Цитаты со словом «статистый»
Похожие цитаты:
Мы ненавидим театральность в театре, но любим сценичное на сцене. Это огромная разница.
Может быть, я пою гениальнее в студии, но когда я на сцене, зрители гениальнее.
Я считаю, что Царь театра и кино — артист.
Если киноактёр неспособен импровизировать, значит, он получил роль по протекции жены режиссёра.
Лет в 17 была я уже опытной артисткой, ничего не боялась, ни сцены, ни публики.
Велик тот артист, который заставляет зрителей забыть о деталях.
75 % того, что делается на репетиции, обычно не входит в спектакль.
Мир — сцена, где всякий свою роль играть обязан.
В театре не так много актёров, которые могут работать «паровозами». Так было всегда. Я не могу мечтать о пьесе, не связывая её с актёром.
Мне многие предлагали сниматься в кино. Я отказывался, потому что это отдельная профессия. Я не актер. Я не умею повторять много раз или делать два-три дубля, повторять одну и ту же самую сцену.
Либо вы (режиссёр) инициатор творчества, а мы (актёры) простой материал в ваших руках, попросту ремесленники, либо, наоборот, мы творим, а вы нам только помогаете. Иначе что же выйдет?
На самом деле мне все равно – наблюдают ли за моей ездой зрители или нет. Я не работаю на публику. В этом отношении я самодостаточный человек.
Политика — театр, молчит в нём хор,Кулисы труппа меряет шагами,Пока не даст отмашку дирижёр,Едва заметный в оркестровой яме.
Если по телевизору вы видите отличный фильм с первоклассными актёрами, интересным сюжетом и потрясающими диалогами, — это значит, что вы смотрите рекламу.
Из всех ролей, сыгранных в кино, самая дорогая для меня роль — в кинофильме «Возраст любви». Я всегда вспоминаю об этой картине с особым чувством.
Публика ходит в театр смотреть хорошее исполнение хороших пьес, а не саму пьесу: пьесу можно и прочесть.
Бедность — когда суфлёр считается за режиссёра.
В трагедии мы участвуем, комедии только смотрим.
Когда актёр не понимает, кого он играет, он поневоле играет самого себя.
У каждого режиссёра есть только один хороший фильм. Мне «Про уродов и людей» нравится.
Государственный деятель должен постоянно сниматься, иначе его забудут.
Мой выбор — боевые искусства, моя профессия — актёр. Моя главная роль — художник жизни.
Будь собой, остальные роли заняты.
Мне часто предлагают роли в плохих фильмах. И, в основном, это какие-то бесноватые пидоры, трансвеститы или марсиане.
В художественном кино режиссёр является богом, в документальном — Бог является режиссёром.
Играй всегда так, будто тебя слушает артист.
Самые лучшие актёры, конечно, у Диснея. Плохого актёра он просто стирает.
Театр получает признание через свою инициативу, которая необходима для первоклассного исполнения.
— Смертельный номер! Зрителей со слабыми нервами просим покинуть цирк!
Чтобы сделать великий фильм, необходимы три вещи — сценарий, сценарий и еще раз сценарий.
Актёры — это моя семья. Я не требую от актёра «играть». Говорю: смотри на мой палец и улыбайся. И он слушается, потому что не хочет оказаться на моём месте и за всё отвечать.
Из «Советов киноактёру»: Будьте проще. Сделайте пустое лицо. Музыка и сюжет заполнят его.
Автора вызывали так часто, будто хотели отвлечь его от работы над другой оперой.
Нынешних молодых режиссёров больше всего волнует не форма и не содержание, а фрак для «Оскара». Они хотят делать плохие фильмы, которые притворяются хорошими. Лично я предпочитаю откровенно плохое кино.
Весь принцип — быть знаменитостью — это не то, в чём я сильно заинтересована. Я не появляюсь на вечеринках. Это просто не для меня.
Если называть вещи своими именами, то наиболее цельные, значительные и благородные роли в Театре Жизни исполняются актёрами-любителями и вызывают у зрителя лишь ленивую зевоту.
Счастливый, кто может быть композитором и исполнителем.
«Режиссёр с камерой в качестве свободного и неограниченного лица подобен автору с ручкой».
Артисты и публика не должны встречаться. После того, как занавес падает, актер должен исчезнуть, как по мановению волшебной палочки.
«Может быть, это звучит смешно, но лучшее, что молодые кинематографисты должны сделать, это схватить камеру, пленку и сделать фильм, какой бы то ни было вообще».
Я гораздо больше верю в законы театрального синтаксиса, чем в законы сценической композиции; я верю, что на сцене можно играть даже гражданский кодекс, только следовало бы написать его немного иначе.
Гордыня, сыграв в человеческой комедии подряд все роли и словно бы устав от своих уловок и превращений, вдруг является с открытым лицом, высокомерно сорвав с себя маску.
Если что и вредно для желудка, так это смотреть, как актёры на телеэкране рассказывают о своей личной жизни.
У каждого человека под шляпой — свой театр, где развертываются драмы, часто более сложные, чем те, что даются в театрах.
Спрашивать: «Кто должен быть боссом?» — всё равно, что спрашивать: «Кто должен быть тенором в этом квартете?». Конечно тот, кто может петь тенором.