Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V

Александр Николаевич Федоров, 2020

Правда у каждого своя. Но не каждый готов идти до конца ради своей правды. Многие столетия продолжаются Смутные дни, а на осколках великой некогда империи прозябают теперь разрозненные домены. Но что, если появится человек, который недоволен сложившимся порядком вещей? Что, если он возомнил себя избранным богами? Он верит в себя без тени сомнения, а потому готов на всё, чтобы защитить свою правду. А что, если ты воспитал этого человека как собственного сына? И что, если его правда представляется тебе великой бедой?.. Эта книга повествует о событиях, ознаменовавших окончание Смутных дней и о становлении одного из самых известных правителей за всю историю Паэтты – короля Увилла Великого. Читатель с головой погрузится в мрачный мир политических интриг и бескомпромиссной борьбы за право назвать себя новым императором. Но главное – он заглянет в душу человеку, которого одни называли богом, а другие – кровавым безумцем.

Глава 5. Накануне свадьбы

Давин души не чаял в дочери. Он даже не предполагал, что можно кого-то так любить — беззаветно, неистово, едва ли не до слёз. И особенно радовало его то, что Кара, похоже, тоже от всей души полюбила малышку. Вначале ему показалось, что она относилась к приёмной дочери довольно холодно, хотя и пыталась тщательно скрывать это. Но всё же доброе сердце его супруги, истосковавшееся по детям, не могло долго держать оборону. Всего через несколько дней после «родов» её уже было не оторвать от Солейн. Кара выпускала девочку из рук практически лишь для того, чтобы её покормили.

Кормилицей для Солейн Кара выбрала, конечно же, не Нару. Истинная мать новой наследницы Олтендейлов исчезла. Она больше не появлялась в спальне Давина, чему тот был очень рад, но и на птичьем дворе теперь орудовал вместо неё парнишка лет двенадцати. Конечно же, Давин ни на секунду не подозревал, что с девушкой случилась какая-либо беда — Кара была не таким человеком, чтобы поступить подобным образом. Возможно, Нару отослали на какую-нибудь ферму.

Впрочем, уже через несколько дней после рождения Солейн Кара обмолвилась о том, что основная их цель по-прежнему не достигнута. Действительно, хотя передача ленного права женщине не противоречила Кодексу, и такие случаи иногда действительно случались, всё же иметь наследником сына было куда предпочтительнее по многим причинам.

Одной из таких причин, и одной из самых существенных было то, что в сложившемся патриархате отношение вассалов к правительнице-женщине не всегда носило необходимую долю уважения. Чаще всего перед такой правительницей возникали лишь два возможных пути — либо превратиться, по сути, в мужчину, либо выйти замуж и обрести защитника в лице супруга.

Но так или иначе, а пока Давин решительно отверг даже саму мысль о том, чтобы вновь обзавестись согревательницей постели вроде Нары и попытаться зачать сына. Признаться, он сам иногда не верил в подобное — их интимная жизнь с Карой явно не била ключом и потому, казалось бы, всё его изголодавшееся мужское естество должно было бы стремиться к продолжению этого праздника сладострастия. Но те уважение и искренняя дружба, что он питал к жене, неожиданно сводили на нет всё удовольствие от данной ситуации.

Кара была права — во все времена лорды не гнушались пользоваться своей властью по отношению к служанкам и простолюдинкам своего домена. Более того, это, по сути, не считалось изменой, и некоторые из них даже не думали скрывать свои похождения от жён. Вот только Давин был из иного теста, и за все годы брака он ни разу не спал с кем-то кроме жены. До недавнего времени, разумеется…

Но сейчас пока вполне можно было остановиться и сосредоточиться на Солейн. Давин должен был сделать всё возможное, чтобы девочка пережила первые, самые опасные годы своей жизни. Именно в этот момент он вдруг начал бояться всего — возможных войн в центральных доменах, внезапных эпидемий синивицы, алой лихорадки, которая всегда дремала где-нибудь неподалёку… Он боялся неловкости прислуги, что может уронить Солейн, боялся, что та может подавиться едой… Впервые в жизни он осознал опасность пожара в замке, который хотя и был выстроен из камня, но все перекрытия и весь интерьер были деревянными.

