Системный сбой

Александр Бубенников, 2021

Младший научный сотрудник НИИ Алексей Ветров разыскивает исчезнувшего исследователя-изобретателя Андрея Лосева. В квартире, которую снимал ученый, Алексей замечает следы обыска и узнает, что все компьютеры с уникальными наработками Лосева исчезли. Мало того, выяснилось, что бесследно исчезли особые алгоритмы Лосева, недавно отправленные ученым на институтский сервер, и стоимость которых за рубежом чрезвычайно высока. Под подозрение Ветрова попадают сотрудники НИИ, которые ведут себя уж слишком странно…

6. В институте

Утром, после бессонной ночи, только появившись в своей лаборатории, прямо с порога, Ветров с синими кругами под глазами устало бухнул:

— Нет больше нашего Андрея…

Дальше было много бестолковщины, когда, потрясенные внезапностью смерти Лосева, коллеги Ветрова по лаборатории наперебой с каким-то внутренним надрывом, еле сдерживаемой истерикой заговорили о вопиющей внезапности смерти, ее противоестественности, когда так легко, походя вырывают из рядов научных ратников таких молодых, самых сильных и способных бойцов. Разве можно так рано и бездарно умирать — на взлёте, на крутом вираже полёта, полным сил, здоровья, таланта, надежд скорых свершений?

Кому-то из сотрудников лаборатории надо было доложить о смерти Лосева по инстанции наверх. Ветров поначалу даже думал, не заходя в лабораторию, идти прямо из проходной первым делом в дирекцию и отдел кадров. Но потом, несмотря на помутнение рассудка, всё же принял верное толковое решение идти в лабораторию, где Андрея хорошо знали, уважали, даже по-своему любили. Ведь он работал за десятерых, не прося для себя лично ничего, только излучал вокруг редкий энтузиазм и оптимизм, напор и энергию таланта и юности, легко сходясь со всеми, без лишних вопросов тяня самую сложнейшую неподъемную ношу заданий.

Ветров, идя в лабораторию к ребятам с горьким сообщением, словно просчитал, что в дирекцию, отдел кадров и без него позвонят еще, или позвонили уже, кому надо звонить в подобных случаях. Пусть, наконец, дирекции докладывают о смерти своего перспективного сотрудника завлаб или завотделом. Ветров почему-то был уверен, что Серин и Сорин, появившись в своих кабинетах, уловив волну скорби, исходящую из стен несчастной лаборатории, придут туда сами. Но не появились, через лаборанта вызвали Ветрова на ковер в кабинет завотделом для объяснения. «Как для дачи показаний, — горько мелькнула в мозгу Алексея мыслишка, — и ведь придется ведь отчитываться и давать необходимые показания».

На вопрос «с чего начать» Ветрова Сорин равнодушно ответил «с чего хотите», и стал рассуждать, что в таких неумолимых случаях начало приближает конец, а конец смыкается с началом в скорбном круговороте. И Ветров начал с самого конца. Как он с Лидой оказались в кардиоцентре, как увидели безжизненное тело Андрея сначала через окошко. Как потом они потребовали приблизиться к телу Андрея, чтобы дотронуться до него, вглядеться в синюшное, тронутое смертью лицо, убедиться окончательно.

«Без Лиды не обошлось» ухмыльнулся Серин, пока Ветров пытался в двух словах рассказать нечто важное, неизвестное завлабу о своей сокурснице по университету, с которой он познакомил с Андреем после смерти своих родителей в автокатастрофе. Потом замдиректора Лиду и своего секретаря-референта Инну определил в помощь Андрею. А он ни с кем из них не сработался. Ветров бросил взгляд на Сорина, тот кивнул головой, мол, знаю, только с тобой Покойный сработался. Ветров пожевал губами и выдохнул: «Андрей даже думал оформить с Лидой официальный брак, а тут как-то Инна вошла боком в его жизнь».

