Жизнь

Александр Журавлев, 2020

Профессор А.И. Журавлёв в своей новой книге рассказывает о своей долгой жизни (в этом году автору исполнилось 90 лет), о радостях, взлетах, научных открытиях и о тех метаморфозах, что происходят с человеком после постановки ему смертельного диагноза. Не теряя силы духа, он поделится с читателями рассказами обо всем, что происходило с ним в годы учебы и работы, часть из которых была отдана науке и… творчеству. А.И. Журавлёв – автор книг «Сверхслабое свечение сыворотки крови и его значение в комплексной диагностике» (в соавторстве, 1975), «Ультразвуковое свечение» (в соавторстве, 1977), «Квантовая биофизика животных и человека» (2003), «Антиоксиданты» (в соавторстве, 2008), «Кто мы, русские и когда мы возникли?» (2014), «Юмор в науке, в истории и в жизни» (2015), «Путешествие по жизни в науке из века ХХ в век XXI» (2017), «Смертный приговор с отсрочкой исполнения» (2019).

© Журавлёв А.И., 2020

© ООО «Издательство Родина», 2020

Роковой день с чудесами

Утром 16 февраля 2019 года начался роковой день. Наступил очередной день уплаты квартплаты и получения пенсии. За тем и отправились мы с супругой в «Сбербанк». Идти — всего одну остановку на автобусе.

Заплатил я по всем счетам: за квартиру с газом и ремонтом, за электричество, воду и телефон. Затем со сберегательной книжки снял свою ежемесячную пенсию 25 тысяч руб. очень небрежно пакет с паспортом, сберкнижной и полученной пенсией сунул в пакет, а пакет — в свою незакрывающуюся на замок хозяйственную сумку. При этом успел заметить, что в паспорт у меня вложены не одна, а две сберкнижки: пенсионная на 150 тысяч и зачем-то вторая — на 400 тысяч руб.

И вот мы пошли с супругой домой пушком, ехать обратно на автобусе было неудобно…

Переходя большую лужу, я почувствовал легкий толчок сзади и голос: «Я вам помогаю!» но пройдя еще шагов пятнадцать, я вдруг почувствовал необъяснимую тревогу. После чего остановился и заглянул в свою сумку. Увы, пакета там не было, не было паспорта, двух сберкнижек, карточки и моей пенсии в 25 тысяч. Оглянулся — вокруг никого, а рядом будка и на ней — камера наблюдения. Моя супруга Тоня сразу же потребовала идти обратно и блокировать банковскую карточку.

От неожиданности и тревоги меня хватил удар, — я сразу потерял и паспорт, и сберегательные книжки на сумму в 550 тысяч рублей. Я еле устоял на ногах.

Наконец мы вернулись к той же сотруднице, и она после долгих соединений со своим центром сообщила, что мою карточку и мой счет удалось заблокировать. Мы облегченно вздохнули и пошли домой.

Я был растерян, потерян, ноги еле шли… Больше всего меня убивало то, что нужно будет бегать по инстанциям, писать заявления о восстановлении паспорта и других документов. Ну, конечно, и возможная потеря кругленькой суммы не вдохновляла.

Дома я сразу же позвонил в милицию. Тоня, видя мое состояние, пыталась меня утешит, успокоить.

Всего через полчаса к нам приехали двое дежурных по району милиционера и предложили мне ехать в отделение милиции для показаний.

Отделение милиции оказалось расположено совсем рядом, в новом трехэтажном здании. Меня пригласила в кабинет, находившийся на третьем этаже, девушка, старший лейтенант. С трудом и короткими передышками я взобрался наверх.

Опрос продолжался более часа. Причем подробно, со всеми маломальскими мелочами. Я так устал, так вымотался, что просил отвезти меня домой. Меня действительно отвезли обратно и даже под руки довели до двери квартиры.

Даже на следующий день я не мог сосредоточиться, все лежал, не мог отойти от такого жестокого удара. Но на другой день приехал симпатичный мужчина, который оказался уполномоченным Уголовного розыска. Он снова очень подробно меня допросил, вес записал. После чего показал мне запись видеонаблюдения, где мы с Тоней, а в какой-то момент за нашими спинами убегают несколько парней. «Мы их найдем», — уверенно сказал наш гость из Угро. Благодаря этому визиту и таким словам стало намного легче.

Конечно, чудес на свете не бывает, но… все же иногда чудеса случаются!

Часа через два снизу к нам в дверь позвонила некая гражданка, она поднялась и сказала: «Это ваше? Я вот тут нашла!» И подала наш пакет, в котором были… паспорт и две сберкнижки. Не хватало только пенсии и банковской карточки. Ну и черт с ними, — сразу решил я. Ведь нельзя даже описать то чувство радости, которое меня охватило. Это было чувство спасения, удачи, облегчения.

Моя Тоня сразу пригласила незнакомцу зайти в квартиру, но та сказала, что у нее в коляске ребенок и быстро исчезла в лифте.

Ну просто растворилась как сказочное видение…

Но даже радость не придала мне силы, я вновь почувствовал потрясение. Странно. От таких потрясений я чувствовал только общее ослабление.

