Vulnaris

Александр Михайлов (2024)

«Vulnaris» — это история о человеке, который просыпается в изолированном бункере спустя 350 лет после катастрофы. Пытаясь понять, кто он и что с ним произошло, герой сталкивается с вопросами о прошлом и будущем человечества. В его снах начинают всплывать фрагменты утраченных воспоминаний, которые ведут его по пути поиска себя и изучения мира, который уже не тот, каким он его знал.

Герметичный предел

Александр стоял в защитном костюме возле массивного люка батискафа. Металлические стенки вокруг него казались еще более тесными, чем обычно, словно подчеркивая изоляцию, в которой он находился. Его пальцы слегка подрагивали, когда он проверял герметичность костюма — жест больше рефлекторный, чем осмысленный. Он пытался сосредоточиться, но ощущение, что за пределами батискафа происходит нечто значительное, мешало ему.

Голос Лауры, спокойный и ровный, раздался в его шлеме:

— Диагностика окружающей среды завершена. Атмосфера за пределами батискафа соответствует стандартным параметрам: кислород — в пределах нормы, токсичные примеси — отсутствуют, радиационный фон — минимальный. Температура воздуха — 4 градуса по Цельсию. Ветер умеренный, 5 метров в секунду. Фиксирую наличие посторонних объектов в непосредственной близости.

Александр нахмурился.

— Посторонние объекты? Что именно?

Лаура сделала короткую паузу, словно собираясь с мыслями, затем ответила:

— Лодка. Два человека на борту. Сканирование завершено. Угрозы не фиксируются, однако рекомендую проявить осторожность. Есть голосовое сообщение, запускаю воспроизведение.

В динамиках зазвучал низкий голос, чётко произносящий:

— Если вы нас слышите, то можете открыть люк и выбираться из батискафа. Мы вас давно ищем. Нам нужен Александр!

Александр почувствовал, как его пульс участился. Кто эти люди? Откуда они знают его имя? Он попытался собраться с мыслями, но поток вопросов заполнил его разум. Тем временем Лаура продолжала:

— Произведена фотофиксация окружения.

На внутренней стороне стекла защитного шлема появилось изображение — панорамный снимок, сделанный внешними камерами. На нём был виден небольшая моторная лодка, покачивающийся на воде в нескольких метрах от батискафа. Двое мужчин находились на борту: один, судя по позе и жестам, явно был лидером — он говорил в сторону батискафа; второй держался немного позади, его лицо выражало настороженность.

Александр молча смотрел на изображение. Сердце билось сильнее, но не от страха — скорее от предвкушения. Одиночество и неизвестность, в которых он пребывал, начали угнетать его ещё на второй день после пробуждения. Теперь, когда появились люди, способные, возможно, дать ответы на его вопросы, риск казался оправданным.

— Лаура, что думаешь?

— Вероятность угрозы низкая. Однако рекомендации остаются прежними: соблюдать осторожность. У вас есть возможность отправить сообщение.

Александр задумался на мгновение, затем едва заметно кивнул:

— Хорошо. Передай им: «Не приближайтесь к батискафу. Я выхожу».

Лаура воспроизвела его слова через внешний динамик. Мужчины на лодке едва вздрогнули от неожиданного голоса. Сергей кивнул в ответ и поднял обе руки вверх, подчеркивая жестами, что не представляет опасности.

— Сообщение доставлено, — послышался голос в динамике шлема.

Александр глубоко вздохнул. Он понимал, что назад пути уже не будет. Его выбор выйти наружу был вызван не только жаждой узнать правду, но и банальным стремлением почувствовать себя живым.

Он дернул рычаг ручного открытия люка, он поддался на удивление легко. Механизмы с лёгким шипением пришли в движение. Шлюз медленно начал открываться, впуская внутрь первые потоки холодного воздуха с брызгами воды. Александр приподнялся на ступеньку выше, его шлем выровнялся с люком и тут же его ослепил яркий свет.

Через несколько секунд он смог медленно открыть глаза. Теперь он был лицом к лицу с неизвестностью.

Лодка мягко покачивалась на волнах, и Александр, наконец, снявший шлем, наслаждался свежим воздухом. Воздух был холодным и ветер значительно добавлял дискомфорт — но это были новые ощущения. Они были знакомыми, но внутри батискафа вспоминать их не приходилось. Сейчас он чувствовал терпкий запах гниющей листвы, смешанный с сыростью и лёгким привкусом озёрного ила. Изредка ветер приносил лёгкий аромат хвои и мокрого камня, характерный для горных склонов. Где-то вдалеке, на самой границе слышимости, шуршали одинокие листья, цепляясь за ветви. Казалось, сама природа замирала, готовясь к приходу зимы: деревья стояли чёрными силуэтами, их мокрая кора блестела в тусклом свете, а вода в озере, неподвижная и густо-серая, казалась ледяной. В воздухе уже чувствовалась едва уловимая резкость — первый предвестник заморозков.

