Сухим из морской воды. Месть Афганца. Книга 1

Александр Елизарэ (2024)

Юноша случайно находит на дне Черного моря таинственный груз и прячет его в расщелине скал. Аквалангисты стреляют в парня и требуют отдать им таинственный ящик. На помощь крестнику прибывает бывший зек и ветеран Афгана, лейтенант Бельмов.Мимолетное приключение бывшего офицера и романтика оборачивается для него смертельным поединком с бандитами и представителями спецслужб. На него объявлена незримая охота.В этой ситуации единственно правильным решением становится одно — стать таким же хищным, хладнокровным, жестоким зверем и выйти сухим из морской воды.Офицер-десантник Бельмов покидает морской город, полагая, что самое страшное уже позади.Обложка: картина Александра Елизарэ «Жестокий и мудрый Афганистан»

Глава VI. Дядя Макс

Уже битых два часа Алексей провел у родного дяди в квартире, пытаясь понять, что задумал старый клоун на этот раз. Максим Ливович Бельмов и вправду многие годы проработал коверным клоуном в Советском цирке. Где он только не был, объездил весь бывший Союз, всю Восточную Европу, только вот в Штатах не был, побаивался летать через океан. Жил он в последние годы один, и, по-честному сказать, скромно доживал свой бурный век полный авантюризма, романтики, любовных приключений и даже мужества.

Алексей всегда с почтением и восторгом относился к своему родному дяде, который был немного старше умершего отца. Он считал его лучшим артистом всех цирков в мире, тем паче, что дядя был в юности акробатом и выделывал такие головокружительные трюки, что не сможет иной каскадер или жонглер. Он был кумиром для Алексея, таким и остался до сих пор.

Кот уже вылез из-под дивана, с удовольствием обнюхивал нового родственника и смотрел в его серо-голубые с поволокой, глаза.

— Что смотришь? Синяя бестия звериного царства! Я из тебя сделаю дрессированного циркового тигра! Усек? — рассмеялся дед Макс, поглаживая голову и спину молодого кота.

Кот довольно урчал и пробовал когтями, новый для него золотисто-зеленый диван с белыми розочками.

— Марис! Нельзя когтями! Попортишь ведь обивку дядьке! — строго сказал Алексей. — Смотри, будешь спать на балконе или под балконом.

— Пусть портит, дивану тридцать лет, пора уже порвать его на мелкие части, да Маврик? — Дед продолжил гладить и чесать кота, но уже по подбородку и белоснежному жабо.

— Балуешь ты его, дядя. Так что за дело, а то ведь ехать мне пора…

— На что поедешь-то? А? — Макс серьезно взглянул на племянника.

— Да, деньги нужны, опустил голову Алексей…

Дед встал с дивана, надел на нос старые очки и подошел к окну. Всматриваясь в темное небо, он простоял так несколько минут. Потом вернулся и присел рядом с котом.

— Вот ведь какое дело, Алеша. Мы с Марикусом знакомы всего-то пару часов, а я привык уже к нему.

— Да и кот, я смотрю, в тебе души уже не чает, — улыбнулся Алексей.

— Сегодня я тебя не отпущу, небо хмурится, лететь нельзя. Да и нет денег у меня таких, чтобы на самолет тебе дать. Нет их. А у тебя есть?

— Что же делать, вот засада!

— А вот завтра, возможно, и будут. Но в любом случае лучше ехать на поезде. Самолет опасная штука, не долетишь, как дурак в море долбанешься…

— Мне срочно нужно уехать, дядя! Желательно прямо сейчас. Это вопрос жизни или… Одному парнишке угрожает реальная опасность. Живет он далеко, в городке на Черном море.

— Леха, ты горячку то не пори! Я тебя знаю, отчаянный десантник. Когда ты еще пацаном был я отцу твоему, Борису, так и сказал, мол, сын твой в бой рвется, не к добру это. Даже советовал, чтобы он тебя в бокс отдал, чтобы тебе там чего-нибудь сломали.

— Я и так в бокс ходил, только этого никто не знал.

— Батюшки! И что, нос тебе там сломали?..

— Нет, как-то у них не получилось, — хитро улыбнулся Алексей.

