Точность

То́чность измере́ний, точность результата измерения — близость измеренного значения к истинному значению измеряемой величины. Точность измерений описывает качество измерений в целом, объединяя понятия правильность измерений и прецизионность измерений. Понятие точность также используется как качественная характеристика средства измерений, отражающая близость к нулю его погрешности.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Важнейшее условие хорошей речи – её точность, под которой подразумевается строгое соответствие слов обозначаемым предметам, а также употребление слов в полном соответствии с их языковым значением. Отсюда выделяют предметную точность (необходимо знать то, о чём ты говоришь) и понятийную точность (лексемы должны соответствовать содержанию и объёмы выраженных в ней понятий, другими словами, говорящий должен знать языковые значения, ср.: Рост юных фигуристок стимулируется при помощи показательных выступлений).

Т. И. Кобякова, Стилистика русского языка и культура речи (сфера профессиональной коммуникации), 2013

Устный язык, отличающийся по ряду параметров от письменного, имеет свои правила. Основное его преимущество перед письменным языком заключается в его экономности, т. е. для устной передачи какой-либо мысли требуется меньше слов, чем для письменной. Экономия достигается благодаря иному порядку слов, пропуску концов и других частей предложений. Преимущества устного языка проявляются в условиях дефицита времени и в случаях, когда необходимо влиять на другого, воодушевлять, т. е. в ситуациях непосредственного личностного контакта. Недостатками устного языка являются речевые ошибки, многозначность, вероятность возникновения барьеров общения. Это происходит потому, что еще с античных времен одно из человеческих заблуждений заключается в том, что точность передачи информации в устной форме самая высокая. Взаимодействуя друг с другом, партнеры не всегда находят общий язык. Логический барьер в ситуации коммуникации возникает всякий раз, когда партнеры не считают нужным учитывать специфику партнера по общению, грамотно, ясно и лаконично излагать свои мысли. Стилистический барьер возникает при несоответствии формы коммуникации ее содержанию, когда информация передается функционально-книжным языком, понятным при чтении и затрудняющим восприятие его на слух. Такие ситуации вызывают не только неудовлетворенность, но и непонимание самой информации; отрицательные эмоции, сопутствующие подобной коммуникации, не позволяют внимательно слушать, мешают сосредоточенности. Семантические и лингвистические барьеры могут вызываться несовпадением тезаурусов (словаря с полной смысловой информацией), ограниченным лексиконом одного из партнеров, а также социальными, культурными, психологическими, национальными, гендерными различиями собеседников. Фонетический барьер – препятствие, создаваемое особенностями речи говорящего, – появляется, когда темп и скорость речи, качество дикции и произношения оставляют желать лучшего.

А. К. Болотова, Психология коммуникаций, 2015

Нормативность речи включает в себя также такие качества, как точность, ясность, чистота. Критерий точности речи – её соответствие мыслям говорящего и пишущего, правильный отбор языковых средств для адекватного выражения содержания высказывания. Критерий ясности речи – её доходчивость и доступность для тех, кому она адресована. Критерий чистоты речи – исключение нелитературных элементов (диалектных слов, просторечной лексики, проф. жаргонизмов), уместность использования в ней определенных средств в конкретной ситуации речевого общения и т. д. Культурная речь отличается богатством словаря, разнообразием грамматических конструкций, художественной выразительностью, логической стройностью. Правильность речи воспитывается в процессе обучения языку. Эти качества речи предполагают достаточно высокий уровень общей культуры человека, развитую культуру мышления, сознательную любовь к языку. Показателем речевой культуры выступает владение литературным языком, в котором закрепляются и накапливаются культурные традиции народа.

Я. Р. Пантуева, Русский язык и культура речи. Учебник для студентов теологического, религиоведческого и других гуманитарных направлений и специальностей высших учебных заведений, 2015

Словесное знание имеет своим источником вербальные сообщения, невербализованное знание (опыт) – наблюдение за поведением людей. Между двумя формами репрезентации возможны переходы: словесное оформление невербального опыта названо нами вербализацией, обратный процесс – интерпретацией. Невербализованное знание содержит в себе некие поведенческие «эталоны», которые мы соотносим с понятиями разной степени общности (словесное знание). Вопрос о возникновении связи «акт (элемент) поведения – умозаключение о черте» является одним из сравнительно мало изученных, и его решение, как правило, рассматривается либо как сознательное усилие с привлечением формального мышления и аргументации, либо как спонтанное и неосознаваемое, рождающееся без внешнего принуждения. Модель позволяет высказать априорное предположение о снижении точности результата социального познания в случае обращения к вербализации, поскольку они связаны с оправданием весомости умозаключений.

