Совершенное безумие!

Александра Кравченко (2024)

Маша Меркулова — совладелица ивент-агентства, в которое порой обращаются весьма эксцентричные клиенты. После развода она решает больше не связывать себя серьезными отношениями и наслаждается интересной работой и свободной жизнью, полной горячих свиданий без обязательств. Ситуация выходит из-под контроля, когда она знакомится с тремя потрясающими мужчинами. Вместе с ними в жизнь Маши врывается ураган чувств и удовольствий, ставящий под сомнение все ее убеждения о любви и свободе. Юмор и страсть, легкий слог и трудный выбор, неожиданные повороты сюжета. Переосмыслит ли Маша свои приоритеты и откроет ли сердце для настоящей любви?

Глава 3

Я проспала. Выключила будильник и даже не удосужилась переставить его на более позднее время. И если первую половину ночи я ворочалась в постели и никак не могла заснуть, думая о Бариновой, ее душевных страданиях по прекрасному принцу из редакции и своих сильных впечатлениях от знакомства с ним. То всю вторую половину времени, отведенного на отдых, мне снились столь сладкие и волшебные сны с Бородиным, что я вообще не хотела просыпаться.

Когда я все-таки продрала заспанные глаза, часы показывали десять утра. Я опустила голову на подушку и сделала глубокий вдох. Утро началось черт знает как. Насколько прекрасными были сновидения, настолько неприятным показалось позднее пробуждение. Я должна была быть в офисе еще час назад. Безусловно, прелесть собственного бизнеса и есть в том, чтобы иногда опаздывать и не писать за это объяснительную разъяренному начальнику. Но сегодня эта мысль меня не сильно успокоила. Сделав несколько неудачных попыток дозвониться Марине, я набрала номер Жени. Она была зла.

— Семенова до сих пор не появилась в офисе, — услышала я нотки раздражения в ее голосе. — Видимо, свидание у нее вчера удалось. Она такая безответственная! А ты где пропадаешь? Я тебе уже час пытаюсь дозвониться!

Перед сном я часто выключала звук на телефоне, и подруга это отлично знала.

— Проспала, — честно призналась я. — Буду где-то через…

Ах да! Этой ночью я вспомнила, как Баринова жаловалась на корпоративные правила издательского дома, куда входит Chic Times, запрещающие романы между работниками. Юридической силы эти запреты не имели, но проблем в случае нарушения могли создать очень много. Учитывая положение, в котором оказалась Вика, я решила попробовать познакомиться с журналистом поближе: ведь на меня эти запреты не распространялись.

И вообще, вдруг сегодняшние жаркие сны были вещими? Хотелось бы проверить это на практике. Поэтому, чтобы привлечь внимание Алексея, мне необходимо потратить на свой внешний вид чуть больше времени, чем обычно.

— Часа полтора, — закончила я предложение и сладко зевнула.

— Ты шутишь? — гневно уточнила Женька. — У меня не получается зайти в эту дурацкую программу с электронными досками! Она выдает какую-то странную ошибку. Сироткина в офис уже три раза позвонила! Ты с ней согласовала торт, а сегодня она передумала! Катастрофа, а не женщина! И Капустины требуют смету, а я даже не знаю, что именно ты им наобещала!

Я вздохнула и выбралась из постели. Свежие простыни пахли лавандой, подушки призывно звали назад в свои уютные объятия.

— Тебя вчера вообще весь день не было, Жень. А я опоздаю всего на несколько часов. Разрули, пожалуйста, как-нибудь. Сымпровизируй, в конце концов.

— У меня муж вчера болел, ты можешь это понять? — в ее голосе слышалось неподдельное отчаяние. — Я не проспала, как некоторые! И вообще, если хочешь знать, то я почти не сомкнула глаз ни вчера ночью, ни сегодня!

— Нет, я не хочу знать, — жестко ответила я. — Тебя не было несколько дней, и я все тянула на себе. А сегодня я приду в офис позже. Так уж получилось. Извини.

Швырнув трубкой в подушку, я отправилась в душ. Во мне взыграли гнев и упрямство, и я твердо решила никуда не спешить. Я долго и тщательно сушила волосы, а потом также неторопливо выпрямляла длинные пряди. Затем воспользовалась всеми многоступенчатыми уходовыми средствами, не пропустив при этом ни одну, даже самую бесполезную баночку.

Надев счастливый комплект кружевного белья, я покрутилась перед зеркалом и осталась весьма довольна своим отражением. Разговор с Женей оставил неприятное эмоциональное послевкусие, но сейчас мои мысли были заняты размышлениями совсем не об этом. Вчера в редакции я оказалась в совершенно непривычной для меня ситуации. И, продолжая свои сборы на работу, я анализировала этот досадный эпизод.

