Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

Александр Николаевич Федоров, 2020

Правда у каждого своя. Но не каждый готов идти до конца ради своей правды. Многие столетия продолжаются Смутные дни, а на осколках великой некогда империи прозябают теперь разрозненные домены. Но что, если появится человек, который недоволен сложившимся порядком вещей? Что, если он возомнил себя избранным богами? Он верит в себя без тени сомнения, а потому готов на всё, чтобы защитить свою правду. А что, если ты воспитал этого человека как собственного сына? И что, если его правда представляется тебе великой бедой?.. Эта книга повествует о событиях, ознаменовавших окончание Смутных дней и о становлении одного из самых известных правителей за всю историю Паэтты – короля Увилла Великого. Читатель с головой погрузится в мрачный мир политических интриг и бескомпромиссной борьбы за право назвать себя новым императором. Но главное – он заглянет в душу человеку, которого одни называли богом, а другие – кровавым безумцем.

Пролог. Пламя войны

Лишь такой старый вояка как Давин, побывавший за свою жизнь во многих стычках и сражениях, мог бы назвать сложившуюся ситуацию «тишиной». Вокруг было множество воинов — целое море людей, каждый из которых с настороженной нетерпеливостью ожидал грядущего боя. Поскрипывали кожаные ремни на доспехах, лязгали, ударяясь о бёдра, ножны, в которых пока ещё дремали тщательно отточенные мечи, чей сон вот-вот будет прерван сигнальными рожками. Где-то тревожно и недовольно фыркали лошади, слышалось бормотание людей, скрывающих нервозность под слоем непритязательных перешучиваний. Но всё же это была тишина, затишье перед боем, которая вскоре умрёт, исколотая лязгом стали и воплями людей.

Солнце взошло уже больше часа назад, но сражение всё никак не начиналось. Весь мир вокруг поглотил туман — такой густой, что Давин с трудом различал свою палатку, находящуюся в какой-то полусотне футов¹ от него. Впрочем, такие туманы не редкость здесь, почти у самой границы Симмерских болот. Вскоре солнце вновь загонит его под мшистые коряги, и тогда начнётся битва…

Туман был делом привычным, но всё же нечасто он достигал такой густоты. Давин знал, что кое-кто из его союзников всерьёз ожидал, что Увилл использует его, чтобы нанести неожиданный удар. Но опытный военачальник не верил в это ни на секунду. Он слишком хорошо знал молодого Тионита — куда лучше, чем большинство других лордов. Они часто путали его отвагу с безрассудностью, а самоуверенность — с глупостью. Давин отлично знал, что это не так.

Войска Увилла сейчас стоят примерно в полумиле восточнее и точно так же ждут, когда же рассеется туман. Несмотря на молодость и какую-то почти звериную смелость, парень умел быть осторожным. Да, соблазн подобраться к превосходящему численностью врагу под покровом тумана велик, но не менее велика вероятность того, что отряды разбредутся кто куда, заблудившись в этом опрокинувшемся на землю небе, а то и — не ровен час — схватятся друг с другом, приняв соратников за врагов.

Давин Олтендейл, лорд домена Танна, стоял, скрестив руки на закованной в броню груди, и стискивая нижнюю губу верхним и нижним клыками. Несколько лет назад он разрезал губу, неосторожно поедая мясо с ножа. Со временем рана зажила, оставив лишь небольшой белёсый шрамик на внутренней поверхности, но время от времени этот шрам немел и причинял довольно неприятные ощущения. В такие минуты Давин прикусывал это место двумя клыками и медленно стискивал до тех пор, пока не выступали слёзы. Это помогало.

А ещё это помогало сосредоточиться, так что теперь это покусывание нижней губы превратилось в привычку. Всякий раз, как лорд был чем-то обеспокоен или на чём-то сосредоточен, он непроизвольно закусывал губу, отзывающуюся на это странной, необычной болью.