Рядом с ним сидел главный — мужчина лет сорока с уверенным взглядом и спокойной осанкой.

Александр успел изучить его лицо. Оно было сухим, обветренным, с чёткими скулами, подчёркнутыми тенью от слабого света закатного неба. На лбу, чуть выше правой брови, виднелся небольшой шрам, тонкая линия, словно напоминание о старом ранении.

Александр чувствовал, как напряжение постепенно спадало, но вопросы всё ещё тяжёлым грузом давили на сознание.

— Итак, Александр? Все верно? У тебя, наверняка, очень много вопросов? — спросил Сергей, наклоняя голову и слегка улыбаясь.

— Да, Александр… верно. Ну это и так уже известно, — с сарказмом в голосе коротко ответил Александр, вытирая лоб рукавом защитного костюма, — Вопросов очень много!

Сергей кивнул, словно подтверждая то, что уже знал.

— Я — Сергей. А там, — он махнул рукой в сторону батискафа, на корпусе которого всё ещё копался другой человек, — Фарид, техник и пилот вертолета. Мы работаем вместе.

— И зачем вы здесь? — спросил Александр, бросив взгляд на батискаф. — Как вы узнали обо мне?

Сергей выдохнул.

— Нас наняли. Дали координаты и сказали найти батискаф. Была информация, что ты был в анабиозе внутри него. Найти батискаф, потом встретиться с тобой и доставить в определённое место. Пока не знаю куда.

Александр нахмурился, стараясь прочитать что-то в лице Сергея, но тот сохранял спокойствие.

— Кто вас нанял? — его голос был настороженным.

— Тех, кто платит. Я не видел лично, — Сергей пожал плечами, — Всё общение шло через зашифрованные каналы. Могу сказать только одно: они знают о тебе гораздо больше, чем ты, судя по всему, знаешь о них.

Александр помолчал, переваривая эту информацию.

— И ты просто взялся за это? — его тон стал жёстче.

Сергей усмехнулся.

— У меня работа такая. Найти, отследить, поймать, иногда сопровождение и чаще защита человека или груза, — сказал он, глядя на горизонт. — Но, признаюсь, это задание — не самое обычное.

— Так ты понятия не имеешь, что они от меня хотят? — сдавленно спросил Александр.

— Если бы знал, сказал бы. — Сергей снова пожал плечами. — Но, честно говоря, мне самому интересно, что за тайна скрыта в этом батискафе, почему ты для них важен. Столько лет прошло.

Александр опустил взгляд на свои руки, крепко сжимающие край лодки.

— Я ничего не помню, — наконец выдавил он. — Все, что я знаю, произошло после пробуждения. Иногда какие-то воспоминания всплывают, но чаще всего во снах. Информация обо мне скрыта, я почти ничего не узнал от Лауры. Да и выбрались на поверхность мы, можно сказать, случайно…

— Лаура? Ты не один в батискафе? — насторожился Сергей.

— И да, и нет. Лаура — это голос батискафа, система управления. Она и сейчас со мной, ее голос я могу слышать через шлем.

— Понятно. А почему случайно выбрались?

— Командный отсек был заблокирован, через терминал я мог изучать информацию, но она была ограниченная. Я первое время не знал, что нахожусь в батискафе. На все запросы Лаура отвечала, что доступ заблокирован. Но после удара у нас появилась неисправность и был активирован режим ремонта… — он сделал невынужденную паузу, слегка поперхнувшись, потом откашлялся и продолжил, — Прости, я никогда так долго не говорил. Горло ссохлось. В-общем, долго рассказывать. Мне удалось пробраться в командный отсек и дернуть рычаг ручного всплытия.

Сергей внимательно посмотрел на него, словно пытаясь понять, говорит ли Александр правду.

— Сам аппарат должен был быть на поверхности к нашему прибытию, то есть ровно 50 дней назад. Что-то пошло не по плану. Значит, ты ничего не помнишь…, — задумчиво произнёс он.

Тишину нарушил голос Фарида:

— Сергей, здесь всё чисто. Корпус немного повреждён, но ничего критичного.

— Не трогай пока, — отозвался Сергей, оборачиваясь.

Затем он снова посмотрел на Александра.

— Думаю, на все свои вопросы ты можешь получить ответы, полетев с нами в условную точку. Да, и на мои тоже. Тот вертолёт доставит нас до базы, откуда мы выйдем на связь. В этой местности мы не можем связаться, сигнал не приходит.

