Новые приключения Маши и Вити

Ирина Лем (2025)

Маша и Витя выросли и теперь учатся не в школе, а в университете. Живут вместе, в свободное от учебы время вместе играют в компьютерные игры. Однажды Маше захотелось пройти квест не в компьютере, а в жизни. Вместе с Витей они отправились в реальный квест…

— Все, я нашла убийцу! — заявила Маша, сняла наушники и отодвинулась от компьютера. — Между прочим быстрее, чем ты.

— Потому что я тебе подсказал — где искать нож, — спокойно сказал Витя. Он сидел спиной к Маше и смотрел на экран своего компьютера, где стояла надпись «game over». Отъехал на стуле с колесиками, развернулся, посмотрел на Машин компьютер, где стояла та же надпись. — Хочешь еще раз сыграть? Там множество вариантов развития событий. Например, с девочкой, которая видела убийцу, или свидетелями, которые в тот момент вошли в кафе.

— Нет. Надоело. Кажется, мы уже все варианты испробовали. «Фаренгейт» — отличный квест, но… хочется чего-нибудь такого… — Маша сделала округлый жест рукой в воздухе. Будто желала объять необъятное или не совсем понятное. — Хочется чего-то такого… необыкновенного. И чтобы не в компе, а на самом деле. Поучаствовать в какой-нибудь секретной операции. Акции хочется. Встряски. Бежать, стрелять, прятаться и бояться, что найдут. Да. Хочется испугаться — до глубины души, но не до смерти… А в конце хэппи энд.

— То есть наша свадьба? — с серьезным видом спросил Витя.

Намек на то, что пора бы им с Машей официально пожениться. Все равно они уже давно всё делают вместе: пьют кофе по утрам, воспитывают кота Константина, ходят в университет, играют в компьютер — короче, неразлейвода. Осталось зафиксировать сей статус на бумаге, чтобы, в первую очередь, обрадовать родителей, не заставлять их долго ждать. Сейчас они ждут свадьбы детей, потом будут ждать внуков, потом свадьбы внуков…

Круговорот жизни: свадьба, дети, свадьба, внуки и тд. Конечно, детей можно завести и без официального оформления отношений, но это нарушение последовательности и вызов логике. Вите это претит, потому что он силен в математике, а это наука строго логичная и прямая, как линейка. Там цифра пять идет за цифрой четыре, то есть научно говоря — последующее вытекает из предыдущего. Так должно быть и в жизни: сначала свадьба, потом дети. А не наоборот. Что нелогично, к тому же непрактично. Потом набегаешься с подтверждением отцовства — долгая, нудная и, между прочим, недешевая процедура.

Витя наклонился поцеловать Машу. Она милостиво подставила — не губки, но щечку.

— Погоди со свадьбой. Я, в принципе, не против. Только… Мы с тобой вместе с первого класса. Знаем друг про друга практически все: на каком боку спим, сколько ложек сахара кладем в кофе, какие слова-паразиты используем. Скучновато как-то… Быт засасывает. Интрига отсутствует. Я тебя обожаю… Но. Брак — это большой шаг. Думаю, перед этим нам надо проверить отношения. Узнать, можем ли мы положиться друг на друга во время, например, какой-нибудь экстремальной ситуации.

— Хочешь удостовериться, смогу ли я тебя защитить от грабителя на улице?

— Это банально. Знаю, что сможешь. Занимаешься тхэквондо. Нет. Я имею ввиду что-нибудь необыкновенное. Некаждодневное. Глобальную катастрофу. Нашествие инопланетян. Появление Годзиллы. Чтобы самим увидеть и прочувствовать. Чтобы страх сковал, а потом расковал — и мы бы побежали со всех сил, спотыкаясь и падая… Хочу испугаться по-настоящему. А потом спастись и ощутить неземное счастье — от которого, как говорится, сердце готово выпрыгнуть из груди. Ну-у-у, понимаешь? Чтобы как в кино, но в обычной жизни…

— Кажется, понимаю. Хочешь оказаться по ту сторону экрана. Прыгнуть в компьютер. Пережить квест в реальности.

