Балкания

Александр Николаевич Ермак, 2023

Многое в мировой политике и культуре начиналось с событий, происходящих на Балканах. Поначалу об этом не слишком задумывается журналист, волей случая оказавший в небольшой горной стране, чтобы отработать весьма вовремя подвернувшийся заказ. От Стефана требуется «всего лишь» переписать Библию в интересах сильных мира сего, распространяющих «правильную веру» и ее «новые ценности». Журналист не подозревает, что стал пешкой в большой борьбе за умы и тела всего человечества. Такой не жалко и пожертвовать в нужный момент…

«Уезжай туда, откуда приехал!»

Стефан снова посмотрел в окно, за которым голубела, синела, переливалась перламутром и пенилась его осуществленная мечта. Почти осуществленная. Снова перечитал письмо Беркли и снова почесал шрам на груди:

— Но теперь точно в последний раз!

Вытащил чемодан из шкафа и тут же бросил его. Сломя голову кинулся на улицу.

Домработница была уже в нескольких десятках шагов от дверей и собиралась положить мусорный мешок в контейнер.

— Фила!!!

Она остановилась, обернулась. Темное круглое лицо Филы вытянулось, когда Стефан, подбежав, вырвал мусорный мешок из рук и высыпал его содержимое на асфальт. Самолетик с золотыми буквами WP стоимостью в тридцать тысяч долларов был цел и невредим…

За долгие годы работы Стефан облетел многие страны, свыкся с авиалайнерами всех типов, объелся самой разной попутной информацией. Его больше не интересовали ни соседи по салону, ни вид на землю и море сверху, ни миловидные стюардессы. Пропустив бокальчик виски, Стефан спокойно засыпал под гул двигателей и голосов возбужденных пассажиров. Позевывая, выходил из самолета и не всегда сразу понимал, куда и зачем он прилетел. Но в этот раз все было не совсем так: он летел в Трен, в ее город, в город, заполненный ею…

Пересадка в Вене с большого аэробуса на маленький, почти игрушечный самолетик, в котором вместе с ним летели еще только с десяток пассажиров. Всего два кресла бизнес-класса. Второе пустое.

Взлетно-посадочная полоса между гор. Короткая пробежка — и:

— Уважаемые пассажиры, мы приземлились в столице Балкании — городе Трен. Спасибо за полет с нами! Приглашаем на выход…

У трапа его ждал черный лимузин, в котором работал кондиционер и который провез его ровно тридцать метров — до входа в аэропорт все другие пассажиры шли пешком. Правда, под таким же палящим, как и на Капри, солнцем.

В вип-зоне быстро заглянули в его паспорт, выдали сданный в багаж чемодан и проводили до выхода. Стефан шел по аэропорту, оглядываясь по сторонам. То же здание, что и двадцать лет назад. Но после ремонта современными материалами. Новые информационные электронные табло. Рекламные панно: «Летайте самолетами «АвиаБалкан!», «Кофе «Грандвкуссимо» теперь и в Балкании!», «От деградации спасет сторнация!»… Симпатичные стульчики. Чисто. Запах приличного кофе…

По-прежнему все миниатюрное. За прошедшие годы аэропорт не разросся. Как будто жители Балкании не стали летать больше, и к ним в гости, похоже, тоже никто особо не стремится. Не видно толп туристов. Может быть, потому что моря в этой стране нет, а экотуризм начал раньше развиваться в других странах, которые и перехватили всех любителей здорового отдыха. А может, просто в Балкании совсем не занимаются собственной рекламой…

Стефан выкатил из зоны прилета небольшой чемодан на колесиках, наполненный обычными в командировках вещами. Поправил на плече сумку с ноутбуком. Начал искать взглядом встречающего и не успел увернуться от проходящего мимо парня, который легонько толкнул его в бок и, не извинившись, не обернувшись, прошел дальше.

