Капитуляция

Капитуляция (нем. Kapitulation) — договор о прекращении вооружённой борьбы между противостоящими силами в международном праве — прекращение вооружённой борьбы и сдача вооружённых сил одного из воюющих государств.

Сдающаяся сторона пытается выговорить возможно выгодные условия, что прямо обязывает сделать закон. Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны 1907 года регулирует порядок переговорного процесса предшествующего капитуляции. О желании капитулировать противник сообщает путём направления своего переговорщика с белым флагом. Согласно статье 32 Конвенции «Парламентером считается лицо, уполномоченное одной из воюющих сторон вступить в переговоры с другою и являющееся с белым флагом». Физическое его уничтожение, а также издевательство над ним недопустимо.

Безоговорочная капитуляция (англ. unconditional surrender, US) — повсеместное прекращение военных действий, разоружение и сдача всех вооруженных сил капитулирующего государства без каких бы то ни было условий.

Государство лишается суверенитета, его территория оккупируется (при этом границы и территория государства могут быть изменены волей победителя), верховная власть осуществляется специально назначенными лицами от имени победившего государства (или коалиции государств). При этом победители (победитель) определяют будущее политическое урегулирование, вырабатывают конкретные санкции, виды и формы политической и материальной ответственности побежденного государства, решают вопрос о привлечении к уголовной ответственности главных военных преступников. Побежденное государство не имеет права отклонять или не выполнять условия безоговорочной капитуляции ни в момент капитуляции, ни после неё.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Фридриха-Вильгельма устраивал вариант освобождения Германии до Рейна. Меттерних вновь ухватился за идею о балансе европейских сил, неотъемлемой частью которой должна оставаться Франция. Война несла угрозу этой концепции. Теперь Гнейзенау (несмотря на яростное сопротивление со стороны Блюхера) выступал ярым сторонником полного уничтожения Наполеона, то есть проводником политики, при которой на первый план выдвигалась оккупация Франции. Шварценберг, по-прежнему строго придерживавшийся традиционных взглядов на войну, считал, что Францию можно и должно принудить к капитуляции, захватив важные стратегические объекты. Однако Гнейзенау требовал двигаться на Париж для полного уничтожения наполеоновского режима. Благодаря поддержке царя (Штейн выступал в роли его консультанта) победила точка зрения Гнейзенау. Прусские войска вошли в Париж в марте 1814 года. Наполеон отрекся от престола. Это была не только победа прусской непреклонности, но и, вне всякого сомнения, неотложная необходимость. Гнейзенау рассматривал войну как поход в защиту европейской свободы; Наполеон должен предстать перед мировым судом и быть расстрелян за преступления против законности и правопорядка. Парижу должен быть продиктован мир, требовал Гнейзенау. Но его требования вступали в противоречие с принципами солидарности между коронованными особами.

Вальтер Гёрлиц, Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657-1945

Получив это письмо, поверил ли Сталин Гитлеру, поставившему на кон даже свою «честь главы государства»? Конечно же, нет, поскольку проводившиеся ещё в ноябре 1940 года в Берлине серьёзные переговоры тогдашнего главы советского правительства Молотова В.М. с высшим руководством Германии не дали никакого перспективного результата в отношении соблюдения интересов Советского Союза. Сталин давно уже был оповещён о том, что Гитлеру его «закулисными хозяевами» было строго указано, что пора ему прекратить воевать с Европой, а следует двинуть войска вермахта на Советский Союз, ибо именно для этого он все последние годы так щедро финансировался и восстанавливал армию. 18 ноября 1940 года при подведении итогов упомянутых советско-германских переговоров Сталин И.В. отметил, что «Гитлер постоянно твердит о своём миролюбии, но главным принципом его политики является вероломство». Заключённый с Германией договор о ненападении является лишь временной передышкой, которая позволила нам выиграть больше года «для подготовки к решительной и смертельной борьбе с гитлеризмом». Сейчас Гитлер упивается своими успехами, разгромив и принудив к капитуляции шесть европейских стран. Теперь он поставил перед собой цель разгромить Англию, усилив бомбардировки британских островов и демонстративно подготавливая десантную операцию. «Но это не главное для Гитлера, главное для него – нападение на Советский Союз».

Юрий Богданов, Сергей Круглов. Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР, 2015

Несмотря на различие в точках зрения по этому вопросу, Рузвельт и Черчилль в опубликованных заявлениях и воззваниях, с которыми они обращались к итальянцам на протяжении мая-июня, сообщали в основном следующее: они не будут жестокими и бесчеловечными победителями. После изгнания немцев из Италии и уничтожения фашистского режима итальянцы получали возможность жить свободно и независимо и занять свое место в качестве „достойного члена европейского содружества наций“. Это подтверждалось совместной декларацией президента и премьер-министра в адрес итальянского народа, переданной по радио 17 июля, когда союзнические войска с боями продвигались по Сицилии к Мессинскому проливу. Особое значение придавалось необходимости избавиться от Муссолини и отделиться от Гитлера и нацистской Германии. Никаких определенных требований относительно безоговорочной капитуляции выдвинуто не было.

