Священная роща

Священная роща (заповедная роща; дубрава) — небольшой, близкий к жилью лиственный (нехвойный) заповедный лесок, у многих древних народов считавшийся особо священным местом для отправления обрядов культа; предшественник храмов. Священные рощи служили первыми местами убежищ.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Жреческого сословия у эстов не было. Старший в роде или отец семейства был одновременно и жрецом, совершал обряды и приносил жертвы за себя и членов семьи, общинные жертвы приносили старейшины. Жертвы складывали в священных местах или в стволах деревьев. Жертвенными местами были, прежде всего, священные рощи (в основном – дубравы), а также холмы, камни, ручьи, деревья или другие священные места. Священная дубрава – это небольшой отдельно стоящий перелесок, где кроме основного священного дерева могли расти и другие деревья. В Хронике Генриха упомянута священная роща в Виронии, где, по преданию, родился верховный бог эстов Таара. В священной роще нельзя было рвать листья с дерева, подбирать что-либо с земли на расстоянии, куда доходила тень от деревьев. Собрать немного листьев или ягод можно было только для больного человека. Считалось, что они имеют лечебное свойство. В простых случаях было достаточно пожертвовать ленточку или шнурок. Во время болезни, чтобы скорее выздороветь, на священные деревья повязывали ленточку или ткань. Этот обычай, по всей видимости, относился еще ко времени финно-угорского единства. До сих пор он фиксируется у финно-угорских народов Поволжья – мари и мордвы. Часто местами жертвоприношений были ручьи и источники. У них также просили помощи во время болезней. Особенно помогали источники при болезни глаз, поэтому многие источники и назывались у эстонцев глазными источниками. Считалось, что вода из источника поможет только в том случае, если источнику пожертвовать немного серебра, соскобленного с серебряной брошки. Из источников воду возили к больным на большие расстояния.

Михаил Бредис, Крестовый поход на Русь, 2010

Жреческого сословия у эстов не было. Старший в роде или отец семейства был одновременно и жрецом, совершал обряды и приносил жертвы за себя и членов семьи, общинные жертвы приносили старейшины. Жертвы складывали в священных местах или в стволах деревьев. Жертвенными местами были, прежде всего, священные рощи (в основном – дубравы), а также холмы, камни, ручьи, деревья или другие священные места. Священная дубрава – это небольшой отдельно стоящий перелесок, где кроме основного священного дерева могли расти и другие деревья. В Хронике Генриха упомянута священная роща в Виронии, где по преданию родился верховный бог эстов Таара. В священной роще нельзя было рвать листья с дерева, подбирать что-либо с земли на расстоянии, куда доходила тень от деревьев. Собрать немного листьев или ягод можно было только для больного человека. Считалось, что они имеют лечебное свойство. В простых случаях было достаточно пожертвовать ленточку или шнурок. Во время болезни, чтобы скорее выздороветь, на священные деревья повязывали ленточку или ткань. Этот обычай, по всей видимости, относился еще ко времени финно-угорского единства. До сих пор он фиксируется у финно-угорских народов Поволжья – мари и мордвы. Часто местами жертвоприношений были ручьи и источники. У них также просили помощи во время болезней. Особенно помогали источники при болезни глаз, поэтому многие источники и назывались у эстонцев глазными источниками. Считалось, что вода из источника поможет только в том случае, если источнику пожертвовать немного серебра, соскобленного с серебряной брошки. Из источников воду возили к больным на большие расстояния.

Михаил Бредис, Орден меченосцев против Руси. Первый германский поход на Восток, 2013

Кстати, само понятие храма, «дома» божества, возникло на Ближнем Востоке. Для арийских народов были характерны святилища открытого типа. Не только «обсерватории». Иногда это были капища с алтарями, иногда – священные рощи. Различались и представления о загробной жизни. У некоторых арийских племен существовало учение о переселении душ. Но наряду с этим бытовали и представления о двух загробных мирах. Один – радостный и яркий. Такой же, как земной, но богатый, изобильный, с тучными стадами, плодоносящими деревьями и полями. Сюда попадали те, кто прожил век честно и достойно. Для нечестивцев и преступников имелся другой мир, подземный, темный и страшный. Семитские народы такой градации не знали. У них загробный мир был единым и весьма неприглядным. Впоследствии от них и греки переняли представление о «мрачном царстве Аида».