Так во всех странах работают карманники — во время толчка мгновенно вытягивают кошелек, купюры или телефон. Стефан давно познакомился с этим видом воровства. Автоматически похлопал себя по карманам — вроде бы все на месте. Вынул портмоне: и в нем все в порядке. В первом отделении — кредитные карты, во втором — наличные, в третьем — пожелтевшая бумажка в целости и сохранности…

Его аккуратно тронули за плечо, и тут Стефан резко обернулся. Перед ним стоял крепкий смуглый мужчина в темных брюках и серой рубашке с коротким рукавом. В руке плакатик. Стефан прочитал на нем свое имя и откликнулся:

— Он самый!

Мужчина говорил по-английски с очень сильным балканским акцентом:

— Меня зовут Боян. Я из WP. Отвезу вас в Трен.

Они сели в дорогой современный автомобиль. Стефан, у которого вдруг защемило в груди то ли от высокогорья, то ли от воспоминаний, во все глаза смотрел по сторонам. Все та же дорога, виляющая, прижимающаяся к скалам. Только теперь ровная, без выбоин. Новое крепкое ограждение по краю над пропастью. Сетка от камнепада натянута. Машин немного, но почти все современные, как и в других странах Европы. Дома, попадающиеся по пути в ущельях, ухоженные, с аккуратно выкошенными газонами во дворах. Люди, видимо, здесь теперь неплохо живут. Это явно уже не та страна, которая была двадцать лет назад, когда они с ней…

— Куда точно мы сейчас едем?

— В очень хорошее место. Поверьте!

Очень хорошее место действительно оказалось очень хорошим — ресторанчик в ущелье прямо над быстрой горной рекой. Боян остался у машины. Лишь махнул мускулистой рукой в сторону открытой площадки, на которой стояло с десяток столиков:

— Вам туда!

Из всех столиков был занят только один. За ним в обнимку сидели два человека в почти одинаковых джинсах и куртках — один повыше, коротко стриженый блондин, другой — пониже, с длинными прямыми темно-каштановыми волосами.

Чем ближе Стефан подходил, тем более знакомыми казались спина, шея, затылок того, что поплотнее.

Марк?!

Знакомая фигура не шелохнулась. Только когда Стефан, обойдя столик, встал напротив, старый знакомый нехотя скосил на него серые, почти прозрачные глаза, чуть двинул тонкими губами:

— Я тоже рад тебя видеть…

Стефан нахмурился:

— Как тесен мир…

Марк, вновь не глядя на Стефана, продолжал прижимать, поглаживать чужое плечо, теребить спадающие на него волосы:

— Присаживайся, нам есть о чем поговорить!

Стефан сел напротив. Марк, не поворачиваясь к нему, глядя в миловидное смугловатое лицо с восторженно блестящими вишневыми глазами, указал длинным, тонким пальцем в сторону меню:

— Это один из лучших местных ресторанов, есть что выбрать. Хотя… Насколько помню, ты никогда хорошим вкусом не отличался.

— Может, сделаешь милость, что-нибудь посоветуешь?

— Лично я бы рекомендовал форель, пойманную полчаса назад в этой реке. Отличные местные виноградные улитки. Перцы, фаршированные местной же брынзой. Свежевыпеченный кукурузный хлеб. Замечательное домашнее красное вино… А для начала мускатной ракии, ну, и мезе к ней — сыр, суджук, каймак…

— Для начала ракии. Потом можно и закуски…

Стефан заказал, выпил и вспомнил. Эта душистая, мягкая ракия так похожа на граппу. Он заметил это еще двадцать лет назад. Ее можно пить мелкими глоточками, даже не закусывая, не боясь обжечься. Так приятно даже просто дышать этим божественным ароматом.

Шустрый, неброского вида официант не замедлил и с заказом всего остального. Вскоре Стефан с аппетитом уминал приносимые блюда:

— Правда, вкусно! Хоть в одном тебе можно доверять!

Марк никак не реагировал на его слова. Он по-прежнему не отрывал взгляда от миловидного смугловатого лица, чуть раздувая ноздри своего прямого носа, гладил теперь уже и шею, водил пальцем за ушком. Вишневые глаза жмурились от удовольствия. Казалось, сейчас раздастся мурлыканье.

— Познакомься, это Тони! По-английски ни черта не понимает, так что можешь говорить спокойно.

