Цитаты со словом «просвистать»
Похожие цитаты:
Вы свистите, вы всю мою жизнь просвистели.
Стреляй редко, да метко, штыком коли крепко. Пуля — дура, штык — молодец.
Если пуле суждено пронзить мой мозг, пусть эта пуля разнесёт дверь каждого чулана.
У меня нет быстрых или медленных маршей. Вперёд! И орлы полетели!
Даже когда перескочишь, не говори гоп. Сначала посмотри, во что вскочил.
Туземцы южных морей не говорят по-английски, но их запаса слов хватит, чтобы разделить все голливудские фильмы на два разряда: пиф-паф и чмок-чмок.
Талант признают только тогда, когда он шагает по трупам, и нужны тысячи снарядов, чтобы пробить себе брешь в Фортуне.
Разрешите мне принять, что дважды два — пять, и я докажу, что из печной трубы вылетает ведьма!
Революция хороша на первом этапе, когда летят головы тех, кто наверху.
Если верный конь, поранив ногу, Вдруг споткнулся, а потом опять, Не вини его, вини дорогу, И коня не торопись менять. («Берегите друзей»)
У каждого человека бывает так, что ему везёт, и счастье пролетает совсем близко от него. Важно вовремя увидеть его и суметь ухватиться за край одежды пролетающей мимо него фортуны.
А потом начал его ругать. Стоит ординарец, смотрит прямо в глаза командира, но молчит. Знает характер Будённого: пусть он погорячится, покричит, а потом ему все можно объяснить.
Скука, пронизывающая некоторые книги, идет им на пользу. Критика, поднявшая свое копье, засыпает, не успев его метнуть.
Колесо судьбы вертится быстрее, чем крылья мельницы, и те, что ещё вчера были наверху, сегодня повержены во прах.
— Что такое воробей? Это соловей, который не выучил свои трели.
Бывают разные слова:Те, прозвучав, как в воду канут,От тех кружится голова,Ну а от многих уши вянут.
Шея у меня коротка, целься хорошенько, чтобы не осрамиться.
Серебристый коридор буквально выстрелил вперёд, чтобы соединиться с себе подобным.
Мои товарищи второй раз в Форос не ездили. Это уже те товарищи, которые мне никак не товарищи.
Гашек знает слова пары сотен разных песен, но при этом только один мотив.
Если в концерте во время паузы, выдерживаемой оркестром, вдруг раздадутся оглушительно-наглые хлопки — знай, это дурак.
Хорошо быть линкором. Башню снесло, четыре осталось.
Слово — что камень: коли метнёт его рука, то уж потом назад не воротишь.
Слава поэта похожа на шест, которым гоняют голубей, чтобы они летали и не рассиживались. Поэт, преданный славе, летает, как голубь, под свист мальчишек.
Не стой где попало, а то опять попадёт.
Еще не отлита пуля, способная меня сразить!
Вождь есть вождь. Он орёл, летящий высоко, и плевки всяких мерзавцев до него не долетают.
Пробовал я и торговать, но установил, что тут требуется лет десять, чтобы пробить себе дорогу, но тогда уж это будет прямая дорога в ад.
Всадник без головы сам по себе не страшен, страшно, когда он скачет во главе эскадрона.
Первые двадцать пять километров мы проехали быстро, потом часто останавливали встречные машины — спрашивали, из какой они части, где их штаб. На первый вопрос отвечали определенно, на второй еще определеннее — «не знаем».
— Не спеши, не веди смычок так быстро. Представь себе, что это твоя зарплата. Ты должен не сразу ее израсходовать, а распределить на длительное время.
я был как корабль без якоря, уносимый куда-то штормом во тьму. Постоянно искал тихую гавань, а вместо этого снова и снова нёсся навстречу новым неожиданностям.
...«ибо, если противник действительно стоек, то его можно опрокинуть
только штыком».
Неплохо б помнить прытким молодцам,Природой и судьбою кто обижен:Когда война объявлена дворцам,Она дойдёт чуть позже и до хижин.
Я мог бы сравнить себя с кораблем, который пробирается сквозь бури, делая короткие остановки в портах. Однажды я сказал одному из своих друзей: «Я просто ищу ангела со сломанным крылом — того, который не смог улететь отсюда».
Есть птицы поползни, они в поисках своего червячка могут бегать по дереву даже и вниз головой. Среди людей есть тоже такие, готовые ради своего червяка тоже ходить вниз головой.
Кто попал далее цели, так же точно промахнулся, как и тот, кто не попал в цель.
Птица была симпатичная. Она смотрела на меня, а я смотрел на неё. Потом она издала слабенький птичий звук «чик!» — и мне почему-то стало приятно. Мне легко угодить. Сложнее — остальному миру.
Мы водили вместе, вдвоем — страстные бесстрашные колонны пацанвы по улицам самых разных городов нашей замороченной державы, до тех пор пока власть не окрестила всех нас разом мразью и падалью, которой нет и не может быть места здесь.
И если на следующий день будут поражены другие 10, 20, 50 центров, кто сможет еще удержать обезумевшее население от бегства в поля и деревни, чтобы спастись из городов, представляющих собой мишени для неприятельских ударов?
Я не боялся турецких пуль и вот должен прятаться от революционного подполья в своей стране.