Слегка захлопали шёлковые пологи палатки, а рядом шевельнулось, оживая, знамя Олтендейлов — четыре золотых сжатых кулака на чёрном поле. С юга внезапно подул ветер, пока ещё довольно слабый, но, похоже, не собирающийся на этом остановиться. Давин непроизвольно схватился за рукоять меча. Если ветер усилится — он в считанные минуты унесёт туман обратно в Симмерские болота. А это значит, что сражение может начаться в любую минуту.

Давин пока ещё не видел своё войско, стоящее в сотне ярдов² впереди, но он слышал и буквально ощущал, как по этому людскому морю прошла волна. Воины встряхивались с явным облегчением — это напряжённое ожидание, вглядывание в непроницаемую пелену тумана весьма действовали на нервы.

Ветер действительно усиливался. Вскоре стяг, до того висевший, будто промокшая тряпка, гордо расправился и затрепетал, словно потрясая своими золотыми кулаками в адрес вражеской армии. Вместе с тем, как ветер уносил клочья тумана, он словно бы уносил и неуверенность самого Давина. Видят боги — он не хотел очутиться тут, и не хотел, чтобы всё это произошло. Но он сделает то, что должен. Он не допустит, чтобы кто бы то ни было, пусть даже и сам Увилл Тионит, посягал на всё, что было ему дорого!

Туман таял, и вот уже Давин увидел сперва смутные очертания, а затем и ряды своих людей, напряжённо вглядывающихся туда, где находилось войско Увилла. Боги, лорд Олтендейл был знатным воякой, повидавший на своём веку не одну битву, но до сих пор он никогда прежде не видел такого количества воинов в одном месте!

Коалиция лордов, противостоящая Тиониту, сумела собрать под свои знамёна более сорока тысяч клинков. Предания времён империи гласили, что в те времена под знаком Белого Дуба³ собиралось и до двух сотен тысяч людей, но теперь это казалось совершенно невероятным. Впрочем, те времена были совсем иными.

Тринадцать лордов доменов прислали свои войска на Гвидово поле, и девятеро из них присутствовали лично. Давин слукавил бы, если бы сказал, что они прислали войска ему. Лорды не признавали кого бы то ни было выше себя, будучи равными, и в этом была та правда, за которую и стоял сейчас здесь Давин Олтендейл. Правда, попрать которую вознамерился Увилл.

У самого бунтаря Тионита войско было не в пример скромнее — разведка докладывала о двадцати двух — двадцати пяти тысячах солдат. Впрочем, и это число казалось невероятным — откуда бы он мог набрать такую прорву? Да, простонародье и мелкие феодальчики обожали и едва ли не поклонялись ему, но всё же названное количество просто не укладывалось в голове. Неужто он согнал под знамёна всё население центральных доменов?

Это была не первая схватка между Увиллом и Коалицией лордов, но она должна была стать последней. Сегодня должно быть покончено и с самим непоседливым выскочкой, и с его бреднями о единоличном правителе. У Тионита нет шансов — никакая сила не выстоит против армии, которую собрала Коалиция.

Туман окончательно растворился под ударами сразу двух стихий — солнца и ветра, и теперь в свете разгоревшегося уже дня Давин хорошо видел полоску вражеской армии. Боги, кажется, разведка не слишком-то ошибалась! Там действительно были тысячи и тысячи бойцов. Может быть и не двадцать тысяч, но, судя по всему, никак не меньше пятнадцати.

Сколько людей сегодня поляжет на этом поле? Сколько из тех, кто сейчас ещё дышит прохладным утренним воздухом, заплатит жизнями за тщеславие этого мальчишки?..

Зелёное с прожелтью Гвидово поле, похожее на гигантскую чашу, разделяло два грязно-коричневых, слегка колыхающихся прямоугольника. Давин вновь поглядел по сторонам. Он видел штандарты других лордов Коалиции — всего в сотне-другой ярдов от него находилась ставка лорда домена Варса Брада Корти, и его вздыбившиеся змеи на жёлтых знамёнах ярились, поддаваясь порывам всё усиливающегося ветра. Армии других лордов располагались дальше, и некоторых он вовсе не видел со своего места.