Александр молчал, глядя на горизонт. Вокруг раскинулись горы, их вершины едва виднелись за пеленой тумана, словно охраняли это место от внешнего мира. На ближнем склоне был заметен оползень. У подножия гор зеленели деревья и кустарники, обступавшие озеро, их ветви кое-где были укрыты белым снегом. Лишь черный силуэт вертолета был чужд на этом пейзаже. Солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая всё вокруг в мягкие золотисто-розовые оттенки, и скоро должно было скрыться за горным хребтом. Этот пейзаж казался Александру странно знакомым. Словно он уже бывал здесь, но сейчас всё воспринималось по-новому, свежо и ярко, как в первый раз. Мысль «как же тут красиво» промелькнула в его голове.

— Я готов полететь, но не так сразу, — после паузы ответил Александр, оборачиваясь к Сергею, — Надо защитить мой дом, батискаф. Идет утечка кислорода и не работает внешний блок связи. Кстати, может быть, починив связь мы сможем отсюда поймать сигнал и уточнить место встречи?

— Идея рабочая! — воскликнул Сергей, — Давай так и сделаем. Я в технике не много понимаю, но Фарид — настоящий мастер.

— Эй, Фарид! — громче обычного сказал Сергей. Нужно проверить батискаф. Ищи утечки кислорода и проверь внешний модуль связи. Это наша основная задача сейчас.

Фарид, опустившийся на одно колено у борта лодки, кивнул. Он перелез в лодку, схватил сумку с инструментом и вернулся на борт.

— С кислородом, думаю, и так понятно. На внешней обшивке есть пробой, какой-то острый предмет вспорол ее. Проверю это место и все будет окончательно понятно. А с системой связи сложнее. Снаружи ее не видно, тут она под обшивкой, видимо в том возвышении, — Фарид показал в направлении массивного металлического возвышении прямоугольной формы с ребристыми боковыми панелями на носу батискафа, — Скорее всего проблема внутри? Да и… оттуда легче начать диагностику. Думаю, я смогу разобраться, спустившись в батискаф.

Александр, до этого молча смотревший на спокойную гладь озера, резко обернулся. Его голос прозвучал напряжённо:

— Нет! Не стоит туда заходить. Что-то может случиться. Двери в командный отсек заблокированы, в остальные помещения батискафа тяжело будет попасть… Внутри мы уже проверяли, причину надо искать снаружи.

Фарид удивлённо поднял брови, посмотрел на Александра, а затем перевёл взгляд на Сергея. Сергей нахмурился, обдумывая сказанное.

— Значит, всё-таки снаружи, — протянул он, после чего решительно добавил: — Тогда ищи неисправности снаружи. Можем использовать сканеры, если потребуется.

Фарид неохотно согласился, снова кивнув, и поднялся на ноги.

— Хорошо, но это займёт время. Если нужен будет дополнительный инструмент, то за ним придется отплыть к берегу.

Сергей выдохнул, его плечи чуть расслабились, но голос оставался твёрдым:

— Я тебя понял, Фарид. Дай знать по рации, я организую. Время у нас есть. До темноты далеко мы не улетим, а ночью летать тут не так уж и безопасно, — произносил он, уже повернувшись к Александру, — Нужно остаться пока здесь, тем более мы уже начали устраивать лагерь на берегу.

— Это правильное решение, — прозвучал ответ от Александра с легкой тенью одобрения в голосе.

Фарид, тем временем приступил к работе. Его фигура постепенно растворялась в длинных тенях, которые протянулись от лодки до корпуса массивного аппарата. Александр следил за ним взглядом, пока Сергей управлялся с лодочным мотором. У берега Александру стало не по себе, но вида он не подавал. Он не был на твердой земле сотни лет, железные и ровные полы батискафа не в счет. На заросшем травой берегу виднелись булыжники. Сергей подплыл впритык к узкой, еле уловимой глазом тропинке среди зарослей — к месту, откуда они стартовали.

Сергей бодро выскочил из лодки первым и подтянул ее на берег:

— Пойдём. Подготовим для тебя место.

С лодки Александр сошел уверенно. Оказавшись на берегу, он сделал несколько шагов и вышел из зарослей на песчаную полянку за ними. Он глубоко вдохнул, чувствуя аромат влажной земли и прелой листвы. Азарт и предвкушение охватили Александра, но он постарался сосредоточиться на текущем моменте.

— Есть место в вертолете или мы можем поставить еще одну палатку. Или ты предпочтешь ночевать в батискафе?