Коллектив авторов, Социальный интеллект. Теория, измерение, исследования, 2004

Точность – это коммуникативное качество речи, проявляющееся в полном соответствии с ее языковыми значениями. Данное качество вырабатывает в человеке привычку называть вещи своими именами.

Алла Сорокина, Основы делового общения

Длительность вполне может быть понята как особое витальное чувство, свойственное человеку, как переживание собственного существования в мире и одновременно как особый образ, сотканный из «лучей» нашей психической энергии. Поэтому не удивительно, а закономерно, что в точности передать вербально все смыслы и оттенки, которые Бергсон связывает с данным компонентом реальности, чрезвычайно трудно. Тем более нелегко адекватно перевести слово «la duree» на другой язык. Чаще всего в работах на русском языке появляется перевод «длительность», «дление», однако исследователи справедливо отмечают приблизительность этих распространенных переводов, поскольку ни слово «дление», ни слово «длительность» не содержат в себе весь спектр смысловых оттенков, присущих бергсоновской «la durée». Поэтому при разговоре о la duree придется учитывать, что на совокупность ее качеств можно только указать, употребив то или иное слово («дление», «длительность», да и слово «1а durée» тоже), но не зафиксировать все их многообразие. Проблема тут, как видно, не только в тонкостях и трудностях перевода, но и в особенностях корреляции феномена и его имени в бергсоновской концепции. Условимся, что слова «длительность», «la duree» и подобные в дальнейшем будут осмысливаться и применяться не столько как обозначения соответствующего феномена, сколько как его имена.

Е. В. Ровенко, Время в философском и художественном мышлении. Анри Бергсон, Клод Дебюсси, Одилон Редон, 2015

В конце XX в. У. Айке с коллегами для обозначения способности субъекта адекватно определять то, что думает или чувствует другой человек, ввели понятие «эмпатийная точность» (Ickes, 1993). В отличие от сходных категорий (например, «эмоционального соответствия» – переживания такого же рода, как у другого человека) эмпатийная точность выражает прежде всего познавательную сторону взаимодействия, т. е. способность субъекта делать умозаключения о том, что происходит во внутреннем мире партнера по общению.

В. В. Знаков, Психология понимания. Проблемы и перспективы, 2005

В обеих приведенных цитатах имеем попытку определить научное знание без сравнения с другими видами знания, без указания на то, что научное знание (как и другие его разновидности) – это всего лишь неполный, приближенный, идеальный аналог рассматриваемого фрагмента реальности, что поэтому роль точности и логической доказательности относительна, что соответствие идеального аналога реальности достигается, прежде всего, тем, что он вырабатывается (а не придумывается) субъектами познания в процессе их взаимодействия с реальностью, что окончательная оценка состоятельности (относительной истинности) дается только общественной практикой.

Л. С. Якунин, Философские вопросы науковедения, 2017

Эти тесты построены на основе модели процесса речевой коммуникации, предложенной Ч. Осгудом (1957, 1980), и включают задания, которые учитывают возможные каналы коммуникаций (слухозвуковой, зрительно-двигательный), процессы, происходящие в ходе коммуникации (рецептивный – понимание слов и реплик; организующий – ассоциирование воспринятого ранее и в настоящее время, а также выявление связей и отношений; экспрессивный – выражение мыслей в словах или жестах). Тесты охватывают разные уровни этих процессов: репрезентативный (использование значений лингвистических символов) и автоматический (использование привычных интегрированных структур – скорости и точности восприятия, характеристик процесса механического запоминания, объема памяти).