— Ну что-то вроде того… Тем более скоро Новый год. Было бы очень кстати. Подарок от Деда Мороза. Как в детстве. Помнишь? Когда он отправил нас в Волшебную страну вызволять Снегурочку из лап Кащея…

— Хорошо. Я подумаю. Поищу. Сейчас есть фирмы, которые предлагают подобные вещи. — Витя отъехал к своему столу, постучал кнопками клавиатуры. — Так. Нашел. Фирма «Сюрприз». Темы квестов: «Путешествие с Алисой в Страну Чудес», «Приключения Незнайки», «Дорога с Изумрудный город»…

— Названия какие-то детские. Поищи что-нибудь для взрослых. Прежде всего — оригинальное название фирмы. Если они к своему названию с фантазией подошли, то и квесты придумают интересные.

Витя поискал пять минут.

— Как тебе название «Волшебник Средней Полосы»?

— Оригинальненько. А темы?

— Стоит — «на любой вкус».

— Отлично. А цены?

— Стоит — «каждому по карману». Но насчет цены не беспокойся — я плачу.

— Спасибо, милый… Звони туда.

— Прям сейчас? Два часа ночи.

— Вижу, у него написано: работаю круглосуточно. Проверим — правду ли обещает этот Волшебник среднеполосный.

Витя набрал номер. Ответили через пять звонков. Сначала раздалось зевание, потом ворчание, потом старческий, но еще крепкий голос проговорил:

— Але… Кому не спится в ночь глухую?

Витя немного растерялся. Маши выхватила телефон и сказала:

— Нам. А вы правда Волшебник?

— Конечно правда. Приезжай, проверишь.

— Можно сейчас?

— Почему нет. Вы меня уже разбудили. Дом номер шестьдесят шесть на Патриарших прудах. Прямо напротив трамвайной линии. Только будьте осторожны — Аннушка уже разлила масло… Хе-хе-хе… — Волшебник захмыкал, что означало смех. — Шучу. Пока я рядом, с вами ничего плохого не случится. Впрочем, хорошего тоже… Жду!

Маша нажала на красную кнопку отбоя.

— На чем поедем — на такси или на машине?

Машину «Ладу» не первой свежести Витя недавно купил на гонорар за создание сайта страховой компании. Пользовался ею во времена затишья на дорогах, а в часы «пик» ездил на метро. Сейчас метро спит, такси тройной тариф запрашивает, значит…

— На машине. Доедем за полчаса.

Через полчаса Маша и Витя стояли перед небольшим купеческим домом в стиле девятнадцатого века. По-русски милая картина: навес над крылечком, две ступеньки, колокольчик дверного звонка. Чеховым повеяло…

Нет, скорее Булгаковым: на металлической табличке с номером дома в кольцах шестерок — улыбчивые черепа.

— Весёленько… — сказала Маша и дернула звонок.

Дверь открылась автоматически. За ней на потолке вспыхнула лампочка в виде груши. Такие сто лет назад называли «лампочка Ильича» — одновременно вспомнили Маша и Витя. Вообще пахло здесь столетней давностью… Давно не убирались или так задумано?

Скоро узнаем… Вошли в узкий коридор. Вспыхнула еще одна лампочка — подальше, приглашая следовать за ней. Лампочки вспыхивали, гасли и уводили Машу и Витю в черную глубь дома, как в пасть дракона… Через пару поворотов влево-вправо они оказались в комнате, представлявшей музей и библиотеку одновременно. На стенах — картины, в шкафах — книги. На столе лампа под зеленым абажуром. За столом — человек.

Хорошенько рассмотреть его в полутьме не удалось. В общих чертах: нездорово полный, пожилой, а когда встал, оказалось еще и высокий. Одет в душегрейку, помятые брюки, на ногах валенки. На волшебника не похож, может — из персонала?

Маше показалось его лицо знакомым. Напряглась, вспоминая.

Человек подошел ближе. Остановился на дистанции в полтора метра.

— Ну здравствуйте, — сказал добродушным голосом, в котором слышались иронические нотки. — За руку здороваться не буду — опасно для здоровья, знаете ли. Вирусы гуляют, бактерии летают. Я берегусь. В группе риска нахожусь. С кем имею честь?

— Я Витя.

— Я Маша. А вы, простите, кто? Помощник? Привратник?

— Нет. Волшебник. Просто Волшебник.

— А где ваша волшебная палочка?

— У меня волшебный посох. Вон в углу стоит. Позвольте спросить — по какой нужде явились вы сюда?

Волшебник не производил впечатления человека, идущего в ногу с современностью. Витя засомневался — по адресу ли они явились. Может, не только дом, но и хозяин в прошлом веке завис?

