Зло именем твоим

Александр Афанасьев (2011)

Они несли на своих штыках свободу и искренне считали себя миротворцами. Простые американские парни в камуфляже и их командиры, и командиры их командиров, и даже самый главный, тот, что сидел в Белом доме, искренне недоумевали, почему несознательные жители тоталитарных стран так отчаянно сражаются со своими демократизаторами? Ведь бомбят их и поливают напалмом лишь для их же блага, ради того, чтобы они приобщились к благам западной цивилизации. Но афганцы и иранцы, турки и русские упрямо хотели жить по-своему и имели собственное мнение о том, что такое хорошо и что такое плохо. И отстаивали свой взгляд на мир с «калашниковыми» в руках и ПЗРК на плечах. И даже сил единственной на Земле сверхдержавы на все не хватало. Вот теперь полыхнуло в, казалось бы, давно замиренном Ираке...

Саргорд Арад Бешехти

Объект «Имам Али»

Район Тебриза

— Занять позиции по боевому расписанию! Готовить технику к выдвижению на стартовые позиции. Открыть заградительный огонь!

— Во имя Аллаха, у нас нет разрешения из Тегерана! — взмолился один из офицеров

Грохнул выстрел.

— Этот шакал продался жидам! Жиды напали на нас, они хотят отнять ядерный меч у правоверных, чтобы и дальше делать дела! Не я его покарал, сам Аллах его покарал моей рукой! Аллах акбар, Хаменеи рахбар!

— Аллах акбар, Хаменеи рахбар!!!^[24] — громыхнуло многоголосо.

— Аллах с нами! По машинам!

* * *

Дрогнули, пошли в сторону ворота, способные выдержать близкий ядерный взрыв, одновременно взревели двигатели нескольких шведских тягачей «Вольво», которые и должны были тянуть ракетные установки, находящиеся на длинных, многоосных прицепах, к стартовым столам. Разбегались, занимали позиции в машинах охранения бойцы из группы боевого охранения, наиболее преданные, наиболее фанатичные басиджи, избранные для того, чтобы охранять ядерный меч Исламской Республики Иран и при необходимости погибнуть, его охраняя. На поверхности стреляли, стреляли со всех сторон — частили зенитные установки, создавая огненную завесу, непроницаемую для вертолетов и низколетящих БПЛА, стреляли пулеметные гнезда, поливая окрестные холмы. Саргорду пришло в голову, что он все-таки хорошо отладил оборону — ведь им нужно только немного времени, пятнадцать-двадцать минут, чтобы произвести пуск, и больше ничего. Эти пятнадцать-двадцать минут ему выиграют зенитчики и пулеметчики, и пусть жиды и неверные попробуют пройти сквозь шквальный огонь…

Колонна тронулась — тяжело, так трогается тяжелый грузовой состав, — и саргорд вскочил на подножку одного из тягачей, держа в руках автомат. Он вообще не любил ездить в закрытом транспорте еще со времен Ирака, потому что в закрытом транспорте ты лишен свободы маневра, ты — как мишень в тире: по тебе стреляют, а ты не можешь.

Проползли мимо полуметровой толщины ворота, охраняемые басиджами, застучал один пулемет, ведущий огонь на прикрытие, потом еще и еще. Знакомая дорога, ведущая к стартовым площадкам, к тому, что мировому сообществу представлялось как первый в мире исламский космодром, на сей раз не была почему-то освещена, поэтому машины ехали медленнее, чем во время учений.

Машины включили фары, набирая скорость…

Примечания

24

Аллах велик, Хаменеи вождь. Хаменеи — высшее духовное лицо в Иране, аль-факих. Он и есть глава государства, человек, за которым останется последнее слово, — а не президент Ирана. Это клич басиджей.