В. П. Глухов, Практикум по психолингвистике, 2017

Важной характеристикой коммуникативного процесса является намерение его у частников повлиять друг на друга, воздействовать на поведение другого, необходимым условием чего выступает не просто использование единого языка, но и одинаковое понимание ситуации О. Средствами коммуникации являются разл. знаковые системы: прежде всего речь («вербальная коммуникация») и др. системы знаков, составляющие «невербальную коммуникацию». К последним относятся: оптико-кинетичекая система (жесты, мимика, пантомимика), изучаемая кинесикой; экстра-и паралингвистика (вкрапление в речь пауз, «торможений» и пр.), а также вокализация (качество голоса, его диапазон, тональность); организация пространства и времени коммуникативного процесса, изучаемые проксемикой (способы размещения партнеров по О., нормативы использования времени – точность, пунктуальность как опр. знаки); «контакт глазами» или визуальное О. (что приобретает также характер знаковой системы, напр., при разл. степенях интимности О.). Интерактивная сторона О. представляет собой построение общей стратегии взаимодействия и раскрывается в способах обмена действиями, что означает необходимость согласования планов действия партнеров и анализ «вкладов» каждого участника. В трансактном анализе обозначены условия эффективности интеракции: согласование позиций, занимаемых партнерами, ситуаций и стиля взаимодействия, адекватного для каждой ситуации. Большое значение имеет сам тип взаимодействия между людьми: кооперация или конкуренция и особый случай взаимодействия – конфликт. В отеч. социальной психологии интерактивная сторона О. традиционно рассматривается в контексте разл. форм организации совместной деятельности, что позволяет учитывать содержательный характер О.

Коллектив авторов, Психология общения. Энциклопедический словарь, 2011

Более того, в данном случае нам и не важно, с какой степенью точности воспроизводится при уподоблении контур воспринимаемого объекта. Можно даже принять принцип уподобления не механистически – как указание на механизм и траекторию перцептивного движения, а метафорически – как некое общее направление исследовательского размышления о проблеме образа.

В. И. Панов, Экопсихология. Парадигмальный поиск, 2014

Базируясь на идеях Л. Н. Ланды о связи организации концепта с энтропией (Ланда, 1966), Л. М. Веккера о связи организации концепта с энергетическими затратами (Веккер, 1976) и собственных данных о времени реакции сложного выбора как вероятностного показателя меры организации и формы организации концепта (Волкова, 2011а, б), в качестве объективных количественных показателей организации концепта были использованы время дифференцировок (как показатель скорости) и число ошибок (как показатель точности). Дифференцировка – различение близких сигналов и выбор единственного подходящего к сигналу ответа. Скорость (время) осуществления дифференцировочных реакций является показателем дискриминативной способности мозга – способности мозга к разграничению, концентрации и относительной независимости сложных ансамблей возбуждения, являющихся результатом взаимодействия непосредственных сигнальных афферентаций и словесных сигналов предварительной инструкции (Бойко, 2002). Сигнал является структурной единицей информации, воплощенной в определенном физическом процессе, природа которого состоит в воспроизведении пространственно-временной упорядоченности состояний источника информации, воздействующего на физический носитель. Основной проблемой передачи информации является выделение сигнала из шума. Информация своей упорядоченностью противостоит росту энтропии как выражению беспорядочности. Точность и ошибки при выполнении деятельности являются эмпирическим выражением меры организации структур, обусловливающих поведение (Веккер, 1981).

Коллектив авторов, Современные исследования интеллекта и творчества, 2015

В лингвистике термин «метаязыковая» связывают с метаязыковой функцией языка, о которой говорил Р. О. Якобсон: «Взамен бессознательно организованных способов выражения метаязыковая функция вносит осознание речевых компонентов и их отношений» [Якобсон, 1985, c. 217]. По мнению автора, обязательными составляющими коммуникативного взаимодействия выступают метаязыковые операции (парафразирование, синонимия, эксплицитное расшифровывание эллиптических форм), позволяющие обеспечить полноту и точность общения между участниками интеракции.