— Ладно, рассказывай, что там у тебя за парень, будем думать. Но сразу говорю, отъезд только с утра! И не спорь со мной! Разве в Афгане вы на ночь глядя улетали на ваши операции? Нет, то-то и оно! Все важные дела делаются утром…

— Это мой крестник. Его отец был старшиной в Афганистане, несколько раз мы с ним вместе ходили на войну… Потом он подорвался на пехотной мине, ногу по колено ему ампутировали. Дали орден и комиссовали. Четыре года назад он помер, пил, конечно. Парень остался в квартире один.

— Ну, бывает, подружку пусть заведет, — брызнул дед.

— Мал еще до этой темы… Стреляли в него из пистолета на морском пляже. Хотели убить.

— Стреляли? Как так?..

— Да… Но он что-то скрывает. Я не стал допытывать, по телефону не надо.

— Э-ка?.. А может, и соврал парень? Соскучился по тебе вот и придумал! Чтобы ты, крестный, в гости к нему приехал…

— Не исключено, конечно… — задумался Алексей, — в любом случае, я обещал приехать…

— Завтра поедешь! Я ведь не олигарх, чтобы билеты тебе на самолеты покупать. В детском саду сейчас по ночам иногда дежурю. Понял?

— Понял! Как не понять, дядя…

— Пенсия у меня семь тысяч и в садике сторожем подрабатываю по ночам сутки через двое, тоже семь, всего четырнадцать, я теперь как олигарх, как Абрымович…

— Не разгуляешься…

— Борис, когда предчувствовал, что его это… В общем он наказывал мне, чтобы я за отца тебе был.

— Что ты сказал? Что это?.. Он же тогда простыл и умер.

— Нам так и сказали… мол, плохо на улице стало, как будто запущенное воспаление легких. Мы с твоей матерью приехали за телом в военный госпиталь. А нам с порога и говорят, так и так, уже кремировали отца, моего дорогого брата. Но он здоров был, як бык! Сидел за этюдником и писал канал с кораблями. Картину писал… В Подмосковье.

— Где, где именно в Подмосковье?.. — произнес Алексей и побледнел.

— Где-то в Пикше, там еще корабли ходят. А, что же я говорю, старый дурак! У канала имени Москвы он сидел и писал корабли. Прямо у станции Пикша, он там часто бывал…

Алексей замолчал, уставившись в старинный узор на обивке дивана. Этот узор напоминал красную свастику, хотя на самом деле, являлся древним славянским языческим орнаментом. Новая, странная информация о смерти отца буквально раздавила его мозг. Он нарисовал себе пять, десять картин произошедшего… Мысли остановились, как вкопанные.

— Что с тобой? — громко спросил его Макс.

— Ничего, нужно будет разобраться с этим делом. Может, папку убили?

— Христос с тобой! Забудь! Помолись о его душе и все…

— Чай пить будем? — спросил в пространство, Алексей.

— Вот это дело! У меня и пряники есть… Старые, правда.

— Пряники… Пряники, что это? А, черт!

— Успокойся, давай все вопросы решать утром, — взмолился Макс.

— Что изменится утром? — мрачно спросил Алексей.

— Утром ко мне придут два китайца! Вот так, понял?

— Китайцы, ты что опять в клоуны подался? Разыгрываешь меня? — рассмеялся Бельмов младший и посмотрел на ручные часы.

— Еще чего! Я тут, вчерась, выходил на Арбат прогуляться и носил несколько этюдов твоего отца, ну, чтобы продать…

— Правильно, сколько можно картинам пылиться по углам… Что дальше, врешь поди?

— Я и вру? Незачем мне врать… Так вот, два китайца, мужики видно по рожам богатые, захотели посмотреть и другие картины! Долго этюдики Бориса в руках вертели. Я возьми, да и ляпни, что дома есть и большие картины моего покойного брата…

— Во сколько придут? — насторожился Алексей.

— В любом случае я хотел звонить тебе, но телефон твой потерял…

— Вот значит, как мы с Мореманычем к тебе вовремя зашли?

— В десять утра сказали уже придут, ха, ускоглазики! Сразу с деньгами! — расплылся в улыбке старый клоун.

— Ладно, значит, покупателей на картины нашел? Ну, хитер, дядя! Пошли чай с пряниками пить…

Пряники те оказались каменными, к тому же подозрительно исцарапанные чьими-то зубками, пришлось выбросить. Дядя ругался, но потом его глаза заискрились от тайного замысла.