Далёкий Друг

Александр Михайлович Потапов, 2012

Даже у талантливых учёных случаются неудачи. Научный проект главного героя провален, и, как часто происходит у нас в России, крайним назначается именно он. Финансовое противостояние переходит в настоящую войну. Один против множества врагов. Как выстоять? Помогает прибор, созданный инженером вследствие неудачного эксперимента, позволивший ему обрести невероятные зрительные возможности и вступить в контакт с представителем инопланетной цивилизации. С его помощью главный герой восстанавливает справедливость.

Глава 6

Ввиду отсутствия стабильной работы я быстро отвыкаю от режима. Часто ложусь спать уже под утро или наоборот. Сегодня просыпаюсь часа в два ночи. Все известные уловки уснуть помогают как мёртвому припарки. В квартире тишина, сон сморил всех. Стараясь не разбудить жену, покидаю супружеское ложе, чтобы найти приют для полуночников на кухне. Морфея до утра ждать нечего. Завариваю купленный по случаю чай. Одно название чего стоит — «Наглый фрукт» (чистейший витамин С), но голову и в самом деле просветляет. Расположившись на любимом месте у окна, пью горячий напиток. Мозг прогоняет прочь состояние полусна, и вскоре пробуждается жажда деятельности.

От нечего делать роюсь в куче старых дамских журналов — слабости супруги. Но шуршание никчёмных страниц вызывает раздражение. Открываю форточку и с удовольствием вдыхаю свежий ночной воздух. На ощупь, ища зажигалку, натыкаюсь на гладкую коробку прибора, который демонстрировал Наташе. Включаю мощную настольную лампу и после несложных манипуляций вскрываю пластмассовый корпус. В глазах рябит от разноцветья тоненьких проводков, соединяющих между собой крохотные чипы.

Зачем теперь мне это надо? Тема-то закрыта. Сейчас без мощной финансовой подпитки учёному энтузиасту только и остаётся путь за бугор: там хоть и невеликий шанс, но есть. Неспешно бегут минуты, и ещё пара сигарет превращается в дым. В отчаянии беру отвёртку и начинаю собирать аппарат. Решаю, что для здоровья полезнее включить ноутбук и полазить в Интернете — всё веселее, чем копаться в электронных схемах. Машинально скрепляя детали, ловлю себя на мысли, что смотрю всё время в одну точку. Взгляд фокусируется на простом резисторе, но именно он кажется мне странным. Почему — сообразить не могу. Я не силён в электронике, но понимаю, что это сопротивление стоит в блоке усиления сигнала, и мне оно определённо не нравится.

То, что монтажники люди своенравные и по большей части не сильно продвинутые, убеждался не раз. Сколько раз отрывался на них за явную халтуру. Детали схем паяют бездумно, их совсем не интересует не только конечный результат, но и сам процесс работы. Неработающие аппараты оказывались таковыми именно по вине таких «паяльников». Ну ладно, это всё в прошлом, я-то что сейчас вылупился на эту деталь? Маркировка резистора современная — несколько цветных полосок; их значение для меня тайна, значит, и номинал его не известен. Да и под рукой нет даже схемы, а все номиналы радиодеталей я запомнить не в состоянии. Так, лезу в Интернет и узнаю характеристики. А что мне это даёт? Да ничего, хреновый из меня электронщик. Между делом проверяю почту. Ого! Письмо от Василия. Читаю: выгнали с работы. Ну, я так именно и предполагал. Ба, да он на сайте сейчас! Пишу ему. Вначале за жизнь, потом задаю вопрос о странном резисторе и получаю ответ, от которого все части тела начинают чесаться. Сопротивление с таким номиналом почти полностью блокирует работу усилителя! Вот так ошибочка!

— Василий, давай ко мне! Всё равно не спишь, поговорим, покурим.

Пусть за окном ночь; мне-то всё равно делать нечего, а он вообще ведёт своеобразный образ жизни, если не спит — значит свободен. Не успевает закипеть чайник, как за окнами останавливается таксомотор. Ночью в городе ездить одно удовольствие — ни светофоров, ни пробок. Правда, если знаешь, где ехать. На многих магистралях шальные стритрейсеры устраивают ночные заезды. Вот если пересечёшь трассу их гонок — беда. Столько аварий! Весь Интернет заполнен сообщениями о них. Местные блоггеры окрестили гаишную колонку городского сайта — «сводки с фронта». И недаром: редкий день обходится без нескольких происшествий с пострадавшими, а то и трупами. Не могу понять: чего не хватает нынешней молодёжи, раз они устраивают такое? Адреналина? По мне так лучше бы, ради интереса, попробовали поработать где-нибудь на конвейере, тогда ажиотаж ночных приключений долго не задержится в молодых головах. В конце концов можно экстремальным спортом заняться, таким, как альпинизм и прочее. Но здесь — неразрешимая дилемма: не получится карабкаться на вершину Эвереста, держа в одной руке банку пива, а другой обнимая длинноногую подружку.