Как же жалко выглядело войско Увилла на фоне полков Коалиции! Вглядываясь в ряды воинов, над которыми кое-где плескались голубые стяги Тионитов, Давин вдруг скрипнул зубами.

— Что же ты натворил, сын?.. — пробормотал он.

Впрочем, это был скорее некий ритуал, нежели реальное проявление чувств. Давин давно уже привык видеть в Увилле не мальчишку, которого он действительно воспитывал словно сына, а врага. Никаких особенных чувств к нему у старого воина не осталось. По крайней мере, Давин считал именно так и очень надеялся, что так оно и есть. Он понимал, что если Увилл не будет мёртв к исходу этого дня, то всё равно будет казнён чуть позже. И что он, Давин Олтендейл, будет одним из тех, кто скрепит этот приговор своей подписью.

Старый лорд вновь прикусил шрам на губе так, что на глазах выступили слёзы. Остались считанные минуты. Интересно, хватит ли у Увилла терпения дожидаться атаки Коалиции, или же он, не взирая на значительную разницу в численности, ломанётся в бой первым? Вообще-то он довольно грамотно расположил своё невеликое войско…

Невеликое… Давин вновь усмехнулся про себя. С каких это пор войско в пятнадцать-двадцать тысяч стало невеликим? За всю свою полную схватками жизнь он не мог припомнить случая, чтобы на одном поле собиралась хотя бы даже четверть от тех людей, что ждали сейчас сигнала к атаке с обеих сторон. Как-то незаметно для всех игра пошла слишком уж по-крупному. Давно ли Увилл со своей горсткой в четыре сотни мечей пощипывал пёрышки на впалых боках доменов своих соседей?

Малец действительно поднабрался опыта, да и голова у него варит — будь здоров. Вот и сейчас Увилл расположил свои силы настолько грамотно, насколько это было возможно. Он использовал все те скудные преимущества, которые даровал местный унылый ландшафт. Он постарался увеличить протяжённость фронта, дабы уменьшить вероятность окружения, но сделал это не в ущерб крепости своих рядов. Войска Тионита, разбитые на несколько самостоятельных подразделений, выстроили несколько эшелонов обороны, готовые встретить врага почти с любого направления.

Нет, Увилл всё-таки умнее, чем часто говорят о нём другие лорды! Он не станет нападать — не поведёт своё войско в ловушку. Недалёкий Диввилион заверял остальных, что Тионит непременно нападёт первым, и тогда вступившие в бой войска должны будут отступить назад, втягивая врага в своеобразный мешок, который захлопнут фланговые части. Этот идиот мнил себя стратегом, хотя не победил бы даже в кулачном бою у мельницы. Собственно, все свои схватки с Увиллом он бездарно проиграл уже давно.

Давин вглядывался в ясно теперь уже видимое вражеское войско, словно пытался разглядеть того, кого он когда-то именовал сыном. Увилл, в отличие от большинства других лордов, не любил отсиживаться за спинами своих людей и всегда был в первых рядах. Давин и сам бы с радостью тряхнул стариной — слишком давно он не ощущал этого пьянящего ощущения опасности и восторга, когда на тебя надвигается стена копий и клинков, жаждущих твоей крови.

Но нет… Как и прочие лорды, он останется здесь — якобы для того, чтобы командовать своим сегментом сражения. На практике он понимал, что вскоре его воины убегут отсюда вперёд на несколько сотен ярдов, и всё что он сможет — смотреть на сражение, разворачивающееся вдали. Впрочем, чем Гурр не шутит — может быть позже он всё-таки вскочит на своего Галантиара и приблизится туда, чтобы хотя бы вздохнуть этот непередаваемый аромат пыли, пота и крови.