Давин посмеивался над этой внезапной паранойей, но перестать бояться не мог. Ему казалось, что если с дочерью что-то случится — он этого уже не переживёт.

Ещё одним безусловным поклонником Солейн стал и Увилл. Он совершенно не ревновал, хотя теперь ему доставалось явно меньше любви и заботы, нежели прежде. Но он буквально обожал свою наречённую⁷ и теперь гораздо больше времени проводил в спальне Кары, возясь с новорождённой, нежели на стрельбище или за городом.

Однако же рождение Солейн стало не единственным событием этого лета, заставившим говорить о себе. Незадолго до этого, где-то в начале лета Давин получил помпезный пакет, в котором оказалось письмо, написанное на дорогой надушенной бумаге. Письмо это было от Даффа и содержало всего несколько строк, извещавших получателя (в данном случае — Давина) о том, что вышеозначенный лорд Дафф Савалан официально обручился с госпожой Лаурой Тионит, и что оба счастливых возлюбленных ожидают видеть получателя (в данном случае — Давина) в числе своих гостей на свадьбе, которая состоится в первый день осени.

То, что Дафф сообщил ему о свадьбе вот так официально и сухо, подчёркивало то, что бывшему тройственному дружескому союзу пришёл конец. Впрочем, Давина это не слишком-то огорчало — он и сам не испытывал к коварному юнцу былых дружеских чувств.

Лаура, которая за минувший год приезжала в Танн всего два или три раза, появилась вскоре после получения Давином известия о помолвке и предстоящей свадьбе. Это было примерно за три-четыре недели до рождения Солейн, потому Кара была вынуждена обманывать свою подругу. Впрочем, она и без того имела столь обширный живот, что его почти не пришлось искусственно увеличивать, чтобы имитировать беременность.

Лаура рассказала о том, что не так давно к ней нагрянул Дафф. На сей раз он не был столь резок и откровенен как в прошлый визит. Поскольку Лаура уже давно дала ему своё письменное согласие на этот брак, он вновь нырнул в привычный ему костюм легкомысленного гуляки.

Трудно было определить истинное отношение Лауры к своему суженому. Будучи умной женщиной, она всячески старалась преодолеть страх и неприязнь, понимая, что в будущем они могут создать ей немало проблем. Да и Дафф, когда нужно, умел быть необычайно очаровательным. Так что сейчас, приехав в Танн, Лаура выглядела если и не счастливой, то уж точно не несчастной. Впрочем, Давин не был большим знатоком женских сердец, так что, быть может, он просто не смотрел достаточно глубоко.

— Ты, похоже, смирилась с предстоящей свадьбой? — спросил он, когда они с Лаурой остались наедине.

— А что мне оставалось? — меланхолично пожала плечами та. — Ты и сам знаешь, что другого выхода всё равно не было. Думаю, Дафф станет не худшей партией для меня. Куда лучше, чем старый лорд Ковинит, который, по слухам, тоже собирался свататься ко мне.

— Да, полагаю, что все старые холостяки и вдовцы со всех доменов налетели бы на тебя как вороньё, — с лёгкой горечью усмехнулся Давин.

— Двадцатипятилетняя вдова — лакомый кусок, — в тон ему хмыкнула Лаура.

— Тем более такая как ты, — добавил Давин и тут же смутился, поняв, что сболтнул лишнего.

— Так Кара скоро родит? — поспешила перевести тему Лаура.

— Повитуха говорит, что осталось около четырёх недель, — кивнул Давин.

— Сможет ли она приехать на свадьбу?..

— О, уверяю тебя, к тому времени она вполне оправится от родов! — заверил её Давин, чувствуя раздражение и стыд от того, что приходится врать Лауре. Но он скорее бы умер, чем рассказал ей тайну своей ещё нерождённой дочери, которая всю жизнь будет жечь его будто клеймо.

— Увилл точно не обременяет вас?