Дверь открываю, не дожидаясь звонка. Вася как всегда полон энергии и немногословен.

— Где? — весь его разговор.

Зову на кухню и там показываю прибор. Глянув на резистор, он произносит коротенький монолог, посвящённый монтажникам, суть которого в том, что нужно с ними делать и куда им необходимо затолкать паяльники. Останавливаю это словесное выражение эмоций, показывая пальцем на часы:

— Ты на время-то глянь. Все спят, давай по-тихому, — говорю шёпотом, но строго, а иначе Акиншина не остановить, его конёк — неприятие халтуры во всех проявлениях. — Вывод какой?

— Понимаешь, Николаич, даже простая замена резистора увеличит мощность сигнала в десятки раз! И это по самой приблизительной прикидке.

Кухню наполняет запах горячего припоя и канифоли. Поскольку вся операция занимает не больше пары минут, мы, не успев перекурить, начинаем пробное тестирование. Вообще, конечно, усиление мощности может принести некоторый результат, но без работающих приёмников вся наша затея не стоит и ломаного гроша. Хотя для начала посмотрим, что из этого получится, а уж потом будем думать дальше.

Переделка прибора даёт ошеломляющий эффект — он, вопреки ожиданиям, вообще прекращает работать. Вначале мощность сигнала увеличивалась, но далее излучение переходит в непонятный диапазон и нашей аппаратурой не регистрируется, хотя, судя по потреблению энергии, излучатель трудится вовсю.

Ситуация приобретает чуть комичный характер, ведь посылка сигнала, который нельзя не только принять, но даже и регистрировать, — это вообще-то полная чушь. Такого просто не может быть! Как возможно генерировать сверхкороткие волны, не имея специального устройства? И всё же оно откуда-то берётся. Осматриваю прибор ещё раз. Опаньки! На излучателе оказывается странный посторонний предмет. Приходится прибегнуть к помощи пинцета. Что это такое? Блин! Это же тот камень, который я готовил в подарок супруге и потерял на работе! Вот куда он закатился! Освобождаем антенну излучателя и вновь включаем аппарат — излучение вроде есть, но теперь в обычных диапазонах, а такое дело мы проверяли на сотнях человек, и значит вновь впереди стена. Похоже надо поэкспериментировать с камушком; он-то, видимо, и выступает в роли резонатора — другого объяснения нет.

Дело становится интересным. Вспоминаю историю обретения кристалла. Как-то раз, гуляя по центру города, я наткнулся на интересную личность. Человек подошёл ко мне со словами:

— Извините, пожалуйста. Вы среди толпы самый интеллигентный, не поможете коллеге?

Какая помощь нужна калеке, догадаться не сложно.

— Сколько надо? — спрашиваю, отчаянно выгребая из карманов мелочь.

— Сотня, — новый друг не наглел.

Несколько смятых купюр находят нового хозяина. Тот остаётся несказанно довольным, и его приближение к приёму очередной порции горячительного творит чудеса.

— Молодой человек, вот вам презент.

В моей ладони остаётся фиолетовый кристалл. Позже я потратил немало времени, чтобы разгадать загадку камня. Но что за минерал и откуда он у того человека взялся — выяснить не смог.

Вставляем кристалл на место и целый час мучаем прибор. Результат: мы имеем непонятное явление, на объяснение которого нужна серьёзная поддержка — научная (тут должен работать целый НИИ) и финансовая (дел не на один год). Только для того, чтобы двигать науку вперёд, у нас нет ни того, ни другого.

Что ж, придётся на полдороге прервать эксперимент. Не всё так просто в этой жизни: даже сделав важное открытие, сулящее прорыв в науке, приходится откладывать его изучение до лучших времён, а возможно, и навсегда. Жаль, конечно, но другого выбора у нас нет. Пару часов мы, ещё под впечатлением сделанного, сидим, попивая чай, и рассуждаем на тему получения Нобелевской премии по физике. А на улице ночной мрак сменяется лёгкими сумерками утра.

— Ладно, Вася, хватит болтать; уже светло, скоро семья проснётся, давай до дому. О том, что мы сегодня сотворили, не распространяйся, но из головы не выбрасывай. Будут какие дельные предложения — звони. Мы эту тему не оставим без развития, — говорю другу, видя, как вызванное такси разворачивается во дворе дома.

— Понял, не тупой. Пока, Николаич!

— Привет семье!