийся приступ паники: «Доигрался»!

— Постойте, — сказал я девушке, — мне страшно.

Она замерла. Видимо, игра «зависла». Нет. Девушка обернулась ко мне:

— Это не по правилам. Вы не должны так себя вести…

«Да, доктор Фримен не должен так себя вести, — подумал я, — мне нужно выиграть время».

— Я хочу поговорить со священником. Он в третьем этапе.

— Вы, вероятно, забыли, что из себя представляет этот «священник»? Впрочем, идемте.

Виртуальный город Рейвенхолм, расположенный в третьем этапе, встретил жуткими воплями и стенаниями невидимых пока существ. Слева, откуда-то сверху, возможно, с крыши полуразрушенного дома раздавался громоподобный голос «священника»:

— Ибо сказано, что они стали подобны тем демонам, которые существуют во плоти, но в которых нет Света. Ибо дни моей жизни растаяли, как дым, и кости мои выжжены, как пепел. Так пусть грязь моей души питает огонь, пока ничего не останется, кроме Света.

— Попробуем пройти проходными дворами и переулками, — тихо сказала девушка.

Почти удалось. Они выросли будто из-под земли. Горестно воя, четыре привидения приближались к нам. Бывшие люди. Их головы находились в чреве кошмарных созданий. Все движения несчастных людей контролировались присосавшимися инопланетными тварями. Они уже рядом. Первый зомби скрюченными пальцами вцепился мне в горло. Я пытался поднять автомат, но он запутался в снаряжении.

— Не успеешь, — закричала девушка, — бей их монтировкой!

Я ударил. Хватка чудища ослабла. Я бил не глядя во всех направлениях. Меня забрызгало кровью и мерзкой зеленой жижей. С головы одного несчастного инопланетный урод слетел, и бывший человек уставился на меня. Его глаза были переполнены мольбой и страданием. Монтировка по инерции, описав очередной полукруг, снесла ему полголовы. Меня стало рвать. Я долго ничего не ел, и желудок прямо выворачивало наизнанку. Тошнота возникала периодически и раньше, когда я просто сидел перед монитором в своей уютной комнате, но здесь все было иначе.

— Ха, ха, ха, — раздался бодрый смех бородатого «священника» над моим ухом, — неужели славный доктор Фримен пожаловал к нам? Держи-ка дробовик. Это оружие понадежнее. А что делает здесь эта девушка? Это не её этап. Это мой город. И мои прихожане. А ну-ка, пригнись.

Я рефлекторно отскочил в сторону. Вовремя. Залп из двустволки разнес в клочья очередного несчастного. На свою одежду я старался не смотреть, опасаясь нового приступа тошноты.

— Послушайте, — обратился я к «священнику», — ведь им уже нельзя помочь. Идемте со мной. В заброшенных лабиринтах метро ваших проповедей ждут настоящие люди. Им нужна ваша помощь.

— Ступай отсюда вон, — в мою грудь уперлись стволы дробовика. Глаза «священника» пылали безумием, — моё место здесь. Мне нравится эта «мясорубка».

— Идем, Фримен, — Аликс встала рядом со мной, — неужели ты не видишь, что он сумасшедший.

— Да, да, — я посмотрел на свой костюм, — мне надо к реке.

— Ты забыл, что она давно отравлена промышленными отходами.

— Всё равно, идём. Я помню — река в четвертом этапе.

Желто-зеленые воды реки неслись среди безжизненных берегов, заваленных обломками искореженного бетона с торчащей арматурой и остовами автомобилей. Не росла на земле трава. Высохшие деревья стояли без листвы. На горизонте были видны полуразрушенные панельные дома. Солнце заливало этот безжизненный мир жестоким, ослепительным светом, который подчёркивал уродство пейзажа и бессмысленность жизни вообще. На противоположном берегу показалась группа вооруженных людей в противогазах. Я принял решение:

— Закрой глаза. Я перепишу игру.

— Тебе это не удастся.

— Попробую.

Я тоже закрыл глаза и представил прозрачную голубую воду и изумрудную траву. Заболела голова. Послышались автоматные очереди. Я усилил воображение. Левая половина головы превратилась в пульсирующий и пылающий сгусток боли. Вдруг наступила тишина. Я услышал изумлённый возглас девушки и открыл глаза. Моя спутница бежала к воде по изумрудной траве, стараясь не наступить на изумительные синие цветы. На ветках деревьев, покрытых пышной листвой, сидели синие птицы. Я сорвал цветок и подошёл к девушке. Внезапно улыбка на её лице погасла:

— Ты слышишь?

Я услышал повторяющийся сигнал низкого тона. «Где-то я его уже слышал», — подумал я.

Аликс потеряла сознание. У меня потемнело в глазах. И я вспомнил что это за звук. Это сигнал блока бесперебойного питания компьютера. «Бесперебойник» работает только при отключении электроэнергии.

— Всё в порядке, — услышал я над собой бодрый голос. Открыв глаза, я увидел незнакомое лицо человека в белом халате, — просто ваш сын слишком долго сидел у компьютера и, наверное, не покушал. Понимаете, при снижении уровня сахара в крови бывает обморок.

Мать, утирая слезы, согласно и благодарно кивала головой:

— Он закрылся у себя в комнате и не пускал меня к себе. Чтобы остановить проклятый компьютер, мне пришлось отключить рубильник в прихожей, поэтому я не сразу подошла к входной двери, когда вы пришли. Не работал электрический звонок. А дверь в комнату сына мне помогли сломать соседи.

Я повернул голову и увидел лежащую на полу у окна девушку:

— Почему вы не поможете ей? — хотел закричать я, но сил не было.

Мать проводила врача Скорой помощи, подошла и взяла меня за руку. Я снова посмотрел в сторону окна. Аликс там не было.

— Где она? — голос вернулся ко мне.

— Кто сынок? — снова заплакала мать.

Я пошатываясь встал и пересёк комнату. На полу возле компьютера лежал диковинный синий цветок.