— Нисколько! — не кривя душой, ответил Давин. — Парень он необычайно толковый, с ним не соскучишься! Я полюбил его, точно родного сына. Ну а ты всё же решила забрать его в Колион?

— Вообще-то… — замялась Лаура. — Я даже не знаю…

— Если ты думаешь, что ему лучше остаться здесь, мы с Карой будем просто счастливы! Да и Увиллу здесь, похоже, очень нравится.

— Я не думаю, что Дафф причинит ему какой-либо вред… — пролепетала Лаура. — Просто…

— Просто они могут не сойтись характерами, — помог ей Давин. — Увилл растёт ершистым и прямолинейным. И ему, похоже, совсем не нравится Дафф и то, как он поступил. Лучше будет, если парень чуть подрастёт и научится держать язык за зубами, прежде чем вернётся домой.

— Если вас это не слишком стеснит…

— Напротив, мы с Карой были бы безутешны, если бы ты увезла его с собой! — горячо заверил её Давин. — На этот счёт можешь не переживать. И… Я поговорю с ним, чтобы он держал себя в руках во время свадьбы, хотя не обещаю, что он послушается. И откуда только у парня этот характер? Вы с Торвином оба — такие тихони…

— Боюсь, намается он ещё с этим своим характером, — в улыбке Лауры пополам смешались тревога и гордость.

— Он вырастет отличным воином и великим правителем! — с абсолютной уверенностью в голосе объявил Давин. — Вот увидишь!

— Тогда я, пожалуй, пойду и проведу с ним время, пока он ещё просто мой сын, — усмехнулась Лаура. — Я уеду через пару дней, и хочу побольше времени побыть с ним.

— Отличная идея, — с улыбкой кивнул Давин.

***

— Ты хорошо понял меня, Увилл? — в десятый уже, наверное, раз переспросил Давин.

— Я всё понял, отец, — с лёгким налётом раздражения ответил мальчик.

Они уже подъезжали к Колиону — впереди оставалось около часа пути. Вокруг были древние леса, так хорошо знакомые Увиллу и такие непривычные для Давина. Оба ехали верхами, оставив вместительную карету в полное распоряжение госпожи Олтендейл. Следом за каретой, вынужденно глотая вздымаемую ею неприбитую дождями пыль, двигались около трёх десятков человек. Шестеро из них — наиболее знатные и богатые дворяне домена Танна — составляли непосредственную свиту Давина и должны были участвовать в свадебных гуляниях. Остальные, главным образом, ехали в качестве телохранителей, хотя, конечно, и на их долю должно было перепасть достаточное количество пива и мяса.

Кара всю дорогу заметно нервничала оттого, что была вынуждена надолго оставить малышку Солейн. Не иди речь о Лауре — она, вероятнее всего, вообще осталась бы дома.

Лорд Олтендейл и лорд Тионит (чей сеньорат над доменом Колиона, впрочем, теперь находился под большим вопросом) весь путь проделали верхом. Для семилетнего мальчика это не было большой проблемой — он уже сейчас выглядел старше своих лет и был неплохо развит физически.

Минувший год здорово сблизил обоих — Увилл безо всякой запинки называл Давина отцом, и это были не пустые слова. Оба они чувствовали эту родственную связь, выстроенную на взаимном уважении и искренней привязанности. И сейчас лорд Олтендейл говорил строго и непререкаемо, как мог бы говорить Торвин, будь он жив, а Увилл внимал его словам с сыновьими смиренностью и почтением.

— Значит, я могу ожидать, что ты не станешь вести себя, будто глупый мальчишка? — между тем уточнил Давин.

— Я… постараюсь, отец, — невольно опустив лицо, ответил Увилл.

— А лучше бы тебе и вовсе держать рот закрытым, — чуть подумав, прибавил Давин. — И открывать его только затем, чтобы поздравить свою маму и своего отчима со столь значимым событием.