Герберт Фейс, Черчилль. Рузвельт. Сталин. Война, которую они вели, и мир, которого они добились

Ельцина часто обвиняют в предательстве и пренебрежении мнением народа, проголосовавшего за сохранение СССР. Это так. Всесоюзный референдум показал, что все коренные народы нашей Державы за сохранение СССР. Преступная администрация решила иначе. Но Ельцин только выполнял условия, по которым Запад поставил его к власти, и условия капитуляции СССР (Великой России), по которым страна, проигравшая Третью мировую войну и капитулировавшая, должна быть расчленена на зоны влияния и ответственности стран-победительниц, а точнее, Клана Дегенератов, управляющего как этими странами, так и всем миром. В декабре 1991 года были лишь юридически оформлены условия капитуляции.

Юрий Петухов, Четвертая мировая война, 2011

Сталин, как известно, весьма категорично выразил свою точку зрения: «Договор, подписанный в Реймсе, нельзя отменить, но его нельзя и признать. Капитуляция должна быть учинена как важнейший исторический акт и принята не на территории победителей, а там, откуда пришла фашистская агрессия, – в Берлине, и не в одностороннем порядке, а обязательно верховным командованием всех стран антигитлеровской коалиции». Это было справедливо и правильно, и ни у кого не повернулся тогда язык возразить. 8 мая в пригороде Берлина Карлсхорсте Реймский протокол о безоговорочной капитуляции был ратифицирован представителями верховного командования стран-союзниц. Тем более что в спешке в Реймс не пригласили на подписание представителей Франции, и французский главнокомандующий Делатр де Тассиньи негодовал.

Арсен Мартиросян, За порогом Победы, 2009

Рождению нацизма способствовала общая ситуация, сложившаяся в стране после поражения в войне. Когда в ноябре 1918 года Германия вынуждена была признать себя побежденной, армия отказалась принять это унизительное положение, которое считала незаслуженным. Руководящий состав имперской немецкой армии, управляемый кастовым прусским офицерством, культивировал милитаристское мировоззрение, которое со временем гипертрофировалось до абсурда. Считая себя единственными хозяевами Германии и колониальных народов, они не могли принять мысль о своей капитуляции. Они начали распространять версию о том, что их армия не проиграла, а пала жертвой предательства. Так родилась легенда об «ударе ножом в спину». Они не говорили о том, что в ноябре 1918 года немецкие войска располагали 184 дивизиями на передовых позициях, имея не более 17 в резерве, из которых только 2 дивизии были свежими и боеспособными; войска союзников тогда составляли 205 дивизий, в резерве у них было 103 дивизии, из которых свежими являлись 60, и это количество постоянно увеличивалось за счет американских подкреплений. В октябре был прорван Дунайский фронт, Австрия пала 6 ноября, и Германия осталась одна. 3 ноября в Киле взбунтовалась 5-я эскадра океанского флота; 7 ноября разразилось восстание в Мюнхене, свергшее баварского короля Людовика III. 9 ноября в Спа состоялся большой военный совет, констатировавший, что германский военный штаб полностью потерял контроль над ситуацией, и принявший решение просить перемирия. Между тем канцлер подал в отставку, а кайзер сбежал в Голландию. Поэтому трем гражданским лицам – принцу Максу Баденскому, новому канцлеру Эберту и католическому министру Эрцбергу – пришлось унизительно просить о начале переговоров. В этот же день социал-демократ Шейдеман с балкона рейхстага провозгласил республику.

Жак Деларю, История гестапо, 2004

Представляются правильными соображения Л. Кубалы, что содержание инструкций отражает настроения в правящих кругах Речи Посполитой после освобождения Варшавы, что имело место за несколько дней до завершения работы над инструкциями[414]. Капитуляция шведского гарнизона польской столицы способствовала росту надежд на быстрое и успешное окончание войны. Ян Казимир, собравший под стенами Варшавы многочисленное войско, рассчитывал в решающей битве с войсками союзников нанести им поражение[415]. Решительный перелом в ходе войны должен был заставить Россию пойти на уступки и одновременно открыл бы перспективы раздела (на выгодных для польско-литовской стороны условиях) между будущими союзниками прибалтийских провинций Швеции. Представления сторон об условиях будущего мира и союза резко расходились, что должно было очень скоро проявиться на переговорах под Вильно.

Б. Н. Флоря, Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.), 2010

Затем произошел странный эпизод, который держался в тайне до конца войны. Кайзер, впервые читая утром того дня полный текст австрийского ультиматума и сербский ответ, вообще не увидел никаких причин для объявления войны и написал на полях: «Великая моральная победа для Вены, но с ней исчезают все основания для войны, и Гисль может спокойно оставаться в Белграде. На таком основании я никогда бы не отдал приказ о мобилизации». Он предложил, чтобы «для восстановления чести Австрии ее армия в качестве залога временно оккупировала Белград». Тогда и могли бы начаться переговоры об окончании краткого военного конфликта. «Я уверен, – писал кайзер Ягову, – что в целом пожелания монархии на Дунае удовлетворены. Оговорки по отдельным пунктам, на которых настаивает Сербия, можно прояснить в процессе переговоров. Но ее ответ содержит фактическое признание orbi et urbi [8] капитуляции самого унизительного рода и устраняет повод к войне».