Г. В. Бабина, Структурно-слоговая организация речи дошкольников. Онтогенез и дизонтогенез, 2013

Таким образом, сближение основных научных подходов к пониманию права может быть осуществлено путем унификации методологии при максимально четком определении границ предмета познавательной деятельности. В свою очередь определение границ предмета с наибольшей точностью возможно осуществить, лишь избавившись от множества производных, второстепенных компонентов, составляющих своего рода оболочку из понятий, терминов, категорий, которые в определенной степени характеризуют правовой феномен в различных его проявлениях, но тем не менее не раскрывают его сущности.[59] А вместе с тем, как совершенно точно заметил Л. С. Явич, «научное понимание права включает раскрытие его сущности».[60]

П. А. Оль, Правопонимание: от плюрализма к двуединству, 2005

Житейские знания порождаются и усваиваются главным образом в ходе повседневного общения, а также через чтение художественных текстов, т. е. являются продуктом личного психологического опыта. Типичным примером могут служить всевозможные слова-жаргонизмы, отражающие определенные психические особенности людей («хитрец», «жмот», «тупица», «крутой» и т. п.), и слова литературного стиля (добрый, настойчивый, приветливый и т. п.). В отличие от научных понятий они характеризуются значительно меньшей точностью, несистематизированностью, неопределенностью значений, логической противоречивостью, повышенным субъективизмом и индивидуализированностью, высокой эмоционально-образной насыщенностью, непосредственной встроенностью в структуру самосознания, тесной связью со смысловыми образованиями личности, высокой связью с межличностными воздеяствиями, большой действенностью, низким уровнем обобщенности и осознаваемости, а также некоторыми другими особенностями.

К. М. Романов, Психологическая культура личности, 2015

Исследователи, придерживающиеся социально-когнитивного подхода (Росс, Нисбетт, 1999; Knapp, Daly, 2002) подчеркивают, что лицо несет ограниченную информацию о внутреннем мире человека. В качестве главных детерминант его категоризации указываются аттитюды, установки, социальные стереотипы, атрибуции, проекции наблюдателя. Этим объясняется, например, факт переоценки личностных свойств обладателей привлекательных лиц и недооценки непривлекательных Отмечается, что категоризации психологических свойств человека по выражению лица могут быть легко изменены, если добавить или изменить, например, бороду, прическу или хотя бы очки. Экспериментальные исследования, выполненные в последние годы, показывают, однако, что культурные стереотипы и представления, функционирующие в обществе, часто не согласуются с индивидуальными оценками коммуниканта (Berry, Finch-Wero, 1993; Penton-Voak et al., 2006). Точность категоризации состояний и индивидуально-психологических особенностей человека по выражению его лица относительно независима от диспозиционных образований наблюдателя (Little, Perrett, 2007; Zebrowitz, Rhodes, 2004).

Коллектив авторов, Технологии сохранения и воспроизведения когнитивного опыта, 2016

В этой главе описывается первый этап в развитии представлений о языке и мире в рамках аналитической философии. Главная особенность моделей соотношения языка и реальности, разработанных на этом этапе, состоит в том, что на них доминирующее влияние оказали идеи немецкого математика, логика и философа Готлоба Фреге. Созданная Фреге концепция новой логики, формально-логического языка и логической семантики задала ракурс рассмотрения связи между языком и тем, для описания чего этот язык используется, который в разных вариантах попытались реализовать такие философы, как Рассел, Витгенштейн и Карнап. Преимущество подобного подхода эти философы видели в том, что благодаря четкости логической структуры формального языка и точности его правил приобретают вполне обозримый вид отношения между элементами языка и структурными компонентами мира, которые они обозначают. В естественных языках, которые создавались стихийно и в ходе исторического развития подвергались воздействию самых разнообразных факторов, эти отношения скрыты под толщей случайных зависимостей, поэтому, осуществляя перевод выражений этих языков на логически совершенный язык, мы получаем возможность выявить онтологические предпосылки, лежащие в их основе.

Л. Б. Макеева, Язык, онтология и реализм, 2011

Под акцентом в широком смысле мы понимаем всю совокупность особенностей речи на данном языке, не характерных для речи человека, для которого этот язык является родным, но свойственных речи носителя какого-то другого языка. Это фонетические особенности, грамматические неправильности и неправильности в употребления слов и словосочетаний. Набор таких особенностей в каждом случае конечен и может быть описан с достаточной для дифференцирования точностью; однако подобная работа еще не проделана. Особенно мало знаем мы о звуковом акценте, обычно наиболее стойком и потому особенно важном для следственных целей. Однако, имея магнитофонную запись акцентной речи, фонетист всегда может произвести квалифицированную экспертизу.