Мальчик сморщился так, словно только что проглотил огромного овода, но промолчал. Давин понимал, что при всей своей серьёзности Увилл — всего лишь семилетний мальчик, поэтому не ждал больших чудес. Более того, он, ставя себя на его место, поражался даже уже тому внешнему спокойствию, с каким он ехал сейчас в свой родной город, править которым ему было уготовано его происхождением, и который теперь должен был узурпировать другой. И не только город, но ещё и его собственную мать… Будь сейчас Давин на месте Увилла, он закатывал бы одну истерику за другой… И был бы прав, потому что он, в конце концов, всего лишь семилетний ребёнок!

И поэтому Давин в очередной раз благословлял богов за то, что ниспослали Увиллу этот не по-детски твёрдый характер, а также не переставал поражаться ему.

— Но ведь когда я вырасту, — внезапно заговорил Увилл. — Ты же не запретишь мне вернуться, чтобы потребовать у Даффа назад земли моего отца?

— Когда ты подрастёшь, у меня не будет права на это, — медленно, обдумывая слова, произнёс Давин. — И я клянусь тебе, что окажу тогда тебе всяческую помощь.

— Хорошо, — серьёзно кивнул Увилл и вновь замолчал.

Давин украдкой поглядел на мальчика — иной раз ему казалось, что здесь задействована какая-то чудовищная магия, пленившая мудрого и опытного мужа в теле ребёнка. Он и сам когда-то был ребёнком, и видел некоторое количество других детей, но никто из них не походил на Увилла Тионита.

***

Давин всю дорогу готовился к встрече с Даффом. Он ожидал очередной порции паясничания и колкостей, или же преувеличенной дурашливости, поэтому был несколько сбит с толку, когда лорд Савалан спокойно и доброжелательно вышел им навстречу и поклонился, сопровождая поклон вежливой и преисполненной достоинства улыбкой.

— Приветствую, старый друг! — в голосе его не было той ядовитой злобы, какой он сочился при их последней встрече. — Приветствую и вас, лорд Тионит! Надеюсь, дорога благоприятствовала вам?

Давин, много времени потративший на планирование своего поведения при общении с «Даффом-засранцем», невольно смешался. Используй он сейчас тот тон и те слова, коими собирался наградить былого друга, это неизбежно выставило бы его в смешном свете. Поэтому волей-неволей он был вынужден выдерживать тот же благожелательный и вежливый тон, предложенный новоиспечённым хозяином Колиона.

— Приветствую тебя, Дафф, — спешившись и бросив поводья, он, было, поклонился, но Савалан шагнул вперёд и протянул руку, так что пришлось ответить на это рукопожатие. — Спасибо, дорога была вполне сносной.

— Увилл, — совершенно серьёзно Дафф кивнул мальчику, словно признавая равным себе и по происхождению, и по положению. — Я рад, что вы приехали. Ваша мама будет необычайно счастлива видеть вас.

Несмотря на недавно данные обещания, Увилл в ответ лишь нервно кивнул и, спрыгнув с коня, быстро направился ко входу в замок.

— Мне предстоит ещё научиться быть отцом для этого парня, — усмехнулся Дафф, глядя ему вслед. — А тебя, как я слышал, можно поздравить с рождением дочери?

— Да, спасибо, — кивнул Давин, чувствуя себя довольно глупо.

— Пройдём в дом? — предложил Дафф. — Прислуга сейчас расположит твоих людей. Твоё счастье, что ты живёшь не так далеко — скоро этот замок будет похож на пчелиный улей, и, боюсь, что будет идти борьба даже за кучи соломы в конюшнях. Но твои люди получат отличные комнаты, хотя, боюсь, им придётся немного потесниться.

— Ничего, некоторые из них смогут ночевать в городе.

— Вот ещё! — отмахнулся Дафф. — Твои люди не будут ночевать в городе! Для этого есть деревенщины вроде Болда Ковинита! Ты слыхал — он собирался свататься к Лауре!

— Слыхал, — коротко кивнул Давин, следуя за широко шагающим хозяином.

— Ты прости, здесь сейчас шумновато, — извинился Дафф, войдя в большой дом, в котором Давину приходилось бывать и раньше, когда он гостил у Торвина. — Сам понимаешь — до свадьбы осталось всего несколько дней, скоро здесь будет полно гостей… Слуги носятся тут сейчас и днём, и ночью. Давай зайдём в мой кабинет. Туда я запретил соваться челяди под страхом порки.