Валерий Шамбаров, Скифские войны. Как Русь победила Дария Великого и Александра Македонского, 2013

Мифологические рассказы ярко демонстрируют, что карелы порой до сих пор далеки от христианства. С XVI века на месте древних священных рощ возводились часовни и церкви. После революции они разрушались, а росшие рядом с ними деревья снова становились объектом поклонения. Об этом рассказывали паданские карелы в 2006 году: на острове в д. Сельга часовня была возведена на некогда сакральном месте, теперь она разрушена, а на ее месте растет сосна, под которую приносят деньги и подарки.

Людмила Иванова, Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1, 2012

С более точным определением значения божеств природы стали определяться места жертвоприношений и молитв. Что действительно у славян до существования кумиров и, следовательно, до построения им храмов, были известные места, на которых они привыкли молиться какому-нибудь богу, это подтверждается свидетельствами историков. Так Константин Порфирородный[7] говорит, что руссы приносили жертвы на днепровском острове Святого Георгия; Сефрид[8] говорит о дубе, где живет какой-то бог и которому приносят жертвы; Гельмольд[9], Дитмар[10], Саксон[11] и Андрей, жизнеописатель святого Отгона Бамберского и пр. знали у полабских славян множество священных рощ, где поклонялись какому-нибудь священному дереву, конечно, в позднейшее время часто замененному истуканом какого-нибудь бога. К этому разряду мест, посвященных богослужению, надобно причислить все многочисленные городища (Rundwalle) и, наконец, как переход к последней эпохе славянского мифа, некоторые храмы, как, например, Ютербокский, которого устройство ясно доказывает, что в нем не мог существовать идол, но просто обоготворялось явление первого солнечного луча Авроры.

Дмитрий Оттович Шеппинг, Мифы славянского язычества

Языческие храмы и священные места как правило либо находились вблизи главных политических центров славян, либо сами становились таковыми. Священная роща бога Прове или Проне находилась неподалёку от столицы племени варов, Старигарда.

Андрей Пауль, Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда, 2016

С растительными тотемами связано множество обычаев и поверий, доживших до настоящего времени. Испокон веков существовало на Руси поклонение деревьям. Ни одна власть не оказалась в состоянии выкорчевать древнейшие языческие традиции. В прошлом церковные и светские источники постоянно отмечали неискоренимость культа деревьев: то тут, то там древопоклонники молились либо в священных рощах, либо «около куста», либо просто «дуплинам деревянным», либо перед особо почитаемыми деревьями, а ветки обвешивали платками и полотенцами[51]. И все это вовсе не дела давно минувших дней. Этнографы регулярно констатируют стойкую и повсеместную веру в целительную и оберегательную силу деревьев[52], что наглядно проявляется хотя бы в народном обычае стучать пальцем по любому деревянному предмету, дабы предотвратить беду – отвернуть ее от задуманных планов или благополучного течения дел. Во многих районах – особенно на Севере и в Сибири – деревьям и кустам по-прежнему приносятся плоды, а ветки либо завиваются (как у березы на Семик), либо украшаются лентами. Кое-где до сих пор старые дуплистые деревья считаются наделенными целительной силой: чтобы ею воспользоваться, нужно прислониться к стволу, залезть в дупло или пролезть через него, если оно сквозное.

В. Н. Демин, Северная прародина Руси, 2017

С растительными тотемами связано множество обычаев и поверий, доживших до настоящего времени. Испокон веков существовало на Руси поклонение деревьям. Ни одна власть не оказалась в состоянии выкорчевать древнейшие языческие традиции. В прошлом церковные и светские источники постоянно отмечали неискоренимость культа деревьев: то тут, то там древопоклонники молились либо в священных рощах, либо «около куста», либо просто «дуплинам деревянным», либо перед особо почитаемыми деревьями, а ветки обвешивали платками, полотенцами или просто тряпочками. Причем все это вовсе не дела давно минувших дней. Этнографы регулярно констатируют стойкую и повсеместную веру в целительную и оберегательную силу деревьев, что наглядно проявляется хотя бы в народном обычае стучать пальцем по любому деревянному предмету, дабы предотвратить беду – отвернуть ее от задуманных планов или благополучного течения дел. Во многих районах – особенно на Севере и в Сибири – деревьям и кустам по-прежнему приносятся плоды, а ветки либо завиваются (как у березы на Семик), либо украшаются лентами. Кое-где до сих пор старые дуплистые деревья символизируют женскую утробу и считаются наделенными целительной силой: чтобы ею воспользоваться, нужно прислониться к стволу, залезть в дупло или пролезть через него, если оно сквозное.