А. А. Леонтьев, Прикладная психолингвистика речевого общения и массовой коммуникации, 2011

Во второй половине XX в. в научном сознании происходят серьезные сдвиги в понимании того, что в научном тексте важным является не простое использование «отобранных языковых средств», а особый тип общения и мышления. По мнению М. Н. Кожиной, научный текст – это не только отдельный стиль с хорошо описанным набором свойств (объективность, точность, ясность и пр.), но и особым образом организованное изложение, немаловажную роль в котором играет личность самого автора как субъекта познания (Кожина, 1996).

А. Н. Воронин, Дискурсивные способности. Теория, методы изучения, психодиагностика, 2015

Точность – критерий истинности знаний на основе чувственного восприятия реальности. Ясность – критерий истинности знаний на основе соображений. Понимание возникает только на основе мышления как строго детерминированного, операционального, формализованного и т. п. процесса обработки информации (типа умножения). Достижение понимания возможно только на основе теории, построенной с помощью технологии философствования, что предполагает опережающее усвоение ее самой.

А. Г. Войтов, Философская технология идентификации сущности. Наставления мудрецам, 2009

Однако наиболее существенный вклад в понимание феномена динамического стереотипа (богатством исследовательского материала и теоретической разработкой темы) внес К. Лоренц. Он разъясняет эволюционное значение динамического стереотипа: при его нарушении у животного возникает целый комплекс негативных эмоциональных реакций (на что указывал И.П. Павлов), в первую очередь страха, которые и «требуют» от своего обладателя возвращения в покинутое русло нарушенного динамического стереотипа. «Для существа, – поясняет К. Лоренц, – лишенного понимания причинных взаимосвязей, должно быть в высшей степени полезно придерживаться той линии поведения, которая уже – единожды или повторно – оказывалась безопасной и ведущей к цели. Если неизвестно, какие именно детали общей последовательности действий существенны для успеха и безопасности, то лучше всего с рабской точностью повторять ее целиком. Принцип “как бы чего не вышло” совершенно ясно выражается в уже упомянутых суевериях: забыв произнести заклинание, люди испытывают страх»180.

А. В. Курпатов, Руководство по системной поведенческой психотерапии, -1

Анализ этих показателей будет дан позднее. Пока же обратим внимание на то, что одни значения шкал хорошо интерпретируются путем сравнения лиц с высокими и низкими значениями по шкале Sc, а другие для точности понимания проблемы требуют соотнесения с результатами психодиагностики в целом по выборке. Так, диапазон низких значений шкалы Sc теста MMPI слабо связан с динамикой изменения шкалы С (стрессоустойчивость), но высокие значения шкалы Sc говорят о резком снижении стрессоустойчивости, если о ней судить по шкале С теста Кэттелла. Подобных сравнений может быть немало. Однако для нас в этом контексте изложения проблемы важно подчеркнуть правомерность обоснованного методического приема.

Н. И. Конюхов, Шизоидность: ?!, 2011

Слово «любовь» содержит в себе одновременно и синкретизм символа (со взаимными заменами разных значений слова в зависимости от контекста), и многозначность образа (четыре основные значения славянского слова), и точность родового понятийного значения, которое постоянно изменяется в зависимости от культурных переживаний использующего его народа. Прежде это было проявлением светлого чувства (поскольку и «Бог есть любовь»), а сегодня нас стараются убедить в том, что любовь – это просто секс. Каждое поколение истолковывает культурный символ в понятиях – то есть понимает его так, а не иначе.

В. В. Колесов, «Жизнь происходит от слова…», 2015

Итак, невербальная коммуникация – это совокупность неречевых коммуникативных средств – система жестов, знаков, символов, кодов, использующихся для передачи сообщения с большой степенью точности и играющих важнейшую роль в смысловом понимании людей друг друга[2]. Телодвижения, жесты, позы, выражения лица, голосовые изменения и другие экспрессивные проявления кодируются и декодируются, выступают в роли знаков, имеющих ограниченный круг значений, и выполняют функцию сообщения.