— У тебя уже есть здесь свой кабинет, — вполголоса хмыкнул Давин.

— Ну, если хочешь, называй его кабинетом Торвина, — пожал плечами Дафф. — Главное, что там ты сможешь высказать мне всё, что захочешь, в относительной тишине и покое. Я велю подать туда пива.

— Надеюсь, ты не ломаешь сейчас очередную комедию? — хмуро спросил Давин, усаживаясь в кресло неподалёку от незажжённого камина.

— Я серьёзен как покойник при погребении! — заверил Савалан, впрочем, сама подобная метафора скорее подходила для того, прежнего Даффа, от которого Дафф-нынешний вроде как открестился. — И хотел бы попросить прощения за тот инцидент при твоём прошлом визите. Пожалуй, мне не стоило водить тебя за нос и нужно было сразу прийти и поговорить серьёзно.

— Будем считать, что извинения приняты, — сухо кивнул Давин. — Значит, ты всё же не передумал насчёт женитьбы…

— А с чего бы мне это сделать? — делано удивился Дафф. — Прости, но твоих зыркающих очей и грозного голоса для этого маловато. И дело не только в домене Колиона, Давин. Мне всегда нравилась Лаура. Я наверняка знаю, что и тебе тоже, хоть ты и начнёшь отнекиваться. И не стоит дуться на меня из-за того, что в итоге она достанется мне, а не тебе.

— Так дело лишь в Лауре? — Давин, подавив вспышку ярости, постарался увести разговор в сторону. — Что ж — ты вот-вот получишь её. Возьми её в жёны и отправляйтесь в Латион.

— Я же сказал, что дело не только в домене, а это означает, что и в нём тоже, — усмехнулся Дафф. — Мне нужен Колион, поскольку впереди у меня весьма обширные планы.

— Интересно было бы послушать, — усмехнулся Давин.

Подали холодное пиво, и лорд Олтендейл не устоял перед искушением. Конечно, очень хотелось быть сейчас холодным и надменным, но, признаться, ещё больше ему хотелось пить после жаркой пыльной дороги. Несмотря на самый конец лета, днём солнце всё ещё пекло очень сильно, а дождей не было уже больше двух недель. Поэтому Давин всё же взял одну из кружек и сделал долгий глоток.

— С удовольствием расскажу, — подхватывая другую кружку, охотно отозвался Дафф. — Тем более, что видеть тебя в качестве своего союзника было бы для меня куда приятнее, чем в качестве врага. Дело в том, что я вижу возможности к усилению собственного влияния на Стол. Знал ли ты, что недавно у нас появилась ещё одна весьма интересная вдовушка?

— Ты имеешь в виду Санду Дебелли?

— Кого же ещё? Что за идиот был этот Болди! Сломать шею при падении с лошади — есть ли более нелепый способ умереть? Если только, конечно, ему не помог в этом какой-нибудь доброхот…

Давин слышал эту новость и слышал, что не все считают смерть лорда Дебелли случайностью. Санда Дебелли была известна своим крутым нравом, и молва, естественно, тут же приписала ей организацию убийства своего недалёкого мужа, бывшего старше её почти на два десятка лет. Давин не имел определённого мнения на сей счёт, предпочитая не лезть в дела, мало его касающиеся.

— И что же? — проигнорировав последний намёк, осведомился Давин. — Уж не надумал ли ты жениться ещё и на ней?

— О нет, сохрани меня боги от этого! — рассмеялся Дафф. — Но у меня есть младший брат Боури. Конечно, он несколько молод для Санды, ну да невелика беда. Если она согласится на помолвку, то домен Тавуа возглавит мой брат, и дом Саваланов будет контролировать в совокупности уже три домена. Неплохо?