Прямо спрашивать неудобно, окольными путями выяснять — старик вряд ли поймет.

— Мы… по поводу квеста. Это игра такая, виртуальная, — разъяснил Витя на всякий случай.

— Не волнуйтесь, молодой человек. Я знаю — что такое квест. И гаджет. И джойстик. И даже дайджест. Вы садитесь… пока. — Указал на два кожаных кресла в английском стиле, сам присел на стол, руки сложил на груди. — Слушаю внимательно.

Только Витя открыл рот, Маша его опередила:

— Вы мне кого-то напоминаете… Женщину. У вас круглое лицо и большие глаза. Если бы вы решили стать трансгендером, из вас получилась бы симпатичная дама бальзаковского возраста…

— Не знаю — воспринимать ли ваш слова как комплимент или наоборот. Но вот что интересно. Я всегда всем кого-то напоминаю. И еще раз интересно: женщинам — женщину, мужчинам — мужчину. А вам кого? — Волшебник обратился к Вите.

Тот не совсем разобрался — о чем речь и ляпнул невпопад:

— Нет-нет… Вы совсем не похожи на трансгендера, То есть на женщину… или мужчину… То есть… извините. Не могли бы мы перейти к делу?

— С удовольствием. Но поскольку ответа на мой вопрос не прозвучало, задам его еще раз — на какую тему желаете пощекотать нервы? Наша фирма предлагает следующие направления: культура, детектив, инопланетяне, катастрофа, ужасы. Каждая жизненно реалистична и смертельно опасна. Погодите… Вижу — вам ни одна из названных не подойдет.

— Это почему? — довольно дерзко спросила Маша.

— Ну… для детектива у вас напряжёнка с соображалкой. Для катастрофы — отсутствие опыта выживания без гаджетов. До инопланетян вы интеллектом не доросли. Хорор не переживете… причем буквально…

— А культура?

— А для этой темы у вас культуры маловато. Пэтэушники?

— Айтишники.

— Это одно и то же. Ограниченные люди. Кроме своей профессии ничем не интересуетесь…

Маше показалось, что ее обидели. Возмущаться не стала — может, это уже квест начался. Возразила слегка:

— Ну почему не интересуемся… В свободное от компьютера время мы другими делами занимаемся… Мультики смотрим. Кота Константина воспитываем…

— Лучше бы вы себя воспитали. Уровень культуры повысили. Вот назовите мне хотя бы одного художника-импрессиониста.

Вопрос застал врасплох.

— Малевич?.. — назвал Витя художника, про которого что-то где-то слышал.

— Та-а-к… и что же он намалевал по-твоему?

— Что-то квадратное…

— Голова у тебя квадратная… — проворчал Волшебник и обратился к Маше. — А ты?

— Шагал?.. — проговорила неуверенно.

— И в каком направлении он шагал… то есть — что рисовал?

— Что-то летящее… легкое… необыкновенное… — начала было Маша.

— Легкость у тебя в мыслях необыкновенная… Короче. Ни тот, ни другой.

— А какой?

— Третий! — рявкнул Волшебник, снова сел за стол, достал из ящика какие-то бумаги. — Ладно, друзья дорогие. Мое дело не критиковать, а развлекать. Предлагаю упрощенную культурную программу «Ночь в музее». Вы хоть немного в искусстве разбираетесь? На уровне Третьяковской галереи, например.

— Мы галерею вдоль и поперек знаем, регулярно ходим — раз в год, — с обидой и в то же время с гордостью сказала Маша. — К тому же мне в детстве родители путеводитель по шедеврам Третьяковки подарили. Самые выдающиеся картины могу в памяти произвести. Историю их создания припомнить.

— А я умею отделять главное от второстепенного и собирать разрозненное в логическое, — тоже с гордостью сказал Витя.

Волшебник недоверчиво покачал головой.

— Кстати. Где твои очки? Сломал? Потерял?

— Выбросил. Когда вырос, мне операцию на глазах сделали. Зрение — сто процентов.

— А соображение — пятьдесят. Может меньше. Ну неважно. Для данного квеста и того хватит. Русские пословицы-поговорки знаете? — продолжал выпытывать Волшебник.

— Знаем! — уверенно ответила Маша. — Мы с Витей в детстве каждое лето у моей бабушки в деревне гостили. Недомерки…

— Это про вас?