Вишневые глаза распахнулись. Краснопомадные губы дрогнули от легкой дружелюбной улыбки. Через столик, как для поцелуя, протянулась рука — тонкая, с фиолетовым узорчатым маникюром на длинных ногтях.

Стефан легонько пожал расслабленную ладонь:

— Очень… приятно…

«Тони… Тони…» — отозвалось где-то глубоко в памяти, но сразу не вспомнилось.

Вишневые глаза снова прикрылись. Рука, выпущенная Стефаном, легла на колено Марка. Поглаживая, поползла выше.

Утолив голод и немного расслабившись под воздействием душистой ракии, Стефан спросил:

— Почему опять Балкания? Мы же все здесь сделали двадцать лет назад.

Ввели демократию. Дело сделано. Не лучше ли уже оставить этих людей в покое?

Марк провел пальцем по маленькому, аккуратному носику Тони:

— Покой нам только снится! А Балкания нам нужна, очень нужна. Все тебе объяснять надо. Сам-то не можешь докумекать!.. Двадцать лет назад было только начало, и за прошедшее время сделано очень многое, ты сам это увидишь.

Стефан старался не замечать грубости своего возможного работодателя:

— Ну да, уже видел: хороший аэропорт, приличные дороги, отличный ресторан…

Марк опустил палец на верхнюю губу Тони, потом на нижнюю:

Люди! Ты не помнишь? Мы же всегда работаем с людьми…

Стефан пожал плечами:

— Но я-то что еще могу им сказать?

Ротик Тони приоткрылся и неожиданно длинный язычок скользнул по пальцу Марка. Тот дотронулся до него еще одним пальцем:

— Без нас, конечно, твое очень серое вещество сказать может немногое, но с нашей помощью… Да, мы создали здесь демократию, но многие преобразования нужно довести до конца. Поэтому я снова в Балкании уже… некоторое время. И ты, к моему неудовольствию, оказался здесь по той же причине…

— Не понимаю…

Язычок Тони юркнул обратно за губы. Следом отправился и указательный палец Марка:

— Придется тебе все-таки объяснить: сам не догонишь, а это может повлиять на результат… Видишь ли, мы многое, очень многое сделали с сознанием людей по всему миру. Они приняли наши новые демократические ценности относительно общества, семьи, культуры, образования, но многие до сих пор верят в Бога так же, как верили раньше. Как и две тысячи лет назад, как и двести лет назад, как и двадцать лет назад. А вокруг-то все изменилось! Мы им говорим о новом, современном, а они думают об устаревшем.

Стефан согласился:

— Ну да, за небоскребами не видно церквей, а книги, кино, игры заменили проповеди, шоумены — проповедников…

Губы Тони сомкнулись, и палец Марка замер:

— Вот именно!

Стефан снова пожал плечами:

— Ну, так сделайте последний шаг — объявите антикрестовый поход, разрушьте здания церквей, сожгите все их книги. Выкиньте религию на свалку мировой истории! Вера в Бога — это была потребность прошлого!

Палец Марка начал медленно совершать небольшие вращательные движения:

— Глупо рассуждаешь! Очень глупо! Что от тебя еще ожидать, рядовой наемный писака…

В глазах Стефана вспыхнули злые огоньки, но он ничего не сказал в ответ. Сдержался, пытаясь ухватить главное, понять, зачем он здесь, рядом с этой всегда бывшей для него неприятной личностью. Марк же продолжал:

— Нет, так не нужно делать. Мы уже сократили количество церквей во многих странах, разместили в их зданиях торговые центры, кафе, кинотеатры. Но такой подход делает процесс отправления религиозного культа неуправляемым, а вера — потрясающая штука. Люди веками бродили во тьме безверия, потом бросались в объятия всяких языческих богов до тех пор, пока не нашлась самая сладкая сказка, обещающая всем, независимо от пола, возраста, ума и богатства, вечную жизнь — Царствие Небесное. Человечество верит в райского проводника Иисуса Христа уже почти три тысячелетия. Сказано в Священном писании… — Марк прищурился то ли от удовольствия, то ли вспоминая: — «И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его и не приняли начертания на чело свое и на руку свою. Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. Это — первое воскресение. Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет…»