— В батискафе я пробыл слишком долго, пока не спешу туда возвращаться… я даже немного боюсь его, что он снова погрузится под воду и я снова останусь там наедине с Лаурой. Блин.. Кстати, о ней! — с этими словами он спешно одел шлем своего защитного костюма, почувствовав приятное тепло, создаваемое костюмом своими замершими ушами и носом, — Лаура, проверка связи!

— Александр, я на связи. Могу добавить, что я не отключалась и фиксировала ваше общение.

— Получается, ты подслушивала нас?

— Звучит грубо, но для обеспечения моей задачи контроля за вашим состоянием это входит в протокол.

— Да, я впрочем и не против. Не думал, что такое скажу, но я скучал по тебе.

— Действительно неожиданно. Замечу, что для продолжения общения со мной шлем можно не одевать, мы можем общаться по громкой связи. Я могу активировать это режим автоматически при снятом шлеме. Или его можно активировать голосовой командой"Лаура, сигнал".

— Ок, я понял. Эту ночь я проведу на берегу, проследи за батискафом в мое отсутствие.

— К вам вернулся ваш сарказм, это хороший признак. Да, я продолжаю непрерывный мониторинг систем батискафа.

— Лаура, и еще один момент: сейчас на батискафе работает Фарид. Он должен устранить утечку кислорода и найти ошибку связи. Твой протокол не будет противодействовать ему?

— Нет, я инициировала его допуск к внешней обшивке батискафа с точки зрения протокола безопасности. На данный момент место утечки уже обнаружено.

— Хорошо, я выйду на связь немного позже.

Сергей понял, что бормотание Александра в шлем предназначалось не ему и отошел к палатке. Но, немного с опаской периодически поглядывал на него. Доверие — штука тонкая и полностью поручиться, что Александр с этим голосом батискафа не выкинут чего-либо странного, он не мог.

Через некоторое время Александр добрался до палатки.

— Оказывается, Лаура записывала все наше общение. Ее протокол обязывает следить за мной.

— Это лишним не будет. Для меня приоритет такой же, — спокойным голосом ответил ему Сергей, — У меня были задания доставить живым или мертвым, но про тебя такую деталь не уточняли… — сказал Сергей и посмотрел на Александра, который от этих слов немного опешил, — Прости, это просто шутка. Я не большой мастер в этом, просто настроение хорошее. Видимо, 50 дней меня утомили изрядно. Однозначно, доставить тебя точно нужно живым!

— Да, не все нормально. Я пока сам не привык к живому общению. Лаура охотно отвечала на любые вопросы, если, конечно, это не касалось заблокированных данных. А шутки не входили в ее арсенал.

Сергей принялся за выбор места для палатки. Пространства вокруг хватало и место было найдено быстро, но Александр неожиданно предложил остаться в общей — с Сергеем и Фаридом.

— Батискаф хотя бы стены давал. Здесь… тут страшно, — признался он. Его голос прозвучал ровно, но выдавал беспокойство. Сергей только кивнул. Спальное место посередине палатки было готово. Сергей застелил его дополнительным термоодеялом из своего запаса. Рядом с изголовьем устроился небольшой баул с вещами, выполнявший роль импровизированной подушки.

В центре палатки стояла небольшая газовая печка, окружённая кольцом безопасности. От неё исходил мягкий, едва уловимый шум и приятное тепло, которое расходилось по всему пространству. Запах газа, хоть и слабый, смешивался с суховатым запахом брезента, создавая ощущение временного укрытия в суровой осенней ночи.

— Можно, конечно, посидеть тут, но есть идея получше, — произнес Сергей, выходя из палатки, задержавшись в дверях, — пойдем, я уверен, ты такое давно не видел…

Через несколько минут, когда огонь костра разгорелся, Сергей поставил для Александра несколько армейских ящиков у самого края костровища.

— Садись, считай, что это — кресло. Но будь осторожен: не сползи в огонь! — Он указал на нижние защитные вставки на костюме Александра. — Некоторые детали этого чуда от температуры могут пострадать.

Александр удивлённо взглянул на него, но Сергей, будто уловив его реакцию, усмехнулся.

— Однажды у нас в отряде был парень, который решил, что костюм армейский, значит, всё выдержит. Близко к горелке сидел — за ночь полбашмака расплавил. Утром ещё долго смеяться не могли, хотя он потом весь день ходил злой, как чёрт.

История вызвала у Александра тёплую улыбку. Даже в тревожной тишине вокруг и чуждой ему реальности лёгкая шутка показалась необходимой искоркой человеческого тепла.

Фарид продолжал работу на батискафе, но уже с включенным фонарем. Его огонек издалека привлекал взгляды его спутников.