М. С. Андрианов, Невербальная коммуникация, 2007

Предназначение науки переднего края – продуцировать новое, расширять и обогащать знание, варьировать альтернативы, учитывать различные варианты решения проблем; она состоит из сложных перипетий поиска истины. Ее основная ценность – в новизне и нетривиальности знаний, информативности, эвристичности. В то же время в ней ослаблены требования точности, строгости и всесторонней обоснованности знаний. Если же ко всем продуктам науки с самого начала предъявлять жесткие требования точности, строгости и безусловной доказательности, то, по меткому замечанию В.В.Ильина, «наука стала бы собранием тривиальностей».1 Однако это не означает пренебрежение требованием обоснованности и доказательности знания. По мере развития науки переднего края, уточнения ее идей и теорий, их строгого обоснования из нее отсеиваются элементы заблуждений и ошибок (неистинного, ненаучного знания) и остается истинное и обоснованное знание, которое получило название «твердого ядра науки».

Я. С. Полякова, Общие проблемы философии науки, 2011

Достоинства измерительных методов – объективный характер процедуры, возможность перепроверки – обеспечиваются не автоматически, а благодаря выполнению психометрических требований. Это в первую очередь репрезентативность – иными словами, соответствие тестовых норм выборки стандартизации тестовым нормам той популяции, на которой применяется тест. Во-вторых, надежность – точность и устойчивость процедуры измерения, ее независимость от варьирующих случайных факторов. В-третьих, валидность (включая достоверность) – соответствие методики измеряемому концепту. Если эти требования не выполнены, то использование тестов ничуть не менее произвольная процедура, чем стихийное “чувствование” эксперта в испытуемого. Более того, в этом случае результат оказывается в нелепой зависимости от комплекса случайных и побочных обстоятельств. Опасны не тесты сами по себе, а их использование безтеории и без психометрики, когда стандартная процедура выполняет фактически лишь роль глухого забора, отгораживающего психодиагноста от реального испытуемого. В этом случае тест служит источником иллюзорного впечатления о возможности освобождения психолога от необходимости наблюдения за весьма информативными признаками поведения испытуемого: его манеры, способов работы над заданиями и т. п.

В. П. Ступницкий, Психология, 2011

Уникальной характеристикой начального этапа развития общества является то, что на занимаемую им ближнюю зону осуществляется проекция внутреннего мира каждого ее обитателя. В этом контексте особый смысл обретают слова К.-Г. Юнга, который полагал, что человек на этой стадии «безусловно коллективен, то есть настолько же в самом себе, насколько и в других»[123]. А поскольку бессознательное – это неупорядоченность, то человек «представляет собою все, что угодно, только не единство»[124]. С этими рассуждениями совпадает описание, которое А. С. Сидоров сделал для стадии общинно-родового строя. «Общество представляло из себя в значительной мере простое собрание тождественных индивидуумов, связанных, однако, одинаковыми интересами, инстинктами. Психологическая жизнь одного индивидуума в точности совпадала с таковой же у другого индивидуума и всего общества в целом. Вместе с тем, целое общество, коллектив не представляло собою чего-либо принципиально иного, кроме того, что оно состояло из ряда тождественных единиц. Таким образом, часть, индивидуум, качественно мало отличается от целого коллектива. Часть, действительно, то же самое, что и все целое»[125]. Последняя фраза А. С. Сидорова фактически описывает важнейшее свойство нуль-мерной стадии развития коллектива: ближние зоны отдельных индивидов фактически оказываются тождественными, поэтому действительно «часть замещает целое». Так мы можем сказать, что на нуль-мерном этапе развития структура недифференцированного общества соответствует структуре коллективного бессознательного.

Д. В. Михалевский, Пространство и Бытие. Сборник статей, 2017

Подчеркнем, что в такой трактовке проявляется прямая аналогия с тем понятием отбора, которое используется в биологии. Отбор, следуя своим объективным законам, совершает природа, а разум лишь фиксирует этот факт, отражая с той или иной степенью точности ту реальность, которая «есть на самом деле». В XVIII в. этот факт сделался достоянием механики: было установлено, что реальные движения из множества виртуальных отбираются с помощью законов Ньютона, которые являются простейшими принципами отбора.

Н. Н. Моисеев, Алгоритмы развития, 1987

Подчеркнем, что в такой трактовке проявляется прямая аналогия с тем понятием отбора, которое используется в биологии. Отбор, следуя своим объективным законам, совершает Природа, а Разум лишь фиксирует этот факт, отражая с той или иной степенью точности ту реальность, которая и «есть на самом деле». В XVIII веке этот факт сделался достоянием механики: было установлено, что реальные движения отбираются из множества виртуальных с помощью законов Ньютона, которые и являются простейшими принципами отбора.