— Насколько я знаю, в семье Дебелли мужем была именно Санда, — скептически хмыкнул Давин. — И там тебе придётся иметь дело не с очередной Лаурой — безвольной и беззащитной. Санда держит домен железной рукой. Её вассалы ни за что не пойдут против неё. Не говоря уж о том, что, попробуй ты ей угрожать, получишь неминуемые проблемы с Варсом. Лорд Корти не допустит, чтобы кто-то угрожал его дочери.

— Признаться, я думал точно так же, — театрально вздохнул Дафф. — Но ведь попытка — не пытка, не так ли? В крайнем случае, у Шорда Аварана, лорда домена Рогона, как и у тебя не народилось сыновей. Я слыхал, у него две очаровательные дочурки, одна из которых, вполне вероятно, наследует домен. Полагаю, она станет неплохой пассией для моего Боури. И вот тебе совет, дружище — обязательно заполучи себе сына, а не то через какое-то время найдётся хлыщ, который умыкнёт у тебя не только дочку, но и земли.

— Приму к сведению, — ворчливо буркнул Давин.

Всё-таки Дафф никак не мог избавиться окончательно от своей скоморошьей маски. Впрочем, любая маска со временем так прирастает к коже, что полностью снять её уже не получится. Так или иначе, но этот легкомысленный и насмешливый тон уже порядком действовал на нервы.

— И раз уж мы об этом заговорили, — Дафф, словно услыхав его мысли, вдруг сделался серьёзным. — Я бы хотел спросить — ты собираешься оставить Увилла здесь?

— Увилл — лорд домена, — надеясь побольнее уколоть этого балабола, ответил Давин. — Полагаю, он сам в состоянии решить это.

— Послушай, Давин, — горячо заговорил Дафф, но в его голосе не слышалось ни угрозы, ни злобы. — Ты же должен понимать, что Увиллу не стать лордом домена. Как только мы с Лаурой обвенчаемся, я сделаю всё, чтобы у меня как можно скорее родился сын. Ты прекрасно знаешь сам, что в этом случае именно он наследует эти земли — это соответствует духу Кодекса и нашим обычаям. Зачем Увиллу быть здесь, мучая себя и Лауру? Пойми меня правильно — я пальцем не трону мальчишку, но… Он будет здесь лишним. Забери его с собой, Давин! У тебя нет сына — объяви его своим сыном и наследником! Это решит множество проблем и для тебя, и для него! Так будет лучше, и ты сам это знаешь!

— Ты совсем не знаешь этого парня, Дафф, — ухмыльнувшись какой-то волчьей ухмылкой, ответил Давин. — Я могу увезти его в Танн, но однажды он всё равно вернётся, чтобы забрать то, что принадлежит ему по праву. Иного не будет, уж ты мне поверь! Его характер Асс выковал из своего старого меча. И в один прекрасный день ты горько пожалеешь о том миге, когда у тебя в голове родилась идея прибрать к рукам Колион!

— Ещё немного, и ты, пожалуй, меня напугаешь! — мгновенно возвращая себе привычный дурашливый тон, рассмеялся Дафф. — Что же ты мне посоветуешь — прикончить мальца, чтобы решить проблему? Да шучу я! — воскликнул он, видя, как побагровел Давин. — Пойми, дружище, не любому молодому деревцу в лесу, каким бы сильным и упрямым оно ни было, суждено стать могучим дубом. Большинство захиреют и зачахнут в сени больших деревьев. Мой характер, быть может, выкован и не из старого меча, но не удивлюсь, ежели Асс пожертвовал на него свой лучший кинжал. Увилл полон сюрпризов? Что ж, я тоже! Но покамест он — тонкий уязвимый росток, тогда как я уже — дуб, и не из малых. Поэтому если тебе дорог этот парнишка — забери его с собой!

— Что ж, будем считать, что я тебя услышал, — резко вставая, бросил Давин.

— Полагаю, мы услышали друг друга, — выражение досады, на мгновение пробившееся сквозь шутовскую маску, Дафф скрыть не сумел.

Примечания

7

В русском языке слово «наречённая» часто употребляется в значении «невеста», но в данном случае это название происходит исключительно от обряда наречения. Так что Увилл был нарекателем, а Солейн — наречённой, но они не были женихом и невестой.