А Увилл… Давину хотелось надеяться, что сегодня он получит добрый удар меча, который милосердно избавит его от последующего унижения и мучительной казни, какую, несомненно, придумают для него мстительные лорды.

Воины, стоящие впереди, переминались с ноги на ногу всё сильнее. Теперь, когда тумана уже не было, всё продолжающаяся заминка начинала порядком действовать на нервы. Ропот становился всё громче — кто-то, пытаясь поднять боевой дух свой и товарищей, глумился над численностью и подготовкой противника, кто-то прикрикивал на говорунов, желая последние минуты перед боем провести в тишине и молитве, но более всего было нетерпеливых вопросов — ну когда уже?

Единого командующего у армии Коалиции не было — никто из лордов не пожелал уступить это право другому. Поэтому сейчас, когда ожидаемой атаки Тионита не случилось, наступила некоторая растерянность. Давин даже презрительно хмыкнул, подумав про себя — какое, должно быть, глупое зрелище они сейчас представляют с той стороны поля. Хотелось думать, что Увилл воспримет эту заминку как часть тактической игры.

— Подведите Галантиара, — бросил он через плечо.

Тут же к нему подвели великолепного гнедого саррассанца, по праву носящего это почти царское имя. Легко вскочив в седло, несмотря даже на тяжёлые доспехи, Давин рысью направился ближе к центру — его пять с половиной тысяч бойцов стояли ближе к правому флангу.

Брад Корти, лорд домена Варса, уже поджидал его, сидя верхом. Понимающе ухмыльнувшись друг другу, они направились дальше вместе. Вскоре все девять лордов съехались, чтобы решить, что делать дальше. Да уж — более бестолкового начала для битвы придумать было сложно!..

Многие лорды были явно сконфужены — именно те, кто больше всего настаивал на том, что Тионит, как обычно, с места бросится в атаку. Глупец Диввилион был почти так же пунцов, как и его накидка, и то и дело заводил разговор про сложность рельефа. Впрочем, его никто не слушал.

— Ну что — так и будем стоять, или, может быть, начнём всё-таки? — даже не пытаясь сгладить презрительную шероховатость голоса, поинтересовался Давин.

— Может быть, подождём ещё немного и Тионит всё-таки ударит?.. — Пард Контон, лорд домена Тогода, был, похоже, ещё тупее Диввилиона.

— Может быть… — серьёзно кивнул Давин. — А если мы подождём достаточно долго, то, может дождёмся и атаки от его сынишки.

— У Тионита нет сына, — широко улыбнулся Корти, прекрасно уловив сарказм.

— Ничего, он вполне может успеть.

— Лорд Олтендейл, ваше зубоскальство сейчас неуместно! — резко воскликнул Тедд Вайлон, лорд домена Вайлона, явившийся на битву несмотря на свой весьма преклонный возраст, и который, похоже, именно на правах старшинства зачастую считал себя главным.

— То же самое я говорил об уверенности большинства лордов в том, что Увилл непременно атакует первым. Однако же вы не стали прислушиваться.

— Прошу вас, господа! — встрял Корти, хотя его, очевидно, забавляла эта перебранка. — Мы выглядим нелепо в глазах наших же людей. Мы должны что-то решить, и решить как можно скорее, а не то наш славный оппонент может и заскучать.

Корти был одним из умнейших и хитрейших людей, которых знал Давин. Пожалуй, он, как никто другой из присутствующих, был достоин уважения. Но всё же лорд домена Танна чувствовал инстинктивную неприязнь к нему. Брад Корти был столь же скользким и коварным, как и змей, изображённый на его щите. Даже сейчас он произнёс свою тираду не для того, чтобы успокоить присутствующих, а из желания унизить их ещё больше.

— А что тут решать? — вскинулся тёзка лорда Корти — Брад Клайн, лорд домена Бейдина. — У нас двукратное превосходство. Ударим и развеем армию этого щенка! Хорошо бы поспеть до полудня, покуда не стало слишком уж жарко!

