Негативный Разум

Александр Андреев (2024)

В 2044-м году невролог из Нью-Йорка и нейрохирург из Волгограда ищут лекарство от деменции нейронного шока, неизвестной болезни, уничтожающей разумы людей за считанные месяцы. Они подозревают, что ответ на природу болезни находится где-то внутри пустых участков генома человека. Но они даже не догадываются, что скрыто внутри цепочки нуклеотидов, ранее считавшейся бессмысленной.

Истории Разума

Андрей проснулся от звука падающего телефона, который вибрировал на тумбочке до тех пор, пока не сбросил себя на пол в отчаянной попытке достучаться до хозяина.

— Вот же сучонок… — пробурчал Андрей и вскочил с кровати, хватая телефон и смотря на экран.

Звонило начальство. Не было еще и шести утра — ничего хорошего это предвещать не могло. Андрей устало обернулся на жену, которая открыла глаза и щурилась на него спросонья.

— Не, ну я херею с них… — сказал Андрей и принял звонок.

Он был инженером-электриком, и в новом мире, где люди больше не выходили на улицы, таких, как он, не хватало. Оборудование электростанций и подстанций стремительно старело, чинить его не было ни возможности, ни денег. Последние несколько месяцев его все чаще и чаще вызывали на такие экстренные поломки.

— Так я ж вот на прошлой неделе ездил… — пожаловался Андрей, но ожидания у него были заранее очень низкие. Одного из его коллег недавно забрали в ЦИКР с диагнозом деменции.

Андрей отправился в ванную, потом сделал быстрый завтрак, потом оделся в рабочий комбинезон и собрался уходить.

— Таблетки не забудь, — сказала его жена Ксюша, которая вышла провожать его, закутанная в теплый халат. В руках она держала стакан воды и две капсулы противоэпилептических лекарств.

— Ах да… — Андрей хлопнул себе по лбу и быстро выпил таблетки, осушив стакан до дна за секунду. — Спасибо, солнце мое.

Он поцеловал ее в лоб, улыбнулся и вышел в дождливую, промокшую и промерзшую осень. На улице был классический волгоградский ноябрь, когда дождь моросил беспрерывно, превращая все вокруг в грязь, а ночью все это замерзало в бесконечное смертоносное ледовое покрытие, на котором каждый неосторожный шаг грозил катастрофой и падением. Андрей знал все это как свои пять пальцев. Он вышел из подъезда, развернул ноги, как будто он серфер, идущий прямо навстречу волнам, и поскользил вниз по улице, по неровному, зубчатому ледяному покрову.

— Охренительно… — сказал сам себе Андрей.

Он добрался таким образом до машины, которую виртуозно открыл, одновременно сбив почти весь ледяной покров, и прыгнул на водительское сидение. Машина, один из более новых видов жигулей, понесла его по пустым, темным улицам Волгограда, большинство из которых Андрей очень хорошо знал. Более того, он знал каждую яму и пробоину в асфальте и аккуратно объезжал их, сберегая машину. Он доехал до пересечения улицы 7-й гвардейской дивизии и проспекта Ленина, свернул в первый переулок и запарковал машину во дворе. Здесь была подстанция, которая распределяла электричество в этом районе. Что-то там выбило или оборвало или просто промокло и потом промерзло. Сможет ли он это починить? Может быть, но успех был далеко не гарантирован…

Андрей осторожно нащупал ногами ледяную твердь и маленькими шажками направился к багажнику машины, где хранилось оборудование. Он внезапно почувствовал, что голова начала кружиться, а перед глазами замелькали мушки. Он остановился и облокотился на машину, зажмурив глаза и делая глубокие вдохи. В нос ударил острый запах крови — такое часто случалось перед его эпилептическими припадками. Странно, почему именно сейчас, последний был больше года назад…

Дальше Андрей не помнил, что случилось.

Он открыл глаза и увидел людей, одетых в военные куртки поверх радиационных костюмов. Он лежал на замерзшей земле рядом со своими жигулями — мышцы болели, голова продолжала кружиться, а перед глазами все плыло.

— Я это… Это… — попытался сказать Андрей людям, но язык не слушался. — Год назад последний был…

— Это второй шокнутый уже на седня, — сказал один из людей. — И это, бля, солнце еще не поднялось…

Андрей внезапно понял, почему они были здесь. Осознание ударило его по голове, словно молотом, он попытался встать, но ноги беспомощно заскользили по льду. Они думали, что он заражен деменцией нейронного шока.

— Моя жена… — выдавил Андрей.

— Что твоя жена? Как ее зовут? Где ты живешь?

Андрей уставился на человека, не в силах найти правильные слова — они ускользали от него каждый раз, как только он приближался к правильной формулировке.