Бескостный. Книга 1. Путь свободы

Александр Андреевич Войкин, 2023

Шейл – сирота из далекой деревни, случайно совершивший ошибку, оказывается в рабстве на арене. Здесь умирают даже сильные бойцы, и ему предстоят нечеловеческие испытания, чтобы доказать право на жизнь.Тайк – сын кузнеца, пострадавший от соплеменника. Долгие месяцы он потратил на восстановление, чтобы вновь научиться ходить. А потом пришли эльфы и сожгли всю деревню дотла, взяв всех женщин и детей в плен.Ари – юная охотница, ищет ответы на вопросы, встречая на своем пути беглого гладиатора. Она решает помочь ему спасти пленников.Связь между этими тремя куда прочнее, чем кажется. И вся грязь этого мира ляжет им под ноги на пути.Пути к свободе.

Глава 4. Беглец

Из груди вырывались хрипы, ноги грозились подогнуться, но он всё равно бежал, не останавливаясь. Где-то далеко позади осталась погоня — жалкие огрызки от дюжины егерей, посланных по его следу. С остальными он расправился при помощи ловушек и звериной хитрости, напав на стоянку в лесу. Выжили только трое, и он бы убил их тоже, но силы были на исходе.

Нужно переждать.

Из поместья и города Шейл выбрался на удивление легко. Стражи не смогли остановить бывшего гладиатора, и он покинул дом-клетку, оставив за спиной груду тел и кровавые ручьи. Когда зрители и гости поняли, что происходит, началась паника, которой он воспользовался — поднялся в хозяйские покои, сменил одежду и, запахнувшись в плащ, спрятал клинок на поясе. В таком наряде для него не составило труда улизнуть из дома, а затем, петляя переулками и выбирая места потемнее, дойти до городских ворот. Тревожные вести только-только донесли до местных стражей, и они не успели перекрыть выход. Его не хотели пропускать, и пришлось убить бравых вояк, а затем, отобрав коня у одного из простолюдинов, спешивших прочь, Шейл припустил по дороге. За спиной слышались крики, свист патруля и даже взрезали воздух стрелы, пущенные в беглеца.

Он знал, что убийство знатного господина ему не простят, отправят погоню, поэтому, проехав с пару миль, спешился и, хлопнув коня по крупу, заставил скакать дальше. Сам же отправился в лес.

Шейл понимал, что его в любом случае выследят, но погоне понадобится время, которое он потратит с умом.

Так и получилось. Он отдохнул, приготовил ловушки и, забравшись на большое могучее дерево, стал ждать.

Результатом его охоты стали девять егерей и три подранка, из которых, кажется, один был вполне цел, отделавшись царапиной.

Сам же Шейл, помимо заживающих ран после схватки с Торсо, заимел колотую на бедре. Именно она теперь мешала передвигаться быстро и бесшумно. Тем не менее, он оторвался от погони и, миновав широкое поле, углубился в ещё более густой лес. Аккуратно, стараясь не ломать ветки деревьев, юноша пробрался в чащу, где, отыскав укромное место в корнях старого дерева, лег, запахнувшись в плащ — и уснул.

С момента убийства Фирона он не позволял себе расслабиться ни на миг, все его инстинкты были наготове, обеспечивая выживание. Вот и сейчас, спустя несколько часов, Шейл очнулся от едва слышного шороха. Лежал, открыв глаза и прислушиваясь. Лес молчал, только где-то вдалеке ворчала ночная птица, да ветер шелестел кронами деревьев.

Но чутьё твердило гладиатору о том, что здесь опасно.

Торсо постоянно повторял ему — доверяй инстинктам. Будь зверем, стань хищником на охоте, и тогда никто не сможет тебя одолеть. В городе юноша не мог в полной мере это прочувствовать, но теперь, наконец, осознал. Природа заставляет человека действовать иначе.

— Он не мог далеко уйти! — раздался совсем рядом, буквально в паре шагов, голос одного из загонщиков. Воин с перевязанной левой рукой прошёл мимо укрытия гладиатора, напряженно глядя по сторонам и не заметив юношу, лежавшего в корнях дерева.