На следующий день мы с Тоней пошли по привычному маршруту погулять — в лесопарк; обычно мы гуляем по два километра. Я еле шел, однако решил не останавливаться и пройти маршрут, как всегда. В этом была наша давняя с супругой традиция. Ноги еле двигались, но я «героически» шел вперед, пока мы не достигли «нашей» скамеечки. И вот тут ноги мне полностью отказали, — я упал на спину. Хорошо, что на снег, а не на голую землю. О чем я успел подумать? — что лежу как рыбка на травке и тяжело, с придыханием, дышу. И чувствую при этом, что ног у меня нет. Совсем…

И все это происходит снами в лесу. И такси в эту часть леса не заезжают. На все дорожки для прогулок на въезде вбиты трубы — не проедешь. До дома — два километра. И печальные мысли, что лезут в голову… Слава Богу, моя Тоня рядом.

Она с проходивший мимо женщиной затащила меня с земли на скамейку.

Чудес на свете не бывает, но… все же иногда чудеса случаются!

Именно в то время, прямо к этому месту подошли две прогуливающиеся в лесопарковой зоне пары. В одной паре наш сосед — 65-летний мужчина с супругой, во второй — наши знакомые по лесным прогулкам — здоровый мужик лет 67-ми тоже со своей второй половиной.

Вот эти мужчины взяли меня под мышки, как ребенка, и так донесли до квартиры, где я сразу же свалился на кровать.

Уже дня через два я встал на ноги, стал с тросточкой ходить по квартире. И вскоре настоял на прогулках на свежем воздухе. Но! Если раньше я ход по четыре километра (два — туда и два — обратно), то теперь очень осторожно, опасаясь упасть, всего-то по 1 км: полкилометра — в одну сторону и так же обратно, и все — только вдоль нашего высотного дома.

Мое физическое стояние упало, как мне казалось, до своего минимального предела. Я и раньше уже ослабевал, но такого предела не достигал, казалось: ниже просто некуда. К счастью, с палочкой я еще хочу…

Да, через пару недель я восстановился, но с тех пор хожу только с тросточкой.

Время идет, а удары судьбы продолжаются…

Годы бегут, жизни идет своим чередом. Пришло время сдавать анализы. Решил я стать на учет в нашей районной 42-й поликлинике.

Тоня решила меня сопровождать в этот поход по врачам. Мое предложение ехать на такси она категорически отвергла. Уперлась, уж не знаю почему. И вот мы едем на автобусе, с пересадкой.

Едем. Автобус катит довольно быстро. И вот совершенно неожиданно его подрезал какой-то лихач. Резкое торможение! А так как мы стояли, то я упал, сильно долбанувшись о железную перегородку.

Мы с Тоней на прогулке в Кузьминском лесопарке

Встать с колен сам не смог. Шофер донес меня фактически до лавочки на остановке.

Но еще хуже было с Тоней. Ей заклинило правую руку, содрало кожу на кисти правой руки так, что обнажились сухожилия. Она еле дошла за мной к скамейке. Оба мы были сильно «ушиблены» и слабо соображали.

Но тут две прохожие, простые женщины, стали звонить и вызывать нам скорую. Вскоре приехал врач. Она посмотрела на рану у Тони, по телефону согласовала направление в клинику к специалисту, и мы снова поехали… На сей раз нужно было добираться целый час на другой конец Москвы. Кстати, я никогда не думал, что у машин сокрой помощи такие жесткие подвески: пока ехали, считали все бугорки на московских улицах.

Наконец добравшись, мы попали в руки к хирургу. Но тот не стал ничего зашивать, а лишь положил повязку и выписал мазь, которой нужно было обрабатывать рану во время перевязок.

Теперь Тоня больше не спорила, и мы на такси уехали домой. По сути, протряслись туда и обратно.

И вот лежим дома, приходим в себя.

Размышляя, я пришел к выводу, насколько я благодарен эволюции за то, что он придала моему организму способность со временем восстанавливаться из состояний более близких к смерти, чем к жизни…

Наконец я пришел в себя настолько, что вновь возобновил прогулки. Правда, всего на один километр. Полувосстановился, — так сказать. Но понял: чтобы жить, я должен ходить, ходить и ходить. Пусть на небольшие расстояние, пусть ненадолго, пусть небольшими расстояниями, но зато часто.

Казалось, уже свершились все возможные неприятности. И мы с Тоней решили: главное для сохранения и продления наших жизней в наши-то 90 лет, — это спокойствие, спокойствие и спокойствие…

Но тут!!!

14 июля 2019 года умер мой младший брат Лев. Он моложе меня на 4 года, по в последние несколько лет страдал от жестокого Паркинсона. Не мог ходить, вес больше лежал.

В тот день позвонила его жена Ира и сказала в трубку: «Лева умер».

Лева не смог дольше терпеть такие страдания, написал своей Ирочке прощальное письмо и выпил разом все лекарства.

Скорая отвезла его в Склифосовского, ему сделали операцию, но у него случился инфаркт и он скончался.

17 июня были похороны. Провожающих было немного: жена Ира, три ее подруги, сын Георгий Львович и мы с Тоней. Вот мы стоим в зале для прощания, смотрю, а брат лежит как живой, но холодный, как камень. У меня сдавило горло, и я с трудом только и смог произнести: «Прощай, брат».

Прощай! Действительно мы теперь никогда не сможем увидеться! Никогда?!

…