В. Н. Демин, Гиперборейские тайны Руси, 2006

ВИ́РБИЙ. В римской мифологии Вирбий – возлюбленный или слуга богини Дианы, отождествляемый с Ипполитом, сыном Тесея. Растоптанный конями Ипполит по просьбе Артемиды (Дианы) был воскрешен Асклепием, после чего уязвленные Аид и мойры заставили Зевса убить Асклепия. Артемида (Диана) окутала Ипполита густым облаком, превратила в старика и изменила его внешность, после чего перенесла в свою священную рощу в италийской Ариции. Там с ее согласия он женился на нимфе Эгерии и жил на берегу озера среди темных дубовых лесов, окруженных глубокими расщелинами. Чтобы ему не напоминали о его смерти, Диана переименовала Ипполита в Вирбия, что означает vir bis, или «дважды человек». Лошадям было запрещено появляться поблизости. По другой версии, после своего воскрешения Ипполит не пожелал простить отца и уехал в Италию, где его уже как Вирбия скрыла в своей священной роще Диана. Он построил богине храм и стал царем Ариции.

А. П. Кондрашов, Кто есть кто в мифологии Древней Греции и Рима. 1738 героев и мифов, 2016

Стало чуть ли не правилом начинать отсчет отечественного садоводства с XI–XII вв., а в качестве его предыстории рассматривать священные рощи и некоторые другие объекты языческого поклонения славян. Наиболее полно и последовательно эти наблюдения были обобщены в книге О. Б. Сокольской «История садово-паркового искусства», в которой автор представляет развернутую картину, вмещающую разнообразные древнейшие типы садово-паркового искусства, существовавшие еще в догосударственный период. В их число включаются сакральные сооружения на вершинах, священные рощи, пантеоны – ритуальные урочища, увеселительные рощи и «гульбища».[53] Такой расширительный подход к истории садов можно объяснить тем обстоятельством, что его сформировали специалисты по ландшафтной архитектуре, в круг внимания которых все эти объекты попадают в обязательном порядке. Вместе с тем нельзя не отметить принципиальных различий между освоенными человеком естественными, природными ландщафтами и культурными, к каковым и относятся садовые насаждения. Какой-либо зависимости садов от языческих урочищ не отмечено ни одним из авторов. Не убеждает в этом и версия И. М. Снегирева, связавшего происхождение садов («вертоградов») с именем римского бога Вертрумна, в сферу влияния которого попадали и плодовые деревья.[54]

В. Д. Черный, Русские средневековые сады: опыт классификации, 2010

Почитание священных рощ, как видно, имело первостепенное значение в религии древних германцев; главным священным деревом у них, согласно Гримму, был дуб. Он, вероятно, был посвящен богу грома Донару, или Тунару, равнозначному норвежскому Тору. Священный дуб неподалеку от Гейсмара в Гессене, который Бонифаций[45] срубил в VIII веке, носил среди язычников имя дуба Юпитера, что по-старонемецки читалось: Donares eih – «дуб Донара». Что тевтонский бог грома Донар, Тунар, Тор отождествлялся с италийским богом грома Юпитером, явствует из английского слова Thursday (четверг), «день Тунара», что является простым переводом латинского выражения «dies Iovis». Итак, у древних тевтонцев, так же как у греков и италийцев, бог дуба был также богом грома. Более того, в нем видели великую оплодотворяющую силу, которая посылает дождь и заставляет землю приносить плоды. Так, Адам Бременский[46] рассказывает нам, что «Тор царит в воздухе: это он управляет громом и молнией, ветром и дождем, хорошей погодой и урожаем». В этом тевтонский бог грома опять-таки похож на своих южных собратьев Зевса и Юпитера.