Н. Н. Моисеев, Человек и ноосфера, 1990

По принципиальным соображениям я не стану апеллировать к холистическим идеям осевой эпохи (главным образом Индии и Китая), с удивительной точностью корреспондирующим с современными квантовыми представлениями. И не только потому, что такие сопоставления, в силу игнорирования проблемы герменевтики древних текстов, в ряде случаев выглядят легковесно и не вполне научно. А главным образом потому, что сам феномен означенной корреспонденции заслуживает особого внимания и отдельного культурологического анализа. Иначе говоря, сама возможность постижения глубинных основ мироздания, которые открылись интеллекту, далеко отошедшему от древних холистических интуиций и впервые, благодаря пробуждению дискурсивного мышления, получил возможность облечь эти интуиции в относительно ясные для современного прочтения текстовые формы, нуждается в культурологическом объяснении. К тому же у меня нет желания становиться в один ряд с авторами паранаучных и откровенно «попсовых» изданий, уверенно выдающих плохо понятые и откровенно модернизированные сентенции мыслителей двухтысячелетней (а то и большей) давности за истину в последней инстанции. В самых безвкусных вариантах такие книги завершаются практическими уроками «Абсолютной Истины» и безоблачно счастливого существования в гармоническом единстве со всем сущим. Дистанцирование от такой литературы обязывает к проблеме границы миров отнестись с особой щепетильностью. Проблема эта неизменно будет возникать во всех ключевых моментах моего исследования и, в частности, в вопросе о глубинных основаниях глобальной эволюции.

А. А. Пелипенко, Избранные работы по теории культуры, 2014

Процесс оценки погрешности измерений считается одним из важнейших мероприятий в вопросе обеспечения единства измерений. Естественно, что факторов, оказывающих влияние на точность измерения, существует огромное множество. Следовательно, любая классификация погрешностей измерения достаточно условна, поскольку нередко в зависимости от условий измерительного процесса погрешности могут проявляться в различных группах. При этом согласно принципу зависимости от формы данные выражения погрешности измерения могут быть: абсолютными, относительными и приведенными.

А. С. Якорева, Метрология, стандартизация и сертификация, -1

Из этой характеристики принципа изначала уже явствует что, в конечном итоге, это – тот же принцип систематического единства, который был нами формулировать в начале настоящего очерка, лишь приспособленный к задачам философской логики, т. е. углубленный и обогащенный двумя основными определениями объективного знания: проблематичностью и непрерывностью. В этих двух определениях заключается фундаментальное логическое преимущество систематической концепция Когена перед учением Канта. В принципе изначала спаяны воедино два самостоятельных Кантовских принципа, не сведенных в «Критике чистого разума» к высшему единству: с одной стороны, регулятивная идея, как принцип систематического единства, и трансцендентальная апперцепция, – с другой, как последняя основа категориальных синтезов. Действительно, Кантовское учение об идеях чистого разума покоится на признании бесконечности и неисчерпаемости предмета опыта. Напротив, аналитика понятий и основоположений чистого рассудка исходит из факта математического естествознания (Ньютоновой физики), как из завершенной в себе и потому конечной системы знания. Только на почве такого предположения была возможна сделанная Кантом попытка дать исчерпывающий перечень всех вообще возможных в научном знании категориальных синтезов. Однако историческое развитие математики и физики за последнее столетие представило неопровержимое доказательство тому, что эти науки, несмотря на свойственную им точность и априорность, подвержены такой же эволюции, как и чисто эмпирические науки, т. е. эволюция, которая не исчерпывается одною лишь разработкой детальных вопросов, но захватывает в такой же мере и глубочайшие их основы. Вот почему прогрессу научного знания должен соответствовать такой же бесконечный процесс выявления новых категориальных форм и синтезов.

Коллектив авторов, Новые идеи в философии. Сборник номер 5, 2015

Хотя наблюдение подразумевает пользование человеком своими пятью органами чувств, ученые не доверяют непосредственным чувствам и ощущениям человека и для точности используют приборы, неспособные ошибаться. Но в качестве наблюдателя все равно присутствует человек, объективность эмпирического уровня не способна выключить субъективный фактор – наблюдателя. Для экспериментов характерны методы проверки и перепроверки данных.