Мартин Гилберт, Первая мировая война, 1994

Но точно так же, как преемники Бисмарка чувствовали себя неуверенно в отношении двойственного характера взаимно пересекающихся альянсов, так и Шлиффен отверг план Мольтке, так как он оставлял военную инициативу за противниками Германии. Не одобрил Шлиффен и предпочтение Мольтке политического компромисса в противоположность тотальной победе. Преисполненный решимости навязать такие условия мира, которые были, по существу, безоговорочной капитуляцией, Шлиффен разработал план решительной и быстрой победы на одном фронте, а затем переброски сил против другого противника, тем самым достигая убедительного исхода на обоих фронтах. Поскольку быстрый и решительный удар на Востоке был невозможен вследствие медленных темпов русской мобилизации, которая, как предполагалось, могла бы занять шесть недель, и из-за обширности русской территории, Шлиффен решил разгромить французскую армию первой еще до того, как русская полностью отмобилизуется. Для того чтобы обойти тяжелые французские крепостные укрепления на германской границе, Шлиффен внес предложение нарушить нейтралитет Бельгии, проведя германские войска флангом через ее территорию. Тогда он захватил бы Париж и запер французскую армию в приграничных крепостях, окружив ее с тыла. Тем временем на востоке Германия вела бы оборонительные бои.

Генри Киссинджер, Дипломатия, 1994

Фашистские руководители Германии сумели извлечь максимум политической и материальной выгоды из политики своих западных соперников. Они всяческими способами старались уверить апостолов «невмешательства», что политика Германии направлена на создание благоприятных условий для осуществления антисоветских планов капитализма, что Германия является цитаделью капиталистического мира против коммунизма и поэтому западным державам необходимо оказывать ей всяческую поддержку и идти навстречу ее экспансионистским требованиям. В то же время гитлеровский генеральный штаб в полной тайне готовил планы военного нападения на западные державы и создавал для этого необходимые плацдармы и резервы. В марте 1938 г. Германия захватила территорию Австрии, а в октябре 1938 г. часть земель Чехословакии, именовавшихся в то время Судетской областью. Захвату чехословацких земель предшествовал сговор фашистских держав с Англией и Францией в Мюнхене 30 сентября 1938 г., в результате которого Чехословакия была выдана Гитлеру на разграбление. Франция предала свою союзницу Чехословакию, рассчитывая, что агрессия Германии отныне будет развиваться в восточном направлении, против СССР, а Западу она угрожать не будет. Такой же позиции придерживалась и Англия, которая подписала одновременно с Мюнхенским соглашением декларацию о ненападении с Германией. Спустя два месяца была подписана и франко-германская декларация. Правящие круги Англии и Франции полагали, что теперь, наконец, созданы все предпосылки для развязывания антисоветской войны, и стали ожидать нападения Германии на Советский Союз. Советский Союз неоднократно выражал готовность выполнить обязательства по заключенному с Чехословакией договору о взаимной помощи, но чехословацкое правительство не приняло помощь СССР и предпочло позорную капитуляцию.

А. М. Некрич, Война, которую назвали «странной», 1961

Такая договоренность была достигнута. В связи с заключенным секретным русско-австрийским соглашением, касавшимся, в частности, и корпуса Понятовского, 17 (29) марта 1813 г. Кутузов предупредил командующего корпусом русской армии Ф. В. Остен-Сакена о необходимости точного выполнения всех предписаний, чтобы не «возбудить никаких подозрений в том, что операция будет разыгрываться по обоюдной договоренности». Предполагалось, что «после отступления австрийцев польский корпус окажется открытым», и тогда у него останется единственный выход – самороспуск. Полякам будет разрешено мелкими партиями перейти в Галицию или в занятые русскими войсками провинции, а если они сдадут оружие австрийцам, не следует протестовать. Кутузов подчеркивал, что намерение императора состоит в том, чтобы «избежать, елико возможно, кровопролития». В штаб к Остен-Сакену должны были приехать несколько бывших депутатов сейма, они направлялись к Понятовскому, чтобы просить его распустить польский корпус. Остен-Сакену предписывалось помочь им добраться до места назначения, и, если Понятовский выразит пожелание, чтобы его представители прибыли в штаб-квартиру Александра I, выполнить это немедленно. Разрешалось также заключить с Понятовским официальное перемирие на определенный срок212. Однако русско-австрийская договоренность не была реализована на деле, и Остен-Сакен, выполняя полученный приказ, 30 марта (11 апреля) 1813 г. известил командовавшего австро-венгерским корпусом И. Фримона о денонсировании соглашения. Командование русских войск не могло «оставить у себя в тылу и на флангах постоянно возбуждающий национальное восстание очаг, каковым является польская армия под командованием Юзефа Понятовского»213. Вскоре русские войска захватили крепость Торн (Торунь), оборонявшуюся поляками, и 4 (16) апреля 1813 г. был подписан акт об их капитуляции. В нем, в частности, констатировалось, что «польские офицеры и солдаты получат паспорта и возвратятся поодиночке домой, обязуясь не служить больше против России и ее союзников»214.

Коллектив авторов, Польша и Россия в первой трети XIX века, 2010

В ноябре 1918 года временное правительство республики подписало договор о прекращении военных действий, закончив Первую мировую войну и признав свою полную и безоговорочную капитуляцию. Будущее немецкой нации теперь диктовал… Вудро Вильсон; американский президент требовал принятия Германией 14 пунктов своего плана урегулирования. Даже для проигравшей Германии они были унизительными. Кроме вывода немецких войск с оккупированной территории России, страна обязана была освободить французские территории, возвратив Франции Эльзас и Лотарингию. Также следовало вывести войска из Румынии, Сербии и Черногории. Планом предусматривалось создание независимого польского государства с выходом к морю и самое главное – создание такой организации, как Лига Наций. (Именно революции в России и Германии, а после Вторая мировая война сделали Америку реальным жандармом Европейского континента; революции тщательно подготавливались с середины XIX века финансово-промышленными кругами САСШ через финансируемые ими спецшколы на территории Европы и т. д. и т. п.; деньги американских дельцов на «русскую» революцию поставлялись в том числе и через Германию.)