— Сергей, прием! — прозвучал его голос по рации,

— Слушаю тебя.

— Место утечки кислорода нашёл. Пришлось вскрыть часть обшивки, герметизацию восстановил, утечка была по трещине в замятой трубе. Защита батискафа впечатляет, но при обрушении пород она не устояла от огромного острого куска скалы. Обшивку надо восстановить. Если это требуется, то для полноценного ремонта лучше вернуться утром.

Сергей обернулся на Александра и встретил его встречный взгляд.

— Да, Фарид. Нужно восстановить. Завтра мы законсервируем снаружи люк батискафа перед вылетом. А что с системой связи?

— Внешний блок на месте, повреждений не вижу. Сканирование тоже ничего не показало — механических дефектов нет. Думаю, проблема в интерфейсах или программном коде. Могу подключиться через интерфейсы внутри батискафа, должны быть на командном щите управления. Но тут потребуется помощь Александра.

— Ок, заканчивай работу. Сейчас заберу тебя. Конец связи. — Сергей пристегнул рацию на пояс и обратился к Александру, — Ты пока оставайся здесь. За костром следи, чтоб не погас — ветки вот тут лежат, подбрасывай. Я летал здесь без малого два месяца. Людей — никого. А из опасных животных разве что редкие хищники, да и тех почти не осталось. Так что не переживай. Я быстро.

Александр проводил взглядом лодку, медленно растворяющуюся в сумраке озера, и снова перевёл глаза на костёр. Пламя плясало перед ним, искры, словно крошечные звёзды, взмывали вверх, растворяясь в прохладном воздухе. Он поудобнее устроился на ящиках, наполовину лёжа, подперев голову рукой. Его тело всё ещё ощущало лёгкую дрожь от перенесённого напряжения, но огонь постепенно возвращал ему тепло и покой.

Мысли роились, беспорядочно сменяя друг друга. Утром всё казалось безнадёжным — холод, одиночество, абсолютная тишина. И вот, к вечеру, судьба будто перевернулась вверх дном, шиворот-навыворот. Теперь он сидит у костра, рядом люди, которых он ещё не успел понять, но уже чувствовал их намерения — спокойные и честные.

Языки пламени, завораживая своей игрой, стали вызывать странное, почти забытое чувство — воспоминания. Ум Александра возвращался к прошлому, к другой жизни, когда он был совсем молод. Всплывали образы походов с друзьями, узких лесных троп, усталых, но счастливых лиц у костра. Он почти слышал смех и негромкие разговоры, видел, как кто-то добавляет в огонь хворост, а кто-то кутается потеплее, вздрагивая от ночной прохлады.

Костёр манил его своей теплотой, как когда-то после долгого походного дня, когда ноги гудят от усталости, но желание посидеть с друзьями побеждает сон. А потом, уже ближе к ночи, тепло огня подталкивает к тому, чтобы завернуться в спальник и забыться в тяжёлый, но сладкий сон…

— Помните, как мы сегодня шли? Лесная тропа, корни под ногами, а потом этот брод через Большой Инзер. Кто бы мог подумать, что течение окажется таким быстрым.

— А видели того парня, которого река протащила метров двадцать. Как он матерился потом!

— Да уж, я только успел заметить, как он исчез под водой вместе с рюкзаком. Хорошо, что выбрался.

— А подъем после брода? Это что-то. Жара, комары облепляют со всех сторон, будто специально на нас охотились. Только отмахнёшься, как новые прилетают.

— Мне больше всего понравился родник на спуске к Лемезе, помните? Когда только подходили к роднику… я до сих пор чувствую тот бодрящий холодок. Как жаркое и липкое тело начинает остывать.

— Да, тоже почувствовал. А вода? Помню, как сделал первый глоток. Ледяная вода.

— Да, родник был хорош, но для меня самое крутое — купель в гроте водопада. Ныряешь туда и сразу дух захватывает, кожу колит будто тысячи иголок воткнулись…

— А я так не захотел, слишком уж холодно.

— Ну а мы смогли! Прыгнуть туда — это было что-то. Чистый кайф!

— В целом отличная идея была. Водопад Атыш красив, пусть не столь полноводный летом. Пожалуй, один из наших лучших походов.

— Однозначно. Надо будет как-нибудь ещё что-то подобное устроить.

Александр не заметил, как задремал. Его мысли замедлились, став невнятными, и постепенно совсем растворились в мягком покое. Тепло костра обволокло его, как будто уютное одеяло, и глаза сами собой закрылись. Пламя продолжало гореть, лениво облизывая брошенные в него ветки, а в воздухе разлилось умиротворение.