Марк усмехнулся:

— За уже прошедшие тысячи лет сменилось под сотню поколений. Христос так и не явился, а они все верят в свое спасение. Нам это нужно использовать. Никого нельзя оставлять без веры. И ныне людям нужна вера, религия — моральная поддержка. Если пропадет та, что есть сегодня, то они начнут искать другую. Как нам тогда с ними быть, как ими управлять? Неизвестно, что они сами найдут, во что поверят — в пантеизм, в социализм, в коммунизм…

— В кока-колу… — Стефан вспомнил слова Бруно — хозяина дома на Капри.

Марк перестал вращать палец, посмотрел на своего собеседника, как на идиота:

— При чем здесь кока-кола?

Не дождавшись ответа и почувствовав посасывание Тони, продолжил:

— Грехи стали другими. То, что раньше запрещали, теперь не считается грехом. Теперь человека больше интересует не то, как выжить, набить свой живот, прикрыть срам, а как получить больше удовольствия. В век супермаркетов, пип-шоу, интернета изменились бытовые, культурные, социальные потребности людей, но потребность в вере осталась. Просто теперь им нужна другая, правильная вера. Современная вера! Современные церкви! Человечество прошло путь от варварства язычников до христианского всепрощения. Человечество не остановилось на месте, и логично сподвигнуть его дальше к толерантности.

Стефан ничего не имел против:

— Наверное, это действительно так. Но я-то здесь при чем?

— Да я бы тебя и не позвал! Таких, как ты, наемных писак хватает: только свистни…

— Беркли?

— Вот именно!.. Но ты уже здесь, и все остальное, кроме дела, неважно.

— Для кого как… Так чего ты хочешь от меня?

Палец был глубоко во рту Тони, слышалось причмокивание. Марк, вроде бы совсем не обращая внимания на это, ответил:

— Для истиной веры нужен твердый фундамент, настоящий документ — Библия. Люди читают Священное писание прежде всего для того, чтобы понять, как им жить. Многие обладатели власти пытались уничтожить Библию. В 303 году нашей эры римский император Диоклетиан даже повелел уничтожить всех христиан вместе с их священной книгой. И, хотя сотни тысяч верующих были казнены, а почти все библейские рукописи уничтожены, Библия вскоре вновь широко распространилась в Римской империи. А еще через двадцать два года по повелению другого императора — Константина — стала главным религиозным документом.

Марк посмотрел на губы Тони, на свой палец и продолжил:

— Ты знаешь — хотя откуда тебе знать, — что великий гуманист Вольтер в восемнадцатом веке считал, что через сто лет Библию можно будет найти лишь в антикварной лавке. Но в 1900 году было отпечатано восемь миллионов Библий, в 1950-м — уже двадцать два миллиона, к сегодняшнему дню издано около шести миллиардов экземпляров в переводах почти на две тысячи языков. Ни одна книга не пользуется столь широким спросом, как Священное писание. Библия и в наше время остается бестселлером. Но естественно, что для современной веры требуется обновленный, как я сказал, фундаментальный документ — новое Священное писание. Старая книга издается огромными тиражами, но ее мало читают. Сегодня это этакий бестселлер без читателей. Библию сначала покупают, а потом оставляют пылиться на книжной полке. А ведь еще Спиноза думал о том, что Библию следует читать, словно любую другую книгу. В наши дни всего лишь пара-тройка процентов современных любителей чтения решаются читать толстые книги. Однако важнее то, что Библию сложно понимать, над многим нужно сосредоточенно думать, перечитывать, продираясь к тому же через устаревшие, не используемые сегодня слова. Современное поколение к этому не готово. Да и святым отцам, и всем нужно признать наконец: Библия не цепляет молодежь, а она — завтрашние взрослые. Почему раньше, несколько веков назад, слушали, читали Библию?

— Почему?