И. Ю. Богданова, Концепции современного естествознания. Шпаргалки, 2010

Проблема качества информации обеспечивается путем реализации принципа репрезентативности и проверки получаемых данных на надежность. Учитывая специфику социальной психологии, качество информации может объективным и субъективным. По мнению В. А. Ядова, необходимо учитывать, что источником информации является человек. Для преодоления ошибок субъективизма вводится ряд требований относительно надежности информации: обоснованность (валидность), устойчивость и точность.

Н. А. Богачкина, Социальная психология. Шпаргалка, -1

Способность создания образов обусловливает тот факт, что процесс восприятия лежит в основе формирования основных психических функций человека: мышления, памяти, внимания, эмоциональной сферы. Здесь необходимо отметить, что в восприятии существуют как врожденные, так и приобретенные качества. Врожденными являются свойства анализаторов, данные человеку от природы. Однако эти свойства с течением жизни могут изменяться как в лучшую, так и в худшую сторону. Например, кинестетика может развиваться, если человек ведет подвижный образ жизни, либо утрачивать свою точность, если человек мало движется или ведет нездоровый образ жизни. Зрение, слух, обоняние могут менять свою остроту в зависимости от жизненной ситуации. Так, у человека, потерявшего зрение, обостряются чувства, компенсирующие эту утрату. Соответственно, меняются восприятие в целом и, как следствие, образы объектов.

Н. Ю. Дмитриева, Общая психология: конспект лекций, -1

Знание логики – неотъемлемая часть юридического образования. Это обусловлено спецификой работы юриста, будь он судья, адвокат, юрисконсульт, ученый-правовед и т. д. Всем им приходится постоянно определять и классифицировать важные понятия, делать правильные выводы из сложных ситуаций, заниматься аргументацией – обоснованием и опровержением, обеспечивать точность и ясность высказываний, чтобы они однозначно трактовались и воспринимались людьми, принимать обоснованные решения.

С. С. Антюшин, Логика, 2013

С другой стороны, тут неизбежно возникает вопрос – а какой уровень организации этой системы следует признать уровнем собственно «мышления»? И ответить на этот вопрос нельзя. Дело в том, что мы при всем желании не можем определить нейрофизиологическую границу, где заканчивается какая-то элементарная, подпороговая нервная деятельность, а где начинается собственно «мышление». Поскольку же эта граница не может быть установлена строго, мы, соблюдая необходимую методологическую точность, должны полагать – хотя, возможно, это и кажется некоторой натяжкой (впрочем, я так не думаю), – что всякая активность нервной системы, приводящая к образованию неких «целых» (то есть интеллектуальных объектов – будь то элементарный зрительный образ или даже зрачковый рефлекс), уже есть мышление[30].

А. В. Курпатов, Пространство мышления. Соображения, 2016

Наличие широкой исследовательской свободы дает основание ставить под сомнение статус герменевтики как научной методологии. Главное обвинение, которое выдвигается оппонентами герменевтики, – это отсутствие строгости, точности, единообразия интерпретации, интерпретационный произвол, допускающий неограниченную свободу толкований. Необходимость обоснования герменевтики как метода делает актуальным определение критериев ее научности и истинности. В рамках герменевтической парадигмы в качестве таких критериев выдвигаются критерий всеобщности, утверждающий идею смысловой общности людей, обеспечивающей их взаимопонимание; и критерий компаративности, позиционирующий сравнение как путь преодоления конфликта интерпретаций29.

В. Н. Иванов, История и философия науки. Материалы к курсу лекций, 2016

Не обошел своим вниманием явление установки и такой известный советский физиолог, как П.К.Анохин. Им были развиты представления об «акцепторе действия» как о заготовленном комплексе возбуждений. Автор теории функциональной системы П.К.Анохин сближает понятия «акцептор действия» и «установка». «Психологи разработали специальную форму эксперимента, – пишет П.К.Анохин, – в котором они обнаруживают наличие этого акцептора действия. Можно указать на давно известное в психологии явление «иллюзии Шарпантье», которое в точности соответствует физиологическим явлениям, разобранным нами выше. К этому же роду физиологических явлений относится и установка в психических процессах, разрабатываемая в настоящее время лабораторией Д.Н.Узнадзе» (Анохин, 1975, с.181).

А. Г. Асмолов, По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии, 2002