О. И. Грейгъ, Тайная доктрина Третьего Рейха, или Во что верил Адольф Гитлер, 2009

Таким образом, ситуация была чревата смертельной опасностью для тех, кто склонялся к достижению мира. Выжившие генералы, из тех, кто теоретически был способен организовать локальные капитуляции, теперь оказались либо беспомощны, либо слишком запуганы. Главная составляющая контроля над Германией, СС, совершенно была той кликой, которую союзники в последнюю очередь могли рассматривать как глашатаев капитуляции и чью ликвидацию и наказание считали одной из первостепенных задач. С учетом такой обстановки в высших нацистских кругах к концу 1944 г. стало очевидно, что немецкие генералы не собираются капитулировать вопреки приказам Гитлера или за его спиной – если бы только это не удалось сделать, не рискуя быть ликвидированным.

Аллен Даллес, Тайная капитуляция, 2004

Кроме того, как могли бы мы защитить Польшу и осуществить свою гарантию? Только объявив войну Германии и атаковав более мощный Западный вал и более сильную германскую армию, чем те, перед которыми мы отступили в сентябре 1938 года. Вот вехи на пути к катастрофе. Таков перечень капитуляций перед непрерывно возраставшей мощью Германии – сначала, когда все было легко, и позднее, когда положение стало труднее. Однако теперь наконец Англия и Франция перестали уступать. Наконец было принято решение – в наихудший момент и на наихудшей основе – решение, которое, несомненно, должно было привести к истреблению десятков миллионов людей. Это был пример того, как сторонники правого дела сознательно и со всей утонченностью извращенного искусства были вовлечены в смертельную борьбу после того, как столь непредусмотрительно были утрачены все их выгоды и преимущества.

У. С. Черчилль, Вторая мировая война, -1

«…Английский премьер сам нанес визит Гитлеру в момент, когда они (руководители Чехословакии. – Прим. авт.) впервые оказались хозяевами внутреннего положения в Судетской области…Когда известие об этом было в Праге, руководители Чехословакии не могли поверить ему… Расчленение Чехословакии под нажимом Англии и Франции равносильно капитуляции западных демократий перед нацистской угрозой применения силы… Позиция Польши, связанная с отказом пропустить советские войска через свою территорию, была такова: «С немцами мы рискуем потерять свободу, а с русскими – нашу душу», – вспоминал об этом позорнейшем акте У. Черчилль[24].

Н. Н. Лузан, Drang nach Osten. Натиск на Восток, 2015

На протяжении года, с мая 1940 по май 1941 г., гитлеровская Германия не оставляла надежды добиться заключения с Англией компромиссного мира. Эта установка сочеталась с военными мерами: продолжались подготовка вторжения на Британские острова и сопутствующая этой подготовке воздушная «битва за Англию», активно проводились операции в районе Средиземного моря и в Африке, не прекращались попытки блокировать Британские острова, прервать морские коммуникации Англии. Нацисты широко использовали всевозможные политические и дипломатические каналы. Фашистская правящая верхушка надеялась также опереться на влиятельные антисоветские круги Англии и убедить их, как то было сделано в Мюнхене в 1938 г., что война против СССР отвечает коренным интересам также и английского капитализма. Поэтому Англия не должна мешать Германии осуществить поход на восток. Разумеется, гитлеровцы всячески маскировали свое намерение после завершения «восточного похода» вновь обрушиться на Англию и принудить ее к безоговорочной капитуляции. Добиваясь своей цели, гитлеровцы тщательно собирали информацию о настроениях в правящих кругах Англии и пользовались любой возможностью для установления контактов с Англией. Таких попыток в 1940–1941 гг. было предпринято немало.

А. М. Некрич, 1941. 22 июня, 1965

Сильной стороной де Голля было его стремление к восстановлению статуса Франции как великой державы. То, что не одобряли союзники. США не видели в де Голле главу Франции практически до конца войны. Более того, в 1943 г. они были готовы признать в качестве главы Временного правительства адмирала Дарлана, одного из главных действующих лиц коллаборационизма, инициатора капитуляции в 1940 г. и создания антибольшевистского легиона. Слабой стороной де Голля было то, что до вступления СССР в войну он делал ставку только на представителей буржуазии и никак не адресовался в своих посланиях к представителям народа. Именно в переговорах с СССР ему поставили условие «демократизировать» свое движение, т. е. сделать его ближе к пролетарским слоям французского общества.

С. В. Дыбов, Подлинная история авиаполка «Нормандия-Неман», 2011

После тяжелых и ловко проведенных переговоров, во время которых главным аргументом Йодля была «плохая связь», что мешало тут же сообщить о всеобщей капитуляции войскам, ему удалось получить 45-часовую отсрочку до вступления в силу договора о капитуляции. Это время использовалось многочисленными беженцами и солдатами Восточного фронта для спасения от русских.