— Потому что неграмотные люди приходили в церковь послушать. Грамотные читали дома. Но, так или иначе, все слушали и переслушивали, читали и перечитывали одно и то же. Потому что слушать, читать почти и нечего было. Книги были рукописными, дорогими, их было мало. Хочешь не хочешь, а сто раз прослушаешь, прочитаешь «Необычайные приключения Моисея в пустыне», «Потрясающий подвиг Давида», «Чудовищный Великий потоп» и прочее, и прочее, все то, что, по сегодняшним меркам, просто скукотища несусветная. Чем еще было себя занять тогда, когда у человека не было ни радио, ни телевидения, ни интернета… Конечно, в новые времена были попытки просто перевести Библию на современный язык. Но такой слишком лобовой подход — это не то, что нужно WP сегодня. Тебе нужно доработать Библию, осовременить именно должным образом. Ну, а WP, само собой, тебя достойно отблагодарит…

Стефан был ошарашен:

— Доработать Библию?! Почему я?! Есть же куча верующих писак, прекрасно разбирающихся в религии. В том числе среди тех, с кем я работал… Хорош Эндрю Роллинз. Он очень набожен. Библию наизусть знает… Да даже и Любшин меня в религиозных вопросах превзойдет.

Марк поморщился, как бы пытаясь припомнить:

— Роллинз… Любшин…

Стефан разгоряченно продолжил:

— Я же вообще неверующий! Я — атеист!

Марк немного вытянул палец изо рта Тони:

— Вообще-то, конечно, странно: почти итальянец, а не веришь в Пресвятую Деву Марию… Но вот именно — атеист! Это, как я понимаю Беркли, и требуется в данном случае. В таком деле нужен трезвый, не затуманенный верой взгляд человека, который к тому же понимает позицию WP. А это все у тебя вроде бы есть. Плюс твое непонятно как замеченное Беркли умение вникать в материал, мастерство стилизации и скорость работы! Я бы, честно говоря, тебя не выбрал: сомневаюсь, что ты справишься, но Беркли почему-то в тебя верит.

Стефан был совершенно сбит с толку:

— Спасибо, конечно, Беркли, но все-таки я вообще не в этой теме. Знаю, конечно, что был там какой-то Иисус Христос, которого вроде сначала выпороли, а потом распяли, но дело тем не закончилось. Он улетел на небо и обещал вернуться. Вот и все, что мне известно по вопросу.

Марк вложил второй палец в рот Тони и стал то проникать глубже, то немного вытягивать пальцы обратно:

— По соображению Беркли, у тебя вполне достаточно времени, чтобы и изучить Библию, и разобраться в том, что сегодня требуется жителям Трена. Он, в отличие от меня, не сомневается, что ты сможешь подкорректировать Священное писание так, как надо WP, так, как ее сможет воспринять весь народ Балкании.

— Почему все-таки именно Балкания?

— Этот осколок разбитой на несколько государств Югославии — наш учебно-тренировочный полигон. Небольшая страна, проведшая определенный этап нужных нам преобразований. Балканией в наших целях очень удобно пользоваться. Мы полностью контролируем связь, транспорт, средства массовой информации. Благодаря нашей работе жители Балкании уверены, что живут в самой счастливой стране и никуда из нее ехать не нужно — за границей живется намного хуже. К тому же для выезда необходима бюрократическая морока: нужно готовить специальные документы. Самолет летает редко. Билеты очень дорогие. Ограничена также и интернет-коммуникация, и телефонная. О том, что происходит в мире, балканцы узнают исключительно из местных СМИ, которые сообщают исключительно фильтрованную информацию.

— Действительно, удобный полигон…

— Кстати, здесь, на Балканах, многое начиналось в глобальной истории: и Первая мировая война, и принуждение европейского государства к демократическому порядку. Здесь же мы отработаем внедрение новой Библии, а потом проведем то же самое и в других странах. В каждой! Во всех! Нам повсеместно нужна вера в новые, современные человеческие ценности!