— Казанова хренов, — хмыкнул Серин, — у него таких гражданских жен и невест по три на каждой грядке. На работе, говорят, горел, но и для творческого вдохновения требовал женского внимания. Прямо липли, как мухи к нему, будто мёдом был намазанный…

— О покойниках, тем более не преданных земле, плохо не говорят, — назидательно сказал Сорин, — не надо так, Стас…

— А чего я сказал такого предосудительного, Пал Палыч, о покойниках ничего кроме правды, — встал на дыбы Серин. — Любвеобильным был наш перспективный исследователь, везде и всюду рвался быть первым и незаменимым.

— Он по праву был и остается первым, — тихо сказал Ветров. — И это не могло остаться незамеченным… Женщины, как никто, чувствовали его редкий талант творца, гениального программиста… А тут какие-то темные обвинения на его светлый облик…

— Что за бред ты несёшь, Алексей, — бросил Серин.

— А то, что его обвинили в хищении материальных ценностей, — выдавил из себя Ветров, — вы, Станислав Серафимович вместе с Пал Палычем посылали меня за тремя рабочими станциями на квартиру Андрея — посылали или нет?

— Конечно, посылали?

— А до меня некто неизвестный, имея на руках приказ замдиректора института и доверенность главбуха, вывез всё в неизвестном направлении. Замдиректора Клопова надо извещать не только о смерти Андрея, но и спросить, где компьютеры Андрея с кучей информации.

— Клопов третий день как в плановом отпуске, — испуганно прошептал Сорин. — Откуда вы знаете о приказе замдиректора изъять компьютеры у Лосева, раз даже я об этом не знаю…

— Да, откуда? Это нонсенс… Мы… — Серин кивнул на завотделом. — Послали тебя, Алексей, к Лосеву вернуть эти чертовы рабочие станции, которые через нашу голову были отданы Лосеву…

— Чтобы подставить — так?.. — спросил Ветров срывающимся голосом.

— Причём здесь подставить, — возразил Сорин. — Разбираться надо.

— Где же эти рабочие станции — в институте или где ещё, — выдохнул Ветров. — Мне один доктор, лечивший Андрея, сказал, что его уже по телефону обвинили в хищении материальных ценностей.

— Так, так-с, — Серин хищно вперил свой взгляд в Алексея. — А откуда утечка информации о приказе замдиректора изъять рабочие станции из дома Лосева, только не виляй, говори прямо.

— А я и не виляю и говорю прямо — от хозяина квартиры, Игоря Ивановича, где Андрей снимал комнату…

— Вот как, — Серин поморщился. — И он подтвердит всё, что ты сказал?

— Конечно, хоть сейчас… — Ветров полез в сумку за записной книжкой с телефоном отставника-полковника.

Сорин с непроницаемым лицом сказал как-то неприязненно:

— Оставьте телефон хозяина квартиры, Алексей, Станиславу Серафимовичу, он позвонит. Мы во всём должны разобраться, чтобы не наломать паче чаяния дров… Но надо же заняться похоронами Андрея. Нет лучшей кандидатуры для этого, чем вы. Есть мнение делегировать от института вас, Алексей. В помощь родственникам в организации, устройстве, так сказать похорон… Он же, если не ошибаюсь, не москвич…

— Из Ростова, что на Дону, ростовский университет заканчивал, с нами по контракту работал стажером-исследователем. — мрачно, подбирая слова, пробасил Серин. — Я его, провинциала, поначалу трудоустраивал… Потом он попал в орбиту замдиректора, чем-то приглянулся…

— Итак, мы оформим вам внеочередной двухнедельный отпуск, — забарабанил по столу костяшками пальцев Сорин. — Хотите хоть месячный отпуск… Только вам надо будет принять участие в похоронах, доставке тела на родину покойного, и так далее… Институт выделит соответствующие средства на похороны, и так далее…

— Но ведь отчет, сдача темы… Андрей ведь днем и ночью работал, чтобы сдать систему заказчику с новыми алгоритмами… — Ветров встал со своего стула и зажестикулировал руками. — Мы всё сделали, чтобы успеть…

— Тему заказчику уже сдали, — сухо сказал Серин. — Всё нормально… Премиальные тебе и Лосеву уже выписаны.