— Нет, про деревню. Название такое. Бабушку звали Арина Никаноровна — почти как няню Пушкина. Она тоже великое множество сказок знала, а также пословиц-приговорок. Например: волосы длинные — ум короткий…

— Это про тебя? — быстро спросил Волшебник.

— Нет… про соседку, — соврала Маша.

— Потому ты и волосы отрезала?

— Да, — сказала Маша и выдала себя.

«Врать умеет — выкрутится», — подумал Волшебник и сказал:

— Ну, вижу: вы люди на язык шустрые, в квесте не пропадете, а пропадете — и черт с ва… то есть, пришлю кого-нибудь на помощь. — В голосе его не звучало особой убедительности. Прищурился, будто присматривался к гостям. Покачал головой. — Ой, не вызываете вы у меня доверия.

— В каком смысле? В финансовом? — спросила Маша. И заверила: — Мы не мошенники. Заплатим вперед.

— Это само собой. Я о другом. Определенности в вас нет. Вкус отсутствует. Стиль одежды скрывает гендерную принадлежность. Одинаковое всё: брюки, куртки, волосы в хвосте. Вечером в подворотне встретишь, не разберешь — мужчина, женщина. То ли испугаться, то ли телефончик попросить… Вот раньше, помню, одевались — женщины в сарафаны расписные, мужчины в косоворотки расшитые.

В Витю закрались сомнения. Какие времена он помнит? Еще до нашествия Чингиз-хана? Волшебник, может, и не волшебник вовсе, а… кто-то другой. Чудак, юморист, пародист? Надо его на ясность ума проверить.

— Простите, а можно вам задать вопрос по поводу возраста?

— Можно. Отвечаю: мне сто лет в обед, а к ужину сто двадцать будет, — сказал Волшебник без улыбки. — На детекторе лжи проверять будешь?

— Не буду. Спасибо, — сказал Витя и решил от дальнейших расспросов воздержаться. Все равно четких ответов не получит. Ясно одно: дед из ума не выжил. Пока. Посмотрим, что он им дальше предложит.

— Предлагаю следующее, — сказал Волшебник, будто прочитал Витины мысли. — Итак. Запоминайте правила. Вы попадаете в картину с определенным сюжетом как действующие лица. Чтобы перейти на следующий уровень, должны угадать… не автора картины — это для вас непосильная задача, а… например, какая пословица или поговорка спрятана в сюжете. Думаю, на это ума хватит. Будете получать подсказки по ходу дела. Цена по прейскуранту. Могу, как студентам, скидку сделать. Платите вы или родители?

— Пополам. — Витя полез в карман за кошельком. — Я недавно делал охранную программу для банка, деньги получил. И родители подкинули ко дню рождения.

— А кто у нас родители — позвольте полюбопытствовать? — Волшебник повернулся к Маше, чтобы вовлечь ее в разговор. А то подумает, что ее недооценивают как женщину, вступит в движение обиженных «#me too», потребует обслужить бесплатно.

— У меня мама певица, — с чисто московской горделивой интонацией сказала Маша. — А папа…

— Еврей, — закончил Волшебник и повернулся к Вите. — А у вас?

— У меня папа русский, а мама пишет детективы. Кстати, очень неплохие. Ее книги четыре раза в год выходят. Раскупаются за считанные дни.

— Ясно. Серийная детективщица. Писательница-маньячка. Читали, читали… Да, друзья мои. С родителями у вас порядок, а с импрессионистами нет…

— Да! — воскликнула вдруг Маша. Она вдруг вспомнила. Когда ее привозили к бабушке, та любила смотреть передачу «Городишко»… Там похожий на этого артист играл — то ли с болгарской, то ли с югославской фамилией. — Я вспомнила. Вы — Юрий Стоянович?

— Нет! Я Мороз Воеводович! — крикнул Волшебник и стукнул посохом об пол. Его стариковская одежда превратилась в дед-морозовскую. — Начинаю волшебство. Станьте ближе друг другу… так, еще ближе… обнимитесь, повторяйте за мной заклинание… Помните его?

— Эники-беники ели вареники… — начала Маша приговорочку, которой пятнадцать лет назад оживила Деда Мороза.

— Нет, эта приговорочка устарела. У нас, волшебников, теперь другая. Но прежде напомню правила игры. Не ждать помощи со стороны. Не теряться в трудную минуту. Не терять друг друга. Вовремя угадать спрятанные в картине выражения, чтобы перейти на следующий круг. Итак, — Волшебник снова поднял посох и произнес:

Эне, бене, лики, факи,

Тюль буль-буль, каляки, драки,

Эне, бене, спать модели,

Рэкс!

