В объятиях безумия

Айла Скай (2024)

Мия уверена — лучше чужое безумие, чем свое собственное. Каждый день она накидывает на плечи белый халат и окунается в чужие мысли, сбегая от своих. Потому как осознает — себе помочь она не в силах.Побывав в руках одного убийцы, она нашла спасение у другого. Воспоминания о произошедшем были утрачены, но неожиданный подарок на годовщину изменил все. Мия жаждет вспомнить своего спасителя. Встретиться лицом к лицу и задать волнующий ее вопрос. И она сделает все для того, чтобы добиться желаемого.Вот только… Дрейфуя в чужих мыслях и попытках отыскать свои собственные, она не замечает одного. Очередное безумие уже гостеприимно распахнуло свои объятия и жаждет встречи с ней. Оно терпеливо и неистово. И желает играть. Только вот в этот раз игроков больше, а ставки слишком высоки…

Глава 8. Внеплановая экспертиза со скрытым умыслом

Заглушив машину, Иван устало опустился лицом на руль. Напряженность последних месяцев сказывалась. Мужчина уже не мог припомнить, когда в последний раз спал больше четырех часов. Скосив взгляд на дом, нашёл окна своей квартиры. Неяркий свет пробивался сквозь плотные шторы, а это означало одно — дома его ожидали. Хорошо ли это? В такие минуты Иван хотел одиночества, как бы это грустно ни звучало. Тишины и полного отрешения от этого мира. А Катя… Какой бы замечательной она ни была, обеспечить этого не могла. И не потому, что не хотела. Девушка делала все для того, чтобы он был счастлив. Чтобы они были счастливы. Просто именно этого желания Ивана она не хотела признавать. Патовая ситуация. То, в чем так отчаянно нуждался мужчина, заставляло Катю ощущать себя ненужной.

Тяжело вздохнув, он подхватил свои вещи с соседнего сидения и вышел из машины. Холодный ветер заставил его поежиться и быстрым шагом поспешить к дому. Как и ожидалось, за закрытой дверью его встретили теплыми объятиями и умопомрачительными запахами свежеприготовленной еды. Это вам не подсохшее печенье с «три в одном» на работе!

— Соскучилась! — Катя пробормотала ему в шею, крепко сжимая мужчину в объятиях. — Словно сто лет тебя не видела! Я тут решила немного поэкспериментировать. Руки мой и на кухню, — нехотя разомкнула руки и отошла в сторону, наблюдая за тем, как он стал снимать верхнюю одежду.

— Как ты? — скупо поинтересовался ее жизнью в ответ. — Прости, Кать, если не особо красноречив. Устал, — под ее пристальным взором проследовал в ванную.

— Я все понимаю. День выдался сложный, — она вздохнула. — Мне назначили новую подопечную. Рассказывать подробности дела не имею права, но к слову… Ты что-нибудь слышал о Красновых?

— Сеть ювелирных «Красное золото»? — Иван насухо вытер руки, и они прошли на кухню.

— Они самые.

— От Басова слышал, что на Красного дело уголовное завели. Хорошо, что не мне всучили — времени совсем нет. Лешка Ярцев взял со своей командой. У них заболел спец по информационным технологиям, поэтому он попросил у меня помощи. Демин подсобит им в этом вопросе. Как я понимаю, там ничего сложного — Краснов по-пьяни поймал белку, и досталось его жене, — перед Авдеевым появилась дымящаяся тарелка с сырным крем-супом. — Тебя назначили ее адвокатом?

— Да, — она села напротив него, подхватив в ладони кружку с зеленым чаем.

— И в чем проблема? Ярцев сказал, что Красного взяли «тепленьким» и доказательств на месте преступления было столько, что можно показное выступление устраивать.

— Дело не в этом. Вину он не отрицает. Он нанял «Фемиду». Процесс будет долгим. И не только уголовным. Воронов настаивает на психиатрической экспертизе. Они взяли курс на состояние патологического аффекта. Докажут невменяемость — и он отделается курсом принудительного лечения, а после оставит жену без имущества.