— Как сдали тему, — ахнул Ветров, — Андрей же практически заново переписал систему, заложив в нее новые поисковые алгоритмы…

— Сдали рабочий вариант системы, — невозмутимо парировал Серин, хмуро переглянувшись с Сориным. — Заказчик принял тему, вопрос закрыт.

— А как же новый вариант системы?

Сорин удивленно покачал головой:

— В первый раз об этом слышу. Надо уточнить в компьютерном центре. Меня об этом не информировали. Впрочем, информация могла задержаться. С подачи нашего замдиректора по науке. Но он в отпуске — не теребить же его этим вопросом в далеком санатории.

Ветров судорожно сжал папку с комментариями к алгоритмам Андрея: выходит и папка эта никому не нужна. Но он должен был сказать о существовании этой папки, просто обязан это сделать, раз она оказалась у него.

— Вот папка Андрея с его комментариями к алгоритмам, другие материалы, имеющие отношение к поисковой системе, программе генерации решений… Я взял ее, когда пришел за рабочими станциями, выполняя ваше распоряжение — помните…Что с ней делать?..

— Оставьте ее пока у себя, — мягким вкрадчивым голосом сказал Сорин. — После похорон разберемся. А сейчас мы со Стасом идем в дирекцию решать, как быть с похоронами. Наверное, туда уж звонили о смерти Лосева. А вы, Алексей, непременно дождитесь нас, мы проинструктируем вас, как и что и как с похоронами. Считайте, что приказ о вашем отпуске будет подписан в самое ближайшее время…

— Понял, — помутилось в глазах Ветрова, прижимающего к груди заветную папку с никому не нужными материалами покойного Андрея. — Только выясните, пожалуйста, в дирекции, где рабочие станции?… Мощные компьютеры Андрея… Он специально разрабатывал и обкатывал новую модифицированную поисковую систему в параллельном многопроцессорном режиме… Можно запараллелить не только три-четыре компьютера, но, в принципе, десятки, сотни, тысячи — вот его идея и прорывная программная реализация новых систем… И всё же как-то неспокойно на сердце после пропажи компьютеров из квартиры…

В лаборатории, молодые сотрудники-программисты, услышав от Ветрова самые последние новости насчет его отпуска и делегирования на похороны в Ростов, по-прежнему сокрушались по поводу кончины несчастного Лосева. Кто-то из ребят предложил сбегать в магазин за вином и водкой, нехитрой закуской. Ветров категорически завертел головой: рано, не положено так. Он ждал, что скажут Сорин с Сериным после визита в дирекцию. Несколько раз подряд названивал в квартиру Игоря Ивановича, но там трубку не брали.

«Если не дозвонюсь, придется топать по новой к отставному полковнику, — решил в сердцах Ветров, — и прямо оттуда звонить матери, родичам Андрея в Ростов. — Припомнил разговоры с Андреем о ростовском детстве, юности — Он же безотцовщина, мать выходила замуж не однажды. Отец — сам по себе. С матерью и отцом его я знаком, сам же Андрей и познакомил нас. Мне надо отыскать московского отца, ростовскую маму без меня отыщут».

От ребят из лабораторного Ветров с удивлением узнал, как сдавали тему: сдали тихо и на загляденье гладко старую сырую систему, якобы представитель заказчика в единственном лице даже не возникал по случаю невыполнения конкретных пунктов технического задания. Поговаривали, что ушедший в отпуск замдиректора по науке по своим каналам продавил нужное отделу, всему институту решение. Всё обтяпали быстро и слаженно.

Ветров машинально спросил: «Один человек принял тему?», а его успокоили, мол, тот самый неразговорчивый, увез протокол, акт приемки. Возвратил с нужными недостающими подписями членов комиссии и своего руководства, всё заверено гербовой печатью. «Наверное, всю эту ускоренную приемку темы обеспечил «Сан Саныч», о котором мне рассказал Андрей» — подумал Ветров, придется кое-что уточнить насчет пропажи отосланной из квартиры Андрея модифицированной системы».