— Следов не видать, — ответил ему ещё один охотник. Его голос доносился чуть поодаль, шагах в двадцати. Третьего не было ни видно, ни слышно.

Шейл бесшумно вылез из укрытия, пригибаясь к земле и держа нож наготове, отправился за первым охотником. Тот абсолютно не ощущал угрозы сзади, ища врага перед собой. И вонзившийся в шею клинок стал для него неожиданностью. Забулькав, воин рухнул было на землю, но Шейл придержал тело, аккуратно уложив возле кустарника. И, перекатившись за дерево, замер.

— Эй, чего там? — крикнул второй. Раздались приближающиеся шаги, сдавленное ругательство. — Проклятье! Енер, этот ублюдок прикончил Лудека!

— Поделом ему, — голос третьего егеря послышался буквально в паре шагов. Он вынырнул из-за дерева, внимательно осматриваясь и даже чуть поводя носом. — Будь осторожен! Убийца рядом.

Второй егерь присел возле трупа, поморщился. Третий на миг отвернулся, и Шейл счёл это удобным, чтобы швырнуть нож ему в затылок. Догадливый егерь-нюхач рухнул замертво, напугав пару птиц и единственного оставшегося в живых охотника. Тот вскочил, принялся озираться. На лице замер откровенный ужас.

— Где ты? Выходи, ублюдок! Давай сразимся открыто, как мужчины!

— Уверен, что справишься? — с тихим смешком Шейл возник перед егерем. Тот испуганно отшатнулся, выставил перед собой меч. Рука его мелко подрагивала, отчего клинок гулял туда-сюда.

— Брось оружие, — посоветовал ему юноша. Егерь раздумывал недолго. Меч полетел на землю, а сам охотник упал на колени, подняв руки в жесте мольбы.

— Прошу, не убивай! Я сделаю всё, что угодно.

— Скажи, сколько еще ваших отправили в погоню? — уточнил Шейл, подняв меч и прицепив к поясу. Клинок егеря был куда лучше, чем у него. Таким драться гораздо сподручнее.

— Еще дюжина должна выехать из форта на рассвете, — забормотал охотник. — Они пойдут по меткам, которые мы оставили на пути.

— Где последняя метка?

— Тут неподалеку, за низиной, у старой березы. Царапина в виде креста, — егерь поднял на него несмелый взгляд. — Пощади! Клянусь, я тотчас отправлюсь домой, и больше ты меня никогда не увидишь.

— Я не верю людям, — тихо бросил Шейл и вонзил меч в грудь егеря. Затем, обшарив тела и собрав монеты в кошель за пазухой, отправился дальше по лесу, оставляя метки. Пройдя примерно пару миль, юноша забрал влево и вышел к берегу шустрой реки. Здесь он придавил камнем окровавленную тряпицу, после чего, довольный собой, перебрался на тот берег и, стараясь не оставлять глубоких следов, побежал в обратную сторону.

Теперь ему предстояло одолеть весь путь до города. Как бы ни пытался Шейл убедить покойного Торсо в нежелании больше мстить, мысли о жестокой смерти Гизы не оставляли его. Он всей душой жаждал найти и прикончить человека, посмевшего убить его любимую. Сейчас это было даже важнее мести деревенским жителям.

Поэтому Шейл без устали передвигался целыми днями, прячась по ночам в лесах. Раны почти зажили, правда, кисть правой руки всё ещё ныла и каждое движение отдавалось глухой болью. Но это были мелочи.

Через несколько дней, в сумерках, он приблизился к городским стенам. Судя по немногочисленным стражникам, в городе были уверены, что он в бегах, и оставили обычную охрану. Тем лучше для него.

Шейл знал по рассказам других гладиаторов, что с западной стороны стена охраняется хуже, чем с остальных направлений, поскольку здесь пустырь и обрыв, ведущий к реке — никто в здравом уме не станет нападать на город с такой позиции. Но вот одному ловкому юноше как раз под силу забраться в этом месте.