Посох снова ударился в пол и произвел землетрясение. Во всяком случае так показалось Маше и Вите. Они крепко обнялись, зажмурились, закружились и полетели куда-то… то ли вверх, то ли вниз, то ли горизонтально по трубе — как протоны в андронном коллайдере.

Стало холодно.

…Маша открыла глаза. Странное ощущение. Она теперь не летит, но едет — в телеге, которую тянет тощая, уставшая от кнута и понуканий кобыла. Вокруг люди в русской народной одежде, вдали виднеется храм с колоколами. Телега едет, снег скрипит, народ вопит, возница матерится, колокола бухают, мысли бьются, вопросы наружу просятся.

Где она?

Когда она??

И главное — кто???

Оглядела себя. Испугалась. Что за превращение? Вернее — переодевание? Куда делась ее стильная, белоснежная курточка с капюшоном из искусственного меха, которую ей родители к зиме подарили? Где новенькие, обтягивающие джинсы, за которые она пол-Витиной зарплаты отдала? И кто ее переодевал в это… странное… старинное…

Маша пошевелила плечами. А вообще-то ничего… Одета как раз по погоде. Черная шуба до пят с красным орнаментом ручной работы и воротником из натурального соболя. Из него же по подолу оторочка. Такая бешеных денег стоит в иностранной валюте, а в отечественной еще больше. Витя ей шубу нескоро купит, может, никогда. А тут пожалуйста — сразу и бесплатно…

Не простая она женщина. Богатая.

Как их называли в древней Руси — дворянка столбовая?

Нет, скорее — боярыня. По фамилии Морозова, если учесть, что в картине находится. Так, быстренько вспомнить историю ее создания. Сюжет относится к событиям четырехсотлетней давности. Раскольники, протопоп Аввакум, приверженцы старой веры. В том числе боярыня.

Царь Алексей Михайлович обиделся на нее, что отказалась присутствовать на его свадьбе с Натальей Нарышкиной. А боярыня обиделась, что он вместе с другим протопопом… как его… ну неважно, ввели новые правила вероисповедания: переписали Священные Тексты, крестный ход направили против солнца, крестное знамение заменили…

Кстати, какое на какое заменили — двуперстное на трехперстное или наоборот?

— Благослови, матушка, — раздаются голоса из толпы. — На пытку везут тебя, в казематы. За веру православную терпеть будешь. Благослови, голубушка…

Народ требует благословить. А как? Двумя пальцами или тремя? Надо подумать. Вспомнить. Ошибка смерти подобна. Сейчас ее за святую мученицу принимают, а если неправильно крестное знамение совершит — посчитают вероотступницей, богохульщицей и вообще самозванкой. Налетят и растерзают — прежде, чем в казематах до смерти запытают…

Холодные иголки пробежали по спине. Маша украдкой огляделась — у кого спросить-то? Где подсмотреть-то? И вообще. Куда Витя запропастился?

Рядом шла женщина в шапке со светлой меховой оторочкой и красной шубе. Голова склонена, руки молитвенно сложены, губы шепчут, глаза в слезах. Это сестра Морозовой.

Как ее зовут?

Кажется… Евдокия.

— Дуся, подскажи… — проговорила Маша шепотом.

— Держись, Феодосия, — тоже тихо сказала сестра. — От веры не отступайся. Мы и на пытки за нее пойдем, и на костер. Господь не оставит своей милостью…

Ясно — она в свои мысли погружена, не до чужих проблем ей. К тому же неудобно разговаривать, когда один едет, другой идет. Надо, чтобы на одном уровне разговор происходил, да чужих ушей чтоб поменьше было.

— Ты садись рядом, отдохни, — предложила Маша. — В ногах правды нет. — Поговорку сказала на всякий случай — может, именно она запрятана в картине. Хотя, подсказок еще не слышала, но кто знает…

— Я уже сидела, — скорбным голосом ответила сестра. — Да меня с возу прогнали. Сказали — кобыле будет легче везти. Она старая, заезженная. А добротной для нас не нашлось у ентих аспидов, безбожников и еретиков. Без вины виноватых нас наказывают… За веру терпим… За Господа стоим… — Она ниже наклонила голову, заплакала.

Конец ознакомительного фрагмента.