Ветров не поленился и сбегал в компьютерный центр — узнать, что такое приключилось на сервере, сохранена ли посланная в институт информация Андрея о новой системе с его последними алгоритмами. Получил странное объяснение: да, получили всё единым пакетом файлов, но ни пакет, ни файлы открыть не смогли, что-то сломалось в шифровке и паролях, как назло. А потом был страшный системный сбой на сервере…

— Чего ты, Ветров, волнуешься, сдали же вашу систему заказчику, — успокаивал Ветрова старый его приятель системный инженер Олег.

— Систему-то сдали, да последний привет от Андрея с его новыми алгоритмами и системными решениями не приняли… Привет последний с кардинальной модернизацией системы…

— Будем извлекать покалеченную при сбое информацию, его последний привет — успокоил Ветрова Олег. — Но это дело не сегодняшнее и не завтрашнее, даже не послезавтрашнее.

— И на этом спасибо… Но не кажется тебе, Олег, что всё это странно… Не исчезают так просто с сервера целые системы — как тебе такой разворот?

Тот посерел лицом и по секрету честно признался, что всё это похоже на детектив, сбой сервера был организован по всем правилам выемки информации, что не могло быть сделано людьми со стороны, внешними силами без разрешения самого высокого руководства вычислительного центра и института. Возможно, изъятая система просто хранится у руководства или представителя заказчика — те сами определят, что с ней делать и когда ее запускать и испытывать.

— Ремонтировать нечего, как и извлекать, только об этом молчок, — Олег приложил палец к губам. — Это мое просвещенное мнение. Тебе-то зачем выступать, против ветра плеваться?

— А надо бы расплеваться… Спасибо за совет, ты мне его вовремя дал…

Олег дал понять, что Ветров вряд ли может на него рассчитывать, используя его доверительную информацию. И Ветров, прощаясь с Олегом до скорых похорон подумал: «Да, друзья познаются в беде. Прощай, Олег, не быть тебе отныне никогда уже моим другом-приятелем».

Придя назад в лабораторию, Ветров увидел там Сорина и Серина, окруженных сотрудниками отдела. В сухой остаток записывалось, что мать Андрея не возражает, чтобы сына похоронили не в Ростове, а в Москве, по настоянию его отца. «С Ростовом отбой, Ветров, похороны в Москве».

— А сейчас поезжайте на квартиру к Лосеву… Там уже его отец… Туда же вечером приедет его мать и родственники из Ростова… Если какие проблемы, звоните, не стесняйтесь нам… — Сорин глазами показал на Серина. — Мы с коллегами… — Он обвел взглядом сотрудников лаборатории. — Поможем, всё сделаем, как надо…

— Действуй, Алексей, — Серин снисходительно похлопал Ветрова по плечу, — будь в контакте, звони мне в институт, домой.

— Мне тоже, звоните, Алексей, домой, не стесняйтесь, — Сорин протянул Ветрову руку.

— Я вашего телефона домашнего не знаю…

Сорин вынул из нагрудного кармашка пиджака визитку и вписал туда авторучкой свой домашний телефон и адрес. С крепким рукопожатием добавил:

— Успехов и удачи!

«Какие могут быть успехи и удачи в таком безнадежном деле, как похороны, — зло подумал про себя Ветров, — хорошо еще не пожелал «ни пуха, ни пера». Послал бы его к черту вместе с Сериным, как холеного доктора Киру Борисовну и «черного доктора». Впрочем, «черного доктора» Семена Борисовича я не успел послать — а зря».

За проходной Ветрова поджидала Инна, инженер-системщик из компьютерного центра, одно время работавшая секретарем-помощником Клопова. У нее были заплаканные глаза. Сдерживая рыданья, она еле выговорила:

— Я всё знаю об Андрее. Совершенно случайно узнала от Олега… Вы, Алексей приходили к нему прояснить, что случилось с сервером… — И тут же без передыха. — Раз вы едите на квартиру Андрея, мно, я поеду с вами…