Гинекей

Гинекей или гинекейон (др.-греч. γυναικείον или γυναικον) — в Древней Греции — женские покои в доме, занимавшие его заднюю часть или второй этаж. Гинекей сообщался с мужской залой посредством особой двери и состоял обычно из спальни для супругов (θάλαμος), комнаты, где помещались дочери, и комнат, где работала женская прислуга. Позади гинекея нередко был расположен небольшой сад.

В позднейшие времена Римской империи и Византии гинекеями назывались ткацкие мастерские (как государственные, так и частные), в которых работали не только женщины, но и мужчины-рабы. Гинекеи Константинополя были знамениты шёлковыми тканями и парчой до X века.

Гинекеем также иногда называют верхние галереи в греческих церквах (хоры).

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Греческие мужчины и женщины существовали в различных мирах, что выражалось не только в разделении жилища. По закону и древней традиции гречанкам запрещалось выходить на улицу без сопровождения раба. Хозяйки с дочерьми проводили большую часть дня в гинекее – одном или нескольких помещениях второго этажа, куда обычно не заходили мужчины. Комнаты прекрасной половины семейства отличались изящной отделкой; выкрашенные однотонной краской стены были покрыты вышивками и яркими ковриками, изготовленными самой хозяйкой и ее дочерьми. На низких столиках стояли туалетные принадлежности, спрятанные в расписные керамические шкатулки-пиксиды. Благовония и мази хранились в сосудах под названиями «арибалл» и «алабастр».

Елена Грицак, Афины и Акрополь, 2005

В домах из необожженного кирпича пол – земляной, из галечника или мощеный, известковые стены, мало окон, поэтому в доме темно. Хозяйство устроено вокруг двора: это древнегреческий гинекей, где правит законная супруга, которая живет обособленно, в стороне от мира мужчин. Гречанки редко выходят, но если это происходит, то их лица скрыты от посторонних глаз. В передней части дома, на улице, особенно в андроне, где мужчины принимают себе равных, они почти не появляются. Даже царица Пенелопа, которая сама ведет дом в отсутствие мужа, лишь выходит на порог столовой, где пируют женихи. Да и то ее сын Телемах немедленно прогоняет ее: порядочным женщинам здесь не место. Зато рабыням, служанкам Пенелопы в адроне рады: они подносят вино, мясо баранов, обжаренное на вертеле, а по ночам делят ложе с мужчинами, добивающимися руки их госпожи. За это вернувшийся домой Одиссей повесит их, не зная жалости и не разбираясь, сошлись ли они с женихами по доброй воле или были принуждены силой. Кого интересуют чувства рабынь? Они – порченый товар, их легко выбросить и купить новых.

Зигмунд Кинси, История борделей с древнейших времен, 2013

Несмотря ни на что женщины занимали в античном обществе свое, хотя и не слишком значительное место. Без них не обходился ни один эпос, о них пели, им посвящали поэмы, о них рассуждали философы, правда, большей частью негативно. Историки брали на себя труд исследовать положение своих современниц в семье и государстве, не забывая описывать их внешность. Перипатетик псевдо-Дикеарх (II–I века до н. э.), удивляясь, насколько отличаются женщины из разных греческих полисов, заметил, что жительницы Ионии окутывали тело легкой светлой тканью, оставляя открытыми только глаза. Многие из них получали хорошее образование, некоторые писали стихи и все славились изяществом, утонченностью, тягой к прекрасному. Стратег Ксенофонт (V–IV века до. н. э.) будучи поклонником армейских порядков, осуждал мужей, которые запирали своих жен в гинекее, то есть на женской половине дома. «Разве предназначение женщины в том, чтобы в уединении прясть шерсть? – вопрошал он. – Могут ли те, кто воспитан таким образом, произвести на свет нечто великое?».

Наталья Фролова, Эфес и Троя

Миррина догадалась, что это знатный гражданин, возвращающийся с пира. Это был поэт Сималион, молодой аристократ, получивший венок на Олимпийских играх и считавшийся в Афинах наследником Анакреона. Его стихи читали под аккомпанемент лиры гетеры на пирах, а честные гражданки, краснея от волнения, в уединении гинекея. Самые знаменитые красавицы Афин ссорились из-за него. Слабый, несмотря на молодость, как бы не в силах перенести тяжесть всеобщего внимания, удалялся он в храм Эскулапа, отправлялся ко всем чудотворным источникам Греции и островов, но, лишь только мучившее его кровохаркание прекращалось и здоровье улучшалось, он бросал леченье и возвращался к пирам, к гетерам и прелестным грешницам, переходил из одних объятий в другие, платил за их ласки стихами, которые облетали весь город, прожигал свою жизнь, как факел, переходивший во время праздника Диониса из рук в руки вакханкам, пока не пропадал в бесконечности.

Висенте Бласко-Ибаньес, Куртизанка Сонника, 1900