Гюнтер Юст, Альфред Йодль. Солдат без страха и упрека. Боевой путь начальника ОКВ Германии. 1933-1945, -1

а) Совещание в имперской канцелярии в 17.30, на котором присутствовали депутаты рейхстага и некоторые партийные руководители, в том числе фюрер, Гиммлер, Гейдрих, Вольф, Геббельс и Борман. Положение очень серьезное. Фюрер намерен решить восточный вопрос тем или иным способом. Минимальные требования – «Возвращение Данцига, разрешение вопроса с коридором». Максимальные требования – «В зависимости от того, как будет складываться военная обстановка». Невыполнение минимальных требований приведет к войне – жестокой! Фюрер сам обещает быть в первых рядах. Позиция дуче послужит нашим интересам. Война будет беспощадной, Германия может даже потерпеть в ней поражение, однако «пока я жив [слова фюрера], не может быть и речи о капитуляции». Пакт с Советским Союзом не был принят широкими партийными массами. Это пакт с сатаной, чтобы изгнать дьявола. Ситуация в экономике. «Редкие аплодисменты, будто по приказу». Личное впечатление о том, как выглядит фюрер: выглядит измученным, голос хриплый, озабочен. Теперь он со всех сторон окружен своими советниками из СС.

Франц Гальдер, Оккупация Европы. Военный дневник начальника Генерального штаба. 1939-1941, -1

Не секрет, что страны Балтии в 1918 г. приобрели независимость, благодаря секретному дополнению к статье 12 Компьенского перемирия. Весь ход событий в Литве в 1918–1919 гг. подтверждает следование германских оккупационных войск этому секретному дополнению. Опираясь на германские штыки, которые после капитуляции почему-то задержались в Литве на 8 месяцев, нежизнеспособные Государственная Тариба и ее правительство сумели продержаться у власти решающие полтора года. Однако литовские историки и политики предпочитают это умалчивать и искать недостатки только в политике Советского Союза.

В. Н. Швед, Как развалить Россию? Литовский вариант, 2012

Успешные действия Цицианова вызвали недовольство Персии, которая в 1804 г. начала войну против России. Цицианов, несмотря на нехватку сил, вел активные наступательные действия, и к России были присоединены Карабахское, Шекинское и Ширванское ханства. Когда Цицианов принимал капитуляцию бакинского хана, он был предательски убит, что, однако, не сказалось на ходе персидской кампании. В 1812 г. персидский наследный принц Аббас-мирза был наголову разбит генералом П. С. Котляревским под Асландузом. Персы должны были очистить все Закавказье и пойти на переговоры. В октябре 1813 г. был подписан Гюлистанский мирный договор, по которому Персия признавала российские приобретения в Закавказье. Россия получала исключительное право держать военные суда на Каспийском море. Мирный договор создавал совершенно новое международно-правовое положение, что означало утверждение русской границы по Куре и Араксу и вхождение народов Закавказья в состав Российской империи.

Н. И. Цимбаев, История России XIX – начала XX вв., 2010

«Неспособность стран Балтии вести самостоятельную внешнюю политику и внутриполитический коллапс, порожденный правящим авторитарным режимом, привели к деморализации общества. Бессловесно принимая все требования Советского Союза и подчиняясь давлению Германии, правительства стран Балтии не учли последствия, вытекающих из действовавшего тогда международного права. Оккупация с помощью двухсторонних договоров и прецедент, когда жертва агрессии постоянно оправдывает действия агрессора, создали положение, определения которому на момент капитуляции в международном праве не было», – пишет эстонский историк Магнус Ильмярв[35].

А. А. Носович, История упадка. Почему у Прибалтики не получилось, 2015

Основной задачей «тройственной агрессии», как показали факты, было свержение режима Насера и замена его правительством прозападной ориентации. В свою очередь Израиль надеялся уничтожить базы палестинских отрядов на Синайском полуострове и тем самым ликвидировать палестинское движение сопротивления, а кроме того, заставить Египет заключить мирный договор на выгодных для Израиля условиях. Иными словами, с помощью вооруженной силы навязать ему капитуляцию.

Л. И. Медведко, Восток – дело близкое. Иерусалим – святое, 2009

Фашисты не оставляли надежд добиться от союзников согласия на частичную капитуляцию. Так, К. Дёниц готов был капитулировать перед американцами, заявив о сдаче групп армий «Центр» и «Юг». Проявивший твердость в этом вопросе Д. Эйзенхауэр ответил, что речь может идти только о безоговорочной капитуляции на всех без исключения фронтах.

М. В. Корнева, Страна советов и третий рейх. Победителем бывает только один, -1

Временами казалось, что эта страна тоже подчинится политике мягкого удушения, которая предназначалась Гитлером для стран, сопротивлявшихся ему не слишком энергично. Наследный князь Павел, сознавая политическую и военную слабость своей страны, отверг британские призывы сформировать единый фронт Балканских государств против Германии. Но Гитлеру этого было недостаточно. В середине марта он вызвал Павла на секретное свидание и потребовал, чтобы Белград присоединился к пакту «Оси». Через неделю регент, получив окончательный вариант нацистского ультиматума, уступил. Затем начались события, не учтенные в планах Гитлера и серьезно нарушившие эти планы. Офицеры сербской армии, возмущенные капитуляцией Павла, отстранили его от власти. Черчилль взволнованно провозгласил, что Югославия «спасла свою душу», и призвал Рузвельта оказать новому правительству полную поддержку.