Цепляясь за неровности в кладке, Шейл карабкался выше и выше, пока не достиг края стены. Прислушался, подтянулся и плавным движением оказался по ту сторону, где тотчас перекатился за деревянный ящик и затаил дыхание. Через пару ударов сердца мимо прошёл отчаянно зевающий стражник. Вероятно, даже встань Шейл перед ним в полный рост, вояка бы его попросту не заметил, зажмурившись и распахнув рот во всю ширь.

Дождавшись, пока стражник пройдёт, Шейл тихонько направился к лестнице, ведущей вниз. Там, выждав момент, он перебежал через улицу и юркнул в просвет между домами. Прикинув направление, пошёл в сторону бедного района города, туда, где находился бордель.

Ему требовалась информация.

Публичный дом располагался в квартале красных фонарей — улице, полной увеселительных заведений. Сама улица была в относительно бедной черте города, скорее, пограничной — сюда часто захаживали и некоторые обеспеченные торговцы, и владельцы магазинов, даже некоторые чиновники — естественно, инкогнито. Человек, рассказавший об этом Шейлу, был когда-то секретарем главного счетовода. Однажды он проворовался и был пойман, но не пожелал делиться, и начальник бросил его на арену. Там бывший секретарь и поведал свои тайны юноше, после чего погиб от удара копьем одного из степняков.

Теперь полученные знания оказались кстати.

Шейл держался теней, накинув на голову капюшон плаща. Стражи в этом районе немного, к тому же, у местных заведений есть своя охрана, да и владельцы не любят, когда хранители порядка вмешиваются в их дела, но все равно стоит быть начеку. Он приблизился к двухэтажному дому с красным фонарем у входа. На крыльце стоял широкоплечий смуглый мужчина в плотном костюме, под которым угадывался жилет с металлическими пластинами. Торсо как-то рассказывал ему о подобной защите, да и на арене среди противников встречались бойцы с похожим снаряжением. Стоил такой наряд недешево.

Охранник бросил на юношу пристальный взгляд, едва слышно хмыкнул и посторонился, пропуская. Шейл незаметно положил в ладонь мужчины монету, которая тотчас исчезла в кармане штанов.

Первый этаж борделя представлял собой полутемный зал с различными столиками. За многими сидели посетители, что-то пили, негромко обсуждая дела. Справа от входа, за небольшой стойкой, скучала, подперев голову ладонью, женщина лет тридцати с небольшим. Симпатичная, с длинными черными волнистыми волосами, выразительными зелеными глазами и подведенными губками, женщина обращала на себя внимание. Этому также способствовал глубокий вырез её черного платья.

— Господин желает развлечься? — приветливо уточнила она. Шейл приблизился, чуть наклонился к ней.

— Мне нужна информация, Леда.

Она узнала его, охнула, быстро огляделась по сторонам.

— Зачем ты сюда пришёл, Шейл? Тебя ведь ищут!

— Найти убийцу Гизы.

— Идиот, — сердито прошептала женщина, схватила юношу за руку и затащила в смежную комнату за занавеской. Здесь было тесновато, но вполне достаточно места, чтобы сесть и отдохнуть. К тому же, в дальнем углу виднелась небольшая кровать. Шейл присел, сбросил капюшон и дорожную сумку с припасами.

— Назови мне имя, Леда, — попросил он. Куртизанка засуетилась, выглянула из комнатушки, затем вернулась обратно, села рядом с юношей. Серьезный взгляд зеленых глаз оказался напротив.

— Шейл, этот человек опасен. Он живет в большом доме со множеством охранников. Тебя убьют.

— Я справлюсь, — он упрямо качнул головой. Леда вздохнула, прижала ладони к его щекам.

— Порой ты кажешься мне настоящим дураком. Моя сестра любила тебя, как и ты её, но поверь, она бы не хотела, чтобы ты пожертвовал жизнью в попытках отомстить. Это ничего не изменит.

— Я не смогу спать, если не убью его, — хрипло произнес Шейл. — Это жжется внутри, требует дать крови. Я каждую ночь представляю себе, как она страдала перед смертью — и ненависть переполняет меня. Я не могу с этим жить.