«Интересно, как давно я не ходила на свидания? Может, навыки флирта и кокетства безнадежно пропадают, если ими не пользоваться больше месяца? Кажется, примерно столько времени прошло с последней романтической встречи», — призадумалась я, листая сообщения, чтобы освежить в памяти даты.

После весьма неудачного брака и последующего за ним вполне удачного расставания с депутатом во мне произошли кардинальные изменения. Эдик показал мне соблазнительный мир чувственных удовольствий, с которым до него, как оказалось, я была знакома лишь поверхностно. За два месяца наших отношений я узнала о себе и своем теле столько нового, буквально получила высшее образование в этой области. Приобретенные навыки настоятельно требовали постоянного практического применения. Поэтому после разрыва с Коржинским я пустилась во все тяжкие.

Последним в веренице моих кавалеров был адвокат, найденный в известном приложении для знакомств. Наше первое свидание прошло вполне успешно: мы поужинали в приличном месте, после немного прогулялись и отправились ко мне. Гость уехал сам в три часа ночи, и поскольку все прошло неплохо, когда он предложил снова увидеться, я решила согласиться еще на одну встречу. Но уже во второй раз юрист произвел странное впечатление. И тут бы мне вспомнить про собственное правило не встречаться с кем-то больше, чем на одну ночь… Про третье рандеву даже думать не хочется: оно оказалось настолько неудачным, что надолго отбило у меня желание заглядывать во все существующие дейтинг-сервисы. Потом навалилось много работы — и вуаля! Я покраснела от одного лишь мужского взгляда. Это совсем никуда не годится!

Детально изучив содержимое гардеробной, я остановила выбор на счастливых кожаных леггинсах оттенка темного шоколада, которые купила год назад. Я уже много раз убеждалась в их эффективности: они странным образом удлиняли ноги, а моя пятая точка казалась в них идеальной. Хоть прямо сейчас на обложку журнала. Кремовая полупрозрачная блуза из воздушного тюля в бархатный горох идеально подчеркнула грудь, а длинное кашемировое пальто добавило образу необходимой элегантности. Бежевые ботильоны на шпильках, уже год не выходившие в свет, наконец-то получили возможность прогуляться. На мейкап я потратила еще полчаса: безупречный нюдовый макияж подчеркнул золотисто-карие глаза и ямочки на щеках. Последним штрихом к образу стал выбор парфюма.

Я долго перебирала флаконы, пока не нашла подходящий под настроение аромат. Изысканное сочетание спелой малины, миндальной пудры и нежнейшей благородной замши. Красиво, женственно, элегантно. Несколько пшиков на волосы и шею. Еще один, контрольный, в зону декольте. Чтоб наверняка.

Я осталась довольна проделанной работой. Конечно, я хороша и без всей этой мишуры, но навряд ли сердцееда Алексея можно удивить очарованием естественной красоты. А удивить его еще как хотелось!

Хоть утро и не задалось, день обещал быть удачным: дорога до работы была почти свободной, светофоры жизнерадостно подмигивали зеленым светом, да и собственное отражение в зеркале радовало. Единственное, что немного омрачало столь бодрое настроение — утренний разговор с Женькой. Последние несколько недель моя подруга вела себя несколько странно. Я чувствовала, что между нами нарисовалась невидимая пропасть и появилось недопонимание. Вести совместный «праздничный» бизнес в таком настроении было тяжело.

Заезжая на подземную парковку торгового центра, я подмигнула экс-любовнику, фото которого еще вчера чуть не вышибло меня из седла. Сегодня я посмотрела на билборд с юмором и позитивом. Даже промурлыкала себе под нос любимого Маяковского:

Страсти крут обрыв —

будьте добры,

отойдите.

Отойдите,

будьте добры. ³

Я рассуждала так: если мне повезло очаровать такого влиятельного персонажа, как Эдик, то уж с журналистом из местного глянца я наверняка справлюсь. Я взглянула на экран телефона и почти присвистнула. Давненько я так не опаздывала! Что ж, сначала работа, а потом уже все остальное.

В офисе была только Женя. На мое приветствие она демонстративно промолчала, сделав обиженное лицо и уткнувшись носом в огромный бумажный планер. Я тоже не стала распинаться и, закинув пальто на вешалку, села за ноутбук. Гнетущая тишина раздражала неимоверно, как будто у нас в агентстве организовывали не праздники, а похороны. Очень не хватало кого-то третьего, кто мог бы слегка разрядить обстановку и пошутить. Но Семенова так и не появилась.

— Так и будешь молчать? — не выдержала я.

— Ты можешь показать мне смету Капустиных? Они звонили уже два раза сегодня, — вопросом на вопрос отозвалась Женя.

