Жизнь прожить… | To live a life…

Айри (Аркадий) Раца / Airy Ratza

Вторая мировая война, Румыния. В водовороте трагических событий две семьи – румынская и еврейская. Дети – Димитрий и Хая влюблены. Чувство переполняет их, не считаясь с традициями и правилами. Это чувство заставит Димитрия пойти за Хаей до конца. Дебютная книга Айри Раца рассказывает о корнях и драматической истории семьи его родителей. С пожеланием здоровья всем читателям и надеждой на антихрупкость мира.

12

Как и ожидалось, на бармицву Иосифа прибыло много народу. Не стоит даже описывать те наряды и украшения, которые продемонстрировали в основном небедные друзья и родственники семьи Аксельрод. Когда после синагоги мужская половина семейства собралась вокруг Иосифа для общей фотографии, все обратили внимание на то, как они одеты. Закупая ткани для новых костюмов, Марк Самуилович знал, что делал. Когда эта мягкая, немнущаяся полушерсть перетекла в линии пиджаков и брюк и воплотилась в готовые костюмы с идеально отстроченными лацканами и полуобтягивающими рукавами, без единой складочки вшитыми в точёное плечо, в спину, переходящую в приталенный низ, стало ясно, что эти изделия вышли из-под рук великого мастера.

Когда отсверкали вспышки фотокамер, Марк Самуилович подозвал к себе молодого парня, которого раньше не видели среди гостей, и представил его всем:

— Это Димитрий, благодаря которому вся мужская часть нашей семьи помолодела на много лет. Я видел, как вы с интересом разглядывали мою последнюю коллекцию, эти костюмы. — Он указал на стоящих справа и слева мужчин, которые и в самом деле выглядели намного моложе, стройнее и увереннее, чем раньше. — Я был уверен, что знаю и умею всё. Можете мне не верить, но за шесть недель, что я провёл с этим молодым человеком, я открыл для себя много нового.

Все, не отрываясь, смотрели на Димитрия. Выше среднего роста, стройный, в идеально сидящем костюме — он был хорош. Удлинённое лицо, чёрные, зачёсанные назад волосы, смелый взгляд… Только белозубая улыбка выдавала его смущение.

— Димитрий, — продолжил Аксельрод, — я всегда переживал, что мой опыт уйдёт вместе со мной. За эти недели ты значительно повысил своё мастерство, но, поверь, тебе ещё многому надо научиться. И я рад, что мне есть кому передать всё, что умею и знаю.

Все радостно зааплодировали, и в этот момент Димитрий заметил невысокую девушку. Она стояла немного в стороне и неотрывно смотрела прямо ему в глаза. И когда он встретился с ней взглядом, всё словно куда-то отодвинулось. Аксельрод что-то говорил, кто-то пожимал Димитрию руки, хлопал по плечу, но он видел только её овальное лицо, тёмно-каштановые глаза, смуглую кожу и чёрные, коротко постриженные волосы. Что-то тёплое толкнуло его в грудь изнутри и сдавило сердце.

Едва Димитрий успел удивиться этому непривычному ощущению, как его встряхнул за плечи Аксельрод, вернув в действительность. Оказывается, старик несколько раз безрезультатно у него что-то спрашивал. Рассеянно ответив на пару вопросов, Димитрий начал искать взглядом эту девушку. Он увидел её разговаривающей с Моше, что иногда заезжал к ним по разным делам. Мама очень уважала его.

— Марк Самуилович, кто эта девушка рядом с Моше?

— Это его старшая дочь, Хая. Кстати, такая же неслабая на выдумку мастерица, как и ты.

— Что вы имеете в виду? — испугался Димитрий.

— Да то, что я уже видел нескольких женщин, которые заказывали ей наряд, и они выглядят в этих платьях совершенно великолепно. Идём, я тебя с ней познакомлю.

Димитрий смущённо поблагодарил мастера за хорошие слова в свой адрес и попросил разрешение уйти домой.

— Да что с тобой? — воскликнул Марк Самуилович. — Посмотри, какие барышни не отрывают от тебя глаз. Ты не болен?

— Нет, я в порядке. Мама болеет. Можно я пойду?

— Ты должен идти. Молодец. Завтра мы всей семьёй уезжаем в Бухарест, а через неделю я надеюсь увидеть тебя в своей мастерской. Мы с тобой скоро будем хорошо зарабатывать.

— Конечно, я приду. Спасибо вам огромное за всё.

— И тебе спасибо.

С этими словами Аксельрод легко и быстро вложил во внутренний карман пиджака Димитрия объёмистый конверт.

— Марк Самуилович…

— Ты заслужил. Иди. До встречи через неделю.

Продвигаясь к выходу, Димитрий старался не смотреть в ту сторону, где стояли Моше и Хая. Но у самой двери остановился и оглянулся. И натолкнулся на тот же прямой взгляд неулыбающихся глубоких глаз девушки. И снова тёплый толчок в грудь и сжатое, словно обручем, сердце. С этим ощущением он и покинул синагогу, совершенно не понимая, что с ним происходит.