Леда ткнулась своим лбом в его, затем, будто поддавшись порыву, поцеловала юношу. Сперва тихонько, затем все крепче и крепче, мягко толкнула Шейла на спину, вскочила сверху. Он решительно сжал ее ягодицы и коротким жестом сбросил женщину с себя, пронзив злым взглядом.

— Имя, Леда! Не пытайся меня остановить.

Она с минуту внимательно глядела на него, затем, выругавшись, потупилась.

— Это Родерик Лекрон, глава города, наследный эрл Лекрона. Убив его, ты станешь целью для всех егерей города и окрестностей. Тебя будут искать, гнать, как дикого зверя, Шейл. Ты не сможешь спастись.

— Им будет не до того, — хмыкнул юноша, поднявшись. — У тебя найдутся кое-какие припасы?

Леда в ответ только тихонько вздохнула. Она знала этого юношу уже два года, но всякий раз поражалась его упрямству и силе воли. Она видела его всяким: и полным жизни, когда он встречался с Гизой, и едва дышащим после смертельных ранений, и холодно-отстраненным, когда Гиза умерла. Любой другой человек на его месте давно опустил бы руки, но Шейл ни разу не пожелал сдаться. Его горящий взгляд завораживал женщину, возбуждал, заставляя позже трепетать ночами, желая, чтобы юноша овладел ей. Но он всегда смотрел только на Гизу.

Она тряхнула головой и подняла взгляд на Шейла.

— Что конкретно тебе нужно?

***

Луна скрылась за облаками. Подул холодный ночной ветер, растрепавший листья на деревьях, всколыхнувший мусор на земле и постучавший ставнями в окна. Улицы города были пусты, если не считать редких патрулей стражи, да бродячих псов.

И едва заметной тени, скользящей по крышам домов в сторону усадьбы городского главы. Тень передвигалась почти бесшумно, перепрыгивая с крыши на крышу, иногда замирая, дожидаясь, пока очередной патруль минует улицу. Затем вскакивала снова, мчалась, едва ли не пригибаясь к черепице.

Шейл чувствовал невероятный подъем сил. Травы, которые дала ему Леда, он смешал в миске, залил кипятком — получился бодрящий напиток. Выпил залпом, едва не выблевав всё обратно, уж слишком горькое вышло зелье. Но сумел удержаться, и спустя полчаса ощутил, как быстрее застучало сердце, отступила усталость, и даже раненая нога перестала ныть.

Он был готов свершить месть.

В маленькую сумку, почти кошель, на поясе Шейл положил пару самодельных бомб. Разумеется, шуметь он не хотел, но в крайнем случае, если стража окажется чересчур бдительной, снаряды помогут ему скрыться. Подобные вещи научила его делать старая травница, еще в деревне. Он понятия не имел, откуда у неё такие познания, но добросердечная женщина вложила в голову тогдашнего мальчишки много полезного. Теперь он мог воспользоваться старыми сведениями.

Чем ближе была усадьба главы города, тем больше патрулей Шейл видел внизу, на улицах. Стражники шагали по двое, изредка по трое, подсвечивая фонарями дорогу. Идти по земле было бы самоубийством, но ему придется спуститься — между крайними домами и усадьбой пространство в сотню шагов, не меньше. Представители рода Лекрон ещё много столетий назад выстроили свое гнездо на возвышенности, чтобы оттуда наблюдать за раскинувшимся внизу городом.

Шейл замер на крыше, оценивая обстановку. Под ним — широкая улица, чуть ли не главная в городе, по обеим её сторонам раскинулись лавки, магазины, ателье и прочие заведения для толстосумов. Впереди — тенистый сад, где обожают гулять богачи и состоятельные гости города. В саду видны отблески фонарей и силуэты стражников. Но там также множество кустов и деревьев, где без проблем можно укрыться. Единственное препятствие — открытая местность между домами и садом, поперечная улица, опоясывающая район. По ней все время сновали патрули, и окно между ними было слишком уж маленьким.