Д. М. Бернс, Франклин Рузвельт. Человек и политик, 2004

Несмотря на то что военные действия против Польши являются риском, на него необходимо пойти с железной решимостью. Однако он как прошлой осенью, так и нынешней весной абсолютно уверен, что риск себя оправдает, так как и Англия, и Франция приняли на себя обязательство оказать помощь Польше, но ни та ни другая не в состоянии его выполнить. Да и англо-польские переговоры еще не привели к заключению договора. Ему казалось невозможным, что британский государственный деятель возьмет на себя риск участвовать в войне при столь тяжелом положении в мире. Однако в этот раз Англия попытается избежать ошибок, совершенных весной 1938 года, которые привели к ранней капитуляции, и поэтому до последнего момента будет пытаться блефовать. Что же касается Франции, то ввиду малой рождаемости она вряд ли пойдет на большие жертвы кровавой войны. У обеих стран есть лишь две возможности помочь Польше: блокада Германии и нападение на западе. Первое было бы безрезультатным, поскольку Германия встретит его территориальными завоеваниями на востоке. Второе же немыслимо по психологическим причинам и безнадежно, потому что ни одна из стран не стала бы нарушать нейтралитет Бельгии и Голландии. Также маловероятно наступление Великобритании и Франции на Италию. В самом худшем случае, ввиду того что немецкое производство сейчас гораздо лучше развито, чем в 1918 году, Германия сможет выдержать продолжительную войну, к которой всегда будет стремиться Англия.

Хельмут Грайнер, Военные кампании вермахта. Победы и поражения. 1939-1943, -1

В предшествующие месяцы на бесконечных совещаниях, на которых присутствовали генерал Льюис Брэртон, командир 1-й союзнической воздушно-десантной армии, и непосредственный начальник Гавина, генерал-майор Мэтью Б. Риджуэй, командир 18-го корпуса, о «Иклипсе» говорили как о плане оккупации Германии. План детализировал оперативные действия, которые должны быть предприняты немедленно в случае поражения или капитуляции Германии. Его главными целями были принуждение к безоговорочной капитуляции, разоружение всех немецких войск и контроль над ними.

Корнелиус Райан, Последняя битва. Штурм Берлина глазами очевидцев, -1

Не вдаваясь в подробности боевых действий, заметим, что русская армия сражалась не с «доведенными до отчаяния» повстанцами, а с отлично обученной, регулярной польской армией, которую сама же Россия и создала, и проплатила. Соотношение сил было таково: у поляков 79000 человек, 108000 штыков у нас[60]. Война закончилась штурмом Варшавы и капитуляцией остатков польских войск почти через год – в сентябре 1831 года. Подводя итог произошедшего в Польше, вот что пишут одни из наиболее авторитетных исследователей истории того времени, которые являются французами по национальности: «Польша потерпела поражение; не было уже ни королевства, ни армии. Политическое творение Александра и то, что сделал для польской армии Константин, – все это было одинаково уничтожено. Но сопротивление Польши спасло, по крайней мере, парижскую и бельгийскую революции, так как в то время, как Паскевич совершал свой переход через Вислу, французская армия смогла вступить в Бельгию, прогнать голландские войска и обеспечить, таким образом, независимость нового королевства»[61].

Н. В. Стариков, Война. Чужими руками, 2017

На волне революционных выступлений к власти пришло правительство социалистов. 6 ноября была образована комиссия по перемирию во главе со статс-секретарем ведомства иностранных дел Маттиасом Эрцбергером. Через два дня германская делегация прибыла на железнодорожную станцию Ретонд в Компьенском лесу, где ее принял французский маршал Фердинанд Фош. Были зачитаны условия перемирия. Они предусматривали прекращение военных действий, вывод германских войск из оккупированных ими районов Франции, Бельгии и Люксембурга, а также Эльзас-Лотарингии. Войска Антанты занимали левый берег Рейна (причем содержание армии победителей целиком возлагалось на Германию), а на правом берегу предусматривалось создание демилитаризованной зоны. Германия обязывалась немедленно возвратить всех военнопленных на родину, а также эвакуировать свои войска с территории стран, входивших ранее в состав Австро-Венгрии, из Румынии, Турции и Восточной Африки. Кроме того, Германия должна была выдать Антанте значительное количество военного снаряжения, включая 5 тысяч артиллерийских орудий и 25 тысяч пулеметов, 5 тысяч паровозов, 150 тысяч вагонов, 2 тысячи самолетов, 10 тысяч грузовых автомобилей, 6 тяжелых крейсеров, 10 линейных кораблей, 8 легких крейсеров, 50 эсминцев и 160 подводных лодок. Остальные корабли германского военно-морского флота разоружались и интернировались союзниками. Причем Фош решительно отверг любые попытки германской делегации завязать переговоры по поводу условий перемирия. Фактически это означало требование безоговорочной капитуляции.

А. И. Первушин, Тайная миссия Третьего Рейха, 2012

Едва высохли чернила на подписанных в Компьене документах о безоговорочной капитуляции Франции, немецкое верховное командование приступило к разработке еще более грандиозной и важной военной операции – вторжению в Англию. Немцы весело распевали «Wir fahren gegen England» («Мы выступаем против Англии»), однако штабисты не разделяли уверенности поэтов-песенников. Неожиданная победа застала их врасплох. Они готовились к долгой, изнурительной войне на западе, скорый успех превзошел их самые оптимистические ожидания. Теперь они столкнулись с совершенно новой проблемой, не имевшей прецедентов. Для подготовленной к сухопутным действиям немецкой армии даже узкий Ла-Манш представлял труднопреодолимую преграду; на адаптацию требовалось время. Все понимали, что непобежденная Англия представляет серьезную угрозу, и проблему надо решать радикально. Гитлер приказал фон Рундштедту готовить группу армий «А» к планируемому вторжению. Операции дали красноречивое кодовое название «Морской лев» («Зеелеве»).