Я вздохнула, понимая, что нормального разговора сейчас не получится, и отправила на печать подготовленные документы. Пока принтер выдавал одну за другой странички с договором и расчетом стоимости услуг, я поинтересовалась:

— А что с тортом для Сироткина? Почему его жена передумала? Что в итоге решили?

— Выяснилось, что ее муж резко разлюбил медовики, хотя раньше ел только их. В общем, остановились на муссовом варианте «Три шоколада». Я позвонила Толе в кондитерскую, и он переписал заказ. Ругался, конечно. Ну, это как обычно. Не припомню его в хорошем расположении духа. Завтра все должно быть готово. Надо только с доставкой решить. Сами привезем или курьером отправим?

Я открыла ежедневник. До юбилея маленьких близнецов Капустиных оставалась неделя. Это был второй по важности и стоимости праздник на ближайшие дни. Ни одной промашки быть не должно. Ох, столько всего еще надо проверить и согласовать: кейтеринг, аниматоры, аквагрим, детская квест-комната, песочное и бумажное шоу, подарки гостям в одинаковых сумочках. Остальные ближайшие проекты были меньше по масштабу и не требовали тотального контроля.

— Завтра я смогу съездить за тортом и отвезти его в «Петергоф» на банкет. Сэкономим на курьере.

Я откинулась на спинку стула, размяла руки и с ужасом увидела, что сколупнула свой идеальный нюдовый маникюр на указательном пальце правой руки. Все утро приводила себя в порядок, чтобы в итоге упустить из вида такую деталь! Мужчины вроде Леши, жизнь которых перенасыщена женским вниманием, наверняка подобные вещи замечают. Я вспомнила, что в «Фэмили Плаза» есть небольшой маникюрный кабинет, который хоть и не всегда работал, но, возможно, сегодня мог меня спасти.

— Схожу куплю себе салатик на обед, — легкомысленно соврала я. — Тебе что-нибудь нужно?

— Нужно, — недовольно ответила коллега. — Я отправила сейчас Капустину фотографию сметы, и он очень ждет нашего звонка. Ему не понравилась цена песочного шоу, а также привела в ужас стоимость подарков для гостей. Может, ты попозже поешь?

— А сама почему ему не позвонишь? Не будем же мы вдвоем по громкой связи с ним общаться, — иронично заметила я, поднимаясь с насиженного места и поправляя свои кожаные леггинсы.

Женя всегда старалась избегать прямых конфронтаций, поэтому роль громоотвода часто доставалась мне. Но сегодня я на нее злилась и не хотела помогать.

— У тебя лучше получается с трудными клиентами находить общий язык, — сдавленно произнесла она.

Комплимент? Вот как сильно моей подруге не хотелось связываться с Капустиным. Я усмехнулась.

— На днях ты была другого мнения, кажется. Я же упустила богатую клиентку, помнишь? Так что сегодня твоя очередь за двоих отдуваться. А я…

В дверь постучали, и через секунду в наше бюро вошел Леша. Дыхание перехватило сразу же. А я-то, глупая, думала, что смогу его охмурить, как какого-нибудь Коржинского. Только вот на Эдика мне было совсем плевать, поэтому флирт удавался с лихвой. Этот же персонаж меня дико смущал, поэтому отшучиваться не получалось. Я с ужасом вспомнила про облупленный ноготь и автоматически прикрыла большим пальцем указательный. Идиотка.

— Привет, — улыбнулся внезапный посетитель. — Я ищу…

Тут он увидел меня, замершую возле своего стола. Его улыбка стала шире.

Женя удивленно рассматривала красавчика. Казалось, что из ее приоткрытого рта сейчас закапает слюна. Подруга провела рукой по своим коротким каштановым волосам, и я вспомнила, как распустила локоны перед входом в редакцию вчера вечером. Мне почему-то стало дико стыдно.

— Привет, чем могу помочь? — сладким голосом спросила Парфенова.

Но Леша не обратил на Женю практически никакого внимания.

— Привет, Маша. Я тебя искал.

Глаза моей подруги превратились в два сканера. Она вдруг осознанно всмотрелась в мой сегодняшний наряд и оценила затраченные на внешний вид усилия. Она прекрасно поняла, ради кого я так старалась.

— Привет, Леша. Ну вот и нашел, — скомкано пожала я плечами. — Что-то случилось? Снова нужно выбрать из двух похожих фотографий самую удачную?

— Ха-ха, тяжела профессия журналиста, — рассмеялся Алексей и подмигнул мне. — Но нет, у меня перерыв. Хотел пригласить тебя на кофе.

Я по-настоящему растерялась. Щеки вспыхнули ярким румянцем. Ни от кого из присутствующих это, кажется, не укрылось. Вот ведь какая ирония! Когда объект вожделения сам приплыл в мои руки, от смелых завоевательных мыслей, роем кружившихся в голове со вчерашнего вечера, как будто не осталось и следа. Каждая черта его лица, каждое движение тела словно пришли из сегодняшнего сна. Неужели можно быть настолько привлекательным?