— Ух ты, — Иван присвистнул от такой новости. — Утром таких сведений не было. Лешка взгрустнет.

— Не вижу ничего в этом саркастичного, — Катя покачала головой. — Я уверена в том, что Краснов нажрался до свинячьего визга, а потом избил и надругался над женой просто потому, что ему так захотелось. Сейчас он гнет линию, что ничего не помнит. А я считаю, что он не только помнит все, но и внутренне смакует подробности. Ублюдок!

— Кать, — отодвинув от себя пустую тарелку, Иван откинулся на спинку стула. — Это не сарказм, а реалии. У тебя обостренное чувство справедливости, и, пойми меня правильно, это прекрасно. Но мы живем в мире законов и денег. Либо ты доказываешь все в суде по закону, либо найдется тот, у кого есть средства на обхождение границ. Только веские и грамотно составленные доказательства помогут нагнуть таких дельцов. Не будет их — ты просто проиграешь. Ссылается на невменяемость? Найди того, кто докажет обратное. И дело будет за тобой.

— Они уже выбрали психиатра. И судья дал разрешение. Только вот… Их специалисту я не верю.

— Назначь встречную экспертизу. Есть у меня специалист на примете. Но не могу ручаться за то, что она возьмет это дело. Мое-то с трудом взяла, — Авдеев нырнул рукой в карман за телефоном.

— Так хороша? — Катя нахмурилась.

— Если тебе повезет — на деле сама узнаешь, — набрал номер Снежной и прижал телефон к уху. — Сделай кофе. Если мой нос не барахлит, то в духовке имеется что-то похожее на вишневый пирог. — Доктор! Добрый вечер! — отчеканил, услышав голос по ту сторону.

— Вы время видели, майор? — мелодично ответила ему Мия, минуя приветствие. — Что-то по делу? — ее голос выдавал усталость.

— По нашему пока ничего. С флешками работают. Обещали завтра утром. У меня к Вам просьба. Личного характера.

— Я не выполняю просьбы личного характера, — отрезала Мия. — И если у Вас…

— Постойте, — не дал ей договорить. — Дайте мне пять минут. И если то, что я скажу, Вас не заинтересует, то мы закончим общение на сегодня, — теперь напротив Ивана расположились вкусно пахнущий кусок пирога и удивленная Катя.

— Пять минут? — девушка усмехнулась. — Что ж… Попробуйте, майор. Я вся во внимании, а часики на моем запястье уже тикают.

Авдеев улыбнулся на услышанные слова, чем вызвал большее удивление Кати. Она немного подалась вперед, пытаясь невольно уловить суть ответов по ту сторону телефонной связи. Иван вкратце изложил суть дела, упомянув участие «Фемиды» и назначенного психиатра.

— А кого они выбрали? — в голосе Мии промелькнул интерес. — И почему Вас так интересует это дело?

— Пострадавшую защищает моя подруга, — не моргнув глазом ответил мужчина. Он старался не афишировать свою личную жизнь. Тем более — такую странную, как у него.

— Может тогда Ваша подруга расскажет мне все сама? Хотя не так. Ваша девушка, — доктор усмехнулась.

— Почему Вы решили, что она — именно девушка?

— Ох, майор… Вы говорите с психиатром. Следите внимательнее за тем, что и как произносите. Пять минут почти истекли, Иван Анатольевич. Тик-так… — Авдеев положил телефон на середину стола и перевел на режим громкой связи.

— Вы на громкой, — предупредил Мию.

— Итак, девушка майора Авдеева. Чем порадуете? — голос психиатра заполнил собой пространство кухни.

— Я… Эммм… — Катя растерялась.

— Если предстанете перед «Фемидой» и ее цепными псами в таком виде — проиграете, даже не начав играть, — резюмировала доктор. — Чего именно Вы хотите?