— Может, окажете нам честь и первым поведёте своих людей в атаку? — тонко улыбнулся Корти.

Удар был болезненным — лорд домена Бейдина привёл всего шесть сотен мечей, поскольку большинство его былых вассалов сейчас стояли по ту сторону поля. Клайн вспыхнул и заскрежетал зубами, прожигая остряка ненавидящим взглядом.

В этом была вся суть так называемой Коалиции — вздохнул про себя Давин. Союзники поневоле. Союзники, которые охотно вцепились бы друг другу в глотку, если бы посмели. Но они не смели по целому ряду причин — и это было самым главным. Система работала на протяжении веков, а значит — была вполне жизнеспособной. Впрочем, теперь она дала сбой, и виною тому был Увилл Тионит. И именно поэтому лорд Давин, взрастивший парня как родного сына, должен теперь всё исправить.

— Мы ударим все, — резко ответил он. — Попытаемся смять их фланги. У нас довольно сил, чтобы полностью окружить Тионита. Главное, чтобы каждый держал свой конкретный участок фронта. Если сумеем не смешаться и ударить чётко — победа будет за нами.

Спустя несколько минут Давин вернулся к своей палатке. Он видел ожидающие взгляды своих людей, но лишь ободряюще махнул им рукой. Ждать осталось совсем недолго. Ещё раз окинув взглядом ряды и оценив их готовность, Давин поднёс к губам рожок и резко подул. Он видел, как вздрогнули от неожиданности и обернулись те из воинов, что глядели в этот момент вперёд. Он подал сигнал остальным лордам, что его люди готовы.

Вскоре такие же звуки раздались слева и справа от него. Насчитав восемь сигналов, Давин подул в рожок вторично. Ему тут же откликнулись другие лорды. Пора!

— Вперёд! — проревел он, подымаясь на стременах.

Уставшие от ожидания воины словно бы даже с некоторым облегчением качнулись вперёд и начали движение. Он же остался на месте, сидя верхом на своём Галантиаре. Теперь всё решали командиры отрядов. Никакой особой тактики, благодаря тупости и самоуверенности некоторых членов Коалиции, лорды так и не разработали, так что особого проку от Давина на поле боя всё равно не было бы. Кажется, приходилось полагаться лишь на численное превосходство. Впрочем, не было повода сомневаться, что этого может оказаться недостаточно.

Наступающие войска покамест двигались неспешно, дабы не тратить лишних сил. Длиннотравье Гвидова поля, не срезанное ещё серпами крепостных, изрядно мешало ходьбе. Кавалерия пока ещё оставалась на месте — ей была отведена роль для возможного окружения. Хотя, возможно, стоило бы пустить её вперёд, чтобы попытаться опрокинуть ряды защищающихся. Но теперь уж поздно было что-то менять. По крайней мере, лошади пойдут лучше по вытоптанному людьми полю.

Войска Увилла стояли, не шевелясь. Они не спешили сократить расстояние до врага, ожидая на подготовленных заранее позициях. Когда между враждующими армиями оставалось не более двухсот шагов, с позиций Тионита взвились тучи стрел. Атакующие перешли на бег, стараясь как можно быстрее преодолеть эти опасные ярды.

Давин поглядел по сторонам. Он увидел девять конных фигур, расположенных каждая у своей палатки. Лишь они, да три десятка денщиков оставались сейчас здесь. Впрочем, была ещё и конница — около двух тысяч всадников. Вздохнув, Давин вновь перевёл взгляд на бушующее вдалеке людское море. Оттуда уже доносились истошные крики яростно сражающихся и умирающих людей и лязг оружия.

Где-то там сейчас сражался его названный сын — лорд Увилл Тионит, который за последние четыре года утопил в крови все центральные домены.

Примечания

1

Фут — мера длины, равная 30,5 см.

2

Ярд — мера длинны, равная приблизительно 91 см.

3

Белый Дуб — геральдический символ Кидуанской империи.