Поскольку ситуация немного вышла за границы комфортного состояния и стала неловкой, моя особенность сразу же дала о себе знать. Известными строками да еще и со знаменитой авторской интонацией, я неожиданно выпалила:

Слава вам, идущие обедать миллионы!

И уже успевшие наесться тысячи!

Выдумавшие каши, бифштексы, бульоны

и тысячи блюдищ всяческой пищи. ⁴

— Браво! — восторженно произнес Алексей и добавил: — Намек понял. Приглашаю тебя на полноценный обед и, конечно же, чашечку кофе.

Понимая, что лучше посмеяться над этой ситуацией, чем пытаться ее исправить, я лишь улыбнулась и не стала объяснять, почему вдруг продекламировала стихи. Женя неодобрительно цокнула языком и погрузилась в работу.

— Приглашение принято. Я как раз собиралась сходить пообедать, — дружелюбно и вместе с этим романтично-нейтрально ответила я, поглядывая в сторону Парфеновой.

Ее лицо непроизвольно вытянулось от удивления. Она еще не знала, что такой красавчик работает с нами на одном этаже, и, соответственно, сейчас терялась в догадках, как давно и насколько близко мы с ним знакомы.

Я взяла сумочку, накинула бежевое пальто и прохладно бросила в сторону стола Парфеновой:

— Буду где-то через час.

Алексей предусмотрительно открыл дверь и пропустил меня вперед. Впрочем, это не помешало ему столь же галантно попрощаться с Женей. Манеры красавца соответствовали его внешности: он был восхитителен внутри и снаружи.

— Здесь недалеко есть одно чудесное местечко с вкуснейшими роллами. Правда, придется немного прогуляться пешком, — он посмотрел на мои каблуки, словно прикидывая, как далеко я смогу на них уйти. — Ты, кстати, как к японской кухне относишься?

— Отлично. Она одна из моих любимых.

— Вот и прекрасно, — кокетливо подмигнул Алексей.

Мысленно смахнув витавший вокруг него флер очарования, я попыталась незаметно рассмотреть Бородина с близкого расстояния. Да, он действительно был чертовски хорош собой. При этом, если всматриваться и разглядывать его детально, то можно было увидеть в нем какие-то мелкие несовершенства. Это меня успокоило. Ничего идеального в мире не существует. Этот урок я усвоила уже давно.

Когда мы вышли из «Фэмили Плаза», мой кавалер взял меня за руку. Сначала я подумала, что это просто жест джентльмена, который поддерживает спутницу, чтобы она не поскользнулась на тонком и коварном весеннем льду, который местами еще встречался на тротуаре. Затем, когда опасность быть опрокинутой навзничь явно миновала, его ладонь спустилась ниже и сдружилась с моей. Тепло, с которым его пальцы согревали мою холодную руку, приятно разливалось по всему телу. Мысль о неидеальном ногте немного омрачала, но сейчас казалась неважной.

Увидев вывеску, стилизованную под японские иероглифы, и большие кадки с искусственными сакурами в десяти метрах от нас, я с тоской подумала, что сейчас наши руки придется разъединить. Впрочем, это случилось еще до того, как мы подошли к ресторану. Телефон завибрировал в кармане как раз с той стороны, где была рука журналиста.

Я с сожалением освободила согретую им ладонь и вынула из пальто смартфон. На экране высветилось сосредоточенное лицо бывшего мужа. Кажется, на всех снимках, включая наши свадебные фотографии, Дима выглядел вот таким: чересчур серьезным и строгим.

Мы вроде бы смогли расстаться друзьями и продолжали время от времени созваниваться. Иногда даже встречались на праздниках у наших общих друзей. Но чем дальше по времени от развода мы были, тем бессмысленнее мне казались наши попытки играть в такую дружбу. Если бы я знала, что разговор с ним так испортит мне настроение, даже не стала бы брать трубку.

— Да, Дим. Говори, — я ответила характерной интонацией человека, который очень спешит.

— Привет, Маш. У меня к тебе огромная просьба. Выручи, пожалуйста, — затараторила трубка. — Мы тут на неделю уезжаем в Калининград. Не могла бы ты присмотреть за Юкки? У мамы, оказывается, аллергия на собак. Она сказала, что не может взять ее к себе.

Бывший муж выжидающе замолчал.

Мое хорошее и даже немного романтичное настроение от прогулки с Лешей за ручку мгновенно улетучилось. Буквально испарилось. Я распробовала на вкус каждое слово из Диминой речи.