— Выиграть дело, — Катя попыталась собраться. Иван, наблюдая за происходящим, невольно улыбнулся вновь. Разминка перед судом всегда будет на пользу, тем более с таким оппонентом как Мия Снежная.

— Смело, девушка майора. Чего же Вы хотите от меня?

— Проведите экспертизу. И меня зовут Екатерина Громова. А еще я хочу узнать Ваше имя.

— А вот это уже правильные вопросы, Екатерина. Мия Владиславовна Снежная. Уже выступали против «Фемиды»?

— Нет.

— У Вас немного шансов, не так ли? Было бы все иначе, этого звонка не состоялось бы. Кто ведет обвиняемого?

— Сам Воронов.

— А кого из экспертизы назначили на дело? — из телефона послышалось небольшое шуршание.

— Добровольского.

— Оу, — протянула Мия. — Хитрый, расчетливый и продуманный засранец, — теперь в голосе девушки улавливалось восхищение.

— Знаете его? — в разговор вернулся Иван.

— А как же! Состояние аффекта — его профиль. Нет такой ситуации, в которой бы он не разобрался и не подмял под себя.

— Пересекались с ним? — поинтересовалась Катя.

— Никогда. Мы плаваем в разных водоемах, — хмыкнула Мия. — Послезавтра в десять. С судьей уладите все сами. Мне нужны будут оба — и обвиняемый, и пострадавшая. Что касается материалов дела — завтра они должны быть у меня как можно раньше.

— В Ваших сутках появились лишние пару часов? — иронично выдал Авдеев.

— О, нет, майор. И в данный момент Вы крадете те часы, которые выделены на сон.

— Так почему же взялись так легко за это дело? — не унимался Иван. — Вас оно тронуло? Или мне снова повезло?

— Причина отнюдь не в моей жалости. Дела уже давно меня не задевают. Если задуматься, то полагаю, что никогда не задевали. И разочарую Вас, майор. Сегодня парадом командует не везение.

— И что же тогда?

— Совсем недавно кое-кто имел наглость выказать мне свои дурные фантазии, — девушка довольно интересно ответила на его вопрос. — И я хочу показать этому человеку, что иногда такие фантазии могут осуществляться с фантазирующим, — она смешно фыркнула и снова чем-то зашуршала.

— Это азарт, доктор?

— Он самый. Люблю окунать в реальность. На этом все, адвокат Громова и майор Авдеев. Теперь я хочу наконец доесть шоколадку и лечь спать. Спокойной ночи желать не буду. Какой она будет, решают лишь те, кто в нее окунается. Завтра жду материалы по делу и отчет по флешкам, — она скинула звонок, оставляя сидящих за столом наедине.

— Она… — Катя попыталась подобрать слова спустя пару минут.

— Я до сих пор под впечатлением. Поэтому можешь не пытаться составить какую-то для себя картинку. Думаю, это невозможно. Но что-то мне подсказывает, что в этот раз «Фемиду» тряхнет.

— Ты сегодня другой, Вань, — заметила девушка. — Редко увидишь твою улыбку, а тут…

— Кать, не начинай. Не ищи смысла там, где его нет. Я лишь порадовался тому, что смог тебе помочь, — отрезал Авдеев. — Пойдем спать. Как там сказала доктор? Давай определим, в какую ночь сегодня вступим мы.

И они вступили. В местами страстную, а местами нежную. Их ночь. Каждый по-своему вложил в нее все, что мог отдать в ответ другому. На краткий миг они позабыли обо всем, что их тревожило и волновало. Однако со стихшим оргазмом вернулась реальность. У нее — это были мысли о нем и их совместном будущем. Каким она его хотела видеть. А у него — это были мысли о другой. О той, которая вызывала эмоции, о которых он уже давно позабыл. Искреннее удивление и восхищение.

Сон подкрался незаметно, унося их обоих за собой. Но не их мысли.