Шейл тихонько выругался, затем спрыгнул вниз, в полете зацепился пальцами за карниз третьего этажа, оттолкнулся, упал на землю, перекатом погасил инерцию и притаился за двумя бочками возле винного магазина. Спустя пару минут рядом прошли двое стражей, громко обсуждая прелести новенькой куртизанки в борделе и отвешивая сальные шуточки. Шейл дождался, пока стражи окажутся в десятке шагов от него, выскользнул из укрытия и за их спинами промчался через улицу к саду. Прыгнув, он оказался в кустах, откуда просматривалась дорожка, ведущая к усадьбе. По ней также шел патруль, но всего один. Ещё один мелькал где-то в стороне.

Стражники впереди вдруг остановились у фонтана, один достал из-за пазухи какой-то сверток, другой поднял фонарь повыше, чтобы разглядеть.

— Глянь, свежий, говорят, урожай этого года, — проговорил тот, что со свертком. — Попробуешь?

— Сколько за пробу? — уточнил второй.

— Не возьму, — отмахнулся первый. — Так бери. Понравится, купишь всё. Нет, так посоветуешь кому.

Стражник с фонарем хмыкнул, зачерпнул пальцем щепоть темного порошка, сунул в рот, поводил по деснам, причмокнул, прикрыл глаза.

— Хороший товар, — негромко сказал он, глянув на товарища. — Беру весь.

— Идём тогда в сторожку, там и рассчитаемся, — предложил первый. Убрав сверток в карман, он повел напарника по тропинке мимо Шейла. Юноша выскользнул из кустов и, пока не явился другой патруль, припустил к стене, окружающей усадьбу. Добежав, подпрыгнул, зацепился пальцами за мелкие выемки, рывком подтянулся, ухватился за край — и перебросил тело на ту сторону. Благо, там оказалось пусто, лишь пара клумб да открытая беседка, в которой он и спрятался, наблюдая и выжидая.

Двор усадьбы выглядел огромным, полным зелени и плодовых деревьев, словно бы династии Лекронов не хватало сада за забором. Стражи здесь было куда меньше, чем снаружи, всего пятеро человек: один караулил у ворот, другой скучал в сторожке, подкидывая в руке нож, третий шагал у дома, остальные двое расположились под яблоней, распивая нечто ароматное.

Похоже, с дисциплиной у охраны усадьбы были некоторые проблемы. Тем лучше для него.

Шейл вооружился двумя ножами, выскользнул из беседки и, почти не целясь, швырнул оба клинка. Весело пьянствующие стражники рухнули с подарками в глотках, заливая траву кровью. Шейл приблизился, забрал ножи, предварительно вытерев об одежду мертвецов, а затем вдоль забора побежал к дому. Стражник, охраняющий вход в здание, глядел в этот момент в другую сторону, поэтому юноша ухитрился приблизиться к усадьбе незамеченным.

Дом Лекронов был трехэтажным и, насколько мог прикинуть Шейл, кабинет хозяина рода находился на последнем этаже. Только в одном из окон горел свет. Быстро оглядевшись, юноша полез наверх по стене дома.

Буквально пара минут отделяла его от мести.

Добравшись до балкона, ведущего в кабинет, он перемахнул через перила, метнулся к двери, чуть приоткрыл её и замер, прислушиваясь. Тишина. Слышен только мерный звук, похожий на удар капель воды о лужу. Шейл пробрался в комнату, сжимая в руке нож — и застыл, как вкопанный.

Хозяин дома лежал, уткнувшись лицом в стол, и под его головой уже расползлась крупная лужа крови, струйка которой добралась до края столешницы и капала на пол. Именно этот звук слышал Шейл.

Больше в помещении никого не было, но из смежной комнаты доносились едва различимые звуки, будто кто-то там что-то искал. Это значит, что убийца всё ещё здесь.

Шейл стиснул зубы и, стараясь не делать резких движений, направился на звук. Кто бы там ни был, нужно разобраться с этим человеком.

Никто не смеет воровать его месть.