Мы. Сорока на хвосте, точнее, коллега бывшего супруга, с которой мы очень даже сдружились во время одного из новогодних корпоративов, мне уже давно принесла, что бывший начал встречаться с Ульяной из отдела маркетинга. Меня это не волновало.

Калининград. На неделю. Вот это было уже неприятнее. Кто бы знал, сколько раз я просила его об этой поездке! Я же буквально всю плешь ему проела. Мне так хотелось побывать на Куршской косе, пожить несколько дней в районе Амалиенау и поесть в ресторанчике с видом на Рыбную деревню. Каждый раз мой муж находил миллион причин, почему мы не можем туда поехать. Вместо такой самостоятельной поездки в итоге он останавливал свой выбор на более приземленном варианте — организованном туре в Турцию или Египет.

Калининград так и остался моей нереализованной мечтой: в отпуск после развода еще ни разу не получилось вырваться.

Про свекровь, у которой «внезапно» и «вдруг» оказалась аллергия, я даже думать не захотела. Она почти всегда была невыносима и чрезмерно эгоистична. Совершенно неудивительно, что она отказала в такой просьбе даже собственному сыну.

— Не знала, что ты завел собаку, — с легкой претензией сказала я.

— Ну, — замялся бывший супруг. — Это не совсем моя собака. Это Ульянина. Мы с ней… э-э-э… встречаемся…

Даже сейчас Дима умудрялся меня бесить своей излишней скромностью и невозможностью называть вещи своими именами.

Мы уже подошли к ресторану и стояли возле входа. Как истинный джентльмен, Алексей буднично ждал, когда я закончу разговор.

— Рада за тебя, Дим. Но с вашей собакой помочь не смогу. Извини. У меня совсем другие планы. Попроси кого-нибудь еще.

— Как?! Маша! Мы вообще-то улетаем завтра утром, — заскулил бывший супруг, чем взбесил меня еще больше. — Где я за полдня найду собаке няньку?

— А я и так не нянька, если что. Мне пора идти. Пока! — я отключилась и бросила телефон обратно в карман.

Уверена, на мне лица не было после этого звонка. В памяти ожили все взаимные претензии, недопонимания и скандалы. Хорошее в нашем браке тоже было. Но, вопреки распространенному убеждению (тому самому, в котором мозг предпочитает стирать травмирующие истории), сейчас совершенно не вспоминалось.

— Ты в порядке? — мягко уточнил Бородин.

— Умираю с голоду, — устало пробормотала я.

Журналист понимающе кивнул и галантно открыл мне дверь.

***

В офис я вернулась, как и обещала, ровно через час. Но перед тем, как зайти, я максимально настроила себя на волну счастливого человека, у которого в жизни все прекрасно. Обед с парнем мечты, начавшийся так многообещающе, закончился, мягко говоря, никак. Я не сумела скрыть свое испортившееся настроение, но и объяснять причину столь резкой перемены не стала. Пускаться в долгие рассказы о своем разводе и нынешних отношениях с Димой совершенно не хотелось. Возможно, Леша что-то понял из обрывков моего телефонного разговора, но никаких уточняющих вопросов задавать не стал.

До десерта (во всех смыслах) мы так и не добрались. Практически весь обратный путь мой спутник обсуждал срочные вопросы по поводу предстоящего важного интервью с коллегой по телефону. За руки мы уже не держались, и мне стоило немалых усилий поспевать за его быстрым шагом на своих высоких каблуках.

Окончательно мое настроение испортилось в лифте, где вместе с нами оказалась Вика. Очевидно, сегодня не только я с утра решила принарядиться. Будучи редактором отдела моды, Виктория отличалась отменным вкусом и умением выглядеть на все сто. Кроме этого, работа в глянце давала ей доступ к редким и порой недоступным вещам, которые присылали для фотосъемок и рекламы. Образ из актуального красного пиджака и такого же оттенка широких брюк, белого шелкового топа, соблазнительно подчеркивающего все Викины выдающиеся достоинства, и нескольких крупных украшений потрясающе сочетался с собранными в тугую гладкую шишечку волосами. В ее руках была большая бледно-лиловая коробка с золотым тисненым логотипом и ручкой в виде пышного банта.

— О, Лешечка. Как хорошо, что ты здесь, — обратилась она к Бородину.

Мельком взглянув в мою сторону и поздоровавшись еле заметным кивком, она продолжила разговаривать только с ним.

— Помоги, пожалуйста, донести до редакции доставку. У меня сейчас руки отвалятся.

Невооруженным глазом было видно, насколько сильно она пыталась завладеть его вниманием. Галантный Бородин с таким рвением принялся помогать Вике держать эту чертову коробку, что подъем в несколько десятков секунд показался мне вечностью. На третьем этаже нас вышло сразу пять человек, среди которых я как будто бы затерялась. Алексей торопливо попрощался со мной и потащил Викино богатство в редакцию.