Джеймс Джордж Фрэзер, Золотая ветвь. Исследование магии и религии, 1890

Лес – место совершенно особое. Издавна он пугает людей своей таинственностью и неизведанностью. У язычников были свои священные рощи, где они поклонялись божествам и отправляли культовые церемонии. Таких рощ и в наши дни много в Чувашии и республике Марий Эл. Они считаются неприкосновенными: там нельзя сорить и срывать ветки и цветы, собирать грибы и ягоды…

И. А. Шлионская, Земля загадочная. Места силы на карте России, 2007

Культ Марса был одним из самых распространенных по всей Италии. Многие племена называли его именем первый месяц весны, а в древности и первый месяц нового года. Изначально Марсу не строили храмов, а приносили жертвы в священных рощах, в праздники Марса принято было убирать дома лавром. Ученые трактуют образ Марса как бога-покровителя племени, точнее, можно сказать, что у каждой общины, избравшей его своим заступником, был собственный Марс.

Д. А. Лазарчук, Мифы и предания Древнего Рима, 2014

Деревья находятся на некой горе (камне, острове). Иногда вместо одного Дерева, как мы только что видели, упоминают пару (древо – куст) или даже священную рощу, число деревьев в которой кратно трём или семи.

С. Э. Ермаков, Опора Мироздания. Мировое древо и Скала Времён в традиционной культуре, 2009

Новейшие исследования сообщают, что и о священных рощах «прямых свидетельств не сохранилось» и «древнерусские материалы не дают оснований говорить о том, что деревья считали тотемами или что существовал самостоятельный культ деревьев» /12/.

С. В. Молева, Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка, 2014

использовалось для обозначения нетер-т (богини). У нас нет сведений о том, как ястреб стал ассоциироваться с солнцем. Египетское слово бак, означающее эту птицу, не имеет никакой филологической связи с этим небесным телом. Вероятно, эта хищная птица – вот она парит высоко в воздухе, исчезает в синих небесах, сливается с солнцем и внезапно падает на землю, как луч света, – считалась посланцем и даже частью бога солнца, и отсюда был сделан вывод о том, что он сам имеет вид ястреба-перепелятника. Даже последователи Платона считали, что нашли тесную связь между ними двумя; Порфирий объясняет это тем, что ястреб включает в себя кровь и дух. Мы должны признать, что такие выводы естественны, когда вспомним, что народы, не имевшие никаких связей с египтянами, связывали между собой солнце и ястреба-перепелятника. Гомер, например, называет ястреба «быстрым посланцем Феба». Как продолжение этой цепочки рассуждений, божественные почести оказывались в долине Нила различным видам ястребов; этих птиц содержали в священных рощах, а после смерти их тела бальзамировали.

Альфред Видеман, Религия древних египтян, 2009

Так же, как ее брат Аполлон, Артемида могла наслать на людей чуму и быструю смерть, а также вылечить их [20, I. и сл.]. Предание об Артемиде и Аполлоне повествует: когда их мать Лето готовясь произвести их на свет, она обнимала пальмовое и оливковое дерево или два лавра, чтобы помощь себе в предродовых схватках и без боли разрешиться двумя прекрасными близнецами. Поэтому богини судьбы сделали Артемиду заступницей и покровительницей всех рожениц, младенцев и животных, сосущих молоко [20, I. и сл. 72, c. 141]. Именно к ней обращались с молитвами роженицы. В священной роще в Неми Артемиде поклонялись как богине деторождения, дарующей потомство мужчинам и женщинам. В Эфесской статуе древнегреческий скульптор запечатлел богиню Артемиду в образе обильной даровитости, с многочисленными грудями и другими символами плодовитости.

И. М. Камад, Обрядовая сторона культов Древней Греции, 2006

Земля Богаевского – это «Киммерии печальная область». В ней и теперь можно увидать пейзаж, описанный Гомером. Когда корабль подходит к обрывистым и пустынным берегам этих унылых и торжественных заливов, то горы предстают повитые туманом и облаками, и в этой мрачной панораме можно угадать преддверье Киммерийской ночи, какою она представилась Одиссею. Там найдутся и «узкие побережья со священными рощами Персефоны, высокими тополями и бесплодными ивами». Дальние горы покрыты скудными лесами. Холмы постепенно переходят в степи, которые тянутся вплоть до Босфора Киммерийского, прерываемые только мертвыми озерами и невысокими сопками, дающими пейзажу сходство с Флегрейскими полями. Огонь и вода, вулканы и море источили ее рельефы, стерли ее плоскогорья и обнажили мощные и изломанные костяки ее хребтов.

М. А. Волошин, Константин Богаевский, 1912