Милтон Шульман, Поражение на западе. Разгром гитлеровских войск на Западном фронте, -1

Казалось бы, весенние рецидивы революций в Центральных державах благополучно ликвидированы, обошлись без тяжелых последствий… Но нет, было не совсем так. Большевикам-то в Германии и Австро-Венгрии и впрямь ничего не обломилось, зато раздраем в этих странах очень лихо воспользовались… державы Антанты. С побежденными они обошлись, скажем так, не очень-то честно. При подписании капитуляции в ноябре 1918 г. молчаливо подразумевалось, что на последующей мирной конференции речь пойдет лишь о юридическом оформлении условий, выдвинутых в Компьене, и уточнении разных частностей. Но когда эта конференция собралась в Версале, победители предъявили уже другие условия, гораздо более жесткие. Немцы, австрийцы, венгры взвыли, однако деваться им теперь было некуда – они уже разоружились, сдали пограничные крепости, перевели флот на британские базы. И оказались настолько взбаламучены и ослаблены внутренними потрясениями, что об отказе от предъявленных требований, о возобновлении сопротивления даже думать не приходилось.

В. Е. Шамбаров, Агенты Берии в руководстве гестапо, 2010

34. Второстепенные театры. Война на истощение в 1918 году должна была привести к капитуляции центральных держав. Уже в 1917 году наиболее политически слабые из них – Австро-Венгрия и Болгария – переживали серьезный кризис. Граф Чернин, стоявший во главе австро-венгерского правительства, настойчиво останавливался на мысли о сепаратном мире, и только ощущение полной беспомощности и зависимости от Германии останавливало его. В первой половине 1918 года только призрачная надежда на тот «штурм мира», который представляли атаки германской армии во Франции, поддерживала моральные силы союзников Германии на второстепенных театрах. Когда же во второй половине июля ясно обозначился неуспех германских армий, кризис на второстепенных театрах получил быстрое разрешение в пользу Антанты.

Сборник, Россия в Первой Мировой. Великая забытая война, 2014

Однако политика Германии коренным образом изменилась уже в первые месяцы 1917 года. В Берлине решили, что самым кратким путем к капитуляции Англии будет неограниченная подводная война против всех судов, доставлявших товары на Британские острова. Многие из этих судов были американскими, и их потопление могло спровоцировать вступление США в войну. Но немцы считали, что поставят Англию на колени быстрее, чем США перебросят вооруженные силы в Европу. В этих условиях Германия стремилась заключить с Мексикой военный союз, чтобы американцы оказались втянутыми в войну на своей южной границе и забыли о Европе.

Н. Н. Платошкин, История Мексиканской революции. Выбор пути. 1917–1928 гг. Том II, 2011

Капитуляция представляет собой всякое прекращение противоборства вооруженных сил или их части. Помимо этого, при ней капитулирующая сторона наделяется статусом побежденного государства и лишается всякого формального равенства с победителем.

Э. В. Ефремова, Международное гуманитарное право. Шпаргалка, 2009

Решающее значение придавалось фактору времени, военную кампанию предполагалось осуществить в виде «молниеносной войны», где в ходе генерального сражения (включающего ряд операций) должны были быть разгромлены основные силы русских. Нападение на СССР предполагалось осуществить не позднее мая 1941 г., на «уничтожение жизненной силы России» отводилось 5 месяцев, до наступления осенней распутицы. Гитлер ориентировал участников совещания на разгром Красной армии в ходе «одного стремительного удара», вновь повторив, что «если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия…».[191] Расчеты Гитлера исходили из возможности капитуляции советского правительства или его свержения. В противном случае, Красную армию предполагалось преследовать вплоть до Уральского хребта[192].

Коллектив авторов, Нацистская Германия против Советского Союза: планирование войны, 2015

Можно также вспомнить «миссию Буллита». Вильям Буллит, один из членов американской делегации на Парижской мирной конференции (впоследствии посол США в СССР), был направлен от имени Америки и Англии в Советскую Россию в феврале 1919 года. Он должен был провести зондаж на предмет возможных переговоров указанных стран с Москвой. Буллит посетил Наркомат иностранных дел, также беседовал с Лениным. Председатель Совнаркома в целом согласился с предложениями Антанты по вопросу нормализации внутренней ситуации в России, по поводу установления отношений с бывшими союзниками, по торговле, по долгам и т. д. Антанта предлагала после установления мира в России начать переговоры по внешним долгам царского и Временного правительств. Ленин по данному пункту внес встречные предложения: а) распределить долги равномерно между теми странами, которые образовались на территории Российской империи; б) зачесть в уплату долга то золото, которое было захвачено белочехами (часть так называемого «колчаковского» золота); в) зачесть в уплату долга золото, которое Советская Россия уплатила Германии по Брестскому миру (и которое после капитуляции Германии оказалось у Франции и Великобритании).