Впрочем, небольшой профит от этого обеда все же был: разговаривая о фильмах и новых сериалах, мы с Бородиным поделились друг с другом интересными тематическими каналами и обменялись телефонными номерами. По моим наблюдениям, мир современных отношений часто состоит из простой, но последовательной цепочки: dating-texting-sexting-sex⁵. За то время, что я пребывала в состоянии свободной от брака девушки, эта нехитрая схема почти всегда срабатывала. Правда, переписка (тот самый texting) часто предшествовала свиданиям, но мы же помним из курса начальной школы про перестановку слагаемых. Я решила подождать несколько дней, прежде писать ему: наш не самый удачный обед немного остудил мой пыл.

Изобразив на губах счастливую улыбку, чтобы заставить Парфенову нафантазировать себе, каким прекрасным во всех смыслах был мой обеденный перерыв, я повернула ручку двери. В офисе царила напряженная атмосфера: Женя и наконец-то появившаяся Марина отбивались от нагрянувшего в агентство Сироткина. Судя по выражению лиц всех собравшихся, бой был тяжелым. На меня они внимания не обратили, и мой тщательно отрепетированный вид счастливой девушки совсем не пригодился.

— И почему вы не можете снова поменять торт? Мы вам заплатили уже кучу денег! А вы тут артачитесь, извините, как несмышленные девицы, которых в первый раз в сауну позвали!

Семенова покраснела. Женя от злости совсем уж непрофессионально икнула. А я засмотрелась. Сироткин в гневе был хорош. В тот первый раз, когда он был у нас в офисе вместе с женой, я не успела его особо разглядеть. Из-за мельтешений Валентины вообще мало что можно было заметить. Мне, конечно же, запомнился его пронзительный и долгий взгляд. Но как я могла упустить из виду, что он из той редкой породы мужчин, которые буквально излучают особый шарм и неукротимую сексуальность, ничего специально для этого не делая? Уверенная поза выдавала в нем человека, привыкшего всегда получать то, что он хочет.

— За последние три дня вы уже пять раз торт поменяли, — жалобно пискнула Женя. — Наш кондитер просто откажется с нами работать, если мы снова переделаем заказ на ваш десерт.

— Так найдите другого кондитера! — возвел потемневшие от гнева глаза к небу наш посетитель и смачно выругался. — Это я должен, что ли, все ваши проблемы решать?

Женя наконец-то меня заметила и умоляюще посмотрела. Я усмехнулась. Парфенова действительно не умела усмирять гневных клиентов и управлять их капризами, хотя ничего сложного в этом не было. Я смилостивилась и решила показать мастер-класс. К счастью, я помнила имя нашего посетителя.

— Здравствуйте, Иван Васильевич, — обратила я на себя внимание гостя.

— Здравствуйте, — обернулся ко мне Сироткин, и взгляд его серо-голубых глаз выразительно скользнул по моему декольте. — Вы Маша, кажется?

С Сироткиным я виделась всего один раз, а вот с его женой, неугомонной Валентиной Валентиновной, мы общались гораздо чаще. И его супруга так и не запомнила мое имя.

— Я не только Маша, но и та, что решит вашу проблему, — нагло заявила я и, сладко улыбнувшись, стащила с себя пальто, чтобы обзору декольте не мешала никакая, пусть даже самая лучшая, кашемировая ткань. — Вам уже предложили кофе? Чай? Шампанское?

Иван Васильевич отрицательно покачал головой и произнес:

— Я не пью алкоголь. Впрочем, от кофе не откажусь.

— Присаживайтесь, — я показала рукой на стул рядом с моим рабочим столом. — Сейчас мы с вами все решим.

Я попросила Марину сделать кофе дорогому гостю и приступила к своим профессиональным обязанностям.

— Давайте поменяем ваш заказ. Желание клиента для нас закон. Какой торт вы все-таки хотите? — я пододвинула к нему каталог десертов.

Женя, которая делала вид, что усердно печатает сценарий, а на самом деле наблюдала за мной, осторожно прокашлялась. Я машинально посмотрела в ее сторону, а потом случайно пересеклась взглядом с Сироткиным. Он смотрел на меня крайне заинтересованно. От неожиданности я слегка смутилась и в этот момент уловила необычное напряжение, будто повисшее между нами в воздухе.

Марина все еще возилась с кофемашиной, которая именно сейчас, когда нашему агентству нужно было показать слаженную и четкую работу, перестала функционировать. Я подошла к сложному прибору, проделала все известные мне живительные манипуляции, но аппарат продолжал выдавать ошибку. Черт!