Два пальца вошли так глубоко в рот Тони, что Стефан почувствовал — все съеденное и выпитое начинает подниматься из желудка вверх. Он встал и сунул руку в карман за портмоне:

— Я возвращаю аванс. Был бы рад помочь, но это не моя тема. К тому же сейчас меня больше заботит проблема с Соломоновыми островами…

Марк вынул пальцы изо рта Тони, посмотрел на них — блестящие от слюны:

— Я в курсе. Не у тебя одного там зависли деньги. Но, если ты поможешь нам, мы поможем тебе. Дай нам несколько недель, и все будет в порядке! Ты же знаешь возможности WP, потенциал Беркли.

— Знаю!

Марк вытер пальцы о куртку Тони:

— Так что и у нас заработаешь, и свои деньги с Соломоновых островов вернешь. Неплохая сделка!

— Работать с тобой?

— Знаешь, я тоже тебя не выбирал. Если откажешься и уберешься обратно, буду только рад. Но, увы, вопрос по тебе решается не мной. Так что подумай.

— Я подумал. Когда очередной обратный рейс в Вену?

Марк посмотрел на свои дорогие наручные швейцарские часы:

— Сегодняшний только что улетел. Следующий будет лишь через неделю. Готов бездельничать семь дней? Беркли будет очень разочарован. Зато станет больше доверять моему мнению. Я же ему сказал, что ты уже ни на что не годишься!

Стефан достал и открыл портмоне. Марк снял руку с плеча Тони и брезгливо тряхнул пальцами:

— Ну что ты? Все за счет WP.

— Я хочу вернуть аванс.

— Не торопись! Всегда успеешь! И вернуть нужно не мне, а тому, кто тебе его прислал.

Засовывая обратно в карман портмоне, Стефан вытряхнул непонятную бумажку. Развернул и прочитал написанное незнакомым почерком: «Уезжай туда, откуда приехал!» Вспомнил, как в аэропорту его задел парень, которого он поначалу принял за воришку. Без сомнения, это он сунул послание в карман.

Протянул записку Марку:

— Тем более что я еще ничего не сделал, а меня уже просят на выход!

Марк прочитал и поморщился:

— Да, тут еще осталось несколько… староверов. Пытаются нам мешать, хотя, ты же знаешь, с WP тягаться невозможно. Если мы что-то решили, то доведем до конца. Эти только и могут что — пугать. На большее они не способны… Хочешь, дадим тебе хороший пистолет?

— Нет, уж спасибо! — Стефан и в военных командировках не брал оружие. По опыту знал, видел: если тебя хотят убить, оно не поможет.

— Не беспокойся, рядом с тобой все время будет Боян. Он — профессионал.

— Ты меня успокоил!

Марк ничего не сказал, откинулся на спинку стула. Руки Тони принялись расстегивать ему джинсы…

Боян отвез Стефана в город. Они въехали во двор дома на тихой улочке рядом с центром Трена. Поднялись на последний, третий этаж. Зашли в двухкомнатную квартиру. Боян показал, где что:

— Вам здесь понравится! В холодильнике на кухне продукты. В баре напитки. На столике — компьютер.

— У меня свой ноутбук.

— На столике еще пароль для мирового интернета, мобильный телефон с местной сим-картой. Ваш на территории Балкании работать не будет… Я живу совсем рядом. Если что, звоните — в телефон вбиты и мой номер, и номер Марка, и номера всех нужных людей Трена. Да, там же, на столике, конверт с вашими суточными в местной валюте, будет пополняться раз в неделю. Далее продукты, питание — самостоятельно… Уборку в квартире будут делать в ваше отсутствие, так что даже не заметите…

— Понял! Спасибо!

— Отдыхайте. Всего доброго!

— И вам!

Первым делом принял душ. Потом достал из бара бутылку виски. Налил бокал и залез с ним в застеленную постель. Несмотря на наваливающуюся усталость от длительного перелета и обильного ужина, надо было подумать. Стефан делал глоток за глотком. То и дело бормотал, восклицая:

— Надо же! «Доработать Библию». Какой бред!.. «Я тоже рад тебя видеть…» А уж как я рад!.. «Ты уже ни на что не годишься»! Это я-то!.. «Уезжай туда, откуда приехал!» Какого черта?!