В. Ю. Катасонов, Генуэзская конференция в контексте мировой и российской истории, 2015

Советская позиция осталась неизменной и после капитуляции Югославии. Примечательна в этой связи беседа А.Я. Вышинского с М. Габриловичем 8 мая 1941 г.: «…Я (Вышинский. – А.Ч.) заявил, речь о признании «Хорватского государства» не идет (его провозгласили Германия и Италия в конце апреля 1941 г. – А.Ч.). Я отметил также, что югославские военные летчики и военные самолеты, которые готовились для Югославии, должны остаться у нас. По международному праву мы должны были их интернировать (на этом настаивали Италия и особенно Германия. – А.Ч.), но мы готовы их оставить на прежнем основании – под наше честное слово. Габрилович, разволновавшись, поблагодарил за сочувствие и внимание к Югославии…» (там же, с. 662). Впоследствии большинство этих летчиков и самолетов было переправлено в Египет и британскую в тот период Палестину, куда эвакуировались власти Югославии и ее военное командование.

А. А. Чичкин, Неизвестные союзники Сталина. 1940–1945 гг., 2012

С капитуляцией Японии в 1945 году Китай остался разоренным и расколотым. И националисты, и коммунисты боролись за центральную власть. На китайской территории оставалось 2 миллиона японских военнослужащих в ожидании репатриации. Советский Союз признал националистическое правительство, однако не исключал возможностей иного развития события и поэтому поставлял оружие коммунистической партии; одновременно он направил крупные силы Советской Армии, которые никто не приглашал, на северо-восток Китая, чтобы восстановить некоторые из прежних колониальных притязаний. И до того слабый контроль Пекина над Синьцзяном еще больше ослабевал. Тибет и Монголия двигались в нечто подобия автономии, находясь в орбитах соответственно Британской империи и Советского Союза.

Генри Киссинджер, О Китае, 2011

А сейчас мы срочно подготовим прокламацию с обращением к народу, в которой подчеркнем, что правительство было вынуждено подчиниться сильнейшему международному давлению, и всю ответственность за капитуляцию несут только Франция и Англия.

Ю. В. Житорчук, Мир на краю пропасти. Предвоенные хроники, 2013

Гитлер напомнил, что в 1919 г. мало кто верил в его успех, но провидение сказало свое слово. «Как последний фактор я должен, при всей своей скромности, назвать мою собственную персону: незаменимую. Ни военное, ни гражданское лицо не может заменить меня… Я убежден в силе своего интеллекта и решимости… Существующее положение никогда не будет более благоприятным… Если мы пройдем через эту борьбу победоносно – а мы пройдем, – наше время войдет в историю нашего народа. Я выстою или паду в этой борьбе. Я никогда не переживу поражения моего народа. Никакой капитуляции перед внешними силами; никакой революции изнутри». После этой речи фон Браухич подал в отставку, но Гитлер отказался ее принять. Ему нужна была отлаженная военная машина. Его планы становились все грандиознее.

А. И. Уткин, Русские во Второй мировой войне, 2017

Англо-советские отношения середины 1930-х гг. отличались крайней неустойчивостью, обусловленной острой борьбой в правящих кругах Великобритании за определение курса английской политики в отношении СССР и нацистской Германии. К 1935 г. перевес оказался на стороне группировки, выступавшей за нормализацию англо-советских отношений и развитие торгово-экономических связей между обеими странами. Об этом свидетельствовал визит в Москву лорда-хранителя печати А. Идена в конце марта 1935 г., который был принят И. В. Сталиным и председателем Совнаркома СССР В. М. Молотовым. В ходе бесед Идеи признал важность советских предложений о создании системы коллективной безопасности в Европе и, в частности, необходимость заключения Восточного пакта вследствие усиления агрессивного характера внешней политики Германии и наращивания ее вооружений. В коммюнике об итогах визита Идена в Москву говорилось, что СССР и Англия будут проводить политику мира и коллективной безопасности. Подчеркивалось, что организация безопасности в Восточной Европе и пакт взаимопомощи имеют целью «не изоляцию и окружение какого-либо из государств, а создание гарантии равной безопасности для всех участников пакта». Приветствовалось участие Германии и Польши в нем[217]. Из Москвы Идеи отправился в Варшаву, где получил решительный отказ Пилсудского от присоединения Польши к Восточному пакту. Затем Идеи посетил Прагу и вел переговоры с Бенешем, которые касались главным образом заключения этого пакта. Информируя Александровского о встрече с Иденом, Бенеш подчеркнул, что он заявил тому, «что для него существует первоначальная идея Восточного пакта, и он не может говорить о его модификациях – это было бы капитуляцией»[218]. Но негативное отношение Польши и Германии к пакту сделало невозможным его подписание.

В. В. Марьина, Второй президент Чехословакии Эдвард Бенеш: политик и человек. 1884–1948, 2013

Однако под давлением правительств Франции и Англии президент Чехословакии Э. Бенеш уклонился от сотрудничества с СССР. По вопросу судьбы Чехословакии 29 сентября 1938 г. в Мюнхене состоялось решение конференции глав четырех держав – Германии, Италии, Англии, Франции (СССР и Чехословакия не были приглашены). Англия и Франция при согласии США пошли на уступки агрессору и подписали позорное соглашение о расчленении Чехословакии. Чехословацкое правительство под давлением Англии и Франции пожертвовало интересами нации и встало на путь капитуляции, отказавшись от помощи СССР. Судетская область, которая составляла пятую часть территории страны с населением в 4 млн. и где располагалась половина тяжелой промышленности, присоединялась к Германии. Безнаказанность агрессора и вероломство западных держав не имели прецедента в истории.

Л. И. Ольштынский, Разгром фашизма. СССР и англо-американские союзники во Второй мировой войне, 2010