— Иван Васильевич, — я подошла к нему неприлично близко, — кажется, кофе отменяется. Чай у нас только в пакетиках. Мне даже неудобно вам его предлагать. Но вот за игристое вино мне не будет стыдно… Оно отличное, — я сделала паузу. — Соглашайтесь…

— Ой, Мария! Ой, искусительница! Несите уже это ваше шампанское, — неожиданно быстро согласился Сироткин.

Два бокала и пятнадцать минут спустя я убедила захмелевшего будущего юбиляра в необходимости сразу двух роскошных тортов от Борщевского вместо одного. Я в красках описала ему, насколько это будет необычно, круто и обязательно произведет вау-эффект на гостей.

Иван Васильевич без споров принял мои доводы и уже совсем неприлично на меня уставился. Затем, чуть наклонившись через стол, тихим шепотом поинтересовался на ушко, не хочу ли я поужинать с ним этим вечером.

Я оглянулась. Женя была поглощена перепиской с кем-то в телефоне. Марина сидела над каталогом с воздушными шарами, выписывая нужные артикулы для заказа. Его слишком откровенный подкат никто из них не видел.

Сироткин многообещающе подмигнул и, продолжая гипнотизировать меня своим взглядом, допил последний глоток шампанского из бокала. Я, откинувшись на спинку стула, немного ошеломленная его предложением, не могла поверить, что это происходит на самом деле. Мгновенный выброс адреналина в кровь: и вот на моем лице румянец, а в груди учащенно бьется сердце. При всей своей романтической легкомысленности, с таким активным флиртом со стороны клиента на рабочем месте я столкнулась впервые.

Взглядом я дала ему понять, что согласна. Но кроме нас двоих в офисе находились еще Женя с Мариной, которым совершенно точно знать об этом было нельзя.

— Вот что я предлагаю, Иван Васильевич. Мы прямо сейчас с вами съездим к нашему кондитеру, и вы на месте выберете десерты, которые вам понравятся. Некоторые из тортов нужно начинать готовить заранее, иначе к завтрашнему банкету кондитерская не успеет выполнить ваш заказ.

— Можно просто Иван, — продолжая флиртовать, разрешил Сироткин. — Давайте скатаемся к этому вашему гуру десертов. Но раз вы, Маша, меня столь вероломно напоили, то вам и за руль садиться. Боюсь, я слегка не в форме после вашего шампанского. Я теперь сам за себя не ручаюсь, — последние слова слегка захмелевший Иван Васильевич произносил уже громко хохоча и явно предвкушая дегустацию не только диковинных тортов.

Не знаю, что именно меня так выдало, но он абсолютно точно прочитал невербальные сигналы моего тела, которое (неожиданно даже для меня самой) решило окунуться в волнующие романтические приключения. Марина с Женей пребывали в шоке от такого мастер-класса по укрощению строптивых клиентов, но бьюсь об заклад, что ни одна из них даже не подумала о том, какие именно десерты мы, не сговариваясь, собирались попробовать с Сироткиным.

Поездка в лифте, где из-за тесноты пространства и многочисленных посетителей торгового центра яблоку негде было упасть, лишь добавила приятное напряжение между мной и Сироткиным. Он стоял близко сзади, почти прижимаясь. Я чувствовала исходящий от него притягательный аромат, который вместе с его дыханием в районе моей шеи сигнализировал о неприкрытом животном желании.

На сексуальной диете я сидела уже почти целый месяц. Возможно, причина моего легкомысленного поведения сейчас крылась именно в этом. Впрочем, чаще всего я все подобные приключения в своей жизни списывала именно на химию, а тут она определенно случилась.

— Маша, поедем, наверное, на твоей машине, — перешел на «ты» Иван Васильевич. — Которая из них?

Он вопросительно обвел рукой зону парковки, и темная малолитражка по моей команде подала голос.

Оказавшись наедине в салоне автомобиля, мы, словно влюбленные подростки, начали жадно узнавать друг друга. Я что-то невнятно прошептала, когда его теплое дыхание коснулось моего уха, и позволила своим глазам закрыться, когда от нежных поцелуев в шею Иван перешел к чувственным — в губы. Шум подземной парковки, мысли о работе, дурацкой просьбе бывшего мужа и даже о прекрасном журналисте — все стало вдруг неважным.

Уговорив себя не брать в расчет семейное положение Сироткина и личное знакомство с его не очень-то приятной женой, я сфокусировалась на головокружительных ощущениях от волнующих прикосновений и ласк.

Громкая узнаваемая мелодия зазвучала из кармана его джинсов, и это немного вернуло нас в реальность.

— Ответишь? — ненадолго оторвавшись от губ Ивана, но продолжая ладонью поглаживать его через джинсы, спросила я.

— Потом, — он посмотрел на экран и сбросил звонок.

— А может сразу ко мне? Или ты все же хочешь поехать в кондитерскую выбирать торты на завтра?

— К тебе, конечно, — почти шепотом сказал Сироткин, запуская пальцы в мои волосы и притягивая к себе еще ближе. — Поехали.

Я мысленно порадовалась тому, что нахожусь в состоянии идеальной готовности к романтическим приключениям: сегодня утром я собиралась на работу, как на свидание с продолжением, поэтому чувствовала себя сейчас максимально комфортно. И белье на мне было подходящее, и все тело было чистое-шелковистое, и настроение с огоньком. Ничто уже не могло отвлечь меня от получения радости. Я вспомнила свое утреннее предчувствие. А ведь день действительно задался!

Иван оказался очень активным и продвинутым любовником: без комплексов, запретов и прочих предубеждений. Когда я, выдвинув ящик прикроватной тумбочки, достала пачку презервативов, он увидел кучу различных девайсов из секс-шопа, но не удивился, а лишь заговорщически улыбнулся, определенно одобряя мой выбор.

Следующие полтора часа я не переставала удивляться выносливости Сироткина: когда мне казалось, что я больше не могу издать ни звука, ни движения и вообще ни на какие постельные подвиги уже не способна, он умудрялся оживлять меня. В его сильных руках я чувствовала себя настолько защищенной и желанной, что у меня перехватывало дыхание. Сироткин был бесподобен.

Единственная посторонняя мысль, которая пробежала у меня в голове, была про его супругу, образ которой никак не вязался с таким горячим мужчиной.

Она, кстати, звонила ему раз пятнадцать за все то время, что Иван Васильевич ублажал мое тело, жадное до ласк после затяжного сексуального перерыва. Женя тоже не переставала пытать мой мобильник.

Около шести вечера, когда я, совершенно вымотанная, лежала на спине и вместо привычного натяжного потолка с рядом желтых лампочек видела звезды, галактики и вселенные, Сироткин, вальяжно закуривший сигарету, ответил на звонок.

— Валя, что тебе надо? — резко спросил он у ни в чем не повинного куска пластика.

Я очнулась от расслабленного, удовлетворенного состояния, в котором пребывала, и ухмыльнулась. Словно вернулась в прошлое, прямиком в объятия к Эдику: тот тоже стонал и на пике блаженства хрипло шептал мое имя, а потом брал трубку и капитально менялся при разговоре с женой. Его голос становился сухим и раздраженным, похотливая улыбка слетала с физиономии, разглаженный антистрессовым сексом лоб заполнялся хмурыми складками.

Будто в одном мужчине уживались сразу два: прекрасный страстный любовник и отвратительный неласковый муж. Может быть, поэтому я больше никогда и ни за какие коврижки не хочу идти замуж? Просто мне невыносима мысль о том, что я окажусь один на один с неприятной частью мужика, когда последний может принести в жизнь столько классного, если не окольцовывать его безымянный палец.

— Я работаю, — сквозь зубы процедил Сироткин. — Да, проблему с тортом решил… Дома буду поздно. Ужинайте без меня… И хватит мне названивать каждые двадцать минут. Я занят!

Он швырнул трубкой в пустое кресло, загасил сигарету в стакане с водой, развернулся ко мне. На его губах тут же заиграла озорная улыбка.

— Машка, что ты со мной делаешь? Я снова тебя хочу…

Я скользнула взглядом по обнаженному телу Сироткина и отметила, что его мужское достоинство и правда еще способно на постельные подвиги.

— Вань, погоди минутку, — вдруг вспомнила я про торт к юбилею. — Надо сделать важный звонок.

Пока я звонила Борщевскому в кондитерскую и выслушивала его ругань по поводу дополнительного десерта к завтрашнему дню, Иван дразнил меня откровенными прикосновениями и ласками. От этого мой голос звучал хрипло и сбивчиво, а телефонный разговор получился слишком сумбурным и эмоциональным.

Мой собеседник был удивлен и заинтригован. Но согласился выполнить просьбу, оплаченную, конечно же, вдвойне.

Вечером я приготовила своему герою, избавившему меня от сексуального голода, нехитрый ужин: домашнюю пиццу из завалявшихся в холодильнике продуктов и готового замороженного теста. Как ни странно, блюдо получилось очень даже неплохим. Ну или мы оба просто дико хотели есть после постельного марафона, занявшего всю вторую часть этого прекрасного дня. Ваня, конечно же, звал в ресторан, но я была слишком уставшей, чтобы переться куда-то на ночь глядя. К тому же домашний десерт был намного интереснее ресторанного. Так я ему и сказала. На что в ответ получила долгий и многообещающий поцелуй.

Примечания

3

Владимир Маяковский — «Отношение к барышне»

4

Владимир Маяковский — «Гимн обеду»

5

знакомства (свидания) — переписка — «горячая переписка» — секс